Роберт Говард - Барабаны Томбалку

• Название: Барабаны Томбалку
• Автор: Роберт Говард
• Жанр: Героическая фантастика

---

Амальрик нахмурился. То неизвестное, что подразумевалось в словах девушки, каким-то образом изменило для него облик башни. Теперь она казалась ему похожей на головку змеи, поднятую над руинами и запустением. Поток черных точек — летучих мышей — струился из черных отверстий, расположенных высоко в башне.

Юный аквилонец настороженно осмотрелся вокруг. У него не было никакой уверенности, что люди Гэзела встретят его дружелюбно. Он увидел, что люди лениво движутся вдоль улиц. Когда они остановились и посмотрели на него, его кожа без видимой причины покрылась мурашками. То были мужчины и женщины с приятными чертами лиц, выглядели они спокойно и дружелюбно. Их интерес к нему был странно незначительным и смутным. Они не пытались подойти и заговорить. Можно было подумать, что для них самое обыкновенное дело, когда вооруженный всадник из пустыни появляется в городе. Но Амальрик знал, что это не так, и непонятная манера поведения жителей Гэзела по отношению к нему вызывала у него легкую тревогу.

Лисса заговорила с ними, указывая на Амальрика. Она подняла вверх его руку, как мог бы сделать привязавшийся ребенок.

— Это Амальрик из Аквилонии. Он спас меня от черных людей и привез домой.

Среди жителей Гэзела раздалось вежливое приветственное бормотание. Несколько человек подошли, протягивая руки для пожатия. Амальрик подумал, что ему никогда не приходилось видеть такие мягкие, невнятные лица. Взгляд этих людей был рассеянным, мягким, лишенным страха и удивления. Однако их глаза не были глазами глупых баранов; скорее они были глазами людей, погруженных в дремотные мечты.

Их взгляд вызывал у него чувство нереальности происходящего. Он с трудом понимал, что ему говорят. Его мысли были заняты странностью ситуации: эти тихие сонные люди в шелковых туниках и мягких сандалиях, движущиеся медленно и бесцельно среди обесцвеченных развалин. Лотосовый рай иллюзий? Каким-то образом зловещая красная башня вносила дисгармоническую ноту.

Один из мужчин, с гладким, лишенным морщин лицом, но с серебряными волосами, сказал:

— Аквилония? Там было вторжение — как мы слышали, туда вторгся король Брагор из Немедии. Как прошла война?

— Его отбросили назад, — кратко ответил Амальрик, подавив дрожь. Прошло девять сотен лет с тех пор, как король Брагор вел своих копьеносцев через болота Аквилонии.

Задавший вопрос не стал расспрашивать дальше. Люди постепенно разошлись. Лисса тронула Амальрика за руку. Он повернулся и остановил на ней свой взгляд. В этой обители иллюзий и сна ее нежное, упругое тело послужило якорем для его смятенных мыслей. Девушка не была сновидением, она была реальна, и тело ее было сладким и осязаемым, как мед и сливки.

— Пойдем, — сказала она. — Отдохнем и поедим.

— А что с этими людьми? — пробормотал он. — Ты не расскажешь им о том, что с тобой произошло?

— Они не заинтересуются дольше, чем на несколько минут, — ответила она. — Они чуть-чуть послушают и понемногу разойдутся. Они не слишком заметили мое отсутствие. Пойдем!

Амальрик ввел верблюда и лошадь в закрытый двор, где росла высокая трава и вода сочилась из поломанного фонтана в мраморный желоб. Там он привязал животных и последовал за Лиссой. Девушка взяла его за руку и провела через двор к двери в форме арки. Спустилась ночь. В открытом небе над двором сияло множество звезд, на фоне которых рисовались зубчатые шпили.

Лисса шла через вереницу темных комнат, двигаясь с уверенностью долгой практики. Амальрик ощупью пробирался за ней, ведомый ее маленькой рукой, зажатой в его руке. Он нашел это приключение совсем не приятным. Темнота пропахла пылью и запустением. Под его ногами поломанный кафель сменялся истертыми коврами и наоборот. Свободной рукой он касался раскрошившихся арок дверей. Затем сквозь поломанную крышу сверкнули звезды, и он смутно увидел коридор, на стенах которого были сгнившие гобелены. Они покачивались на слабом ветерке и шуршали; их шорох был похож на шепот ведьм и заставлял волосы шевелиться у него на голове.

Затем они оказались в комнате, слабо освещенной светом звезд, проникающим через открытые окна, и Лисса выпустила его руку. Она повозилась некоторое время и зажгла слабый свет. Это был стеклянный шар, которая сияла золотым свечением. Девушка поставила ее на мраморный стол и указала Амальрику на кушетку, покрытую толстым слоем шелковых покрывал. Пошарив в каком-то тайнике, девушка достала золотой сосуд с вином и другие сосуды с пищей, незнакомой Амальрику. Там были, правда, финики, но остальные фрукты и овощи, бледные и пресные на его вкус, он не смог распознать. Вино оказалось приятным на вкус, но не крепче воды.

Сидя на мраморном сидении лицом к нему, Лисса изящно ела.

— Что это за место такое? — требовательно спросил Амальрик. — Ты похожа на этих людей, но странно отличаешься от них.

— Они говорят, что я такая, как наши предки, — ответила Лисса. — Давным-давно они пришил в пустыню и построили этот город посреди огромного оазиса, в котором было несколько источников. Камни для города они взяли из руин города, который был гораздо древнее. Только Красная Башня… — девушка понизила голос и нервно посмотрела на окна, в которые заглядывали звезды, — …только Красная Башня стояла здесь. Она была пуста. Тогда.

Наши предки, которые назывались гэзейл, когда-то обитали на юге Коса. Они были известны своей научной мудростью. Но они хотели возобновить культ Митры, от которого жители Коса давно отказались, и король выгнал их из страны. Большинство их двинулось на юг: жрецы, ученые, учителя, исследователи, вместе со своими рабами-шемитами.

Они возвели в пустыне Гэзел. Но рабы восстали почти сразу после того, как город был построен. Они бежали и смешались с дикими племенами пустыни. С ними вовсе не плохо обращались; но однажды ночью они узнали нечто, что заставило их сломя голову броситься прочь из города, в пустыню.

Мой народ жил здесь, учился производить пищу и питье теми средствами, которые были под рукой. Они владели чудесными научными знаниями. Когда рабы бежали, они забрали с собой всех лошадей, верблюдов и ослов, которые были в городе. Город потерял всякую связь с внешним миром. В Гэзеле есть целые комнаты, заполненные картами, книгами и хрониками, но всем им не меньше девяти сотен лет, так как именно девятьсот лет назад мой народ бежал из Коса. С тех пор ни один человек из внешнего мира не бывал в Гэзеле. А жители Гэзела постепенно пропадают. Они стали так погружены в собственные мечты и дрему, что у них не осталось человеческих страстей и человеческих привычек. Город превращается в развалины, но никто и пальцем не пошевелит, чтобы что-то восстановить. Ужас… — она запнулась и вздрогнула, — …когда ужас приходит к ним, они не могут ни бежать, ни сражаться.

— Что ты имеешь в виду? — прошептал он. Холодный ветерок пробежал по его позвоночнику. Шуршание сгнивших гобеленов в неведомых темных коридорах родило смутные страхи в его душе.

Лисса покачала головой. Она встала, обошла мраморный стол и положила руки ему на плечи. Глаза ее были влажными и блестели от ужаса и отчаянной тоски, от которой у Амальрика перехватило горло. Инстинктивно его рука обняла ее тонкую фигурку, и он почувствовал, что она вся дрожит.

— Обними меня! — взмолилась она. — Я боюсь! О, как я мечтала о таком человеке, как ты! Я непохожа на мой народ: они — мертвецы, которые бродят по забытым улицам, но я живая! Я теплая, я чувствую. Я испытываю голод, и жажду, и тягу к жизни. Мне нестерпимы тихие улицы, разрушенные дома и смутные люди Гэзела, хоть я никогда не знала ничего иного. Вот почему я бежала отсюда. Я хотела жизни…

Она, не в силах больше сдерживаться, плакала в его объятиях. Ее волосы струились по его лицу; от ее запаха у него кружилась голова. Ее крепкое тело напряглось. Девушка лежала у Амальрика на коленях, обвив руками его шею. Прижав ее к груди, он прижался губами к ее губам. Глаза, губы, щеки, волосы, шея, груди — он покрывал ее горячими поцелуями, пока ее всхлипывания не превратились во вздохи. Его страсть не была просто восторженным пылом. Страсть, которая дремала в девушке, пробудилась и поднялась всепоглощающей волной. Амальрик задел сияющий золотой шар. Тот упал на пол и погас. Только звездный свет проникал в комнату через окна.

Лежа в объятиях Амальрика на покрытой шелками кушетке, Лисса открыла ему свое сердце и шепотом рассказывала свои мечты и надежды — детские, трогательные, ужасные.

— Я заберу тебя отсюда, — пробормотал он. — Завтра. Ты права: Гэзел — это город мертвых. Мы найдем жизнь во внешнем мире. Этот мир жестокий, грубый, опасный, но он лучше, чем эта смерть, которая здесь считается жизнью…

Ночь разорвал дрожащий вопль агонии, ужаса и отчаяния. От этого голоса Амальрик покрылся холодным потом. Он вскочил с кушетки, но Лисса отчаянно вцепилась в него.