Тара Янцзен - Безумно горячий

• Название: Безумно горячий
• Автор: Тара Янцзен
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Только крайняя необходимость могла заставить палеонтолога Реган МакКинни мотаться по Западу в поисках мужчины. Но ее дед исчез, и единственная зацепка - Куин Йонгер. А что классический "плохой мальчик", превратившийся в американского героя, делает в пустынном, Богом забытом городке - еще большая загадка... Опасность следует по пятам за Реган, приехавшей в Сиско, Юта, где бывший пилот ВВС становится ее единственной надеждой на спасение...

Куин понимает, что нет ничего хуже, чем застрять в Сиско, выполняя невыполнимую миссию. А потом внучка ученого динозаврофила с плохими парнями на хвосте врывается в город. Однажды Куин уже перешел на "темную сторону", но дед Реган спас его. Теперь он просто обязан найти старика. Но в такой заворухе можно и погибнуть! А противостоять опасности плечом к плечу рядом с этой безумной девчонкой - это непрекращающийся адреналин удовольствия в крови.

---

Я намеренно не делала сносок с разъяснением значений брендров и различных названий, потому что в большинстве случаев по контексту понятно, о чем идет речь, а самые любознательные могут посмотреть что-то их заинтересовавшее в интернете. Но некоторые вещи все же хочу пояснить.

При описании одного из автомобилей упоминается «строкер». У нас в России он называется строкер-китом и представляет собой набор из поршней, шатунов и коленвала, который в качестве «примочки» устанавливается на машины с целью механического увеличения рабочего объема двигателя.

На пути в отель Сауфер Кросс Кид делает полицейский разворот на 180°. Что он собой представляет понятно из описания. Интересно лишь то, что американцы именуют его «bootleg turn» или «smuggler's turn», что означает, соответственно, «незаконный поворот» и «поворот контрабандиста». Кстати, упоминающийся там же Дюк из Хаззарда – герой фильма «Придурки из Хаззарда».

Когда Куин с Реган занимаются любовью в лифте на Стил Стрит, упоминается «черное кино». Оно также носит названия «фильм-нуар» или просто «наур». Это направление в американском кинематографе 1940-х – начала 1950-х годов, которое запечатлело атмосферу пессимизма, недоверия, разочарования и цинизма, характеризовавшую американское общество после Великой депрессии и в годы Второй мировой войны. В качестве примеров можно привести такие фильмы, как «Мальтийский сокол» (1941) или «Мертв по прибытии» (1950). «Черное кино» нашло свое будущее в нео-нуаре, иллюстрацией которого могут служить «Город Грехов» Роберта Родригеса или «Дурное воспитание» Педро Альмодовара.

Когда Кид видит спящую на Стил Стрит Никки и думает о том, что она совсем не похожа на девушек, которые обычно нравятся ему, упоминаются футболки с надписью «Спасем Эскаланте». Эскаланте – приток реки Колорадо. Большую часть года она представляет собой небольшой проток, местами пересыхающий, но в период весенних паводков разливается в десятки, а то и в сотни раз.

И самый последний любопытный факт на закуску. Когда Тара Янцзен пишет книги, она находит для каждого из центральных персонажей музыкальную тему:

Куин Йонгер – Everclear «Wonderful»;

Реган МакКинни – Santana and Rob Thomas «Smooth».

Герои романа в представлении Тары Янцзен и фанатов:  Куин Йонгер - Рауль Бова, Реган МакКинни - Рене Зельвегер, Кристиан Хокинс - Хью Джекман, Кид Хаос - Пол Уокер (да придется представить его темноволосым; кстати, вопрос решался между Уокером и Чанингом Татумом, выбрали Уокера, а зря на мой взгляд)), Дилан Харт - Дэвид Бореаназ, Скитер Бэнг - Гвен Стефани.

Вторая книга серии «Стил Стрит»,

«Безумно холодный»,

уже в процессе перевода!

Она обжигающе горяча. Он холоден как лед.

Он звал ее, роскошную светскую львицу, Неудача Деккер. Ведь она всегда приносила с собой неприятности. Кристиану Хокинсу стоило бы знать заранее: тринадцать лет назад он спас жизнь Кэт, а потом провел два года в тюрьме, обвиненный в преступлении, которого не совершал. И вот – deja vu – он снова спасает ее: от взрыва, прогремевшего на денверском аукционе. Но сейчас он – оперативник элитных войск США.

Кристиан решает, что не следует отпускать Кэт, не разобравшись, кто и почему хочет ее убить. Правда… сможет ли он остаться хладнокровным рядом с ней?

Они – огонь и лед. И безумно влюблены.

Кэт, дочь сенатора, не может забыть лето, проведенное в объятьях Кристиана. И теперь под свист пуль он вновь вернулся в ее жизнь. Похитил и увез в темную ночь на своей мускулистой машине.

Им тяжело держаться подальше от опасности, ведь они немного сумасшедшие и сильно влюблены друг в друга…

– Двадцать баксов на то, что парень в костюме от Армани – телохранитель.

Телохранитель? Катя Деккер подняла глаза от своего аукционного каталога.

– Где? – Нахмурившись, она оглядела открытый амфитеатр. Она знала, о чем говорит ее секретарь, Алекс Чэнг. Она точно знала, о чем он говорит, и понимала, что для присутствия на аукционе телохранителя могла быть лишь одна причина – она.

Эта мысль лишь усилила раздражение.

Она проследила за взглядом Алекса, скользнув глазами по мягко освещенному Денверскому ботаническому саду, заполненному толпой и заставленному двумя дюжинами палаток а-ля тропические хижины, возведенных для удобств ужинающих гостей. Телохранителя она нашла с краю, около палатки поставщика.

Он был хорош, весьма осмотрителен, но признаки охраны она могла уличить за сотню ярдов – а у него поперек спины было написано: «Очень дорогой телохранитель». Очень-очень дорогой.

– Как тебе костюм? – спросил Алекс. – Я как-то сам такой едва не купил.

– Ну уж нет, детка. Слишком структурный. Слишком консервативный, – ответила она, рассматривая мужчину, стоявшего вдалеке. В нем не было ничего особенного, за исключением разве что копны шелковистых коричневых волос и осторожности в каждом движении. Костюм делал его похожим на хориста. Все это его и выдало. Взглядом он разделял сад на четыре части, в поисках одному ему известной угрозы. Благотворительный аукцион, устроенный в Денверском ботаническом саду, сложно было назвать рассадником интриг.

– Но не с моей шелковой синей рубашкой, – отозвался Алекс. – Так ты его не знаешь?

– Нет, – ответила она, стараясь не сжимать челюсти, пытаясь сдержать слабую угрозу головной боли, которую внезапно почувствовала. Даже для августа день стоял чрезмерно жаркий, для Денвера – невероятно влажный, приход ночи особо не помог. Сейчас это чувствовалось еще острее.

Телохранитель. Проклятье. Она знала, кто стоит за этим, знала так же хорошо, как и то, что мероприятие такого типа не требует присутствия частной охраны. Бутылки французского вина и французского шампанского открывали бармены в смокингах. Ужины, упакованные в белые коробочки с зелеными ленточками, к столам подносили официанты во фраках. Каждая женщина, имеющая спутника, получила перед приходом на аукцион орхидею, занявшую место на запястье, а мужчина вдел бутоньерку, составленную из листьев экзотического экваториального леса и лианы – даже хорист. Сегодняшний аукцион устраивался для Лиги бассейна Амазонки и в честь нового павильона орхидей в Денверском ботаническом саду. Алекс внес свой вклад – создал дизайн бутоньерок, получившихся просто потрясающими – очень мужественными, очень дикими. По словам Алекса, они будут взывать к Богу экваториального леса, дремлющему в каждом мужчине, и его бумажнику. А Алекс обладал безукоризненным вкусом и природным чутьем: в том числе и по этим причинам он стал правой рукой Кати.

Другими причинами были шесть лет, которые он провел в Лос-анджелесском отделении полиции.

– Что насчет второго мужчины? – спросил он. – Того, который стоит рядом с воротами «Ягуар».

Два телохранителя?

– Мать не посмела бы, – пробормотала она, проглатывая проклятье и поворачиваясь к воротам «Ягуар» – многоколонной галерее, сделанной из искусно обработанной фанеры и папье-маше, служившей парадным входом на вечеринку.

Одинокий мужчина, стоявший рядом со свирепой черной кошкой, перекинутой мостиком через крайнюю тройку пальм, отвернулся, как только она взглянула на него. Она успела заметить только его спину и бокал шампанского в руках, прежде чем он исчез среди деревьев. Но этого было достаточно, чтобы волоски на ее шее встали дыбом от внезапного, неожиданного подозрения.

Первого парня она не знала, но этот…

Через пару секунд она резко выдохнула и приказала себе собраться. Конечно, она его не знала. Может, это из-за темных волос незнакомца, которые были длиннее, чем у большинства мужчин на этом эксклюзивном и элегантно консервативном приеме, ее на секунду, как искра, ослепил знакомый образ. Может, это из-за его роста, может, из-за того, как он держался. Может, причины вообще не было.

Она ошибалась и раньше, ошибалась огромное количество раз. Особенно в мужчинах.

– Твоя мать посмеет что угодно, если уверена, что это сойдет ей с рук, – возразил Алекс, хохотнув. – На самом деле, ее последняя кормушка в Конгрессе стала настоящим вызовом любому бюджетному надсмотрщику в Вашингтоне.

Катя бросила на секретаря раздраженный взгляд. С виду он не походил на человека, читавшего «Лос-Анджелес Таймс» или «Уолл Стрит Джорнал» каждое утро – но именно так он и делал, с религиозной преданностью, обычно попивая двойной эспрессо. В это время он был одет в майку «Лейкерс» с автографами, которую его портной вшил в шелковый халат цвета киновари. Его черные как гагат волосы были искусно коротко подстрижены, выбелены на кончиках и покрыты муссом в стремлении к художественному совершенству. У него были красивые американско-азиатские черты лица, черный пояс по тэквондо и бойфренд, оставшийся в Лос-Анджелесе. На нем был костюм от Армани, китайские красные туфли и белоснежная рубашка, с распахнутым воротом и ослабленным галстуком от Прада.