Лев Тихомиров - Государственность и религия

• Название: Государственность и религия
• Автор: Лев Тихомиров
• Жанр: Философия

В своей статье Лев Тихомиров говорит о важности взаимодействия государства с религиозными организациями, о нравственности и бездуховности, об "автономных" личностях, которые способны только разрушать.

"Для современной государственности, подрываемой все возрастающей нравственной расшатанностью людей, теперь все более настоятельным становится вспомнить вопрос об установке правильного, искреннего отношения государства к Церкви. Задача для государства состоит в том, чтобы дать Церкви самостоятельность, возможность быть такой организацией, какой она должна быть по своим законам, и при этом остаться с нею в союзе".

---

На самом деле по природе своего духовного начала личность вовсе не автономна, ее нравственное начало не автономно. Духовный элемент человека есть отражение Божества, это дух Бога. Будучи свободен, дух наш именно не автономен, а, происходя от Бога, с Ним тесно связан и может жить нормально лишь в связи с Богом. Стремления духа отличаются абсолютностью и удовлетвори мы только жизнью с Богом, Который есть единственное Абсолютное Существование. Но когда человек разрывает связь с Богом, то есть с Источником своей духовной жизни, то получает лжеощущение "автономности".

Нося в себе требования абсолютного, человек чувствует, что они внушаются ему не миром, не земной природой, где совсем нет ничего абсолютного и все явно относительно. Поэтому человеку, оставившему связь с Богом, кажется, будто бы эти абсолютные, духовные стремления рождаются в нем самом, порождаются им самим. Посему он кажется самому себе как бы началом, источником духовных стремлений, которые ему дороже всего в мире. Он в этом отношении выше мира, независим от мира, "автономен"... если только нет Бога или если человек не чувствует с Ним связи.

Эта "автономная" личность со своими "автономными" нравственными стремлениями принуждена, однако, жить здесь, на земле, среди явлений природы, среди условий социально-политических. Мало того, что должна жить, она должна действовать. Духовное начало есть элемент непременной деятельности. Это элемент творческий: такова его божественная природа. Дух есть жизнь, жизнь есть состояние активное. "Автономная" личность могла оторваться от Бога, но остается со своими свойствами духа. Где же ей действовать?

В природе, за отстранением жизни религиозной, есть лишь одна область, в которой имеются некоторые отражения духовности, - это жизнь социально-политическая.

Хотя она тесно связана с законами природы органической и даже неорганической и потому проникнута законами необходимости и относительности, тем не менее эта среда, созданная для земной жизни человека, дает некоторое место и для проявления духовных стремлений. Естественно, что эта среда "надорганической жизни", как выражаются некоторые ученые, и привлекает к себе жаждущую деятельности "автономную" личность.

Если к общественной жизни приходит личность, полная духовных стремлений, но свободная от лжеощущения своей воображаемой "автономности", то влияние такой личности на общественную и политическую жизнь в высшей степени благодетельно.

Эго и есть праведники, спасающие города грешников, ими живет общество, ими поддерживается правда в коллективной жизни человечества.

Но воздействие "автономной" личности есть для общества истинное бедствие. Эта личность желает заставить мир относительного во что бы то ни стало дать удовлетворение ее абсолютным стремлениям. Покориться законам мира она не согласна. Она чувствует себя выше мира, чувствует себя независимой от него, она не видит ничего выше и сильнее самой себя. Поэтому ни при каких разочарованиях она психологически не способна примириться с мыслью, что природы не переделаешь. Такой человек не усовершенствует общество, потому что справедливо понимает, что оно и "усовершенствованное" все-таки очень плохо с точки зрения духовных идеалов. Поэтому он радикально все разрушает и строит заново. Но, увы, после этого получается приблизительно то же самое, что было раньше. Тогда начинается выдумывание новой идеи, опять ломка, опять постройка и опять, понятно, с теми же результатами... Да еще и хуже, потому что теоретическое построение, на вид остроумное, все же не предвидит многого, что раньше было создано опытом. "Автоном" презирает опыт:

Будь он проклят, растлевающий
Пошлый опыт - ум глупцов!.. -

так восклицает он и утешает себя мыслью:

...если к правде святой
Мир дороги найти не сумеет -
Честь безумцу, который навеет
Человечеству сон золотой...

Но сон остается сном, а действительность становится все хуже от ломок, постоянно нарушающих порядок, потому что нарушениями норм лучше всего пользуются именно разные пройдохи, для которых сущий клад все эти революции, дающие изобретательному дельцу все новые, ранее неизведанные формы эксплуатации, не закрытые еще ни законом государства, ни опытом публики, как были закрыты прежние.

На все эти разрушения своих надежд "автономная" личность способна, однако, отвечать только новыми ломками и фантастическими построениями... И так без конца.

При этом еще, должно заметить, люди этого нравственного типа желают непременно дел "великих", "всеобъемлющих". Стремление к абсолютному делает для них скучной мелкую работу пересоздания или разрушения только вокруг себя. Этому типу нужно все общество, даже все человечество. Тем шире становятся последствия этой подтачивающей и разрушающей деятельности.

Удобны ли такие граждане с точки зрения разумного и благожелательного законодателя и устроителя государства? Выгодно ли воспитание общества в такой системе нравственности, которая даже из лучших натур создает общественную язву?

V

Нравственность действительная, прочная, с нравственным законом, не зависящим от произвола и имеющим характер всеобщности, дается только религией. Этой "религиозной нравственностью" всегда и жило человечество; остатками, привычками ее живут эпохи, сознательно покидающие Бога.

В наш век сами люди "автономной" морали нередко должны бы были повторять слова г-жи Ролан: "Я оставила христианскую веру, но всю жизнь поступала так, как если б я была христианка". Но это значит жить прежним капиталом, и, благо, пока он есть... Однако, если его только тратить, не накопляя, не возобновляя, то обществу не избежать нравственного банкротства.

А потому государственный человек, как бы ни был он лично скептичен, не может не считать для блага государства величайшей драгоценностью те религиозные учреждения, в которых люди выращивают и воспитывают свое религиозное чувство, дающее им крепкое нравственное чувство и правила поведения.

Обрисовав выше моральные последствия автономной нравственности, нам полезно в параллель вспомнить идеальный нравственный тип христианина.

Нравственность христианина зависит не от страха закона и даже не от общественного порицания. В основе христианин стремится к нравственному богоподобию, имея живой идеал во Христе, а способы и правила в достижении этого (хотя и недостижимого) идеала - в учении и руководстве своей Церкви. При таком стремлении христианин живет в общении с Богом, а это и есть его духовная жизнь.

Пусть неверующие улыбаются, если угодно, но христианин по опыту знает, что это жизнь вполне реальная, даже более реальная, чем все формы жизни материальной, животной. Христианин знает, что общение с Богом дает ему и силу, и счастье. Его задачи жизни не исчерпываются в земном существовании и здесь не осуществимы полностью. Мир для него лишь арена борьбы за свой нравственный тип и за приобщение к нему возможно большего числа других людей - это и есть христианское "спасение".

Жить должно по "правде", и везде вокруг себя должно поддерживать эту "правду". Но христианин очень хорошо знает, что достижение правды здесь возможно лишь очень относительно - по причине силы зла, греха во всех людях и в каждом из нас. Поэтому христианин вовсе не революционер.

Христианин знает, что общие формы жизни созданы Богом применительно к природе человека, а потому ломать законы социальной жизни он не станет. Улучшать же общественную жизнь христианин всегда готов - по своей обязанности и личной потребности поддерживать и умножать господство правды.

Поэтому-то христианин как гражданин отличается с государственной точки зрения наилучшими качествами. Он служит не за страх, а за совесть, служит "делу", а не лицам, ищет счастья и блага настоящих живых людей, а не отвлеченностей, как "человечество". Он, наконец, думает не о количественном величии работы, а о ее качественном совершенстве и потому не тянется непременно на верхи правления, к первым, громким ролям, а столь же удовлетворяется работой в своей семье, в своей общине, в кругу своих знакомых, в природе, корпорации и т. д.

С государственной точки зрения именно такой тип и нужен для здоровой жизни общества и государства. Он дает тот скромный, молчаливый подвиг, как бы не сознающий своего величия, которым еще и теперь мы любим хвалиться как "типично русским", хотя на самом деле этот тип уже почти исчезает у нас под разлагающим влиянием неверия. Но, разумеется, величайшей заботой правителя, достойного своего места, должно быть возможно большее сохранение и, если возможно, воскресение и развитие именно этого нравственного типа, который представляет надежнейшую преграду против общественной и политической деморализации,