Dok - Ночная смена

• Название: Ночная смена
• Автор: Dok
• Жанр: Ужасы и Мистика

Фанфик к «Эпохе мертвых» А. Круза.

Рассказ о пришествии Полного Песца от имени питерского врача.

---

— Как Арина поживает?

Виктор опешил.

— Да никак она не поживает, умерла она, угорела зимой.

— Надо же… И давно? — закручинилась бабка.

— Три года уже как…

— Надо же… А ты ей родня?

Виктор на секунду задумался — не выдать ли себя за восьмиюродного внучатого племянника шурина деверя Арины, но решил не впутываться, больно уж бабка стояла умиротворенно и безмятежно.

— Нет, не родня. Знакомый. Останавливались мы у нее.

— Так вы те дурни, что в лесу что-то шароебились? Сразу — то не признала, а по рассказам похож. Ладно, раз так. Арине спасибо скажи. Глянулись вы ей тогда, а мы с ней сродственницы. Вот сюда — зря заявились. Очень зря.

***

Странно, но наезд Ильяса получился удачным — местные стушевались немного под его напором. ПОТы остаются на месте контролировать окрестности гаражей — а мы возвращаемся на прочесывание. Ильяс хочет найти пулемет и морфа. То есть себе на задницу приключений. Надо будет посмотреть как — нибудь, нет ли у него вместо пупа гайки, как у того героя сказки. Тот помнится, все искал гаечный ключ на свою нестандартную гайку. Наконец нашел, открутил — и у него ползадницы отвалилось.

Мы опять лезем на крыши. Теперь с нами еще и собаки. Вроде бы всех активных недоморфов выбили — и морф никак себя не проявил. Теперь начинается тягучее и муторное — с многократной перестраховкой проверяние гаражей. Ильяс словно шахматные фигурки переставляет наши тройки и местных. Нас с Надеждой и Демидовым определили в тыл — мы проверяем те гаражи, которые уже досмотрены нашими кумпаньонами. Задача простая — проверить что тут можно сгрести полезного вообще — и в частности.

Полезного в гаражах-то много, да вот беда — вряд ли нам местные дадут все захапать. В лучшем случае мы сможем утащить трофеем — да и то — тут нас опередили — мы как раз добрались до зомби, валяющихся на перекрестке — один точно за спиной что-то оружейное имел, я ж запомнил оружейный ремень на черной кожаной куртке — ан нету уже, спер кто-то пока наши выжимали остатки недоморфов с окраины гаражей.

То, что тут происходило даже мне понятно — чисто обглоданные кости, следы суматошного боя то в одном, то в другом месте и рубежи обороны, которые засевшие здесь головорезы сначала заготовили старательно, но явно против людей, машин и тупых зомби — и лихорадочные нелепые баррикады сляпанные совершенно уже глупо, в ужасе — когда за головорезов взялись вскормленные ими же недоморфы. И гильзы, ошметки одежды, всякий мусор, придающий брошенному полю боя сходство с мусорной свалкой.

Единственно, что нам попалось дельного — ремонтная яма, куда кто-то хозяйственный аккуратно сложил несколько центнеров картошки. А так — всякие инструменты, баночки с краской, маслом, черт знает чем, и черт же знает зачем и всякая гаражная хрень. Те зомби, которые там были уже вычищены и взгляд проскальзывает по их телам, не цепляясь.

Ну и, разумеется, куча запчастей ко всем машинам мира, которые может и пригодятся когда, но не мне. Замечаю, что Демидов шмонает по карманам трупы, всякие бумажки бросает сверху на обысканного, а что-то забирает себе.

— Эй, Гаврош, ты кончай так мародерить. Надерут нам уши по твоей вине. Ты б еще зубы золотые драть начал.

— А чо, им все равно это без толку. И потом вы ж с жмуров берете всякое — а мне и нельзя?

— Так мы оружие берем, а ты вон всякие вещи. Иди вон давай, карауль снаружи.

— Байду говоришь. Сам мародер — а туда ж…

— Иди иди, лекции мне тут будешь читать — пользуюсь я своим извечным в таких спорах правом боле толстого и крупного взрослого.

Демидов вылезает из гаража и окликает нас с Надеждой:

— Эй! Лекари! Тут мужик ранетый!

Переглянувшись с Надеждой, выходим из гаража и видим, что из небольшого сильно замусоренного тупичка с видимым усилием, на подламывающихся руках, волоча ноги, к нам грузно ползет толстый мужик в замызганном камуфляже. Он что-то жалобно бормочет, почти возя носом по насту, заметно, что и головы ему не поднять, потому нам видна только натянутая на его башку ушанка. Когда-то пушистая, дорогая, а сейчас слипшаяся и паскудно выглядящая.

Не сговариваясь, делаем шаг к нему и мне приходит в голову, что вообще-то при таком разгуле недоморфов живому тут уцелеть было невозможно. Прихватываю Надю за локоть, она непонимающе оборачивается.

Мужичок еще ползет, но видно, что сейчас выдохнется полностью.

— Демидов, у тебя зачинки с собой есть?

— А то!

— Кинь одну слева от мужика!

Демидов кидает обрезанную ракету и та укатывается в сторону слева от раненого.

— Зажженную кинь!

— Так бы и сказал! — и на этот раз стажер поджигает свою фиговину, бросает ее, и она через пару секунд начинает гореть пышным малиновым огнем, шипя, словно рассерженный кот.

— Твою ж мать! — булькает горлом наша медсестричка, хватаясь за автомат.

Огонь я успеваю открыть чуть раньше, все-таки ждал чего-то такого.

"Раненый" поднял, наконец, голову и глянул на пылающую в паре метров от него ракету. Нам отчетливо видно, что лохматая шапка скрывала за свалявшимися грязными сосульками меха — уже нечеловеческую зубастую харю.

— Тикай!!! — очень грамотно подает совет Демидов, пускаясь наутек — получив несколько пуль кадавр стремительно кидается на нас — причем оказывается, что волочившиеся ноги все же работают — он шустро прет на четвереньках, резко вихляя всем телом, отчего становится похожим на атакующего крокодила.

Бегство наше вряд ли выглядит героически, мы бежим стремглав, понимая, что эта зараза бегает ну разве что чуть медленнее нас, очень уж рывок получился впечатляющим.

— Робя!!! Атас!!! Морф!!! — верещит как резаный поросенок Демидов.

С громадным облегчением слышу грохот разнобоистой пальбы, причем особо радует длинный гром пулемета, но то, что чвакающие шлепки раздаются совсем рядом за моей спиной — подхлестывает куда сильнее, чем олимпийская медаль.

Потом раздается многоголосый хохот.

Оборачиваюсь на бегу.

Эти олухи царя небесного ржут как кони и мало что не пальцами тычут. Морф валяется от нас метрах в тридцати, уже не шевелится. Ну да, чертовы придурки, конечно, мы выглядели комично, продолжая забег, когда морфа уже спекли.

— Кругом, бегом, об стенку лбом, отставить, сам покажу!

— Зенит — чемпион!

— Эй, медицина! Чего остановились? До финиша еще двадцать метров, об забор не убейтесь!

— Вовка, засранец! Пошути еще! Мы тут чуть не сдохли! Какого хера тупичок не осмотрели, а? — выговаривать сразу не получается, дыхалки не хватает, потому выдаю с драматическими паузами.

— Да ладно, не графья! Вы прям как Вицин — Никулин- Моргунов неслись, хоть кино снимай!

— Ты Вовка допрыгаешься! — чуть отдышавшись, включается и Надя.

— Ладно, хоре ржать! Серый, Правило, Крокодил — пошли смотреть что — как — вмешивается Ильяс.

Потом, то ли получив в бок незаметный тычок от старшего сапера, то ли самостоятельно одумавшись — опять же распределяет сектора.

Они осторожно спрыгивают к нам в проход. Осматриваем морфа. РПД хорошо прошелся по нему, но и то, что осталось — впечатляет. Совершенно неожиданно выясняется, почему он бежал на четвереньках — у него нет стоп, инвалидом был, а намотанная на коленях слоем лента грязного скотча очень живо напоминает о наших побирушках, косивших под "ветеранов войны". Цыганский бизнес, но вроде ж они по метро раскатывали — видел я их базу на "Московских воротах", как его сюда-то занесло?

Ноги у него соответственно слабоваты, а вот ручищи и при жизни были мощные. А тут и тем более покрутели, вместе с зубами.

Подтягивается и парень с собакой. Ильяс выговаривает ему за пропущенный тупичок, но песик в этой паре выглядит уж больно испуганным — не столько идет, сколько его тащат, и вряд ли от собакина этого был бы прок. Вид морфа пугает пса до полуобморочного состояния и Ильяс, крякнув и махнув рукой, отпускает "кинолога".

Идем обратно в тупичок очень аккуратно.

Правило останавливается около кучи мусора и тянет из глубин за ремень нечто, что заставляет Серегу, покосившегося туда радостно охнуть.

Словно Афродита из морской пены — из кучи веток, рваных тряпок, пластиковых пустых бутылок и неприлично ярких, хотя уже и запылившихся оберток от всякой дрянной жратвы появляется Пулемет Калашникова — с ручкой над стволом с облегченным дырявым прикладом и тонким жальцем пламягасителя. Сошки растопырены, а вот ленты что-то не видно. Видно те же мысли приходят в голову и саперам — они бойко распинывают кучу хлама, но без результата.

— Странно, трещотка прямо сверху лежала — даже и не запылилась, словно только что положили — с недоумением говорит Крокодил.

— Откуда морф вылез? — интересуется у нас Серега.

— Оттуда — не чинясь указует перстом Гаврош. Получается, что ублюдок вылез из промежутка между крайними гаражами. Очень осторожно, все время страхуясь — причем героический стажер держит в руке наготове зачинку — заглядывают в тупичок. Опасного ничего нет, судя по тому, как перестали быть напряженными ребята, но вот нашли они там что-то явно нехорошее — помрачнели. Потом Крокодил вытягивает за ноги тело в сбродном камуфляже. Подхожу поближе — и становится не по себе — вроде б этот парень был среди местного подкрепления, только узнать его трудно, голова свернута мало не затылком вперед, да еще и сплющена, словно ее зажали в тиски. Крови нет, только тонкая струйка водянистой красной жижицы из уха, да дикое выражение лица с нелепой сардонической улыбкой и выпученным глазом. Крокодил лезет мертвецу в нагрудный карман, достает какое-то удостоверение, раскрывает.