Антон Леонтьев - Вендетта. День первый

• Название: Вендетта. День первый
• Автор: Антон Леонтьев
• Жанр: Детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-S-699-33190-1

От сумы и от тюрьмы не зарекайся... Настя Лагодина никогда не думала, что эта поговорка может иметь к ней какое-то отношение. Ее отец – неподкупный прокурор, и у семьи есть практически все... Но и врагов предостаточно! Могущественный мафиози Глеб Остоженский пытался «договориться» с Лагодиным, а когда ему это не удалось, инсценировал самоубийство прокурора и ограбление, в результате которого погибла его жена. Настя осталась совсем одна, но преодолела отчаяние, решив выяснить, кто на самом деле виновен в гибели ее родителей. И оказалась за решеткой! Только в тюрьме Настя начала прозревать – добрый «дядя Глеб», друг семьи, вовсе не тот, кем хочет казаться. Но неужели его сын Максим, первая настоящая любовь Насти, тоже причастен к смерти ее родителей?

---

Настя замерла, а затем расплакалась. Сколько она ни силилась сдержать рыдания, ничего не получилось. Воскобойников протянул ей платок и налил из графина воды в стакан.

– Понимаю ваше состояние, Анастасия Всеволодовна, но таков Уголовной кодекс РСФСР, – сказал он несколько более мягко. – С учетом чистосердечного признания, а также того факта, что вы ранее судимы не были, можно рассчитывать на снисхождение со стороны суда. Я бы сказал – вы получите три или три с половиной года. Если будете себя примерно вести в колонии, то выйдете на свободу досрочно. Не исключен и вариант амнистии. Таким образом, вам придется провести за решеткой примерно два года. При благоприятном раскладе, конечно.

Два года! Два года в колонии! Среди женщин-преступниц, подобных тем, что находились в следственном изоляторе!

– А нельзя ли что-то сделать? – робко произнесла, высморкавшись, Настя. Она отпила воды из стакана и с надеждой посмотрела на следователя Воскобойникова. – Если вы все же поговорите со своим начальством... Может быть, мне написать заявление на имя прокурора или министра внутренних дел? Или даже на имя генерального секретаря?

– Это ваше законное право, но сомневаюсь, что послание достигнет адресата. А если и достигнет, то на вашу судьбу никак не повлияет, – заметил Андрей Олегович. – Разрешите дать вам совет, Анастасия Всеволодовна. Если ваша история правдива, то вам надо держать язык за зубами. Кроме того, Анастасия Всеволодовна, я не намерен рисковать из-за вас и вашей сомнительной истории своей карьерой. Поэтому советую вам забыть о некоем протоколе вскрытия, а остановиться на версии, что вы, терзаемая финансовой нуждой, попытались проникнуть в квартиру Хрипуновых, дабы поживиться деньгами и вещами.

Настя, вытерев слезы, заявила:

– Вы что, работаете на них? Ну, на мафию! Склоняете меня к признанию вины...

Воскобойников хлопнул папкой по столу:

– Анастасия Всеволодовна, любой другой на моем месте не спустил бы вам подобной реплики, однако я, так и быть, оставлю ее без последствий. Я просто пытаюсь спасти вашу шкуру. Однако если вы хотите, то, так и быть, давайте занесем в протокол все, что вы мне сообщили. И посмотрим, как долго вы после этого проживете. Лично я думаю, даже не успеете попасть в колонию! Неужели вы не понимаете, что единственная для вас возможность спастись в сложившейся ситуации – набрать в рот воды и молчать? Вы находитесь в смертельной опасности!

– Я не хотела вас обидеть, Андрей Олегович. Мне очень жаль, если я вас обидела, – примирительным тоном сказала Настя. – Но я знаю, кто может мне помочь – Глеб Романович Остоженский! Он сейчас в Москве, но раньше работал в Нерьяновске. Он – генерал-майор КГБ и точно что-нибудь придумает!

– Скорей всего, Глеб Романович даст вам тот же самый совет, что и я, – забыть о произошедшем, причем раз и навсегда, – возразил Воскобойников. – Вам будет назначен государственный защитник, и, думаю, он не откажет вам в просьбе связаться с генерал-майором Остоженским. На сегодня допрос закончен, Анастасия Всеволодовна. Впереди выходные, так что у вас достаточно времени подумать о том, что я сказал. Забудьте историю о мафии, как страшный сон. Два года колонии – отличный расклад. Когда вы выйдете, то сможете начать новую жизнь, что у вас, не сомневаюсь, получится.

Следователь нажал кнопку, вызывая в кабинет конвоиров.

* * *

Когда Настю увели, Андрей поднялся, подошел и откинул занавеску. Девица, скорее всего, говорила правду. Одно из двух – или она непроходимая идиотка, или гениальная актриса. И все же он склонялся к первой версии. Да, попасть в жернова судебной системы очень легко, а вот выбраться оттуда невредимым – практически невозможно.

Воскобойников осторожно потрогал колючки стоявшего на подоконнике кактуса. Совсем зажух, он ведь не поливал его, пожалуй, с лета. А говорят, что кактусам вода противопоказана!

О деле Лагодина он, как и все работники прокуратуры, был наслышан. Доходили и смутные, глухие слухи о том, что в смерти тогдашнего прокурора города не все было так просто. Кое-кто намекал, что кончина Всеволода Петровича напрямую связана с его расследованиями и с тем, что он перешел дорогу могущественным людям.

Андрею было жаль девчонку, но ведь не он ее заставлял лезть в чужую квартиру. Ну, предположим, она бы нашла протокол вскрытия, спрятанный, скажем, под банками с маринованными помидорами в кладовке или под паласом в спальне. И что? Глупышка поскакала бы немедленно в прокуратуру или, возможно, обратилась бы на телевидение. Скандала бы все равно не случилось, так как одного протокола вскрытия мало, но влиятельные люди по своим каналам узнали бы о том, что Анастасия Всеволодовна вышла на их след. И дурочка разделила бы судьбу своих родителей. Еще одно убийство, замаскированное как самоубийство, разбойное нападение на улице или элементарный несчастный случай. Или девчонка просто-напросто бесследно исчезла бы, и ее тело никогда бы не нашли.

Ей сказочно повезло, что дело о попытке ограбления квартиры Хрипуновых приземлилось на столе следователя Воскобойникова. Другой бы, услышав историю Насти, сразу же доложил начальству, а верхушка наверняка связана с так называемой мафией. Девчонка бы умерла еще в следственном изоляторе. А он фактически спас ей жизнь. Правда, заботился Андрей Олегович Воскобойников в первую очередь не об Анастасии Всеволодовне Лагодиной, а о себе самом.

Андрей с тоской посмотрел на оживленную улицу около здания городской прокуратуры. Говорили же ему родители, что нечего соваться на юридический. А он их не послушал. Мог бы после армии пойти в медицинский или, на худой конец, в педагогический – мужчин в школе катастрофически не хватает, и он бы смог быстро стать завучем, а потом, глядишь, и директором. А все его тяга к справедливости! В том, что справедливости нет, Андрей убедился еще в армии – ему пришлось побывать в Афганистане. Он ведь мог погибнуть много раз, но жизнь потеряли его лучшие товарищи...

Воскобойников снова подумал о Насте. Да, он убедит ее забыть об истинных мотивах проникновения в квартиру Хрипуновых. Девчонка отсидит, выйдет на свободу и станет жить как раньше. У нее получится.

И все же, получается, он покрывает мафию? Что такое мафия, Андрей знал не понаслышке. Из того же Афганистана наркотики переправляли в Таджикистан, а оттуда распространяли отраву по всему Союзу или везли дальше, за границу, в Западную Европу. Довелось ему как-то побывать в доме одного афганского наркобарона – настоящий дворец, все в золоте, везде крутая техника, в гараже – невиданные автомобили. У мерзавца и личный гарем имелся, прямо как у злодея Абдуллы в фильме «Белое солнце пустыни». Причем он был всего лишь мелкой сошкой, одним из местных боссов, который получает не так много по сравнению с теми, кто перепродает зелье и гребет миллионы или даже миллиарды.

Да, получается, что Андрей покрывает мафию. Как свою, родную, советскую, так и связанную с ней зарубежную. Однако разыгрывать из себя комиссара Каттани из телесериала «Спрут» у него не было ни малейшего желания. Он помог этой идиотке с философского факультета ЛГУ советом, а теперь забудет обо всем, что ему стало известно. Так спать спокойнее.

Андрей взглянул на снующих по улице людей, на фырчащие автобусы и звенящие старенькие трамваи. Следователь не сомневался: он принял верное решение. Однако почему на душе-то так паршиво?

* * *

– Дядя Глеб... Глеб Романович, я так вам признательна... – Настя обращалась к подтянутому генерал-майору, поднявшемуся ей навстречу.

Остоженский за прошедшие годы практически не изменился. Виски только побелели да прибавилось немного морщин, но он был все тот же, прежний: высокий, представительный, излучающий спокойствие.

Конвоир тактично вышел, оставив столичного генерал-майора КГБ наедине с арестованной Лагодиной. Остоженский с тонкой улыбкой произнес:

– Настюша, если бы столкнулся с тобой на улице, ни за что бы не узнал. Стала настоящей красавицей!

Настя повела плечами – Глеб Романович, конечно же, преувеличивает. Четыре дня в следственном изоляторе красоты и шарма ей не прибавили. Одна только радость была: костлявая тетя Женя оставила ее в покое – Настю под свое покровительство взяла Княгиня, она же Елена Павловна Княжина, которая, как выяснилось, обладала непоколебимым авторитетом в преступном мире. Адвокат связался с генерал-майором Остоженским, и не прошло двух дней, как Глеб Романович прибыл из столицы в Нерьяновск. Специально ради нее.

– Как дела у Максима? – спросила Настя, стараясь, чтобы в ее тоне не сквозил уж слишком рьяный интерес. – Он, я слышала, собирается жениться...

– Да, да, – рассеянно проронил Глеб Романович. – Нашел себе отличную девушку, Веронику. Они так любят друг друга! От Максима тебе большой привет. Но давай перейдем к делу, Настя. Во-первых, мои соболезнования в связи с кончиной твоей мамы. Как ты знаешь, Галина Сергеевна была у меня незадолго до смерти, но, увы, я ничем не смог ей помочь. Во-вторых, я вижу, что помощь требуется теперь тебе.