Василий Петров - Прошлое с нами (Книга первая)

• Название: Прошлое с нами (Книга первая)
• Автор: Василий Петров
• Издательство: Политиздат Украины
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1988

В своих мемуарах кандидат военных наук дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант артиллерии В. С. Петров рассказывает о событиях первого и последующих дней минувшей войны на отдельных участках Владимир-Волынского укрепленного района в полосе 5-й армии Юго-Западного фронта. Советские воины подразделений 92-го отдельного артиллерийского дивизиона и других частей, о которых упоминает автор, поставленные в неимоверно тяжелые условия, сражались с непоколебимой стойкостью, отвагой и мужеством, не щадя жизни, движимые стремлением отстоять независимость Родины

---

— При нападении наземных сил на марше и в районе ОП? — Разрешается применять только стрелковое оружие.

— А танки?

— Вы, Гаранин, хотите заручиться указанием на все случаи жизни?

Гаранина не удовлетворил ответ командира батареи, он повторил вопрос вежливо, но твердо.

— Танки... танки..,— с досадой произнес командир батареи,— надеюсь, обстановка скоро прояснится, и я скажу...

— Но до того времени? — Огонь, черт побери!

— В каком порядке пополняются огневые взводы боеприпасами, горючим?

— Скажу позже. — Кто позаботится о наших семьях?

— Гарнизонные власти... Насколько мне известно, приняли меры для эвакуации.

Лейтенант Величко вложил карту в планшетку. — Время шесть часов пятьдесят минут. Готовность к открытию огня наступает через час десять минут. Огневым взводам движение начать через пять минут. Поздняков, подайте команду «к машине» взводу управления, за исключением лиц, обслуживающих огневые взводы... Всем по местам!

Орудия вытянулись в колонну. Вошли в Зимно. Улица пустынна. Ни одного человека. Село словно вымерло. Тягачи, орудия сплошь укрыты ветками. Колонна напоминает копны, которые двигались одна за другой. Позади поднимается пыль.

Автомобиль командира батареи скрылся за поворотом. Я веду колонну. Перед глазами лист карты, маршрут, проложенный к фольварку Октавиан, в район ОП. Я должен непрерывно сопоставлять изображение на карте с видами местности, следить за орудиями, оглядываться, направлять водителя тягача.

Обзор сужен, в кабине жара, пыль. Тягач наезжал на кочки, карта сползала, тряслась. Не потерять ориентировку, иначе срывается выполнение боевой задачи!

Вокруг поля, колосилась рожь. Проселочная дорога наезжена. Тягач ползет по склону, подминая гусеницами бурьян. Необходимо повернуть в сторону фольварка Октавиан. Где же развилка? Дальше по маршруту на карте обозначен верстовой знак — придорожный крест. На это обращала внимание пометка, сделанная карандашом командиром батареи.

Не видно признаков. Дорога шла прямо и прямо, рожь поднимается вровень с бортом. Неужели я не заметил, и колонна миновала разветвление дороги? Повернуть обратно?.. Ехать дальше?

Оставаться на сиденьи невмоготу. Я открыл дверцу, огляделся. Наконец-то. Каменный столб, в нише изваяние придорожной Мадонны, украшенное зеленью.

В чем же дело? Я снова осмотрел карту. Съемка 1933 г., исправления внесены в 1938 г. Пять лет назад. Развилка, по-видимому, распахана.

За поворотом начиналась улучшенная дорога. Вдоль обочин ветлы. Высокие, с густой роскошной кроной. Зеленый тоннель обозначен на карте кружочками вдоль коричневой полосы.

Я открыл дверцу и столкнулся лоб в лоб с Проценко.

— Воздух!

Позади мелькали флажки. 2-е, 3-е, 4-е орудия вошли в тень деревьев. «Хеншель» пересек маршрут и ушел на восток.

Маскировка не держалась, часть веток потеряна. Никто не обманется. Убрать маскировку? Остановить движение на 3—5 минут? Огневые взводы времени не имели.

Колонна миновала отдельные дома. Раздался голос Проценко.

— Люди там... бежали... попрятались,— он указал флажками.

— Люди? Кто они?

— Воздух! — кричит наблюдатель.

Во ржи толпа людей. Вскочили, похоже, собираются удирать. Кто их спугнул — «хеншель», орудия?

Проценко звал — никакого внимания. Люди прибавили шаг. Вернуть! Помкомвзвода бросился вдогонку.

Летевший вдоль дороги «хеншель» и непонятное поведение людей заставили меня остановить колонну. Беглецы приведены к тягачу, большей частью призывного возраста. Полуодеты, без всяких документов. Отвечают невразумительно. Из рабочего батальона строили укрепления недалеко от границы. Немецкая артиллерия на рассвете обстреляла их шалаши. Много погибло рабочих, остальные разбежались.

Как поступить с ними? Замполит Шапир вместе с расчетом 4-го орудия ехал. Может быть, он знает?

— Как же так... вы оставили раненых товарищей на произвол судьбы,— замполит стыдил рабочих.

— Жалко, товарищ политрук... виноваты... да ведь немцы заявятся, прикончат всех.

— Нехорошо,— продолжал политрук,— и начальники, видимо, ищут вас. А документы?

Рабочие переминаются. Неловко. Говорят невпопад.

— Почему не подчинялись требованию старшего сержанта?

— Испугались... думали... немцы.

— Разве вы не знаете красноармейской формы?

— В страхе не разглядели.

— Встречали немцев?

— Нет.

— Нашу пехоту?

— Видели красноармейцев...— пожимают плечами,— не знаем кто они.

— Далеко ли отсюда?

Мнения расходятся, рабочие противоречат друг другу. Орудийные расчеты заканчивали подправлять маскировку. Осмотрены тягачи, орудия. В путь!

Рабочие спохватились, стали просить оружие.

— Товарищи, возвращайтесь к месту строительства, окажите помощь раненым. Найдите документы, иначе вас арестуют,— напутствовал их замполит.

Колонна тронулась. Прошло немного времени, навстречу попалась одна, позже еще три-четыре группы строителей.

Опять Проценко стучал в кабину. Вызывают подозрение люди, что укрылись во ржи. Старший сержант звал, направился к ним, но через полсотни шагов залег. Неужели стреляют? Орудийные номера начали стрелять в ответ. На ходу, расстояние не менее 800 шагов.

— Что пользы, им бы пару снарядов...— проворчал Проценко и опустил карабин.

Колонна вышла в район позиций. Я взглянул на карту. В 3-х километрах проходил маршрут рекогносцировочной группы. Почему остался в стороне фольварк Октавиан? Почти незнакомая местность. За обочиной поляна мне кажется пригодной для ОП — в границах района, очерченного командиром батареи. Обеспечены ведение огня в основном направлении, маскировка. Достаточно открыты подступы с фронта и тыла.

Орудия с ходу заняли позиции. Закончилась разгрузка боеприпасов, построен веер. Огневые взводы готовы к открытию огня. Сама оборона, инженерное оборудование и прочие соображения? Успею, если представится время.

Каково положение в районе НП? Станет известно после того, как установится связь. Орудийные номера принялись за маскировку.

Замполита беспокоил обстрел колонны, произведенный четверть часа назад неизвестными лицами. Охрана, которую несли два караульных, ему казалась недостаточной, он опасался нападения. Я направил команду с ручным пулеметом на тягаче. Она скоро вернулась, доставила несколько десятков стреляных гильз, с выточкой на фланце. Капсульные втулки герметизированы красным и зеленым лаком. Гаранин определил — немецкие. Замполитрука Кинерман, старший команды, ничего другого не обнаружил. Нападавшие скрылись. За такое-то время?

Связь с НП установлена. Телефонист передал стреляющему доклад о готовности орудий, наименьшие прицелы. Орудийные расчеты ожидали очередных команд.

Телефонист позвал к телефону. Я нажал клапан телефонной трубки.

— В секторе наблюдения третьей батареи противник ведет интенсивный обстрел берега и объектов в районе строительства укреплений,— сообщил лейтенант Величко.— Южнее немцы, по-видимому, вторглись на нашу территорию... как далеко? Не скажу... похоже, некоторые опорные пункты блокированы. Левее, позади, относительно моего НП уровские подразделения [31] ведут бой... В дополнительном секторе батареи немцы оборудуют берег... собираются, вероятно, форсировать реку... Переправочные средства пока обнаружить не удалось... Черт знает что творится. Связь не могу установить с пехотой. Одни приходят, другие уходят... Командир дивизиона не разрешил начинать пристрелку. Всей артиллерии запрещается вступать в бой... Позиции заняты, орудия готовы к открытию огня, есть цели, а разрешения нет... Чего еще ждать?

Я доложил о команде, которую посылал, и принятых по настоянию замполита мерах. — Выставьте дозоры, отделение тяги подтяните ближе... Людей с позиции не отвлекать... ждать команд. Орудийные номера явно разочарованы. Что происходит? Всех волнует общее положение. Вторжение немецких войск началось, почему батареи бездействуют? Кто запретил открывать огонь? На каком основании? Стаи «юнкерсов» летят на восток, возвращаются, и никто им не препятствует. Где наша авиация?

Я вернулся к буссоли.

— Огневые взводы... приготовиться к приему команд...— телефонист прижал трубку, таращит испуганные глаза,— ...по переправе... осколочно-фугасной гранатой...

Наводка закончена. С каждой секундой уходит время. Вот-вот последует «огонь!». По слову командира орудия заряжающий вложит снаряд, гильзу, замковый в то же мгновение закроет затвор. Орудие готово произвести выстрел. Люди охвачены нетерпением. Последняя команда, очевидно, задерживается на НП. Ожидание длится и длится.

Наконец... — Стой! Записать установки... цель номер десять... угломер двадцать три ноль один... уровень... тридцать ноль... прицел... сто сорок...