Светлана Ягупова - Феникс

• Название: Феникс
• Автор: Светлана Ягупова
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Мы как раз те и другие, - сказал Тах Олин.

- Вижу, - улыбнулась женщина, и это почему-то задело Таха.

В гостинице Радов углубился в чтение брошюры. Тах Олин не спешил ее изучать, сидел на диване, шныряя по всем каналам голографа, где велись передачи для репликантов.

- Неужели в тебе не говорит любопытство первооткрывателя? - наконец возмутился Радов и осекся, увидев перед Тахом на столе рисунок - женщина с распущенными волосами вела за руку двух ребятишек. Поймав его взгляд, Тах покраснел и перевернул рисунок. - Оказывается, это союз в непривычном для нас понимании, - мягче сказал Радов и прочел: - "Подбор спутников во Дворце преследует цель: создать на время духовный союз, основанный на потаенном совпадении психофизических резонансов. У этого союза есть некоторое сходство с браком, которое заключается в том, что от него тоже рождаются дети. У духовнорожденных сильный инстинкт к дальним космическим полетам. Они, как икары, поднимаются в небо без технических средств". Как тебе это нравится? Он оторвался от книжки.

- Ничего не понимаю.

- И не поймешь. Здесь говорится, что механизм духовного союза будет неясным до тех пор, пока мы не испытаем его на себе, поэтому подробные описания ни к чему.

- Значит, духовнорожденные - это все же не произведения искусства, а дети во плоти? И это при отсутствии физического контакта? Странно.

Через два дня, терзаемые желанием постичь нечто неведомое, они вновь пришли во дворец спутников. Их пригласили в просмотровый зал. Это было помещение без окон, с дневным освещением невидимых ламп. Усевшись поудобней, Тах Олин и Радов по звуковому сигналу нажали красную кнопку. В тот же миг комната заполнилась как бы вышедшими из стен мужчинами и женщинами всех возрастов - от семнадцати до глубокого эсперейского, определяемого лишь по сухому блеску глаз. Было ясно, что это всего лишь голографические изображения, но высокая техника записи создавала полную иллюзию реальности. Кто в легком танце, кто степенным шагом проходил мимо их кресел, и они ощущали на лицах движение воздуха, запах тонких духов и почти неощутимые особые токи, которые шли от каждого. Радов не удержался, схватил за руку вихрастого парнишку в пестрой футболке. Велико же было его изумление, когда рука ощутила тепло человеческого тела. Правда, юноша неведомо как ускользнул от него, и Радов понял, что перед ним все-таки не живые люди.

Задание оказалось простым: следовало нажать синюю кнопку при виде чем-либо симпатичного человека. За час, проведенный в креслах, перед ними промелькнуло около тысячи лиц, и раз пятьдесят их руки безотчетно жали на кнопку. Затея все более и более казалась несерьезной. Мало ли встречается приятных людей, а лицо, которое станет дорогим, может поначалу и не понравиться. А тут еще надо нажимать кнопку, несмотря на пол и возраст приглянувшегося человека. К концу сеанса они окончательно разочаровались в самой идее просмотра и уже хотели было отказаться от дальнейших церемоний, когда подошла консультант, все та же милая женщина в тюбетейке, и объяснила, что сидят они в биокреслах и все не так примитивно, как показалось, поэтому не стоит спешить с отказом. Когда же узнали, что в любой день и час по их желанию союз может быть расторгнут, вернулся прежний интерес.

После просмотрового зала их завели в биокамеру, где с них сняли биоголограммы.

- Но при чем здесь союз, да еще духовный? - вновь задали вопрос.

Им улыбнулись и попросили набраться терпения, сообщив, что голограмма несет информацию не только о биопроцессах, но и о духовных качествах и запросах. Оставалось лишь втихомолку возмутиться, что кто-то вновь посягнул заглянуть в их внутреннюю суть.

- Может, пас разыгрывают? - усомнился Тах. - Вдруг это всего лишь аттракцион, чтобы позабавить скучающих туристов?

Вечером они убедились в серьезности мероприятия. Девушки развели их по разным помещениям, и, спеша за консультантшей, Радов заметил, что слегка волнуется. Его уже ожидали. В полукруге из семи кресел сидели шестеро: совсем юная веснушчатая девчонка с короткой стрижкой рыжеватых волос, изящная брюнетка средних лет, широкоплечий гигант с лицом кирпичного цвета, молодой симпатичный человек, насупленный меланхолик и женщина очень преклонного возраста, судя по пронзительному, сухому блеску глаз. То ли от смущения, то ли из противоречия перед тем, что происходит, Радов чуть вызывающе спросил у общества, почему их именно семь, а не четверо или двадцать. Брюнетка сдержанно ответила, что психологи считают это число оптимальным для духовного союза. Кроме того, по обработанной информации просмотрового зала сделан вывод, что в данном случае целесообразен именно такой состав лиц.

Усаживаясь, Радов недоверчиво оглядел каждого. Вряд ли он нажал бы кнопку и при виде этого хмурого типа со взглядом, будто у него что-то украли.

Собравшиеся впервые видели друг друга. По интересам, симпатиям и биологическим параметрам они должны были составить на какое-то время сообщество, от которого ждали некий духовный плод.

В конце концов, шут с ним, как это будет называться, лишь бы интересно прошел отдых, - решил Радов и подивился наивности эсперейцев: к чему эти церемонии и сам термин "союз", когда подобные знакомства можно завести и без посредства дворца? Но позже выяснилось, что он не вник в суть происходящего.

Было очевидным, что рыжеволосая девушка, симпатичный парень, меланхолик и гигант - такие же, как и он, репликанты. Брюнетка, судя по изменчивым оттенкам кожи, эсперейка, а немолодая, с тонкими, иссушенными временем чертами лица - жительница Айгоры (ближайшей к Эсперейе планеты).

Как в начале любого знакомства, они вежливо прощупывали друг друга, перескакивая с одной темы на другую, не открывая пока своих биографий, мечтаний и помыслов - все это будет впереди. В соседней комнате, куда вошел Тах Олин, происходило нечто подобное. Через час почти одновременно обе компании вышли из дворца и разошлись по двум выделенным им коттеджам. Тот, в котором поселился Радов со своими новыми знакомыми, снаружи смахивал на раковину улитки и был оборудован бассейном, спортзалом, игровой. Утром и вечером его жители, совершая древний земной ритуал, собирались в гостиной на "стакан чая", который был ничем иным, как холодной омагниченной водой для очищения сосудов и биотонизации. Любимой темой репликантов в такие минуты были разговоры о некогда ломящихся от яств столах, о том, как чудесно ощущать приятную тяжесть в желудке, после чего сладко всхрапнуть. Эсперейка Пиола с айгорийкой Нисой приходили в ужас от этих рассказов. Им казалось чудовищным, что человек мог так отягощать свой организм пищей. Особенно завораживали кулинарные побасенки меланхолика Доба, в земном бытии бывшего поваром при дворе Людовика XIV. Некогда Доб скончался от обжорства с таким букетом болячек, что и сейчас испытывал их последствия на собственном характере.

- Стас, вы должны помнить, как пахнет жареный поросенок и утка с яблоками, - говорил он, и его угрюмое лицо светлело.

Рыженькая Элинка, в прошлом подневольная польская крестьянка, когда-то нечаянно утонувшая в пруду, слушая Доба, всякий раз шумно возмущалась:

- Ваши гастрономические воспоминания. Доб, пробуждают во мне недобрые чувства. Вы ели на золоте и серебре и даже, извините, обжирались, а вот я, мои родные и вся деревня влачили жалкое существование, а в голодное время кормились чечевицей и отрубями. Знаете, что такое отруби? Ими в хорошие времена кормили тех поросят, которых вы до сих пор обожаете.

Глядя на Элинку, спортивно подтянутую, раскованную и щеголеватую в своем пристрастии менять наряды по нескольку раз в день, Радов с трудом представлял ее в роли забитой сельской девушки, идущей по ниве под палящим солнцем с примитивным серном или косой.

Обычно спорящих усмиряла мудрая беловолосая айгорийка.

- Дети мои, - говорила Ниса. - Не горячитесь. Что было, то прошло и никогда не повторится. Сейчас вы - новые люди и должны мыслить по-новому. Впереди много интересных дел. Это мои дни на исходе, а вы еще так молоды. Глаза ее затуманивались грустью, что мгновенно передавалось всей компании. Заметив это, Ниса поспешно меняла настроение или выходила из гостиной. Однажды, когда при очередном приступе тоски она вышла, Пиола сказала:

- Будем к Нисе более чуткими. Нам предстоит проводить ее в последний путь - ей ведь не одна сотня лет.

Для присутствующих не было новостью, что на Эсперейе и Айгоре смерть все еще не до конца побеждена - долгожители в конце концов умирали, но их энергоматрицы и реплигены сохранялись в пантеонных камерах до тех времен, пока дело репликации поднимется на более высокую ступень и можно будет оживлять даже того, кто исчерпал весь энергетический потенциал, рассчитанный, по мнению ученых, пока лишь на два-три столетия.

Трудно было предположить в Нисе глубокую старуху - так она еще была прекрасна. Лишь слегка иссушенный профиль да внезапно вспыхивающая печаль в глазах выдавали ее возраст.