Томас Рид - Пропавшая сестра

• Название: Пропавшая сестра
• Автор: Томас Рид
• Жанр: История

---

Прибыв на реку Станислав, я навестил Бурного Джека. Гайнен был все время со мною. А потом мы с Гайненом отправились в город, где он получил с родины письмо. Мы зашли в таверну, и Гайнен начал его читать.

Во время чтения им овладело странное беспокойство.

- Вы были моим товарищем, - сказал он, быстро повернувшись ко мне. - Я вам рассказывал кое-что из своей жизни. Прочитайте это письмо и вы узнаете больше. Это письмо от Аманды Мильи.

Я взял письмо и прочитал следующее: "Я поняла, какой вы честный и мужественный человек! Из-за меня с вами поступили несправедливо. У меня не хватило смелости рассказать правду, как к вам попал кошелек, который я вам подарила, Ричард! Я люблю вас и любила еще тогда, когда сама была ребенком".

Гайнен, волнуясь, комкал письмо между пальцами, не будучи в состоянии больше читать. Я видел, как он внезапно поднял свои руки к тому месту, где были уши и с глубоким волнением прошептал: "Слишком поздно!"

В следующий момент он поспешно вышел из таверны и сейчас же за тем грянул выстрел. Я бросился вперед, повторяя невольно слова товарища: "Слишком поздно!". Передо мною лежало бездыханное уже тело.

Мы с Бурным Джеком похоронили моего несчастного товарища-неудачника. С ним в гроб мы положили шелковый кошелек и письмо Аманды.

13. БОЙ БЫКА С МЕДВЕДЕМ

Как-то в воскресенье днем я гулял в Соноре и, следуя за толпой, вышел на Plaza de los Toros, то есть на площадь, где происходили бои быков.

Антрепренер придумал на этот день совершенно новое развлечение, о котором извещали огромные афиши. С большим трудом и издержками был пойман в окрестных лесах серый медведь и в крепкой клетке на колесах привезен в город. Медведь обошелся антрепренеру больше тысячи долларов, так как для того, чтобы его привезти, приходилось строить специальные мосты через пропасти, овраги и реки.

Для представления на этот день было заготовлено несколько диких быков, но гвоздем спектакля считался бой быка с медведем.

Я раза три видел бой быков и после третьего раза решил никогда больше на это зрелище не ходить, но в этот день решил пойти - не ради боя быков, а чтобы посмотреть на несравненно более редкий и интересный спектакль - на сражение быка с медведем.

Заплатив два доллара, я вошел в полукруг и занял место на одной из скамей. Спектакль открылся боем быков. Быстро был убит первый бык. Второй бык оказался интереснее и, прежде чем его убили, свалил и долго таскал по арене тореадора, который тоже оказался мертвым.

Наконец настала очередь медведя и быка.

Клетку с медведем выкатили на арену, на которую вывели вслед за тем одного из быков. Быка хозяин цирка выбрал довольно мелкого и тощего. В этом было видно явное желание, чтобы победителем оказался не бык, а медведь. Тут был простой расчет: бык стоил, самое большее, двадцать пять долларов, а медведь обошелся в тысячу. Если медведь уцелеет, его можно будет использовать еще раз для другого представления.

Наружность быка вызвала в публике большое разочарование. Послышалось даже кое-где шиканье. Клетку с медведем отворили, освободив его лапу от цепи и толкнув его в спину, чтобы он вышел из клетки.

Бык, увидав перед собой медведя, пришел в ярость, так как его уже успели раздразнить. Нагнув голову и выставив вперед рога, он кинулся на медведя. Тот встретил быка очень оригинально: лег на землю и свернулся, точно еж, подставляя быку наименее уязвимые части своего тела. Бык со всего размаха ударил его рогами; тогда медведь, разом вскочив, повернулся и обеими своими могучими лапами ухватил быка за шею. Бык очутился как в железных тисках и, несмотря на все усилия, не мог из них освободиться, не мог даже двинуться ни туда ни сюда. Ему оставалось только громко мычать, что он и делал.

Антрепренер, желая выручить быка, приказал одному служителю разлить противников водою. Служитель подбежал c ведром и вылил из него всю воду на медведя. Медведь выпустил быка, кинулся на служителя, моментально подмял его под себя и принялся его рвать и терзать лапами и клыками.

Из мест для публики загремели пистолетные выстрелы. Тучи пуль летели в медведя, вся шкура его была в один миг превращена в решето, но смертельной оказалось только одна пуля, попавшая зверю в глаз и проникшая в мозг.

Служителя не задела ни одна пуля. Он был тяжело изранен лапами и клыками косолапого актера, но остался жив.

При этом я заметил одну особенность: ни гибель тореадора, ни увечье служителя, ни громовые залпы из револьверов, сопровождавшиеся громадными облаками дыма, не вызывали никакой особой сенсации среди дамской половины зрителей. Синьоры и сеньориты преспокойно сидели на своих местах и, как ни в чем не бывало, покуривая пахитоски, словно перед ними было не кровавое зрелище, а исполнялось какое-нибудь веселое фанданго.

14. АВТОБИОГРАФИЯ БУРНОГО ДЖЕКА

Бурный Джек сыграл очень большую роль в моей жизни, поэтому я нахожу нужным передать читателям его биографию в том виде, как он мне ее рассказал во время наших совместных прогулок.

- Первые мои детские воспоминания далеко не радостны, - так говорил мне Бурный - Мой отец часто напивался и в таком состоянии не мог, бывало, двинуться с места. Мать моя била его тогда чем попало, в результате чего лицо отца было всегда покрыто царапинами и синяками. Со мной мать обращалась не лучше; наше терпение удивляло соседей. Когда мне было около тринадцати лет, мои родители пришли к убеждению, что они не могут более прокормить самих себя, а уж меня и подавно. При помощи друзей они, в конце концов, попали в работный дом, куда вместе с ними был взят и я. Отец и мать пробыли в работном доме недолго: через год оба умерли. Я был отдан учеником в пекарню, или, правильнее сказать, просто-напросто продан пекарю.

В пекарне у меня было ужасно много работы. По ночам я не мог спать: я должен был помогать в пекарне рабочим, а затем каждое утро, в продолжение двух или трех часов, с тяжелою корзиной хлебов на голове обойти городских покупателей и заказчиков. При такой тяжелой работе я был почти всегда голоден. Только во время разноски товара покупателям я отчасти утолял свой голод, отламывая по маленькому кусочку от каждого хлеба с таким расчетом, чтобы при осмотре хлеба нельзя было этого заметить. Я еще не сказал вам, что моя родина Лондон, и, если бы вы знали кое-что об этом городе, вы могли бы себе ясно представить, какова там жизнь ребенка с несчастными, бедными пьяницами родителями.

Пекарь и его жена обращались со мной прескверно. Не лучше обращались они с маленькой девочкой, прислуживавшей у них в доме. Эта маленькая невольница была взята из того же работного дома, из которого привели и меня. Мы подружились, и лучшими минутами нашей жизни были те редкие случаи, когда мы оставались одни и свободно выражали свое мнение о хозяине и хозяйке, одинаково нам ненавистных. Хозяйка была еще хуже и злее хозяина. Мы все-таки не теряли надежды и верили в лучшее будущее.

Когда мне исполнилось шестнадцать лет, я почувствовал себя настолько взрослым, что не мог больше переносить такое обращение пекаря и его жены со мною и решил бежать. Мне не хотелось оставлять свою маленькую подругу одну в подобной обстановке, но я подумал, что через несколько недель судьба мне улыбнется, и я буду в состоянии взять ее у пекаря и пристроить куда-нибудь получше. Я переговорил с ней об этом и мы решили на время расстаться.

В одно утро я попрощался со своей маленькой подругой и пошел разносить хлеб покупателям. Назад я уже не вернулся. Я прямо пошел на док, чтобы поискать там какую-нибудь работу. Счастье мне улыбнулось, и я в тот же день нашел себе работу. Я поступил на угольное судно, хозяин которого занимался торговлей углем и перевозкой его между Лондоном и Ньюкаслом. Хозяин со своей семьей жил на судне. Ко мне относились ласково, и я всеми силами старался заслужить такое обращение и выразить усердной работой благодарность хозяину.

Мы съездили в Ньюкасл и вернулись обратно в Лондон. Хозяин разрешил мне сойти на берег и подарил мне на расходы полсоверена. У меня никогда не было такой большой суммы денег, и я полагал, что могу теперь взять от злого пекаря мою маленькую подругу. Я рассказал угольщику о моих планах. Тот поговорил со своей женой и затем объявил мне, что я могу привести к нему свою маленькую подругу, что она будет присматривать за его маленькими детьми, и что он постарается сделать для нее все, что возможно.

Я с радостью помчался выполнять это поручение. Близко подходить к дому я боялся, чтобы меня не увидели и не задержали. Я был ему продан на известное количество лет в ученики и, следовательно, он мог силой заставить меня вернуться обратно в пекарню. Я зашел в одну таверну и решил в ней дожидаться Анну (так звали мою подругу). В эту таверну ее посылали каждый вечер за пивом.

Через полчаса она вошла, взяла пиво и, не заметив меня, пошла обратно.

Я кинулся за ней вслед.