Гейдар Джемаль - Революция пророков

• Название: Революция пророков
• Автор: Гейдар Джемаль
• Жанр: Политика
• ISBN: 5-98042-018-5

Гейдар Джемаль — интеллектуал с международной известностью и контркультурным прошлым. Собрание его философских работ и лекций разрушает множество популярных стереотипов. Современное мусульманское мировоззрение предстает перед нами во всей своей парадоксальности. Религиозная миссия пророков противопоставляется клерикальной практике жрецов. Противоборство Системы и Восстания превращается в вечную проблему для каждого из людей, слово «традиция» обретает взаимоисключающие значения, а единобожие указывает на уникальный выход из постмодернистского тупика.

---

5. Онтология рая. Самопознание как начало греха

Вспомним о пребывании человека в раю, о тех условиях, которыми сопровождалось это пребывание. Бог говорит Адаму: не приближайся к древу, которое находится в центре, древу, которое растет в середине.

Причем Библия говорит об этом древе двояко. Вначале говорится о том, что в середине рая росло Древо Жизни. А еще там было дерево, плоды которого несли в себе различение добра и зла. Т. е. упоминается, что Древо Жизни было в центре, а плюс к этому было то самое древо познания добра и зла, с которым был связан запрет. Но в следующем месте Библии, там, когда уже змей соблазняет Еву, а она в свою очередь соблазняет Адама, упоминается, что они сорвали плоды с Древа, растущего в середине рая.

Когда человек стремится к восприятию того последнего, кроме чего ничего нет, когда он стремится к восприятию неба без звезд, то его духовная воля направлена на то, чтобы постичь финальную реальность как гомогенность. Но если он воспринимает, значит, он есть как некая звезда, отличная от этого воспринимаемого черного неба. Значит, что-то неладно с этой бесконечностью, с которой надо отождествиться ради снятия метафизической проблемы. Он ощущает именно внутреннюю, тайную двойственность своей духовной воли к бесконечному, как необходимость утвердить гомогенность реальности. Вот откуда идет эта интуиция первых философов, первых семи мудрецов, которые говорили о воде, воздухе, огне как гомогенности. Здесь есть непосредственная интуиция гомогенности. Вода гомогенна, воздух гомогенен. Если говорить схоластическим языком, в этом Всем, к которому стремится воспринимающий, есть вкус субстанции. Он стремится не к точке — он стремится к бездне, к тому, что архетипически выражается образами пространства, бездны, неба — к снятию границ, протяженности (духовной протяженности). Он использует духовные образы пространства, образы телесной протяженности как поддержку. Он жаждет тут же стереть у этой протяженности геометрические различия, чтобы сделать ее духовно напоминающей то, что он хочет. Небо, эвклидовское пространство, чистое пространство без определения — вот наиболее близкий символ той бездны, которую он стремится отразить в своем внутреннем зеркале. Это опять же гомогенность, гомогенность пространства — в принципе одно из допустимых определений рая, Золотого века, или вернее даже времени, когда времени не было, то есть предшествования непосредственному движению начальной энтропии, когда время было пространственным измерением, когда геометрических дистинктных форм не существовало, когда пространство было не трехмерным, а четырехмерным. И в середине этого растет Дерево — центр, нарушающий гомогенность. К нему запрещено приближаться, запрещено нарушать эту гомогенность, запрещено встречаться с возможностью центра. Но человек нарушает этот запрет. Он встречается с возможностью центра и тут же понимает, что он наг. Что это значит? Это значит, что он обнаруживает в себе онтологическое, бытийное «я». Он обнаруживает, что является зазором, зазубринкой в гомогенной ровной сплошной ткани субстанции. Он наг, открыт бесконечному давлению среды. Что же человек делает после того, как обнаруживает, что у него есть онтологическое «я»? Он скрывается от Бога среди деревьев рая. Он подошел к дереву, которое росло в центре. Он совершил этот грех, он обнаружил свое «я». Внезапно звуки, которые были неслышны ему в абсолютной тишине блаженства, с ревом нахлынули на него. И он обнаружил себя посреди бьющих в него, стремящихся к нему со всех сторон лучей, он обнаружил свою наготу и он ринулся прочь от центра — во множественность деревьев, на периферию. Он стремится вновь обрести гомогенность, уходя от центра.

Наивные критики Писания, которые были патологически неадекватны, говорили: как же он стремился спрятаться где-то от вездесущего Бога, который всезнающ, всевидящ? И Бог взывал к нему и искал его, а тот откуда-то из кустов, из деревьев отвечал Ему: «ха-ха-ха». А между тем в Писании нам очень ясно излагается абсолютная схема, трагическая схема противоречия между бытием и знанием.

6. Священные писания против посвятительной традиции: двойственность в понимании высшей миссии Человека

Тут возникает вопрос. Что значит это Древо, которое проходит через центр мира. Мы знаем из великой, первоначальной Традиции, что это Древо — ось миров, мировое древо подобно тому ясеню в северной традиции, или елке, или любому древу, на котором распространяющиеся в разные стороны радиусы ветвей образуют план миров. Миры насажены, словно картонные тарелочки на шпиль, на ось этого древа. И задача великой, изначальной Традиции состоит в том, чтобы подойти к этому центру, реинтегрировать позицию на этой оси, и потом, распространяясь вниз и вверх, реализовать все возможные состояния человека, все состояния существа.

Получается, что если мы возьмем библейское Писание, а вслед за ним и Коран, который говорит о том же самом, но немного в иной форме и с иными акцентами, задача мировой жреческой Традиции заключается в том, чтобы сделать именно то, что Бог запрещал делать в раю. Т. е. выйти через некий радиус, через некую ветвь по плоскости нашего пространственно-временного континуума на соприкосновение с шершавой корой этого ствола, и по нему сначала спуститься, а потом взобраться, соединив таким образом в себе всю возможную полноту всех возможных состояний. Это декларированная задача всех великих традиционных школ. Получается, что обретение онтологического «я», или, иными словами, само онтологическое «я» как таковое и является той точкой в мире, через которую проходит ось мирового Древа. Онтологическое «я» и есть точка пересечения оси и плоскости. Онтологическое «я» и есть один из аспектов или фрагментов мирового Древа. Именно его и запрещал Бог, когда говорил, чтобы не приближались к нему. Иными словами, Бог запрещал Адаму, если довести до конца и расставить все точки над i, то, что мы знаем как великую инициатическую Традицию, Традицию, идущую из первых дней Золотого века, из первого проявления человеческого существа. Бог запрещал Адаму реализацию всей полноты состояний существа, выход на онтологическое «я». Вероятно, запрещал не просто так, а потому что была некая достойная этого запрета альтернатива.

Если мы вчитаемся в библейский текст, который потом сравним с кораническим, то увидим, что в Библии перед этим запретом, пред нарушением этого запрета, Бог поставил человека для того, чтобы тот возделывал, обихаживал, контролировал, лелеял райский сад. Рациональные, профанические, постмодернистские (хотя и существовавшие до прихода постмодернизма как культурного явления) критики Писания интерпретировали это по-разному. Они думали, что речь идет об изначальном райском земледелии или, как Базаров, думали, что вселенная — мастерская, а человек в ней работник и т. п. Они делали массу выводов из такого конкретного образа — человек поставлен для того, чтобы возделывать сад. Коран говорит немного иначе: Бог поставил человека на земле наместником. Та же роль центрального существа, центральная позиция, позиция контролера. Можно сказать, что это связано и с возделыванием. Есть много образов, которые указывают на функциональную конкретность взаимодействия человека и той земли, которая его окружает.

Наместничество — связь с Богом, который наделяет человека миссией, задачей, рассматривает человека как некое функционально-инструментальное существо в своей провиденциальной мысли. А обретение онтологического «я», выход на ось миров, реализация, интеграция всех возможных состояний существа — это совершенно противоположное. Таким образом, мы сталкиваемся с некоторой двойственностью в понимании природы и предназначения человека.

7. Откровение о едином живом Боге адресовано тем, кто отлучен от традиционного посвящения

Особо остро идея профанизма как критика тех, кто находится вне русла примордиальной Традиции, проявилась именно после утверждения в истории Богооткровенных религий, тех, к которым принадлежит исповедание Библии, Корана, Евангелия. Богооткровенные религии связаны с совершенно другой линией, линией проявления в истории пророков, линией Авраама. Именно после этого проявления возник тот феномен, который называется критикой человека с точки зрения инициатической, внечеловеческой, сверхчеловеческой Традиции. Забегая вперед, мы можем как бы заподозрить, а не называет ли Генон профанами тех, кто на самом деле находится в русле монотеистического проекта, пусть и не зная этого. Ведь Генон не называет профанами, скажем, представителей низших каст в Индии, не знающих тайный смысл Вед, не посвященных в инициатические организации, у истоков которых стоят великие Риши. Генон не называет профанами рабов, строивших пирамиды Египта, хотя понятно, что раб, строивший пирамиду, не имеет того духовного статуса, которым обладает жрец. Но это не профаны, это находящиеся внизу элементы традиционной системы общества, вверху которой возвышаются в качестве острия пирамиды жрецы. Жрецы осуществляют полноту человеческого предназначения, они созерцают небо без звезд во всей максимальности этой функции. А внизу у подножия этого проявления находится существо, законно находящееся там, на своем месте, полуживотное, отлученное от высшего знания. Это шудры, парии, рабы, ремесленники, третье сословие. Для них не существует девяноста процентов инициатических форм, поскольку малые инициации, малые мистерии предназначаются для второй касты в этой системе, касты воинов. Малые мистерии предназначены только для того, чтобы реализовать человеческое состояние. Именно в пространственно-временном континууме земного Адама, воин, благородный аристократ может в конце максимальной реализации своего кастового пути стать просто человеком.