Льюэс Пэрдью - Наследие да Винчи

• Название: Наследие да Винчи
• Автор: Льюэс Пэрдью
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Детектив
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-14152-9

«Кодекс да Винчи» — бесценное собрание оригинальных инженерных работ Леонардо или искусная подделка? Исследователь Вэнс Эриксон с риском для жизни ищет ответ на этот вопрос, однако не ему одному не дают покоя военные разработки гения эпохи Возрождения. Могущественное тайное братство, возникшее на заре христианства, с их помощью стремится свергнуть мировой порядок, и здесь интересы заговорщиков и наших героев кардинально расходятся.

Примерно половина этой книги — правда. Читателю остается разгадать, какая именно половина.

Один «Да Винчи» продается миллионными тиражами, другой известен несколько меньше. Льюис Пэрдью уверен, что за свою известность популярный автор должен благодарить его.

---

К тому моменту, как Вэнс развесил свой второй костюм и пару сменных рубашек, в надежде, что складки станут менее заметны к завтрашнему симпозиуму, у него заурчало в животе, и он опять вышел на виа Данте — пообедать. Когда он наконец нашел маленький ristorante, расположенный неподалеку от виа Мадзини, был уже час дня.

Он рассеянно съел антипасто и спагетти алла карбонара, запил все это половиной бутылки белого домашнего вина. Его терзал страх, читавшийся в записке Тоси.

Вэнс резким движением убрал со лба непослушную прядь волос. Он пытался понять, что важного могло быть в дневнике почти шестисотлетней давности — настолько важного, что необходимо убивать людей, прочитавших его.

Он налил еще вина из графина, затем достал из сумки пачку ксерокопий, которые со временем помялись и потускнели. То была копия дневника де Беатиса; в музее разрешили сделать только одну, опасаясь, что свет может испортить чувствительные листы.

Вэнс потягивал вино и перелистывал дневник. Иногда он поворачивал страницы боком, чтобы прочесть свои примечания, а изредка попадались и комментарии Мартини: ученый сделал их, когда читал дневник несколькими месяцами ранее.

Вселенная сузилась до одного человека, читающего за столом. Ни свет, ни звуки, ни образы не вторгались в этот сконцентрированный мир. Возможно, в словах де Беатиса крылся потаенный смысл, такое, чего Вэнс раньше не замечал. Но найти ничего не получалось. Наконец Эриксон решил, что, возможно, дело не в дневнике, и отложил бумаги. Должно быть, смысл в связи отсутствующих страниц и дневника.

И дневник, и Кодекс Кингзбери — неизученные и считающиеся утерянными — пролежали в архивах Мадридской библиотеки, став жертвами небрежной каталогизации и скопления чрезмерно большого количества книг в крайне маленьком пространстве. Оба документа нашли исследователи, которые использовали нестандартный подход к изучению фондов библиотеки, то есть стали просто просматривать архивы, — как раз так Вэнс и обнаружил дневник.

Много столетий их никто не читал. А теперь кто-то — кто? — испугался, что человек, который прочтет дневник, сможет понять… что?.. Где страницы, которые вынули из Кодекса Кингзбери и заменили подделкой? Вэнс кивнул сам себе, рассеянно рассматривая через занавески ресторана людей, возвращающихся в конторы после обеда. Да, наверное, поэтому и убили тех, кто читал дневник.

Сама мысль, что секреты, возрастом более пятисот лет, угрожают людям XX века, казалась безумной. Тем не менее трое уже умерли, и этим нельзя пренебрегать.

Продолжая размышлять, Вэнс оставил на столе шестнадцать евро за обед и ушел, нырнув в толпу на тротуарах.

Щурясь от солнца, Эриксон возвращался по виа Данте к «Кастелло Сфорца». С массивной кирпичной башни замка свисал транспарант с портретом Леонардо. Под ним, на дуге подъездной дорожки перед зданием, останавливались такси, из которых выходили пассажиры. Должно быть туристы, решил Вэнс. Участники конференции будут заходить с другой стороны огромного замка, напрямую попадая в современный конференц-зал, устроенный внутри крепости эпохи Возрождения.

Размышляя о конференции, Вэнс снова вспомнил о Мартини. Профессор должен был делать доклад о достижениях Леонардо в области военной архитектуры и инженерии — Вэнс тоже очень любил эту тему. Как поступят организаторы? — недоумевал он. Выступление Мартини считалось ключевым.

В поисках ответа на этот вопрос четверть часа спустя Вэнс оказался в приемной координатора конференции. Там кипела безумная, почти отчаянная деятельность: помощники и секретари, многие — священники или монашки, бегали с места на место и тараторили по-итальянски звенящими от волнения голосами.

Это была крупная конференция, и все шло наперекосяк.

Дверь кабинета резко распахнулась, и, словно крупный боевой снаряд в полтонны весом, из нее вылетел директор, бросив через плечо еще пару фраз оставшемуся в кабинете помощнику.

— Боже мой, — улыбнулся он Вэнсу и быстро его обнял. — Как я рад вас видеть! Я отчаянно пытался связаться с вами! Вы… — Внезапно его лицо помрачнело. — Вы слышали о…

— Профессоре Мартини — продолжил Вэнс.

— Да… Ужасно, просто ужасно. — Директор опустил взгляд, словно пытаясь разглядеть ботинки, скрывающиеся под огромным животом.

— Это было…

— Давайте не будем сейчас об этом, — прервал Вэнса директор, поднимая руку, словно регулировщик уличного движения. — Я больше не могу об этом слышать. После того как весь этот… цирк, — он махнул рукой, указывая на хаос в своем кабинете, — окончится, тогда я дам волю слезам, а пока… жизнь должна идти со своей скоростью. А скорость эта, — он взял Вэнса под локоть и повел к двери, — бешеная. Поэтому я так рад видеть вас сейчас. Не то чтобы, — добавил он, подозревая, что сделал ошибку, — что я не рад вас видеть в остальных случаях, но мне, так сказать, нужна ваша помощь… Вы ведь лучший ученик Мартини, правда? — спросил директор, как только они скрылись от офисного шума в относительно спокойном коридоре. — Поэтому я хотел бы, чтобы вы завтра выступили вместо него, — объявил он, не дожидаясь ответа. Вы можете либо произнести собственную речь, либо ту, которую заготовил он.

— Я буду…

— Чудесно! — воскликнул директор. Но он не успел сказать больше ничего — его утащили взволнованные подчиненные, которым потребовалась помощь в разрешении сложной ситуации.

— Вы видели доктора Тоси? — крикнул Вэнс ему вслед.

Директор на ходу покачал головой.

— Попробуйте поискать в «Эксельсиоре», я думаю, он остановился там, — успел крикнуть он, и дверь кабинета захлопнулась.

Вэнс посмотрел на часы: только половина четвертого. Время у него есть, и Вэнс решил потратить какую-то его часть, навестив Тоси в отеле. Возможно, удастся все выяснить без мелодраматической встречи в церкви вечером.

Три часа спустя Вэнс был ошарашен, как никогда. Он доехал на такси до «Эксельсиора» — роскошного многоэтажного современного отеля с теми удобствами, которые так любят американцы.

— Сегодня после обеда синьор Тоси расплатился и уехал. — Молчаливость дежурного администратора рассеялась, когда Вэнс помахал перед его густой, но безупречно подстриженной бородкой бумажкой достоинством в сто евро. — Да, начинаю припоминать, — сказал мужчина с таким видом, словно пересмотрел американских фильмов категории Б. — Синьор Тоси выразил сожаление, что ему пришлось уехать так рано, — администратор сально улыбнулся, — это было, — он сверился с записями, — около полудня. Он ушел вместе с двумя священниками.

Священниками? Несмотря на итальянское происхождение и любовь к искусству эпохи Возрождения, которое теперь чаще встречалось в церквях, Тоси совершенно не питал почтения к религии и открыто выражал неприязнь и к ней, и к ее адептам. Говорил что-то о католических школах и монашках с линейками.

Вэнс шел по корсо Маджента, и от вечернего солнца у него кружилась голова. Мир вертелся, словно калейдоскоп, больше походя на сюрреалистическую картину Дали, нежели на шедевр да Винчи. Деловой гул дня сменялся более мягким и живым гомоном играющих детей, работающих телевизоров, готовящегося ужина: эти звуки раздавались из открытых широких окон вторых и третьих этажей. Когда показалась знакомая башенка с колоннами на церкви Санта Мария делла Грация, до встречи оставалось еще четверть часа. Вэнс решил посвятить эти пятнадцать минут осмотру тщательно отреставрированной «Тайной вечери» да Винчи. Хотя в августе 1943 года шедевр Леонардо чудесным образом пережил бомбардировку союзников, он почти сдался не такому великому, но зато куда более опасному врагу — времени. Краска поблекла и местами начала шелушиться. Это сокровище было бы медленно и безжалостно уничтожено эрозией, если бы не реставрация, которая сама по себе тоже была чудом.

У двери в трапезную Вэнс заплатил скучающему сонному сторожу и вошел в прохладную сырую комнату. Прямо перед ним, освещенный несколькими слабыми лампами, предстали Христос и его удивленные ученики, которые только что услышали знаменитые слова учителя: «Один из вас предаст меня». Старейшая человеческая драма, повторяющаяся миллион раз в день и миллион раз за жизнь. Обманутое доверие — разрушив, его уже не восстановишь.

Вэнс не мог сказать, в какую часть истории Христа он верил, но он мог распознать истину, и не важно, был ли Христос сыном Божьим. Важна лишь голая правда, а она — в том, что нас всегда будут предавать те, кого мы любим. В Иисусе-человеке Вэнс правду видел: он доверял и любил, и умер за свою веру в Бога и других людей.

Сзади послышалось шарканье туфель по грязному бетонному полу, и Вэнс нервно развернулся на звук.

— Синьор, мы закрываемся, — сказал сторож по-итальянски, зевнув и прикрывая рот немытой, рукой.