Ирина Мазаева - Ремейк первой любви

• Название: Ремейк первой любви
• Автор: Ирина Мазаева
• Жанр: Детская проза

Как научиться флиртовать? Как влюбиться? Взаимно, конечно! Лена боится, что ни один парень никогда не обратит на нее внимания - ведь в ней нет ничего особенного. Ну да, ей нравится верховая езда. Она обожает лошадей, умеет ухаживать за ними и все свободное время проводит на конюшне. Но разве так можно кому-нибудь понравиться? И Лена решает измениться...

---

Наверное, действительно большая любовь начинается с флирта, так сказать, издалека. И не нужно ни за кем бегать. Даже если чупс тебе нравится настолько, что ты была бы не против с ним прогуливаться. Нужно было сначала построить ему глазки, невзначай пройтись мимо, задеть за рукав... Но Лена всего этого не умела!

– Если тебе не отвечают тем же – хреново флиртуешь, – подытожила свою тогдашнюю лекцию на тему флирта Соколова и обнадеживающе добавила: – Выше голову, выше планку! Рассказывай ему смешные анекдоты и давай списывать на контрольных – пусть он привыкнет к тебе, и... продолжай флиртовать с остальными!

Лена, наверное, что-то пропустила, поглощенная своими мыслями, что-то недопоняла. Слишком уж все выходило просто. Лена потом и на переменах пыталась наблюдать за Настей, выслеживала ее, пытаясь выведать какой-то особый секрет. Но Соколова вела себя именно так, как объясняла. И мальчики – и кульки, и чупсы – были от нее без ума. И все выходные она пропадала на школьных дискотеках, каждый раз – с разными кавалерами. А то и не с одним.

А Лена на выходные ездила в Лучевое. И спокойно общаться у нее получалось только с Рачуком и другими поселковыми мальчишками, время от времени приходившими на конюшню. Но это был не флирт. Это было просто общее дело, общее увлечение. Хотя, особенно прошлым летом, Женька ей даже нравился. Уж слишком он прикольно смеялся над девчонками! Правда, иногда становилось обидно... И как-то обнаружить свою симпатию для Лены было смерти подобно: он же потом со свету ее сживет насмешками! Если парни иногда вечерами звали Лену с Аней прогуляться, так это потому, что делать им вечерами было нечего, считала Лена.

– А мне кажется, я нравлюсь Женьке, – когда ребята провожали подружек до Катиной квартиры, часто говорила Аня, любуясь собою в зеркало.

Лена только печально вздыхала: она считала себя некрасивой. Аня была выше, стройнее, более уверенной в себе. Вечерами она делала растяжку – закидывала ногу на спинку кровати и любовалась ею. Ноги у нее, и правда, были длинные, приятноокруглые. А у Лены, как ей казалось, – какие-то кривые, безобразные и короткие. В такие моменты она ненавидела свои ноги. Конечно! Как она могла понравиться Женьке с такими «ходулями»! Разве что Гному. Да и то, когда у них с Катрюлей не ладилось.

Так что Лена не могла понять, рада ли она тому, что Женька теперь учится в городе и они будут видеться на конюшне, или нет.

Катя с Сергеем стали запрягать, а девчонок попросили отойти подальше: мало ли что? Лена представляла себе родео: Уля и Путя встанут на дыбы, протестуя против непривычного хомута, но ничего подобного не случилось.

Пристегнули вожжи. Кобылы стояли спокойно: вчера специально на них верхом ездили далеко за город, в лес, чтобы, как выражалась Катя, «у этих девчонок» дури поубавилось. Потом Ирина Ивановна залезла на облучок, подобрала вожжи, и Катя с Сергеем, державшие кобыл под уздцы, отошли.

– Ну что, попробуем? – спросила Ирина Ивановна непонятно у кого.

Сергей, а за ним, поразмыслив минутку, и Катя вскочили на пассажирские места.

– От винта! – крикнул Сергей, и Ирина Ивановна шлепнула кобыл вожжами по бокам, посылая вперед.

Худо-бедно они проехали два круга по полю стадиона. Лошадям было непривычно тащить тяжелый фаэтон, к тому же они не сразу смогли приноровиться идти в ногу: какая-нибудь обязательно отставала.

Девчонки и Женька стояли у конюшни и смотрели на это действо, переговариваясь:

– А ничего идут.

– Красиво смотрятся.

– Вот бы покататься!

– Накатаемся еще.

А потом, подъехав, Ирина Ивановна сказала:

– Мы попробуем проехать по дорожке к воинской части, а вы чистите остальных, седлайте, поедете в город – народ катать.

– А Женька-то, Женька-то наш каков, а? Городской теперь! – Аня подмигнула Лене.

Вечером они ехали из центра города на свой стадион. Возглавляла процессию Катя на Ласковой, за ней трусили Наташа и Яна на Загадке и Параболе, потом – Женька на Эгине, а подружки, Лена на любимом Полигоне и Аня на Диалоге, тащились последними, далеко отстав, чтобы Диалог, как настоящий жеребец, не реагировал на кобыл. С ним вообще из-за его крутого нрава были проблемы.

Но зато он был очень красивый! Диалог не был таким здоровым, высоким и толстым, как Атом, напротив, он был поджарый, подтянутый. Тоже вороной – черный как смоль. И, как Ласковая, в носочках. Но у него была не звездочка во лбу, а широкая полоса – проточина. И длинная волнистая грива.

– Хорошо, наверное, что он теперь в городе. Хоть один мальчик у нас на конюшне будет... – задумчиво ответила Лена: она все никак не могла понять, нравится еще ей Женька или уже нет.

Сердце просило чуда, ей так хотелось влюбиться... В школе она мальчиков стеснялась, а Женька – все-таки свой, знакомый... Аня продолжала:

– Ай, все равно он – деревенщина деревенщиной. Даже несмотря на университетский лицей. На сельскохозяйственный ему поступать надо! И ехать возрождать коровник в своем Лучевом.

– А как он вообще попал-то в этот лицей?

– Так у него маманя с папаней в администрации «Пегаса» работают. И получают нормально. Может, у них связи в городе? Тетка, по крайней мере, у Женьки тут есть, он сказал, у нее пока поживет. А потом – представляешь? – ему родители обещали однокомнатную квартиру снять. Вот так! Хотя, конечно, мелкий наш Женька еще. Мне нравятся восемнадцатилетние мальчики. Они уже почти взрослые. В вузах учатся...

Лена молчала, переваривая информацию.

Глава 3, в которой появляется Пахом, а девчонки решают проучить Гордейку

На следующий день, в воскресенье, Лена и Аня с утра были на конюшне, где один сюрприз ждал Лену, а второй – их обеих.

– Это она, я о ней говорила... Гордейка противная! – шепнула Аня Лене, когда мимо них в раздевалку по-хозяйски прошествовала незнакомая девчонка.

– Гордейка? – переспросила Лена.

– Фамилия ее – Гордеева. Она такая и есть: гордая слишком. Типа, она самая крутая наездница.

– А ты видела, как она ездит?

– Ну да...

– И что? Лучше нас?

– Лучше, хуже, – отмахнулась Аня, – дура она, и все! И не надо нам ее.

– А откуда она взялась?

– Из Москвы, говорит, приехала. Там при Тимирязевской академии занималась.

– А что ее к нам-то принесло?

– Не знаю. В их семье какие-то проблемы. А здесь у нее бабка.

Так они переговаривались, набирая в носилки опилки, лежавшие кучей за углом конюшни.

А потом случилось второе происшествие.

Только девчонки приготовились нести носилки, как услышали два звонких мальчишеских голоса. Один – Женьки, второй – незнакомый.

– Женька пришел... – сказала Лена, прислушиваясь.

– И не один! – обрадовалась Аня и, бросив носилки, побежала взглянуть.

Лена пошла следом.

Так и оказалось: пришел Рачук и притащил с собой приятеля. На крыльцо вышла Катя, и Женька спрашивал у нее, можно ли Олегу – парнишку звали Олегом – ходить на конюшню? Подружки встали поодаль с отсутствующим видом: мол, мы ничего, за опилками идем. А сами слушали и рассматривали новенького.

– Ты же был у нас в Лучевом? – спросила Катя, приглядываясь к Олегу.

– Да, я приезжал несколько раз к Женьке, заглядывал на конюшню, – откликнулся Олег.

– Ну приходи, помогай, – согласилась Катя. – Будет у нас одним мужичонкой больше, – и подмигнула девчонкам.

Лена сразу смутилась, а Аня решила представиться:

– Привет, Олег. Я – Аня. А это – Лена.

– Привет! – откликнулся Олег.

– Пойдем, Пахом, – толкнул его в бок Женька, – успеешь еще наобщаться.

И они вошли внутрь.

– Почему – Пахом? – удивилась Лена.

– Знаешь, а я его помню. Он был на конюшне в Лучевом. Его зовут Олег Пахомов. Потому, наверное, и Пахом.

– Вы видели, видели? – из конюшни вылетели Наташа с Яной.

– Эка невидаль! – повела плечом Аня. – Новый мальчик на конюшне.

– Будет кому тяжести таскать, – сказала практичная Наташа. – Почему это мы сами воду тягаем и овес?

– А он симпатичный, – выдала Яна.

– Маленькая еще – на парней заглядываться! – отрезала Аня. – Топай за опилками.

В этот день все было как вчера: Ирина Ивановна с Сергеем поехали приучать Великую Удаль и Забаву к экипажу, а остальные, во главе с Катей, выехали верхами зарабатывать деньги на площадь Кирова. Катя снова стояла со своей любимой Ласковой, а рядом вертелась Гордейка, которой дали Хрустальную – Хрусю.

Хрустальная была самой сумасшедшей лошадью на конюшне. Все дело было в том, что в ее жилах текла кровь чистокровной верховой породы. Такие лошади – самые быстрые, они могут развивать скорость свыше 60 километров в час. Выведенные в Англии, они считаются наряду с чистокровными арабскими лошадьми элитой конного царства.

Но элитная кровь в жилах имеет и свои недостатки. Что требуется для победы в скачке? Не только сила и резвость, но и само стремление к этой победе. Чистокровные лошади терпеть не могут хвост другого коня перед собой, ведь все остальные непарнокопытные для них – соперники, которых во что бы то ни стало надо обогнать. Именно так считала и Хруся. На ней можно было ездить исключительно во главе кавалькады. И только шагом или рысью. На галопе у нее начисто отключались мозги, и лошадь припускала вперед со всей дури. Как выражался Сергей, «тормоза у нее отсутствуют напрочь». Поэтому девчонкам редко давали ездить на Хрустальной. А тут вдруг на ней выехала катать не Катя, не Сергей, а какая-то Гордейка! Девчонки чувствовали себя посрамленными.