Иван Якубовский - Земля в огне

• Название: Земля в огне
• Автор: Иван Якубовский
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Поднял богатырь Золотые ворота на свое копье, ушел с ними в иные земли. Много лет миновало с той поры, немало битв отгремело, много крови и слез было пролито киевлянами. Но вот пришла к ним храбрая дружина Михайлика, возвратила городу Золотые ворота, его честь и славу, его совесть и правду.

Так и советские воины вернули Киеву Золотые ворота, его свободу навечно. И особенно знаменательно, что это произошло в канун 26-й годовщины Великого Октября. Столица Советской Украины отмечала двойной праздник, великое торжество.

На Александровской улице было протянуто полотнище, на котором чья-то детская рука вывела: "Хай живе Червона Армия!" Горожане выходили на улицу с цветами и хлебом-солью, выносили столы с невесть как сбереженными продуктами. Бойцы и горожане пели "Широка страна моя родная", "Взвейся, песня, серебряной птицей". На одном из балконов был вывешен красный ковер с приколотым к нему портретом В. И. Ленина.

Город, в ранах и пожарищах, истерзанный нечеловеческими мучениями, уставший от издевательств фашистских временщиков, вновь дышал воздухом свободы.

Для жителей Киева началась новая жизнь. Впервые за 778 дней жестокой оккупации все оставшееся в живых население вышло из подвалов на улицы города. С Приорки и Подола нескончаемым потоком двигались наши войска. Всюду стихийно возникали митинги. Жители города благодарили родную армию за избавление от гитлеровских захватчиков.

Печальную картину представлял собой освобожденный Киев. Немецко-фашистские изверги превратили в развалины центральную магистраль города - Крещатик, улицы Карла Маркса, Фридриха Энгельса, 25 Октября, Свердлова и другие. Они взорвали Успенский собор Киево-Печерской лавры, здания цирка и Театра Красной Армии, сожгли Театр юного зрителя, консерваторию, разрушили здание Академии наук УССР, Как потом стало известно, в развалинах лежали 800 предприятий, 940 зданий государственных и общественных организаций, большинство медицинских учреждений города, 140 школ, Дворцы культуры и искусства. В Киеве было замучено, расстреляно и отравлено в душегубках более 195 тысяч человек. Свыше 100 тысяч человек, главным образом юношей и девушек, оккупанты угнали в Германию. Крупный город, в котором до войны проживало 900 тысяч жителей, почти опустел, в нем осталось всего лишь 180 тысяч человек.

Более двух лет Киев находился в жестокой оккупации. Но ни репрессии, ни казни не сломили волю киевлян к сопротивлению. Под руководством подпольных партийных организаций патриоты Киева и области вели борьбу с гитлеровскими захватчиками.

Подпольные организации и группы охватили своим влиянием 14 городов и 630 сел Киевской области. Всего за время оккупации боевыми подпольными группами Киевской области было проведено около 500 операций, уничтожено до 1500 гитлеровских солдат и офицеров, совершено 40 железнодорожных крушений, разрушено до 200 км телеграфной и телефонной связи.

Активную борьбу в тылу врага вели партизаны Украины. В октябре ноябре 1943 года ими было организовано 1210 крушений вражеских поездов, а всего за вторую половину того же года они подорвали на линиях и пустили под откос более 3200 поездов, взорвали и сожгли 960 железнодорожных и шоссейных мостов, уничтожили около 6200 автомашин{60}.

7 ноября в Киеве, у памятника Тарасу Шевченко, состоялся общегородской митинг, посвященный освобождению города. Командующий фронтом генерал Н. Ф. Ватутин горячо поздравил киевлян с освобождением и передал им боевой привет от советских воинов. Выступившие на митинге рабочие, колхозники, ученые и писатели выразили глубокую признательность и безграничную благодарность Красной Армии, великому русскому народу, всем народам Советского Союза, пришедшим на помощь Советской Украине.

Освобождение Киева нашло широкий отклик и за пределами нашей Родины. Американская и английская печать расценивали это событие как новый мощный удар по фашистской Германии. Лондонское радио в те дни сообщало: "Занятие этого города советскими войсками является победой, имеющей огромное не только военное, но и моральное значение. Когда гитлеровцы заняли Киев, они хвастливо заявляли, что это повлечет за собой полнейшее поражение советских войск на всем юго-востоке. Теперь времена изменились. Германия слышит звон похоронного колокола. На нее надвигается лавина".

Фронт немецких армий трещал на всех стратегических направлениях севернее и южнее Киева. В то время как войска 1-го Украинского фронта наступали на киевском направлении, напряженные бои продолжались и на юге Украины. В октябре - ноябре войска 2, 3 и 4-го Украинских фронтов развернули наступление на кировоградском и криворожском направлениях, а также в Северной Таврии.

Наши соединения ликвидировали запорожский плацдарм врага и 14 октября освободили Запорожье. В последующем был форсирован Днепр в его нижнем течении и советские части 25 октября ворвались в Днепропетровск. В ходе дальнейшего наступления наши войска захватили на правом берегу Днепра в районе юго-западнее Кременчуга и Днепропетровска важный стратегический плацдарм.

Успешно развивалось наступление наших войск и на других направлениях советско-германского фронта, что не позволило немецко-фашистскому командованию осуществлять маневр силами и средствами. В ходе этого наступления с новой силой проявилась одна из характерных черт советского военного искусства: достижение цели наступления путем организации стратегического взаимодействия фронтов или групп фронтов, действующих на различных стратегических направлениях, организации взаимодействия между фронтами, действующими на одном стратегическом направлении.

С освобождением Киева войска 1-го Украинского фронта развивали наступление в западном и юго-западном направлениях. К исходу 6 ноября 38-я армия продвигалась на юг и юго-запад. В этот день был введен в сражение 21-й стрелковый корпус генерал-майора В. Л. Абрамова{61}, находившийся во втором эшелоне армии. Он должен был наступать на юго-запад между рекой Ирпень и железной дорогой Фастов - Киев. В ходе ожесточенных боев его 202-я стрелковая дивизия вышла на линию Белгородка, Бобрица, Заборье, а 135-я стрелковая дивизия - в район Малютянки.

В этом же направлении наступала и наша 3-я гвардейская танковая армия. С выходом в Святошино и южнее Житомирского шоссе ее соединениям предстояло развивать удар фронта в обход Киева с юго-запада, с ходу захватить Фастов и Васильков и тем самым воспретить подход резервов противника в район Киева. Военный совет фронта придавал большое значение выполнению этой задачи, и особенно овладению Фастовом. В его указании на имя П. С. Рыбалко говорилось: "Фастов занять во что бы то ни стало в кратчайший срок и немедля доложить".

Расположенный юго-западнее Киева, Фастов являлся не только крупным узлом дорог, связанным стальными магистралями с Киевом, Белой Церковью, Казатином и Житомиром, но и оперативно-важным опорным пунктом обороны немецко-фашистских войск. Через город шла прямая связь киевской группировки врага с его войсками, действовавшими в районе Кривого Рога и Кировограда. Противник мог усилить оборону Фастова и, подтянув резервы, нанести из этого района контрудар на Киев. Поэтому обстановка, создавшаяся на этом направлении, требовала стремительных действий от танковой армии П. С. Рыбалко и следовавших за ней стрелковых соединений К. С. Москаленко.

Командующий танковой армией решил с утра 6 ноября нанести два одновременных удара: первый - силами 6-го гвардейского танкового корпуса и 91-й отдельной танковой бригады - на Фастов и второй - 7-м гвардейским танковым корпусом - на Васильков.

Помнится, накануне поздно вечером генерал-лейтенант П. С. Рыбалко пригласил нас, непосредственных организаторов выполнения предстоящей задачи, к себе в дом, где он остановился на короткое время после освобождения Святошино. Случилось так, что в назначенное место я прибыл первым.

Командарм напомнил, что овладеть Фастовом - значит рассечь коммуникацию противника, по которой он маневрировал резервами вдоль всего фронта.

- Задача весьма и весьма трудная, - предупреждал генерал П. С. Рыбалко. - Но к исходу шестого ноября она должна быть выполнена.

Командующий армией отошел к печи, обложенной кафелем, прислонился к ней и, немного помолчав, спросил:

- Знаете ли вы, что это за дом, в котором мы сейчас находимся?

Я ответил, что не знаю, а внешне он ничем вроде бы не примечателен, самый обычный для городского предместья.

Генерал Рыбалко мерил шагами комнату, думая о чем-то сосредоточенно, изредка бросая взгляд в мою сторону.

- Если хотите знать, то для меня он не совсем обычный. До войны я жил здесь со своей семьей. И вы теперь понимаете, что означает для солдата побыть у домашнего очага, взятого, возвращенного тобой с боем. Дороже он становится во сто крат. Ну а какую бурю чувств это вызывает, можно представить. Говорю об этом вам для того, чтобы вы настроили своих бойцов и командиров на такой вот душевный лад: биться за Фастов, как за свой отчий дом. Тогда и боевой запал лучше у людей будет. За Фастов, другие города, за любую нашу деревню, как за свою. Сердце солдатское это всегда приемлет.