Жак Эрс - Людовик XI. Ремесло короля

• Название: Людовик XI. Ремесло короля
• Автор: Жак Эрс
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-235-03000-8

Образ этого короля — жестокого и коварного деспота, скряги и лицемера — прочно закрепился в нашем сознании благодаря многочисленным историческим романам, научно-популярным изданиям и конечно же школьным учебникам. Между тем Людовик XI (1423—1483) — одна из ключевых фигур в истории Франции, и именно ему принадлежит главная заслуга в объединении отдельных территорий в единое централизованное государство. И, как выясняется, образ его, нарисованный современными ему и, как правило, враждебными хронистами, далеко не во всем соответствует действительности. Французский историк-медиевист Жак Эре, проделав колоссальную работу и всесторонне изучив множество документов эпохи — писем, ордонансов, различных протоколов и договоров, сумел воссоздать подлинную биографию короля-реформатора, очищенную от нелепостей и небылиц.

---

Как бы то ни было, он добился признания, к нему приезжали на поклон. В отчетах управления его двора за один только 1448 год упоминается о визитах по меньшей мере пяти послов: от швейцарцев, от архиепископа Реймсского («находившегося во граде Ницца»), от герцога Савойского, герольдмейстера английского короля и людей от государя Наварры. Все они встретили радушный прием, каждый получил по сто золотых экю, а наваррцы — шесть серебряных чаш. Королю не удавалось сделать ни лучше, ни больше, и вся эта возня, совещания, обмен обещаниями и поиски помощи вне королевства не могли его не тревожить. Тем более что дофин действовал и во Франции, требуя еще больше денег, еще больше власти, стараясь привлечь к себе сообщников, не пренебрегая ни одной возможностью выйти на первый план, хотя его ни о чем не просили. Он не принял никакого участия в завоевании Нормандии в 1449— 1450 годах. Король Карл вступил в Руан во главе пышного кортежа, в сопровождении своих главных чиновников и военачальников, но без своего сына, который, оставаясь в Дофине, не прислал ни людей, ни денег. И тем не менее он все равно интриговал, чтобы получить свою долю почестей, требуя должность губернатора Нормандии, рассылая повсюду письма, в частности, в местные штаты и к герцогу Жану II Алансонскому. Тома Базен, епископ Лизье, сообщает, что тоже получил несколько весьма настойчивых писем, но передал их королю, поскольку был призван в его Совет.

Это была нечестная игра, и дофин, занятый усилением собственной власти на своих землях и переговорами с городами или вельможами Италии, заставлял много говорить о себе и в самом королевстве.

Выведенный из себя, Карл VII собрал значительные силы, намереваясь идти в поход на Лион, Дофине и Савойю. Однако к нему в замок Клеппе приехали герцог Савойский и кардинал д'Этутвиль, который выступил посредником от лица дофина, гарантом его добрых намерений и желания хорошо служить своему отцу. Дело в том, что, едва узнав о высадке английской армии Тэлбота в Бордо (21 октября 1452 года), Людовик изъявил желание отправиться сражаться в Гиень (письмо из Баланса от 25 октября). Но король, который не мог забыть, что его сын, по меньшей мере, дважды просил для себя губернаторство в этих краях, отказался, согласившись только отозвать свои войска и выдать свою дочь Иоланду замуж за принца Пьемонта Амедея, сына Людовика II Савойского.

Это, конечно, была только передышка, ссора разгорелась с новой силой: отец хотел вырвать Дофине у принца, ставшего опасным и наглым, сын все чаще вмешивался в дела королевства. Рассылая письма советникам или магистратам, Людовик проводил яростную клеветническую кампанию против короля, обвиняя его в «пошлых нравах и распущенности». Он упрекал короля за возмутительные расходы, за его фаворитов и фавориток, людей низкого происхождения и не отличающихся добродетелью, которые, став всемогущими, создавали при своем господине «своего рода сераль, достойный восточного владыки». Он нападал на Антуанетту де Меньле, ставшую любовницей короля после смерти своей кузины Агнессы Сорель. Внезапное падение и осуждение Жака Кёра ясно показали, что новая партия, стоящая за Андре де Виллекье, мужем Антуанетты, и Антуаном де Шабанном, восторжествовала и правит бал. Однако все знали, что дофин в свое время поддерживал прекрасные отношения с казначеем Жаком Кёром и теперь был оскорблен его опалой.

Если он еще играл роль почтительного сына, то лишь чтобы выиграть время. С апреля по июнь 1456 года он прислал одно за другим не менее шести посольств, чтобы оправдаться. Его люди представили только расплывчатые уверения в преданности, избегая темы о встрече с королем на территории Франции. Так что на сей раз Карл VII решил с этим покончить и силой вырвать у сына Дофине. Он собрал мощную армию и доверил командование Антуану де Шабанну, отдав приказ выступить против дофина и пленить его. Король отправил двух своих близких советников, Логеака и Жана де Бюэя, в Лион, чтобы сообщить эдилам и гражданам города о претензиях и намерениях короля. Войска продвинулись до Сен-При и Сен-Симфорьен-д'Озона, прямо на границе Дофине, сам Карл VII разместился со своим камергером и некоторыми приближенными в Сен-Пурсен-сюр-Сиуль. Разумеется, уже при первых тревожных признаках Людовик принял меры: велел укрепить защитные сооружения крепостей и отправил послов во все концы, прежде всего торопя своего тестя, герцога Савойского, дать ему солдат. В этом плане его ждала неудача: король отправил в Женеву Ришмона и Дюнуа, чтобы уладить кое-какие споры, а главное — упредить герцога. Поэтому дофин, оставшись в одиночестве, хорошо осведомленный о том, какие силы брошены против него, и сознавая невозможность победить, был охвачен паникой, «диким страхом». Он был убежден, что отец хочет только его смерти и велит «сунуть его в мешок да в воду». 30 августа 1456 года он сбежал во время тщательно подготовленного выезда на охоту, отправился сначала со своим верным Жаном де Лескеном во Франш-Конте, в паломничество в Сен-Клод, потом на север — в Нозеруа, владение принца Оранского, а оттуда помчался во весь дух, думая, что за ним гонятся люди короля, в бургундские земли, где наконец нашел пристанище в Лейвене.

Пристыженный беглец, развенчанный государь, он все еще хотел отыграться, изловчиться и заключить договор. В Сен-Клоде, подгоняемый страхом и нехваткой времени, он все же успел написать два письма, чтобы оправдать свое присутствие у герцога Бургундского. Это не было изменой, говорил он, даже не поиском союза или убежища, просто он хочет участвовать в крестовом походе на Восток, который герцог готовит уже больше года. Он испрашивал у короля позволение туда отправиться в качестве гонфалоньера Церкви, чтобы сражаться против турок вместе с Филиппом Добрым, намерения и преданность коего Гробу Господню общеизвестны. Одному епископу, члену Королевского совета, он сообщил, что явился во Франш-Конте, лишь для того, чтобы посмотреть, что еще нужно сделать для подготовки перехода в Святую землю, как собрать средства и организовать проповеди. Пусть прихожане епископа молятся о том, «чтобы Господь помог нам осуществить наше благое намерение».

Карл VII не строил никаких иллюзий. Он собрал людей дофина, чиновников и служителей, во Вьене, а потом в Гренобле, и дал им указания, пообещав сохранить почти за всеми их должности. Два советника оповестили об этом Людовика в длинном послании, выдержанном в спокойном тоне. Они утверждали, что все хорошо: госпожа дофина поживает прекрасно, все ваши люди и многие дворяне остаются вам верны, и «все охотно исполнят то, что вы им поручите». Ваш отец торжественно заявил, что не хочет «отнять у вас страну» или принудить кого бы то ни было поступить против чести. Будьте уверены, что для ваших людей он сделает больше, чем для собственных подданных. Все здесь знают, что самое большое неудовольствие ему доставило известие о вашем отъезде, «ибо он возомнил, что потерял вас».

Красивые слова! Логеак и Бюэй взяли в свои руки управление Дофине. Для Людовика это стало настоящим изгнанием, он не имел других средств, кроме тех, что предоставили ему бургундцы. Карл VII повел против сына грандиозное дипломатическое наступление. Герцог Савойский встретился с ним дважды. Все города Франции получили циркулярное письмо, написанное уже 14 сентября, в котором четко и подробно излагались доводы короля: его сын, следуя дурным наущениям, не желал с ним советоваться, а главное, неоднократно отказывался явиться к нему — странное поведение по отношению к отцу; он внезапно покинул Дофине, чем удивил короля и вызвал его неудовольствие.

Вслед за письмами в города порой приезжали королевские послы, чтобы рассказать о провинностях Людовика, упорствующего в своих заблуждениях. Однако все это не могло навредить дофину. Он нашел хорошее убежище. В Лейвене, а затем в Брюссельском замке Людовик, в отсутствие герцога Филиппа, воевавшего во Фландрии, встретил теплый прием у его сына Карла, графа де Шароле (впоследствии Карла Смелого), герцогини Изабеллы, к которой тогда очень прислушивались при дворе и в Совете, Антуана — «великого бастарда Бургундского», епископа Камбре и двух высших чиновников герцогства — Жана де Круа и Адольфа де Равенштейна. Все его чествовали. Филипп Добрый, который сначала вел себя сдержанно, не стремясь вступать в открытый конфликт с Карлом VII, в конце концов тоже «оттаял». 15 октября 1456 года в Брюсселе он воздал дофину почести, достойные королевского сына, будущего короля. Он преклонил перед ним колено, следовал в его свите с обнаженной головой, подарил ему на все время его пребывания замок Женапп в Брабанте и назначил пенсион в тридцать шесть тысяч франков. Людовик быстро нашел сторонников при бургундском дворе, даже завел сообщников, завоевал дружбу Антуана и Жана де Круа, приняв их сторону в споре с графом де Шароле. Надежно укрывшись, хорошо устроившись, располагая деньгами и по-прежнему плетя интриги, он мог говорить вслух и без опаски о чем угодно, мог в очередной раз оправдаться и свалить всю ви-ну в разрыве на дурных советников короля. 26 октября он сообщил отцу из Брюсселя о своем приезде к герцогу Бургундскому, который, как он говорил, хорошо его принял и каждый день его потчует. Герцог поступает так «в вашу честь, за что я благодарю вас, как только могу». Все выдержано в том же тоне, чтобы преподнести главную мысль: «я поведал герцогу без утайки о моих делах»; я узнал, что Логеак и Бюэй действуют от вашего имени в Дофине, чтобы убедиться, что «ни вы, ни ваше королевство не понесут убытков от жителей этого края». Этим я «весьма удивлен был». Как можно было подумать, что из этого края может исходить хоть малейший вред для вас, или «что я мог бы иметь в мыслях совершить что-нибудь дурное»? Мой дядюшка Филипп тоже весьма этому удивлен и поручил своим послам поговорить об этом с вами.