Светлана Ягупова - Феномен Табачковой

• Название: Феномен Табачковой
• Автор: Светлана Ягупова
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Пойдите в ЖЭК, - невозмутимо продолжал он, - спросите, не требуются ли, скажем, библиотекари для домовой библиотеки или воспитатели детских площадок. Уверен, сразу найдется не одна работенка. Вот я - на общественных началах хожу, проверяю счетчики. Каждый день - новые знакомства.

- И что же, интересно?

- Очень. В соседнем доме, к примеру, проживает человек, который умеет за несколько минут вырастать на двадцать сантиметров. А вы небось и не знаете о таком соседе?

- Это как же ему удается?

- Выпрямлением позвоночника.

- Он что же, сутулый?

- О нет, среднего роста, интересный мужчина. Но оказывается, может быть еще стройней и выше. А то еще неподалеку отсюда живет на шестом этаже старушка девяноста лет. Когда-то была она графиней, собственный выезд имела, держала прислугу. Так сейчас, бывает, спустится со своего шестого этажа и потихоньку улизнет от домашних в кафе или ресторан обедать. Родственники по этому поводу всякий раз скандалы ей закатывают, а она эдак жалостливо оправдывается: "Могу я раз в месяц позволить себе, чтобы меня, как в старину, обслужили?" Еще любит старушка на такси кататься. Но с шофером рядом не садится. Вскарабкается на заднее сиденье и особое удовольствие по ее лицу расплывается, когда доводится ткнуть водителя костлявым пальцем в спину и, повинуясь давнему рефлексу, скомандовать; "Пшел!" А вам, Анна Матвеевна, на работу надо, тогда и хандра пройдет. Или поезжайте куда-нибудь, развейтесь. Страна у нас великая, можно хорошо попутешествовать.

- Сама не знаю, чего хочу, - горестно покачала она головой.

- Стоп! - Вениамин Сергеевич поставил чашку на стол и хлопнул в ладоши. - Поймал бабочку-мысль. Ваша пенсионная болезнь мигом пройдет, если займетесь чем-нибудь успокаивающим. Скажем, вязанием или разведением цветов. Можно еще завести рыбок в аквариуме.

- Цветы? Рыбки? - задумчиво переспросила Анна Матвеевна. - Пожалуй, я бы это испробовала. Все-таки мудрый вы человек, Вениамин Сергеевич.

Жизнь Анны Матвеевны неожиданно вновь обрела значимость. Брошюры об оформлении квартиры сменились книгами по цветоводству. Оказалось, это целая наука. Каждый цветок требовал своей почвы, подкормки, особого ухода.

На ажурных ярко-зеленых веточках аспарагуса приятно отдыхал глаз, герань горела сказочными алыми огоньками, а растение-барометр арум предсказывало погоду: перед дождем листья его плакали бисерными росинками. Но прежде, чем подоконники украсились расписными листьями бегонии, фантастически синими цветами гортензии и другими растениями, пришлось поморочить голову с горшочками, узнать, что такое листовая земля, перегной прошлых лет, крупнозернистый песок.

Когда зацвели фиалки, очень похожие на те, что украшали термос Аленушкина, Анна Матвеевна так обрадовалась, что привела домой Черноморец со Смурой и прочитала им целую лекцию по уходу за цветами. Любуясь фиалками, дивилась про себя тому, как сложилась ее жизнь: цветочек расцвел - и уже событие. А раньше бывало совсем не замечала - цветут, ну и пусть себе цветут.

Но вот зарядили дожди. Хмурую пасмурность несколько развеяло письмо от Мишука, в котором он удивлялся родительскому разладу и сообщал, что сынишка уже говорит "дай", "баба". Она еще ни разу не видела малыша, но представляла его в точности таким, как Мишук в детстве, и ее охватывала нежность всякий раз, когда она думала о нем.

Вскоре пришло письмо и от Валерика. Долгое свое молчание он объяснил тем, что собирался к ней, но помешали дела, и теперь неизвестно, когда вырвется.

Опять навалилась тоска. В один из серых промозглых дней Табачкова очутилась в зоомагазине. Это оказался самый праздничный магазин, какой ей довелось когда-либо видеть. Он сверкал всеми цветами радуги, щебетал, свистал кенарами, кричал попугаями, жужжал компрессорами, качающими в аквариумы кислород. Некоторое время она стояла, оглушенная красками и звуками. За окнами тягуче нудился дождь, а тут цвело джунглевое лето, резвились рыбы и птицы всех континентов. Особенно причудлив был аквариумный мир. Подсвеченный изнутри лампами, он хорошо просматривался каждым камушком, каждым лепестком водяных цветов.

Небольшой аквариум мог бы украсить и ее комнату, и жизнь. Только, что выбрать? Огненных меченосцев или гуппи с радужными хвостами? А может, угольно-черных моллинезий, изящных неонов, фосфоресцирующих зеленым и красным? И до чего экзотичны полосатые, как зебры, барбусы! Или купить сказочного вуалехвоста? Жемчужного гурами?

Рядом стояли мальчишки и с видом знатоков обсуждали нрав той или иной рыбешки, покупали сушеных дафний, водяные растения. Продавщица то и дело лезла сачком в разные секции аквариума, вид у нее был вовсе не магазинный, а слегка азартный, как у рыболова, потому что из стайки нужно было выудить определенного самца или самку, а это было не просто.

Анна Матвеевна чуть стушевалась, когда девушка очутилась напротив нее. Стараясь подавить смущение, лихо соврала:

- Мне для внука несколько рыбешек.

- Мог бы и сам подойти. - Девушка рассеянно перебирала в тазу водоросли.

- Может, я хочу ему сюрприз сделать, - сердито сказала Табачкова.

- Аквариум у вас какой - сферический, прямоугольный или квадратный? На сколько литров?

- Сферический, - ответила Табачкова, вспомнив, какие аквариумы видела на днях в "Спорттоварах".

Для начала продавщица посоветовала завести самых неприхотливых - гуппи и меченосцев. Посуды у Анны Матвеевны не было, и девушка с неудовольствием извлекла из своего хозяйства пол-литровую банку, налила воды, бросила туда комочек ряски, ветку водяного растения и пустила рыбок.

В "Спорттоварах" Анна Матвеевна в тот же день купила шарообразный аквариум и пристроила на тумбочке возле окна. На дно насыпала мелкую гальку, камушком покрупнее придавила ветку с перистыми листочками. Сразу возник подводный пейзаж, оживляемый быстро снующими рыбками.

Новое увлечение принесло новые заботы. Аквариум нужно было периодически чистить, следить за температурой воды, иначе рыбы становились вялыми, сонными, ничего не ели. Зато она могла часами рассматривать рыбью жизнь. Этот маленький кусочек природы умиротворял, наталкивал на размышления о бренности всего земного и о тех маленьких радостях, которыми можно питаться до самой смерти, оставив суету сует.

Однажды ей захотелось нарисовать этот затейливый подводный мирок.

Купила кисточки, акварельные краски, листы ватмана, мольберт. И очень удивилась, когда нашла, что ее способности вовсе не угасли: она быстро схватывала форму предмета, полутона; оттенки цветов.

Мало того, что предметы под ее кистью оживали, у них появлялись _лица_. Аквариум был уже не просто аквариумом, каких сотни, тысячи, а именно ее, не похожим ни на какой другой. Она рисовала все, что ее окружало, и неизменно убеждалась в том, что на любой предмет ее рука накладывает свой отпечаток. Это было открытием, от которого защемило сердце и слезы закипели в уголках глаз.

На белый ватман легли зеленые веточки аспарагуса, кружевные, будто изморозь на стекле. Сюда же угодил и аляповатый сервиз. Но на девственно белом фоне, да еще рядышком с хрупкой хрустальной вазой, такой изящной и печальной, он выглядел ничтожеством, несмотря на свой важный вид.

Когда в доме не осталось ни одной более-менее интересной вещи, которая не попала на ватман, села перед старинным зеркалом и принялась писать автопортрет. Едва сделала несколько штрихов, как пришла Зинаида Яковлевна Черноморец с громадной дорожной сумкой, застегнутой на молнию. В сумке что-то шебуршало, царапалось, а лицо Черноморец выражало предчувствие приятного сюрприза. Она осторожно поставила сумку перед Табачковой и со словами "Отныне кончается твое одиночество!" щедрым жестом рванула змейку. Из сумки вывалился бежевый кот с черной мордой, черными лапами и черным хвостом. Он издал совсем не кошачий звук, то ли каркнул, то ли скрипнул, как ржавая дверь, сверкнул голубым глазом и с ходу очутился не серванте. Анна Матвеевна в ужасе бросилась к хрустальной вазе, спрятала ее за стекло.

- Сиамский, - торжественно объявила Черноморец. - Красавец-то какой, а?

- Господи, страшила несусветная, - прошептала она. - Откуда?

- У соседа своего, бухгалтера Мимолюбова выклянчила. Для тебя. Нет, если не нравится, я найду, куда его пристроить, - обиделась Зинаида Яковлевна, не находя в лице подруги ожидаемой радости.

Анна Матвеевна догадалась, что Черноморец лукавит. Скорой всего, Мимолюбов охотно расстался с этим чудовищем. Подозрения укрепились, когда подруга сообщила:

- Зверь - отличный! Единственный недостаток - любит жрать бумагу. Мимолюбов грешит поэзией, так кот бумаги его потрошит. Тот напишет стишок, отвернется, кот - цап! - и сожрет написанное.

Такая расправа со стихами неизвестного ей бухгалтера показалась Табачковой забавной и вызвала к зверьку симпатию. Кот уже не казался ей страшным. Нет, он был очень мил. Правда, она с опаской поглядывала на цветы и аквариум. Черноморец поняла ее тревогу и успокоила, что кот не дурак, в воду за рыбой лезть не станет. И цветы лопать не будет - у него во дворе растет своя трава.