Елена Величка - Ушедший в бездну

• Название: Ушедший в бездну
• Автор: Елена Величка
• Жанр: Фэнтези

Продолжение повести "Кольцо демона". Приключения мальчика, которому покровительствует дьявол в образе его умершей матери.

---

У дверей комнаты стоял Ибрагим. Он молча посторонился, пропустив хозяина внутрь.

— Моряк из вас не получится, — заметил Хооге, уложив Конрада на кровать. — Уж очень вы неуклюжи, ваша светлость. Как вас угораздило слететь с лестницы? Вы зацепились ногой за ступень?

Конрад почувствовал, как его щёки наливаются жаром. С лестницы его столкнул Ибрагим, но глупо было рассчитывать, что Хооге согласится поверить в это.

— Трудно быть ловким, когда тебя толкают в спину.

Альфред презрительно улыбнулся.

— Видимо, беспокойный дух господина Светелко нашёл вас даже в моём доме.

Появление старших Хооге предотвратило ссору, готовую вспыхнуть между их сыном и гостем. Глава семьи тут же послал лакея за водой и бинтами. Мать отругала Альфреда за то, что его "любимчик Корнелис" поленился зажечь свечи в канделябре на лестнице.

Конраду было необходимо отлежаться и прийти в себя. Голова у него раскалывалась от боли. Серьёзных повреждений он не получил и нуждался только в отдыхе. Хозяева ушли, поручив его заботам лакея, который помог ему раздеться и аккуратно промыл холодной водой его ссадины и царапины.

— Если желаете, я принесу вам ужин.

Конрад не мог и думать о еде. Ему хотелось спать. После ухода лакея он придвинул к двери тяжёлое кресло. Теперь Ибрагим уже не смог бы войти бесшумно. Его неожиданная месть испугала Конрада. Он не предполагал, что Ибрагим настолько ненавидит его.

Оставаться у Хооге больше не имело смысла. "Моравские гости" были уничтожены. Конрад решил уйти перед рассветом. Окно в нижнем этаже, выходящее на улицу, давало ему возможность сделать это беспрепятственно. Он не представлял, как будет искать дом Феррары в незнакомом городе, но был уверен, что найдёт. Не в первый раз ему приходилось бежать от своих благодетелей. Он не чувствовал к ним ни малейшей признательности. Они унизили его так, как не унижал даже пан Мирослав.

За ужином Альфред выслушал много неприятного от своих родителей. Он и сам был зол на Ибрагима. Берберский раб совсем некстати проявил дурной характер, и Альфред впервые подумал о том, что, возможно, напрасно взял этого дикаря с собой в Амстердам. Все попытки семьи Хооге внушить Ибрагиму хотя бы смутные представления о достойном поведении в цивилизованном обществе не принесли никаких результатов. В Берберии он был тихим и жалким. В Голландии стал дерзким и мстительным.

Вернувшись в свою комнату, Альфред вызвал Ибрагима. Тот явился и встал в дверях, упрямо сжав губы и устремив хмурый взгляд себе под ноги.

— За что ты хотел убить моего гостя? — спокойно спросил Хооге, в душе ещё надеясь увидеть искреннее недоумение на лице слуги, но Ибрагим явно ждал подобного вопроса.

— Он не гость, он враг. Он непочтителен с вами, мой господин, и его отец ненавидит вас.

Хооге на мгновение задумался, не зная, посмеяться над этим заявлением или накричать на безмозглого варвара. И то, и другое требовало определённых усилий, а ему не терпелось лечь и уснуть. В конце концов, наказать Ибрагима можно было и завтра…

— Защитник! — пренебрежительно хмыкнул Альфред. — Уйди с моих глаз и не смей приближаться к Конраду, иначе снова останешься на берегу.

Ибрагим удивлённо взглянул на хозяина и слегка подался вперёд, будто собираясь упасть перед ним на колени, но не осмелился сделать это: Хооге не одобрял слишком бурных проявлений благодарности. По существу его слова означали, что он возьмёт Ибрагима в плавание, если тот проявит сдержанность. После такого обещания Конраду больше ничто не угрожало.

Выпроводив слугу, Альфред решил на всякий случай ещё раз заглянуть к своему гостю, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке, но дверь была придавлена изнутри чем-то тяжёлым. Конрад заперся. Для Альфреда это было равносильно пощёчине. Мальчик, которого он спас, едва не поплатившись собственной жизнью, не чувствовал себя спокойно в его доме. Хооге понимал, что сам спровоцировал Ибрагима на решительные действия. Следовало отнестись более внимательно к неприязни, возникшей между мальчиками. На корабле во время долгого плавания в Левант они будут вынуждены терпеть друг друга и безропотно повиноваться хозяину…

Проснувшись утром, Конрад понял, что побег придётся отложить. Во-первых, он проспал: уже совсем рассвело. Во-вторых, его одолевала лень. Ушибы болели, но не до такой степени, что из-за них стоило проводить целый день в постели. Тем не менее, Конраду не удавалось преодолеть слабость и апатию.

Из этого состояния его вывела внезапная тревога. Дверь его комнаты была придавлена креслом, а он не хотел, чтобы в доме узнали о мерах, которые он принял для своей безопасности.

Едва он оделся и отодвинул кресло от двери, явился лакей.

— Господа ждут вас внизу. За вами приехал отец. Собирайтесь…

Спускаясь по лестнице, Конрад не помнил ни того, что произошло с ним накануне, ни страха, связанного с неожиданной местью Ибрагима. Он не чувствовал боли от ушибов. Его тело казалось ему невесомым, в душе блистали огни молчаливого праздника. Долгая череда опасностей и неудач миновала. Впереди неясно мерцало счастье… возможно, не заслуженное.

В первый миг Конрад не узнал Феррару. Человек, ожидающий в комнате для гостей, был моложав и строен. Его живописный костюм, расшитый золотой нитью, выглядел чересчур просторным. На правой руке поблескивал тяжёлый перстень, украшенный алым камнем.

В руках Феррары Конрад увидел вещь, которой тот раньше никогда не пользовался: лакированную трость с позолоченным набалдашником.

В комнате присутствовали все трое представителей семьи Хооге. Конрад подошёл к ювелиру, не чувствуя реальности происходящего. Феррара взял его за руку и сказал, видимо продолжая начатый разговор:

— Смею надеяться, что вы, Альфред, не считаете меня своим должником после того как я продал вам "Вереск". К сожалению, я вынужден отказаться от вашего предложения. Мы с сыном остаёмся на берегу.

Взглянув на младшего Хооге, Конрад с удивлением заметил, что тот смутился. Он явно не желал посвящать родителей в свои планы, касающиеся "Вереска".

— Что за странные у вас дела, сын мой? — возмутился глава семьи. — Корабль не игрушка и стоит дорого, если только это не старая развалина, которая пойдёт ко дну в первый же шторм. Надеюсь, вы не забыли, что являетесь моим единственным наследником? Прежде чем пуститься в очередную авантюру, вы обязаны жениться и оставить мне внука.

— Я подумаю об этом, — серьёзно пообещал младший Хооге. — Но с чего вы взяли, отец, что господин Феррара продал мне старую развалину?

Феррару задело за живое недоверие старика, и он вмешался:

— Не могу утверждать, что "Вереск" находится в отличном состоянии после плавания в Смирну и стычки с пиратами, но всё же он достаточно прочен. Он был построен по моему заказу восемь лет назад. Другое дело, что и совершенно новое, прочное судно может пойти ко дну, если его команда сплошь состоит из людей, не имеющих опыта в морском деле, ленивых и не привыкших к повиновению. То есть, именно таких, какие сейчас составляют команду "Вереска". Но я слышал, что вы, Альфред, собираетесь уволить весь этот сброд. Шестерых я уже принял на службу и дал им более подходящую работу. Кстати, трое из них ожидают меня внизу у кареты, и, пожалуй, мне не стоит дольше злоупотреблять вашим гостеприимством…

— Вы наняли этих людей?! — искренне удивился младший Хооге. Казалось, он готов расхохотаться, но его лицо внезапно помрачнело. Он взглянул на Феррару, как римский патриций на плебея и холодно улыбнулся. — Желаю удачи. Возможно, на берегу ваши новые слуги окажутся полезнее, чем в море.

Старики беспокойно переглянулись, не понимая причины такого сарказма.

— Хорошие слуги нужны всегда и везде, — примирительно сказал глава семьи.

— Безусловно. — Феррара встал, придерживаясь за плечо Конрада. — Я благодарен вам, мингер и фрау Хооге и вам, Альфред, за гостеприимство, которое вы оказали моему сыну. Надеюсь, Господь, дарует мне возможность вернуть этот долг. Нам пора. Дитя моё, попрощайтесь со своими благодетелями.

Конрад не мог понять, чем разгневан Альфред Хооге. Ни в интонации, ни в словах Феррары не было ничего оскорбительного, но бывший корсар одарил гостей таким многообещающим взглядом, что младшему из них захотелось поскорее очутиться в карете, мчащейся прочь от Амстердама в какой-нибудь забытый Богом провинциальный городок.

— Наконец-то! — бесстрастно произнёс Феррара, когда они действительно сели в карету. — Едем домой. Не пугайтесь, если я вдруг потеряю сознание. Этот визит дался мне труднее, чем все мои прошлые путешествия.