Ирвин Шоу - Полное собрание рассказов. 1957-1973

• Название: Полное собрание рассказов. 1957-1973
• Автор: Ирвин Шоу
• Издательство: Литература, Кристалл
• Жанр: Современная проза
• Год: 2000
• ISBN: 5-306-00040-1

Ирвин Шоу (1913–1984) — видный американский писатель, один из самых популярных авторов нашего времени. Из-под его пера вышли такие известные романы как «Молодые львы» (1948), «Богач, бедняк» (1970), «Ночной портье» (1975) и множество других. Признанный мастер-романист, Ирвин Шоу создал также немало прекрасных образцов «малой прозы». Новеллы его отличаются изяществом стиля и точностью характеристик — психологических и социальных.

Во второй том Полного собрания рассказов вошли ранее не издававшиеся на русском языке сборники «Ставка на мертвого жокея» (1957), «Любовь на темной улице» (1965), «Бог здесь был, но долго не задержался» (1973).

---

— Несомненно! — Барбер широко улыбался. — Всегда прекрасно себя чувствую в компании людей, способных снять солидный куш — восемнадцать к одной.

Смит, улыбнувшись, выпустил руку Барбера.

— Возможно, на днях нам удастся сшибить что-нибудь покрупнее, чем восемнадцать к одной. — И дружески помахал на прощание.

Барбер захлопнул дверцу. Резко рванув с места, Смит вклинился в ряд, заставив две идущие следом машины экстренно затормозить.

Прошло две недели, прежде чем Смит объявился вновь. С самого начала Барбер отдавал себе отчет — что-то назревает, но терпеливо выжидал, хотя любопытство снедало его. Забавляло повышенное к нему внимание со стороны Смита: тот водил его в дорогие рестораны, которые патронировал; в художественные галереи, где Барбер выслушивал его продолжительные лекции об импрессионистах; на скачки, где он гораздо чаще выигрывал, чем проигрывал, благодаря информации, полученной Смитом от «жучков», умеющих держать язык за зубами, — они вечно слонялись возле паддока1.

Барбер притворялся, что ему нравится этот маленький, умный человек, гораздо больше, чем это было на самом деле, а Смит, со своей стороны (Барбер в этом на сто процентов уверился), то же самое. Все это походило на скрытное, циничное ухаживание друг за другом, но ни одна сторона не подавала вида. Только, в отличие от обычных обхаживаний, Барбер первые две недели никак не мог определить, в какой области лежит заинтересованность в нем Смита.

И вот однажды поздно вечером, когда после сытного обеда и бесцельного турне по ночным клубам — Смит был необычно молчалив и, казалось, предавался абстрактным размышлениям — они стояли перед отелем Смита, тот сделал первый открытый шаг. Ночь холодная, на улицах почти никого, только одинокая проститутка, с пуделем на поводке, поглядев на них без всякой надежды, продолжала свой путь к Елисейским полям1.

— Ты будешь завтра утром у себя в номере, Ллойд? — задал вопрос Смит.

— Буду. А почему ты спрашиваешь?

— «Почему»? — рассеянно повторил Смит, провожая взглядом фигуру девушки с собакой, удалявшуюся от них по пустынной, темной улице. — Почему, спрашиваешь? — И фыркнул, словно это к делу не относится. — Мне хотелось бы кое-что тебе показать.

— Да, я буду у себя в номере завтра утром, — подтвердил Барбер.

— Скажи мне, друг мой, — Смит легонько коснулся рукава пальто Барбера затянутой в перчатку рукой, — ты до сих пор не догадался, почему я за последние две недели зачастил к тебе, почему кормлю тебя дорогими обедами и пою первосортным виски?

— Как «почему»? Потому что я очаровательный, интересный, забавный парень, — забавляясь, широко улыбнулся Барбер.

Смит снова фыркнул, погромче, и погладил рукав пальто Барбера.

— Однако ты не настолько глуп, друг мой, не так ли?

— Ты абсолютно прав, — согласился Барбер.

— Скажи мне, друг мой, — Смит перешел почти на шепот, — не хотелось бы тебе заполучить двадцать пять тысяч долларов?

— Что-что? — Барбер подумал, уж не ослышался ли.

— Ша! — цыкнул на него Смит; вдруг сразу повеселел, улыбнулся. — Подумай о моем предложении. Встретимся завтра утром. Благодарю, что проводил. — И, отпустив руку Барбера, повернулся и направился к отелю.

— Смит! — окликнул Барбер.

— Ша! — Смит игриво приложил палец к губам. — Выспись хорошенько. Увидимся утром.

Барбер видел, как он вошел через вращающуюся стеклянную дверь в ярко освещенный, безлюдный холл отеля. Сделал было шаг вперед, чтобы пойти за ним следом, но передумал, остановился. Пожав плечами, поднял воротник и не спеша зашагал к своему отелю. Он этого слишком долго ждал, — можно подождать еще немного — до утра.

Барбер еще не вставал с постели, когда дверь его номера отворилась и вошел Смит. Шторы на окнах опущены, в комнате темно, а Барбер лежал еще до конца не проснувшись и в полудреме мысленно повторял: «Двадцать пять тысяч… двадцать пять тысяч…» Скрипнула дверь — он открыл глаза: на пороге, на фоне слабого света в коридоре, маячит силуэт короткой, крепко сбитой фигуры…

— Кто там?..

— Ллойд! Прошу простить меня! — раздался голос Смита. — Спи, спи, не стану тебя тревожить. Зайду попозже.

Барбер одним махом сел в постели.

— А, это ты, Смит! Входи, входи.

— Мне не хотелось бы тебя беспокоить…

— Не беда, входи! — Барбер вылез из постели, босиком прошлепал к окну, отдернул шторы, выглянул на улицу. — Боже, кто бы мог подумать! — Весь дрожа, он захлопнул окно. — Солнце сияет вовсю… Закрой, пожалуйста, дверь!

Смит подчинился. По-видимому, он недавно принял ванну, побрился — сна не чувствовалось ни в одном глазу. Свободное серое твидовое пальто типично британского стиля, мягкая фетровая итальянская шляпа, в руках большой пакет из плотной манильской оберточной бумаги.

Барбер, заморгав от неожиданно ударившего в глаза яркого солнечного света, набросил халат, сунул ноги в мягкие домашние туфли, зажег сигарету.

— Прости меня, пойду умоюсь.

За потертой ширмой, скрывающей рукомойник и биде, пофыркивая, умылся холодной водой, растирая ладонями лицо, намочил волосы. При этом слышал, как Смит подошел к окну, что-то мурлыча себе под нос мягким, мелодичным тенорком. Отрывок из какой-то оперы, Барбер это знал, но никак не мог вспомнить, из какой именно. «Кроме всего прочего, — думал он, расчесывая без особой учтивости волосы, — этот тип знает не менее полусотни опер — могу побиться об заклад».

Почистив зубы и причесавшись, Барбер посвежел и, чувствуя себя ничуть не хуже бодрого Смита, вышел из-за ширмы.

— Париж… — задумчиво произнес Смит, глядя из окна на город. — Вполне удовлетворительная столица. Какой, однако, фарс… — С улыбкой повернулся к Барберу: — Как тебе, в сущности, повезло — водичкой приглаживаешь волосы. — Дотронулся до своих жиденьких, аккуратно расчесанных волосиков. — А мне стоит помыть голову — дружно выпадают: падают на пол, как листва с деревьев осенней порой. — Сколько тебе лет, ты сказал?

— Тридцать. — Барбер знал — этот хитрец отлично все помнит.

— Замечательный возраст! — вздохнул Смит. — Чудесная черта равновесия: достаточно зрел, чтобы знать, что тебе нужно, и достаточно молод, чтобы отважно идти на любой риск. — Отошел от окна, сел на стул и поставил пакет ребром на пол, прислонив его к ножке. — На любой риск, — повторил он и со значением взглянул на Барбера. — Надеюсь, ты не забыл нашу беседу?

— Помню: кто-то бормотал что-то о двадцати пяти тысячах долларов, — подначил Барбер.

— А, стало быть, помнишь! — весело отозвался Смит. — Ну так что?

— Что «ну так что»?

— Хочешь их заработать?

— Слушаю тебя внимательно.

Смит, поднеся руки к лицу, стал их мягко потирать — его жесткие, упругие пальцы сухо потрескивали.

— Есть одно предложение. Очень интересное, должен сказать.

— Что мне предстоит сделать, чтобы получить двадцать пять тысяч долларов? — нетерпеливо спросил Барбер.

— Что ты должен сделать, чтобы получить двадцать пять тысяч долларов? — негромко повторил Смит. — Нужно немножко полетать. Ты ведь летал и за значительно меньшие суммы. — И, как обычно, презрительно фыркнул.

— Само собой разумеется. Что еще?

— Больше ничего. — В голосе Смита чувствовалось удивление. — Только полетать. Ты еще не утратил интереса к моему предложению?

— Валяй дальше!

— Один мой приятель только что приобрел новый, с иголочки одномоторный самолет, марки «Бичкрафт». Отличная, удобная в управлении машина, стопроцентная надежность. — Смит говорил увлеченно, с удовольствием. — Сам он, конечно, летать не умеет. Ему нужен личный пилот, чтобы постоянно был у него под рукой.

— Как долго? — Барбер глядел на него в упор.

— Тридцать дней, не больше. — Смит приветливо ему улыбнулся. — Плата не такая уж плохая, согласись.

— Я еще ничего не сказал, — предостерег его Барбер. — Выкладывай до конца. Куда нужно лететь?

— Видишь ли, он египтянин, — слегка пренебрежительно поведал Смит, будто родиться египтянином — это уже первое несчастье для человека и об этом нельзя упоминать при всех, только среди близких друзей, да и то шепотом. — Состоятельный египтянин, и его страсть — путешествия. Особенно по Франции, особенно на юге. Он просто влюблен в Юг Франции и отправляется туда при первой же возможности.

— Ну и что?

— В следующем месяце ему хотелось бы совершить два путешествия подряд из Египта в район Канн. — Смит не спускал глаз с Барбера. — Конечно, на своем новеньком самолете. Но на третье путешествие у него нет времени, так как он очень занят и спешит. Поэтому он отправится на самолете, совершающем обычный коммерческий рейс, а его пилот последует за ним два дня спустя. Полетит один.

— Один? — Барбер старался мысленно собрать воедино все, что Смит ему изложил.