Милорад Павич - Чай для двоих

• Название: Чай для двоих
• Автор: Милорад Павич
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Современная проза
• Год: 2003
• ISBN: 5-352-00556-9

1.0 — создание файла

---

3. Вероятно, дорогой Аристин, вам не удалось увидеть описанный сон и съесть во сне святоникольского сома, запеченного на воде. Но не отчаивайтесь. Вы уже заглядывали в указания для Асенеты и знаете, что сон был предложен вам не для того, чтобы его видеть. Поэтому продолжайте идти вперед, то есть зайдите в мастерскую и купите там ненарезанный ключ.

4. В ближайшую среду пойдите на террасу того ресторана, который в вашем городе находится ближе всего к собору (здесь, в Белграде, это улица Короля Петра, 6, терраса ресторана «Вопросительный знак»). Вам надлежит прийти туда в полдень и найти особу женского пола, которая пьет чай, а на столе перед ней лежит одна сережка. Подойдите к ней, положите на стол ключ и спросите, можно ли сесть рядом. Если она скажет, что нет, представьтесь ей, скажите, что вас зовут Аристин. Если это Асенета, можно предположить, что в таком случае она предложит вам сесть, и тогда вы расскажете ей, что вам приснилось накануне. То есть тот сон, который вам задано было увидеть, но который вы в самом деле не видели. Расскажите его, как будто он вам действительно приснился, хотя это и не так. Если и она расскажет вам сон, который был задан ей и о котором вы узнали из этого рассказа, ваша цель достигнута, все условия соблюдены. А именно то, что каждая большая любовь начинается с трех маленьких обманов. Вы оба частично уже выполнили эту норму, сказав, что видели во сне то, что вам не снилось, и, сообщив о себе ложные сведения, то есть представившись ненастоящими именами. Это значит, что вы на правильном пути к тому, чтобы вкусить любовного напитка и стать героями рассказа о великой любви. Если, дорогой Аристин, Асенета вас спросит: «Почему именно ключ и почему именно сережка?» — вы ответите: «Ни ключ, ни сережка сами по себе совершенно неважны. Важно то, что мужчины обычно не слишком внимательны, поэтому достоин внимания тот, кто сумел заметить в траве или на тротуаре потерянную сережку. Девушкам же обычно недостает забывчивости, поэтому заслуживает внимания та, что может потерять ключ. Эти двое, по всей вероятности, могли бы стать гармоничной парой…»

* * *

На этом месте я во второй раз прекратил писать, потому что в уме у меня с кристальной ясностью снова возник вопрос к самому себе: «Зачем ты его обманываешь? Зачем ты обманываешь Аристина, если прекрасно понимаешь, что абсолютно ничего не известно? Ведь те, кто предпримет такую попытку, на своем опыте убедятся в том, что связь, установленная с помощью ненарезанного ключа и сережки, это не бог весть что. Может, к примеру, оказаться, что Асенета и Аристин просто не понравятся друг другу. Или, хуже того (и я уже думал об этом), может случиться, что Асенета или Аристин вообще не встретят никого, кто захотел бы выпить с ними чаю на террасе ближайшего к собору ресторана. Да кто его знает, что может произойти! Может зародиться дружба двух молодых людей, взаимовыгодное общение старика и девушки, разговор двух старушек, связь двух лесбиянок и вообще все, что угодно. Итак, зачем ты обманываешь Аристина?» — «Затем, что каждая большая любовь, — ответил я самому себе, — начинается с трех маленьких обманов…»

II

Однажды, почти через два года после того, как этот рассказ был написан и опубликован в одном журнале, у меня дома раздался телефонный звонок, и мужской голос сказал, что мы не знакомы, что он мой читатель и что он хочет сообщить мне кое-что необычное в связи с рассказом «Чай для двоих». Мы договорились встретиться на террасе ресторана «Вопросительный знак». В то время мне было уже за семьдесят, я вступил в XXI век и начал совершенно бессистемно забывать разные вещи — как стреляют по воронам, как бросают над водой камешки, чтобы они подскакивали, как пятясь задом выходят из двери и как называются дни недели в русском и во французском языках, при этом в памяти всплывали английские названия, хотя раньше я никогда толком не мог их выучить. Короче говоря, душа моя была уже в носу, а ведь каждое утро мне приходилось чихнуть. Правда, смеяться я еще не разучился. Я рассмеялся в трубку, он — нет, и мы встретились в «Вопросительном знаке». Он пил кофе и читал газету «Глас общества». Он был в самом расцвете сил, в возрасте, когда достоинства еще не начали превращаться в пороки. Весь в черном, хорошо одет, с тремя видневшимися друг из-под друга прозрачными лицами, каждое из которых было по-своему красиво. И с тремя видами волос на голове — щетиной, чем-то вроде перьев и короткой колкой травой на темени. Он мог взглядом заморозить воду в своем стакане… Я растерялся и сказал про себя: «Бог лечит, мы лишь бинтуем…» Рассказал он мне следующее.

РАССКАЗ ЧИТАТЕЛЯ

«Прежде всего, скажу вам, что я не из тех, кто глотает книги. То, что я прочитал ваш рассказ, — это просто чудо, и вот как было дело. Однажды я гулял в Калемегдане, и вдруг, совершенно случайно, мой взгляд упал на какой-то блестящий предмет в траве. Я наклонился и обнаружил женскую сережку. Она немного погнулась, должно быть на нее наступили, я, поразмыслив, сунул ее в карман. И потом о ней забыл, ведь карман это лучшее место для забытых вещей. Надев через несколько дней тот же пиджак и нащупав в кармане сережку, я вначале даже не понял, как она там очутилась. Потом я пошел в торговый центр «Миллениум-базар» к ювелиру, моему школьному другу.

— Откуда у тебя эта штуковина? — спросил он меня.

— Нашел.

Рассмотрев сережку через лупу, он сказал:

— Золото, четырнадцать карат, с тремя бриллиантами. С тремя настоящими бриллиантами.

— И сколько это стоит?

Мой знакомый назвал приблизительную сумму, от которой у меня закружилась голова. Он продолжал внимательно разглядывать сережку под лупой.

— На сережке видна запекшаяся кровь. Ее сорвали с уха какой-то женщины. Поэтому она и погнулась… — Возвращая мне драгоценность, приятель задумался и сказал: — Я знаю, чья это сережка.

Я оторопел:

— Шутишь!

— Это каждый знает. Она принадлежала Ксении Калопер. Месяц назад про нее писали все газеты. Ее убили и ограбили в Калемегдане. Знаешь, как это делается. «Снимай, красавица, сережки, или отгрызу тебе ухо!» А она не послушалась. Если верить газетам, с нее сорвали сережки, сняли кольца с рук и одно кольцо с пальца на ноге, и все это было сделано очень грубо и быстро. Убийца спешил. Перстень с ноги был найден на месте преступления. Остальное не нашли…

— И что мне теперь с этим делать?

— Есть несколько возможностей, причем одна хуже другой. Можно обратиться в полицию, можно вернуть сережку семье покойной Ксении Калопер, можно продать ее мне, при условии, что я соглашусь ее купить, но во всех трех случаях тебе придется объяснять правоохранительным органам, откуда она у тебя взялась.

В отчаянии я положил сережку обратно в карман и решил опять про нее забыть. На некоторое время. Я уже выходил из магазина, когда приятель крикнул мне вслед:

— Во всем этом деле есть и хорошая сторона.

— Какая?

— Ты стал героем одного рассказа.

— Какого рассказа?

— Рассказ называется «Чай для двоих», и его героем становится тот, кто нашел сережку, причем все равно где. Я недавно прочитал этот рассказ в какой-то газете. Постой-ка… вот она.

Из вороха газет он извлек одну, с вашим рассказом, и протянул ее мне. Вот так ваш «Чай для двоих» оказался у меня, и я его прочитал. А потом я подумал, что и вправду могу пойти на свидание в «Вопросительный знак», и на всякий случай даже приобрел ненарезанный ключ. Но тут в моей жизни произошли перемены, которые воспрепятствовали осуществлению этих намерений.

Через две недели после того, как я прочитал «Чай для двоих», мне неожиданно предложили работу за границей, несколько месяцев меня не было в Белграде, я работал в Москве и не собирался уезжать оттуда, но внезапно, получив известие о смерти отца, был вынужден вернуться, чтобы похоронить его и вступить во владение его квартирой. После похорон отца, сделав остальные дела, я пришел в опустевшее отцовское жилище, набитое всякой рухлядью, которая утратила все свои прежние запахи и приобрела один общий для всех вещей дух. Я таращился на окружающие меня предметы и на самого себя в тусклое отцовское зеркало с дыркой и чувствовал, что в любой день человек хотя бы на миг может стать умным. Потому что ежедневно каждый из нас незаметно для себя оказывается в полумиге до своего рождения и в полумиге после своей смерти. Между двумя этими полумигами находится почти неуловимая капля мудрости… С такими мыслями я лег в постель, но уснуть не смог. Проворочавшись всю ночь и так и не сомкнув глаз, я встал поздно. Посмотрел в окно, понял, что близится полдень, что на дворе весна, и достал висевший в шкафу старый пиджак, который я давно не носил. В кармане я нащупал какой-то ключ, вытащил его, попытался вспомнить, что им можно открыть, и с удивлением увидел, что на нем нет резьбы. Тут я, разумеется, вспомнил, что это ключ, приготовленный для свидания в ресторане «Вопросительный знак», и что я так и не успел проверить, действует он или нет. В другом кармане, как вы догадываетесь, лежала золотая сережка с бриллиантами.