Владимир Борода - Звезды для командора

• Название: Звезды для командора
• Автор: Владимир Борода
• Жанр: Современная проза

Фантастическо-реалистическо-сюрреалистический роман о том, как из потерявшегося в советской действительности интеллегента-алкоголика, вроде бы прожившего несколько жизней, можно сделать космонавта. Главное — пообещать квартиру оперу из угрозыска. Пародия на ельцинскую Россию с элементами гиперболы и сюрра, спецслужбы, мафии, революционные армии освобождения, показуха и обман — все знакомо, узнаваемо и… страшно. Недаром первая часть называется — Партия, вторая — Россия, и третья — Дурдом… Взбесившийся космический корабль, живущая на подачки Запада страна и конец?.. Не конец? Кто знает…

---

— Рвясь на вас, дорогие рабочие, клятвенно заверяем, что не посрамим марку и не упадем в грязь лицом, будем нести и дальше в космос алое знамя коммунизма!..

вспыхнули и погасли аплодисменты, повинуясь знаку председателя месткома, а Заикин продолжил:

— Дорогие товарищи! Позвольте мне в ответном слове, от лица всех моих товарищей космонавтов поблагодарить вас за отлично сделанную работу, за сданную ранее срока, так сказать досрочно! Сегодняшнее международное положение настоль сложно, что каждая досрочно выпущенная ракета ударяет по нашим врагам с еще большей силой! Мы, космонавты, опи…-

Заикин смущенно замолчал — речь внезапно кончилась, то ли листков не хватало, то ли что-то было напутано… Выручил вездесущий зам:

— Похлопаем товарищи нашему гостю, космонавту товарищу Заикину!

Предвкушая конец затянувшейся комедии и близкий к проходной завода гастроном, гегемон вновь взорвался аплодисментами изо всех сил.

Зам и директор обернулись к растерянному Заикину и почти хором, с улыбкой, произнесли:

— Видите, товарищ Заикин, как вас любят наши рабочие. Ну а теперь прошу в наш красный уголок, чтоб ни кто не уволок! Ха-ха-ха-ха-ха-ха!..

Толкаясь и тыкая друг друга под ребра и в спину, расходились с торжественного митинга рабочие, а во след им гремело из динамиков:

— Торжественный митинг, посвященный досрочной сдачи изделия номер триста семь прошу считать закрытым!..

— Василий, Василий, третьим будешь?

— а этот-то, Заикин фуев, бумажки что ль перепутал?..

— Да нет, в сортир сходил с частью речи, газеты под рукой не было…

— Маша, а че у тебя жопа мягкая?

— Дурак…

— Мишка, а ты те гайки затянул?

— Какие гайки, Николаич, наживулил, наживулил, не маленькие, сами затянут, вы же сами говорили — быстрей, быстрей!..

— Говорить-то говорил, а как развалится в космосе херовина на фуй, тут нам всем шиздец приснится…

— Не бойся, не бойся Маша, мы твоему дураку ни хера ни скажем…

— Дурак, сегодня не могу, у меня красная армия…

— В гастроном вчера завезли полусладкий, рубпь семьдесят две, шестнадцать оборотов, полкило…

— Да, космос большое дело, интересно — им там в космосе алкоголь выдают или нет, вот я помню в морфлоте служил, на подлодке…

— Слышь, Генка, я с триста седьмой пару диодов спер, поможешь толкнуть?..

— …Что же вы, уважаемый Юрий Иванович, колбаской брезгуете? Сервелат из спец цеха, не потравитесь, мы то рабочих варенной балуем, раз в два месяца, а это совсем другой сорт…

Заикин нетвердой рукой подхватил колечко жирного и скользкого сервелата и пару раз ткнув себя то в глаз, то в щеку, отправил наконец специальный сервелат в рот. Вкус не чувствовался. В голове кружилось и гудело, водка "Посольская" смешалась с коньяком, выпитым еще в ресторане гостиницы, котлета по-киевски взбрыкивала и грозилась выйти посмотреть на белый свет, но Юрий Заикин был закаленный боец и знал свой организм, как пять пальцев на собственной руке.

— Желаю ледяного! -

выдавил через силу из себя космонавт.

С двух сторон наклонился к нему директор каскадного завод и что-то сарался наснять, но у рего ни калучалось… Встряхнув головой, Заикин собрался со всеми силами и отчетливо произнес;

— Желаю и требую за счет вашего месткома ледяного на голову!

И подкрепил свою просьбу крепким ударом кулака по тарелке с каким-то непонятным салатом. Раздвоившийся было директор мгновенно сфокусировался, на голову было положено требуемое, извлеченное из холодильника, алкоголь стал мгновенно, во след директору, сфокусироваться тоже и уходить в руки-ноги и другие периферийные части тела. Так-то, а то распоясался, гуляет как дома у себя, усмехнулся трезво Заикин и взглянув на пьяного в смерть директора, громко спросил у зама:

— Ну, что у нас дальше по программе?

Ероськин поперхнулся квашеной капустой и зачаровано уставился на внезапно протрезвевшего космонавта. С трудом справившись с капустой и изумлением, зам восторженно произнес:

— Вот что значит тренировка космическая! Раз и трезвехонек…Через полчаса в театре комедии будет оперетка "Василий Теркин". Для нас оставлена лучшая ложа.

— Поехали, оперетка, так оперетка, хрен с нею!..

Поддерживаемый замом и начальником спецчасти завода "Каскад", резко выбрасывая в стороны ноги, Заикин двинулся на выход. Самое сложное ждало их в коридоре заводоуправления. Ковровая дорожка, лежащая на линолеуме, взбунтовалась и набросилась на них. Но совместными усилиями справившись с нею, теплой компанией погрузились в черную "Волгу" и уже без всяких пропусков лихо покинули хорошо охраняемую территорию завода.

Мороз, и ветер, залетающие в полуоткрытые окна автомобиля, сделали свое дело — все стали приходить в себя, более-менее.

— Послушай Сережа, ну ее в жопу, оперетку эту, "Роз-Мари" я бы еще посмотрел, хотя я и так все арии наизусть знаю, но Теркина, ты уж извини. Ну его на хрен! Слышь, водила — с Нижнего Тагила, какой в вашем городе кабак наилучший?

Шофер, зам и начальник спецчасти, чье имя Заикин ежесекундно забывал, ответили хором:

— Сибирские огни!

Взвизгнув тормозами, "Волга" объехала закутанного в тулуп постового милиционера и понеслась по пустынному, замерзшему, вечернему городу, заваленному снегом по окна первого этажа. Пьющему после трудов праведных честно заработанную водку и полусладкое, сладкое и крепленое, белое, розовое и красное, "Солнцедар", "Алжирское", "Агдам", вермут и портвейн, кубинский ром и вьетнамский ликер… Несмотря на временную нехватку продуктов, продолжающуюся с 1917 года, спиртное советская власть трудящихся завозила исправно. Даже с разных концов света. Трудящиеся всей планеты изо всех сил помогали трудящимся первого социалистического государства в борьбе с невзгодами и объективными причинами.

Растолкав жидкую толпу желающих попасть вовнутрь, Заикин со сопровождающими лицами вошел в теплый вестибюль. Сверху неслось разухабистое;

…Лучше сорок раз по разу —

Чем ни разу сорок раз!..

Космонавт удивлено вскинул жидкие брови, зам охотно пояснил:

— Цыгане! В ресторане "Сибирские огни" ансамбль цыган выступает…

И уже по широкой лестнице вниз спешило вечернее начальство ресторана и жало руки, и подхватывало под локти, и вело вверх, и подводило к столу, который буквально на глазах начинал прогибаться под тяжестью закусок, деликатесов и бутылок. А вплотную подступивший к столику ансамбль цыган, размахивая руками и прозрачными шалями, юбками и бородами, тряся монистами, пальцами и всем, чем только можно, уже голосил во всю мощь диких глоток, закаленных бескрайними просторами, водкой и ругань:

— К нам приехал, к нам приехал, к нам приехал Юрий Иванович дорогой! Молодая, от силы лет тридцати девяти, цыганка с некрасивыми кривыми зубами, поднесла на пластмассовом разносе рюмку водки и бутерброд с красной икрой. Заикин выпил, закусил и смущено (псевдо) начал шарить в карманах, дабы соблюсти до конца обычай. Администратор ресторана махнул рукой — кыш! цыгане заплясали среди столиков, закружили юбками, забили в бубны, забренчали гитарами, зазвенели монистами, заныли скрипками, продвигаясь в сторону сцены. Высокий и сильный голос заныл:

В чистом поле васильки — дальняя дорога,

Сердце ноет от тоски, а в глазах тревога!..

— Ну как, Юрий Иванович, нравится? -

наклонился к Заикину и пыхнул сложным букетом зам.

— Очень! -

искренне заверил космонавт и поморщился на запах.

Зал ресторана был переполнен. Основная и постоянная масса публики четко делилась на три части — лица смуглые, крикливо-гортанные, явно торговцы с ближайшего базара, кидающие деньги налево и направо; лица толстые, в отличных костюмах, странных для сибирского города, местная элита-власть, обком, райком, верх милиции, КГБ и ОБХСС; ну и лица средние, с татуированными руками, с тяжелыми взглядами и ртами, полными железных зубов, чтоб легче было жевать добычу… Такого контингента хватало с избытком в каждом крупном и не очень крупном сибирском городе. Да и не только сибирском. Первые были хозяевами над экономикой, третьи над деньгами, вторые же думали и считали себя хозяевами над всем и всеми… Цыгане не унимались;

…Спрячь за высоким забором девчонку —

Выкраду вместе с забором…

Клубы дыма обволакивали пластиковые люстры, меж столиков сновали официанты и официантки, разнося еду и графины, бутылки и бокалы, хлопало шампанское, стоял сплошной рев голосов, ни кто ни кого не слушал, все только кричали.

— Если Иванова назначат замом, то нам всем шиздец…

— Бегу я за ним и такое зло берет…

— Переспала я с Васькой, а он даже туфлей не купил…

— Слушай дорогой, че ты ходишь, попой водишь, не заходишь…

— Ну не хватай, не хватай, в лифчике я…