Василий Ян - Финикийский корабль

• Название: Финикийский корабль
• Автор: Василий Ян
• Жанр: История

---

- Чтобы они были одинаковы, я сперва сделаю деревянную дощечку такой величины, как тебе нужно, а потом уже буду по этой дощечке обрезать ровные глиняные плитки.

- Ты хорошо смекнул. Если ты мне будешь изготовлять такие плитки, я тебе буду за них платить столько же, сколько хотел платить горшечнику. Завтра же ты возьмешься за дело.

Я подумал: "Зачем Софэру нужны эти плитки? Не хочет ли он их обратить в золото, как, говорят, умеют это делать хохомы?*"

_______________

* Х о х о м  - ученый, мудрец.

Но плитки нужны ему были для другого.

- Ты хочешь научиться читать и писать? - спросил Софэр.

- Это только ученые люди могут заниматься таким трудным делом, проговорила из угла мать. - А при нашей бедности разве мы можем учить этому наших детей!

Софэр взял прутик, насыпал золы на пол, разгладил ее и начертил мне такой знак:

- Что это тебе напоминает?

Я подумал, посмотрел справа, посмотрел слева и сказал:

- Если повернуть немного, то этот знак похож на голову быка с рогами и ушами, - и нарисовал пальцем на золе.

- Верно! Вот этот знак и есть "алеф", по-сидонски* значит "бык". Если мы этот знак напишем, то будем говорить "а". А вот этот знак похож на дом или шатер - "бет" - и произносится как "б". Ты можешь его повернуть вот так, и тогда он совсем похож на шатер, из которого идет дымок. Ведь наши деды не жили в земляных хижинах, как мы живем теперь, а кочевали с баранами по полям: то здесь расставят свои шатры, то в другом месте, где хорошая трава.

_______________

* Финикияне называли себя сидонцами или "сынами Анат" - "бени

Анат".

Мать подошла ближе и тоже внимательно смотрела, как старик рисовал на золе свои значки.

- Этот знак не напоминает ли тебе голову нашего большого друга и труженика верблюда - "гимель", голову на длинной тонкой шее? Этот значок читается как "г". А вот этот вьется, как волна, и означает "мем" - "вода" - и читается как "м".

Так Софэр стал мне показывать разные буквы, и я в первый же день выучил, как пишутся некоторые из них. Их можно складывать вместе, и тогда получаются интересные слова. Писать надо справа налево. Первое слово, которое я написал, было "ам", что значит "мать".

На другое утро, когда совсем рассвело и повсюду заблеяли козы, уходившие с пастухами в горы, я побежал к моим друзьям. Они на гумне, около мельницы, заняты были игрою в "шарики".

Все почти были в сборе: Менахем с разбитой губой, тощий Мендола, обжора Гамалиель - две редьки торчали у него за пазухой, - косой Бахья и маленький Ханания. Бахья, прищурив один глаз, целился в рассыпанные глиняные шарики; ловко сбив сразу три, он вдруг увидел меня и закричал:

- Эли, разве сегодня праздник, что ты с нами?

Я раздувался от важности - ведь я мог им рассказать столько новостей, о которых они и не подозревали.

- Сознайся, что ты плохо смотрел за телятами Абибаала и он тебя прогнал, - заметил Гамалиель, принимаясь за редьку.

- Ну так что ж, что прогнал? Зато вчера я смотрел, как строят корабль, и научился писать слова! - И я рассказал им и про старика, и про купленный им мой глиняный кораблик.

Мальчики слушали раскрыв рты, а маленький Ханания даже сел на землю и заревел, говоря:

- Я боюсь, что старик придет ко мне ночью и будет охать и кашлять!

Но остальные на него зашикали. Гамалиель сунул ему в рот недоеденную редьку, и Ханания замолк.

Все мои друзья - отчаянные храбрецы; сколько раз мы вместе ходили на кузницу сердитого Бен-Барзила, и, хотя он бранился и грозил щипцами, мы все равно смотрели, как он плавил медь, светившуюся как солнце; вместе мы пускались на старой лодке в море, ныряли за крабами, каракатицами и морскими ежами, лазили в чужие огороды за горохом, но никогда друг друга не выдавали. Все мы однолетки, кроме маленького Ханании.

Друзья пошли за мной - они хотели посмотреть на волосатого старика и на его старую бедную ослицу. Тихонько вошли мы в хижину и остановились у дверей. Старик, увидев нас, приподнялся и облокотился на руку.

- Кто эти маленькие люди? Я плохо вижу, - простонал он.

- Это мои друзья, дети авалинских рыбаков. Они пришли пожелать тебе скорее выздороветь.

Гамалиель громко воскликнул:

- Проживи сто тридцать лет и повидай весь свет!

- После такого пожелания, конечно, я поправлюсь и еще объеду самые далекие страны.

- Ступайте, не мешайте Софэру-бобо*, - сказала мать. - А ты, Эли, посиди около больного и, если он попросит пить, дай ему козьего молока.

_______________

* Б о б о  - по-финикийски "дедушка".

Я сел около старика и слушал, как он бормотал непонятные слова на каком-то чужом языке.

Дней десять старик почти не вставал и постепенно поправлялся. Для меня это время даром не пропало: Софэр каждый день занимался со мной чертил палочкой на песке буквы, которые он мне показал.

ФИНИКИЙСКАЯ АЗБУКА*

А - алеф, бык

В - бэт, дом

Г - гимель, верблюд

Е - э** ?

В - ван, гвоздь

Ц - цаин, оружие

Х - хэт** ?

Т - тэт, змея

И - йод, рука

К - каф, ладонь

Л - ламед, колючка

М - мим, вода

Н - нун, рыба

С - самех, опора

О - ойн, глаз

Ф - фэ, рот

С - садэ** ?

К - коф, затылок.

Р - реш, голова

С - син, зуб

Т - тау, значок, тавро

_______________

* Приведенная автором "финикийская азбука" - это греческая

азбука, происшедшая из финикийской, где каждая из "букв" была

слоговым знаком. Здесь пропущен знак "далета" (дельта) и некоторые

другие. (Прим. А. И. Немировского.)

** Значение букв "э", "хэт" и "садэ" не выяснено.

За это время я натаскал домой глины, размял ее, очистил от камешков и приготовил старику сто таких ровных плиток, какие ему были нужны.

Тогда Софэр-бобо вытащил из мешка кусок стекла* странной формы. Оно напоминало большую чечевицу; с обеих сторон стекло было выпукло. Потом он достал костяную палочку - один конец ее был острый, другой оканчивался лопаточкой.

_______________

* Финикия славилась выделкой стекла.

Затем я подавал ему на доске глиняные плитки, еще сырые и мягкие, и старик очень искусно и быстро выдавливал лопаточкой и царапал иглой буквы, которые я уже немного знал. Кусок стекла он держал перед глазами и смотрел через него.

- Почему ты смотришь сквозь стекло?

- Это замечательное стекло, и за него я заплатил дорого литейщику. Если смотреть сквозь это стекло, то самые маленькие мушки или жучки делаются такими большими, точно они выросли в сто раз. Если бы не было у меня этого стекла, я бы не мог написать ни одной строки. А теперь я пишу на этих плитках целую книгу о том, как я приехал из города Мараканды* в Вавилон и оттуда - сюда, к берегу моря.

_______________

* М а р а к а н д а  - так в древности назывался город,

находившийся на месте нынешнего Самарканда в Узбекистане.

И старик усердно ставил значки на глиняных плитках и наконец исписал одну за другой все сто, которые я приготовил.

Мать сходила к горшечнику Абибаалу, чтобы с ним условиться, не возьмет ли он обжечь эти плитки.

Горшечник Абибаал перестал сердиться; сам пришел к нам в хижину, уселся на циновке около Софэра и заговорил очень почтительно:

- Вай-вай! Сколько мудрости в твоей седой голове! Ты, наверное, понимаешь, что поет ветер или о чем трещит сорока. Ты можешь напускать болезнь и прогонять ее. Поэтому не сердись на меня - я опять возьму в ученье мальчика Эли и сделаю из него настоящего мастера.

Горшечник взялся обжечь в печи все написанные плитки и обещал делать это и впредь за плату.

5. ПОЕЗДКА В СИДОН

Когда Софэр поправился от болезни, он решил съездить в город Сидон.

- Я в Сидоне повидаю купца Макара и заодно разыщу тех людей, которые увезли твоего мужа Якира на работу к иудейскому царю Соломону. Я все от них выведаю, и потом мы постараемся его вернуть домой.

- Уже три года мы ничего не знаем, где Якир и жив ли он, - вздохнула Ам-Лайли.

Утром Софэр вывел белую ослицу со двора и, встав на камень, без посторонней помощи уселся на нее.

Мать решила тоже пойти в город, чтобы скорее узнать что-либо об отце и продать корзинку яиц и спряденные ею нитки.

- Ты будешь моим проводником, - сказал мне Софэр, - а не то в этом шумном городе я потеряюсь, как горошина в мешке орехов.

Ам-Лайли повесила на дверь большой деревянный замок, и мы тронулись в путь.

Дорога к Сидону идет берегом через холмы. С левой стороны спускаются склоны Ливанских гор. На них разбросаны рощи, сады, поля, и всюду работают крестьяне. Одни мотыгами копают землю, другие, положив правую руку на рукоятку плуга*, покрикивают на рыжих волов, которые, мотая головами и отгоняя надоедливых мух, взрывают ровные борозды. Весело бегут ручьи по канавкам, сворачивают в стороны, заливают водой поля, затем опять вливаются в канавки, чтобы дальше снова напоить корни виноградных лоз или грядки огурцов, дынь и других овощей.

_______________

* В древней Финикии и Сирии плуг был с одной рукояткой.

Справа - синее море, по которому плывут крутобокие корабли: одни надув заплатанные паруса, другие - ощетинившись длинными веслами. Весла разом ударяют по воде, взбивая белую пену.