Аскольд Якубовский - Черная Фиола

• Название: Черная Фиола
• Автор: Аскольд Якубовский
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Мне стыдно за отца, - как-то снова начал разговор Жогин.

- Это слабость биожизни, - отвечал Шар. - Уходите из нее, и скорее. Возьмите эту планету, этот мир. Поставлен опыт, дан язык - основа развития интеллекта. Как гри использовали все это? Вы знаете, слышали их высказывания. У вас, людей, это зовется житейской мудростью и, кажется, не в чести. Верно? И вот противоречие: гри правы по-своему, под углом зрения биожизни. Да, их жизнь коротка и каждого ждет филартик.

- Правота третьего сорта, - сказал Жогин.

- А вы изучите их, копните глубже.

Но Жогин не хотел уточнений. Он считал, что жизнь гри несовершенна. Ее нужно переменить, сделав иной. 21

Жогин решил заставить гри прогнать филартиков. Тогда, позабыв страх, они будут жить иначе, достойнее.

Жогин осматривал корненоги. И видел их различное развитие, от вполне ясных очертаний до полного слияния их с землей.

Да, корненоги разные. Иные впивались в землю присосками, иные дергались, словно порывались двинуться.

Как же убедить гри ходить?

Жогину казалось - если гри пойдут, то произойдет что-то очень хорошее. Они и филартиков прогонят.

Как следует поразмыслив, Жогин решил действовать ночью, когда филартики спят, а гри бывают склонны к предприимчивости. С аппаратом Жогин отправился в ночь.

Поколебавшись, он взял пистолет. И на ходу тот неприятно хлопал его по бедру.

Ночь была великолепной, гри ласковы в прикосновениях.

- Ну, Хопп, как дела? - сказал Жогин и пошлепал толстяка. Затем вытер руку о штанину.

- Дела? - заинтересовался Хопп.

- Д-де-де-де-ла-ла-ла! - тотчас откликнулись близнецы. Де-ла-ла-де-ла-ла!

Идиотское бормотание погнало Жогина. Он шел сквозь его стену мимо огненных глаз.

Затихли...

- Вы, - спрашивал Жогин. - Вы боитесь смерти?

- Боимся, боимся... ся-ся-ся... бо-бо-бо, - заколготили вокруг. Жогин подождал тишину, приходящую только с усталостью их дряблых языков.

- Смерть - это филартик, - сказал он, кивая на зверя (тот прислушивался). Гри вдруг окоченели, прекратили шевеленье щупалец, а только водили глазами, указывая Жогину на зверей: там, вон еще, еще... Ночью гри не решались называть вслух имя смерти. Вывод был прост, как дважды два - четыре. Такой - зверей надо прогнать, и все станет хорошо.

- Прогоните своих филартиков. Разом! Всех гоните! Ну, раз-два-три. Гоните!

Жогин поставил ручку прибора на абсолютную мощь и проревел на всю долину приказ. Голос его рокотал громом:

- Встаньте! Идите! Гоните!

Он бежал и кричал. Мелькали огнистые глаза. Попадавшихся под ноги филартиков он пинал.

- Встаньте и гоните! Прогоните!

И сам гнал их, омерзительных, жирных, трусливых. Не смеющих огрызнуться и укусить.

Но случилось другое. Страшное.

- Искушение! - завопили гри. - Сам такой!.. Хватай его, филартики! Лови его!.. Вон он! Здесь! Идите сюда!

Протягивая щупальца, они старались схватить Жогина. И вдруг кто-то метко ("Генка"?) ударил его по голове.

Все перевернулось в глазах Жогина. Он присел и так ждал, когда перестанет кружиться голова. А над ним злобно сопел кто-то знакомый. Генка?.. Папахен?.. Доносился кислый запах пота и дыхание - тяжелое.

Но... нет здесь папахена, и Генка за миллионы километров от него. Это гри...

Затем пришел гнев.

- Добром не хотите? - закричал он, поднимаясь. - Так я вас силой заставлю!

Он подбежал к ближнему гри, обхватил его и вырвал из земли. Бросил. Тот, бормоча, ворочался на земле, торопясь укорениться. Жогин вломился в поросль, вырвал другого, толкнул третьего, четвертый переломился, вымазав его ладони густым и липким, пятый визжал и отбивался.

- Я проучу вас! - кричал Жогин. - Поганки чертовы! Я вас переделаю!

Пронесся глухой вой. Жогин оглянулся. К нему подходили филартики - стаей.

Пасти их были раскрыты, зубы мерцали, языки возбужденно дергались.

А с другой стороны накатывал белесый туман. Ежились в нем и стонали гри.

Жогин выдернул из кобуры тяжелый пистолет, не целясь, нажал спуск белесое дернулось и попятилось. Филартики прыгали на Жогина и кусали его. Зубы их были мелкие иголки.

Жогин сунул пистолет к филартикам, выстрелил (визг, запах горелой шерсти) и отступил.

Он бежал к ракете, а белое - валом - катилось за ним, догоняло, дыша сырым запахом. 22

Жогин бросил свою агитацию. Даже постарался забыть о ней, так была глупа. Теперь он просто гулял, смотрел, дышал воздухом. Если его заставал дождь, залезал под шляпу какого-нибудь широкого гри и пережидал.

Цветная вода стекала, журча. Гри что-то бормотали. Какой-нибудь мокрый филартик тоже лез под шляпу. Он натыкался на Жогина и вскрикивал от страха.

Дождь плескался, гри начинали петь, раскачиваясь.

Дружный хор сейчас ритмично, резко пел непонятное даже аппарату. И филартики шли к Жогину, во множестве. Они скулили и прижимались к нему, пачкая его грязной шерстью. Боялись? Но чего?

Гри пели, земля вздрагивала - мелкими толчками. Словно ползли в ней очень большие и сильные, жесткие телом черви, извиваясь в такт песне.

Тогда Жогин быстро разрывал землю. И обязательно натыкался на толстый синий шнур. Если трогал его, то шнур, дергаясь и щиплясь электрозарядами, уходил из его рук в землю, вглубь. Скрывался.

Особенное пение гри, синий шнур, пропитанный электричеством, разноцветные дожди... Это должно было иметь определенное значение. Но какое?

Ладно же! Он узнает, о чем поют гри, что это за шнур. Датчики! Они соберут ему нужные сведения. Они все видят, за всем присмотрят и доложат ему. 23

Но Жогин не торопился. Не все ли равно, день или месяц. Он был еще человеком, но время уже теряло свое значение, замедляло бег. А вот когда он станет киборгом, оно покорится ему.

- Коллега, - спрашивал его Блистающий Шар. - Вы решились? Решайтесь скорее. Есть превосходная планета для вас, мои коллеги нашли живокристаллы.

- Не торопите! - просил Жогин. Но думал, стать киборгом или нет? В конце концов любой человек в машине сильнее другого, без машины. Здесь начало киборгизации. Правда, машину можно и бросить, если надоест. А киборгу нет обратного пути.

Над этим надо было поразмыслить как следует. И Жогин уходил в самое уединенное место планеты, где он мог быть один.

Взобравшись с магнитными присосками на вознесшийся круглый нос ракеты, Жогин глядел на равнину и думал.

Гри светились. Их силуэты сгущались к горизонту в синеватую, светящуюся мглу, испугавшую его в самом начале знакомства с планетой. Тогда он принял ее за атомное мерцанье.

- Приятно поют, паршивцы, - бормотал Жогин. - Будто чешут за ухом. А дышится как, и красотища - это свечение. Душу гладит. И чем думать, лучше мечтать.

Тут-то Жогин понимал, что не сможет быть киборгом, человеком-механизмом. Сидеть зажатым в механической коробке? Лучше мучительная, но обычная смерть, о которой назойливо предупреждает Шар.

А таежный весенний лес - ажурный и радостный?

В конце концов всем есть свое назначение. Петру одно, ему другое. А Блистающему Шару - быть киборгом.

Есть титаны, все переделывающие, покорители времени и тайн. А рядом с ними - маленькие и шкодливые. Пример? Генка и папахен.

Но есть люди, особенные и в своей обыденности. Пример - брат Петр, все держащий на своих плечах. Они как сама земля, которая всех терпит и всех держит на своей выгнутой спине.

По земле ходят, на нее и мусор валят (что делал папахен), ее перелопачивают, пашут, жгут. Но она зеленеет опять, дает урожай и кормит людей, зверей, птиц.

А топтавшие ушли, сгнили в той же самой земле, удобрив ее и хотя бы этим принеся пользу.

Брат Петр и был земляной терпеливый человек. Наблюдая его, Жогин понял: такими жизнь и держится, их работой, честностью, молчанием. Продолжается тоже ими.

Они и живут-то с великим терпением, словно сознавая свое назначение быть людьми - землей.

Но странно получается с земляным безответным народом: раз взяв, они уже не отпускают. Надежда, красивая женщина, не ушла от Петра.

От него почему-то никто и никогда не уходил. Ни отец, ни Генка, ни сам Жогин.

В этом ему виделся какой-то недобрый смысл.

Так быть киборгом или нет? Отлично хорошо перемещаться в пространстве, видеть атомы простым глазом и не замечать горести (и радости) простенькой, незатейливой жизни.

Не думать о себе, Надежде, Генке, папахене, а только о Вселенной, ее границах. 24

Жогин достал карту Черной Фиолы и еще раз проверил место.

На карте "богом" Ионой был отмечен, как сказано в приписке, центр заселения Фиолы (гри были завезены с какой-то очень отдаленной планеты).

Здесь был этот центр, под ним, стоящим.

Здесь Иона сеял споры, отсюда гри расселялись по планете, это место было занято гри-патриархами.

Часть их померла, иструхла, другие были крепки и грандиозно велики.

Разглядывая их свисающие щупальца, Жогин высоко задирал голову и говорил одно и то же:

- Ну и ну. - И снова: - Ну и ну.

Он обошел один гри - двадцать семь крупных шагов в окружности! Колосс!