Ирина Лобановская - Анатомия развода

• Название: Анатомия развода
• Автор: Ирина Лобановская
• Издательство: ЗАО Центрполиграф
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-9524-1545-8

Аня Литинская вышла замуж очень рано, за своего одноклассника. Но жизнь не сложилась. Почему? Ответ на этот вопрос пытаются найти многие, в том числе и сама Аня. Она поторопилась? Приняла за любовь первую увлеченность? Ошиблась в любимом? Но и в самой себе тоже — Аня продолжает очаровывать и очаровываться…

---

Ольга обиделась, закусила губу и промолчала. Но не успокоилась. И через несколько дней поставила во время перемены на стол математику валокордин. Он пришел, обнаружил лекарство и бодро заявил:

— Спасибо! После девятого урока ваш подарок мне очень пригодится!

Класс снова гоготал.

На химии Ольга поинтересовалась, можно ли отличить кислоту от щелочи на вкус. И тоже не на того напала. Химик нашелся тотчас:

— Гм… В принципе можно. Но сначала я вам рекомендую набрать ноль три, а когда врачи будут звонить в дверь — только тогда и попробовать. Как видите, способ очень уж накладный — и для вас, и для «скорой». Поэтому поищем метод различия попроще…

К учительнице литературы Оля привязалась с другим приколом:

— А вот я видела в программе экзаменов по литературе билет с такой темой: «Раненое сердце Некрасова». Это что значит? И как он вообще жил, если его в сердце ранили?

— Нет, ты не понимаешь! — тотчас вскочил Юрка. — Я сейчас сам все объясню! Фишка в том, что он этой кровью из сердца и писал! Кровавые строки! Правильно я говорю, Наталья Петровна?

— А вот еще странный случай с «Гренадой» Светлова, — не сдавалась Ольга. — Прямо-таки загадочный. Ее печатали раньше во всех наших старых учебниках как песню воспитания патриотизма. Но возникает простейший вопрос: почему же этот паренек, светловский герой, воспевает не свою родину, а какую-то Гренаду в Испании? А ориентировано ведь на советского молодого человека. И где тут логика?

К следующему уроку Оля заготовила новый вопросик.

— Есть такая муза — Полигимния — муза священных гимнов, — важно сообщила она училке. — А к священным гимнам, которым она покровительствует, относятся гимны России?

Выслушивая ответы, Оля всегда принимала издевательски-смиренный вид, как человек, который про себя смеется над учителем, выказывая ему при этом величайшие внимание и почтение.

Потом классная руководительница собралась идти с ребятами в поход и пустила по классу опросный лист. Каждый напротив своей фамилии старательно выводил предложение, где, на его взгляд, стоило побывать: «Скудин — Малаховка, Воробьев — Коломна, Литинская — Толстопальцево». А Ольга написала: «Михаил Сергеевич Горбачев — США С тех пор как я узнал, что люди живут в Африке, мне захотелось в Америку».

Потом Ольга подняла руку.

— Нужно еще обязательно в любой поход взять с собой КЛМН. Это прежде всего.

Учительница и весь класс дружно изумились.

— Обана… Расшифруй! — попросил Юрка.

— Это значит — кружка, ложка, миска, нож! У каждого, — с торжеством доложила Ольга. — А потом еще надо решить, кто возьмет КПСС.

Класс грохнул от смеха.

— А это чего такое? — сияя, спросил Игорь.

— Конфеты, печенье, сушки, сухари.

Но как белокурая, изворотливая и лукавая Ольга ни старалась, как ни доводила своей уникальной наивностью и любознательностью учителей, перебить темных чар всесильной Литинской, в чью сторону упорно неотрывно смотрел Игорь, не сумела.

* * *

В конце первого сентябрьского дня к одиннадцатиклассникам заглянул нахмуренный директор. Он не любил, когда даже взрослые дети ходили одетые не пойми во что, хотя форму давно отменили. Особенно ему не нравилось, что девушки приходили на занятия в брюках.

— Ну-ка признавайтесь — кто в брюках?! — сурово спросил директор.

— Я! — тотчас вскочил Юрий. — А еще Скудин, Денисов, Лошкарев, Славин, Чернышев…

— Ну, хватит! — оборвал его директор, осознав свою стилистическую оплошность.

Класс довольно гоготал.

— У тебя, Воробьев, чересчур хорошо подвешен язык! За словом в карман не лезешь!

— Это не порок! — тотчас отозвался Юрий. — Зато в карман я часто лезу за деньгами, которых там не оказывается. К великому моему сожалению!

— Это, конечно, не порок! — мрачно повторил директор и спросил вкрадчиво: — Воробьев, а в чем это ты в школу ходишь? Это, по-твоему, одежда для учебы, а особенно для первого сентября?

Юрий был в косухе и обвешан множеством цепей. Он тотчас радостно затараторил:

— Мне Всеволод Николаич мама никак не может купить ничего другого это очень трудная проблема не шьют на меня у меня шестой рост пятьдесят четвертый размер!

Размер свой он, конечно, преувеличил, подумала Аня, а вот рост у него, пожалуй, даже седьмой. Если такой существует в природе.

Класс хохотал.

Директор совсем захмурел:

— Ты, Воробьев, хотя бы врал поталантливее! А Юрка снова как пошел:

— Мы с мамой Всеволод Николаич объехали недавно все бутики и универмаги облазили все фирмы и все без толку не шьют на меня у меня Всеволод Николаич шестой рост пятьдесят четвертый размер не может мне мама ничего купить мучается со мной бедная…

— Ну, хватит, Воробьев! — прервал его директор. — Достаточно мы тебя уже послушали! И бедная у тебя не только мама, но и мы все, которые с тобой тоже мучаемся который год!

— Последний, Всеволод Николаич! — радостно сообщил Юрка. — Теперь отмучаетесь!

— Наконец-то! — буркнул директор.

— А он недавно подошел в гастрономе к кассе и говорит, имея в виду курицу: «Дайте мне птичку!» И попрыгал и помахал руками, как крылышками, — радостно сообщил директору Игорь. — У кассирши был истерический припадок хохота!

— Вы все у меня скоро допрыгаетесь! — пообещал угрюмый директор и вышел.

Победа осталась за Юрием. Он торжественно оглядел гогочущий класс и сел на стул рядом с Анькой. Но тут же вскочил и, застонав, схватился за живот.

— Что случилось, Воробьев? — испугалась учительница.

— Отрава! — простонал он. — Наш директор вообще-то следит за нашей столовой или нет?! Что нам сегодня давали?

— Да, сосиски привезли — жуткая мерзость! Генетически модифицированные! Полный отстой! — охотно включился в игру Скудин. — Может, тебе, Юрок, «скорую» вызвать?

— Не надо! — простонал Юрий и потянулся к двери нарочито медленно, еле-еле, слабыми рывками волоча ноги из последних сил, наклонив голову и сделав идиотическое выражение лица. Обе руки он при этом все время держал крепко прижатыми к животу.

Таким манером Юрка дополз до двери минуты за две. В течение его скорбного шествия одиночные вначале хихиканья класса перешли во всеобщий хохот. А учительница молчала, провожая его серьезным взглядом. А когда хохот в классе стал громовым, тяжко вздохнула:

— Ну что нам с тобой делать, Воробьев? Юрий подмигнул Ане и вышел.

— Домой пойдем вместе, великан болезный! — сказала она ему после уроков. — Нам по пути!

Юрка снова удивился и кивнул. Им действительно было по дороге.

6

Первый раз они брели домой довольно долго. Останавливались, рассматривали тысячу раз виденные-перевиденные дома, бульвар и дорожки, приценивались к бутылкам с водой в многочисленных палатках…

— Как думаешь, какого цвета уран? — спросил Юрка.

Аня удивленно пожала плечами.

— А еще дочка известного физика! — подначил Юрка. — Да его цвет вообще никому не известен! Все дело в том, что человек, увидевший своими глазами кусок урана и сумевший определить его цвет, уже никому не успеет об этом рассказать. Ладно, не обижайся! — быстро добавил он, заметив Анькину надувшуюся физиономию. — Я просто так спросил. Надо же о чем-то разговаривать… Но я не слишком представляю о чем. А ты?

Аня вновь пожала плечами. Она тоже не знала. А Воробей, оказывается, искренний… Кто бы мог подумать… Искренность— большая редкость. Как ум или красота. Аня уже успела столкнуться с фальшью и лживостью подруг и поняла, что нельзя требовать честности от всех и каждого.

— У меня мало опыта в этом вопросе, — продолжал Юрий.

И почти не лукавил. Разве что чуть-чуть…

Иногда он все же пробовал завести интрижку с какой-нибудь пялившейся на него девицей. Но это оказывалось скучно, пресно, примитивно… Все начиналось с постели, ею же и заканчивалось. А Юрке хотелось чего-то совсем иного. И его девицы моментально перекочевывали в широко раскрытые объятия друга — Игоря, всегда готового к сексуальным подвигам и не выбирающего объекты для любви долго и придирчиво.

Только отношения с Аней планировались совершенно отличными от коротких и бестолковых связей. Юрий это понимал слишком хорошо. И сразу настроился на серьезный лад.

Но он действительно не знал, как действовать и с чего начать, как себя правильно вести и как продвигаться вперед. Конечно, все нужные ходы известны, чего там сложного? Сплошной примитив… Руку на плечо, пара-тройка банальных комплиментов… Однако почему-то рядом с Анютой Литинской это не проходило. Ну, не смотрелось — и все! Здесь настойчиво напрашивалось что-то другое. Но что?!

И Юрка никак не мог решиться сделать простейший шаг и преодолеть свою неуверенность, потому что не ожидал увидеть возле себя Аню Литинскую. Она считалась очень умной, и Юра в глубине души побаивался, что Анюта просто посмеется над ним и его поступками и оттолкнет. А посоветоваться не с кем. Не с Игорем же, давно и безответно влюбленным в Аньку!