Дмитрий Зеленин - Великорусские сказки Пермской губернии

• Название: Великорусские сказки Пермской губернии
• Автор: Дмитрий Зеленин
• Издательство: Правда
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 1991
• ISBN: 5-253-00239-1

Сборник «Великорусские сказки Пермской губернии», составленный на основе полевых экспедиций советским этнографом, фольклористом и диалектологом Д. К. Зелениным (1878–1954) — уникальный памятник отечественной культуры, который содержит наиболее ранние точные записи сказок с сюжетами, не уступающими собранию А. Н. Афанасьева. В книгу вошли сказки о животных, волшебные сказки, легендарные, новеллистические, сказки об одураченном чёрте, а также сказки-анекдоты.

Сказки не адаптированы для детей!

---

Этот ворожец, привёз который его, он поехал сватать Елену Прекрасную, в другое царство. Когда уехал, он ночью вышел (из столбца); чай пили, она ему стала рассказывать: «Вот, — говорит, — мой брат уехал в другое царство сватать себе невесту». Он и говорит: «Ему живому оттоль не приехать! Там, — говорит, — кругом каменная стена, на стене тын, на этом тыну все головы человечьи сидят; на одной тынинке нет — тут его голова будет».

Тогда сестре жалко сделалось своего брата. Стала его просить: «Пособи, — говорит, — ему!»

Он на следующую ночь велел ей припасти коня, седло, как следует все обседлать, и несколько там денег. И вот, он вышел ночью, она привела ему коня; он и поехал на этом коне. И достиг его дорогой.

Он его стал спрашивать: «Куда, — говорит, — молодец удалой, едете?» — «Я, — говорит, — еду вот в такое-то царство, сватать, — говорит, — Елену Прекрасную… А вы, — говорит, — куда проезжаете?» — «Да я, — говорит, — в тот же город еду». — «Дак поедемте, — говорит, — вместе!» — И они стали путь держать вместе.

И тогда они один другого стали спрашивать: «Тебя как зовут?» — «Степаном». — «А вас, — говорит, — как?» — «А меня зовут Григорьем». — Приехали они в тот город, в который им нужно было, и стали на постоялый двор; и взяли тут особую комнату: «Тут все-таки жить, — говорит, — придется дивно времени!»

Когда ночью легли спать Григорий и Степан, то Степан обвернулся мухой и полетел искать, где на эту Елену Прекрасную шьют платье разное. Ну, разузнал эти платья, где их шьют. Утром встают, и говорит Григорию: «Айда, — говорит, — Григорий, иди ко своей невестке! Что, — говорит, — там скажут?»

Приходит он к невесте. Она ему и говорит: «Вот вы, — говорит, — мне спервоначала сшейте сарафан некроёный и нерезаный!» — говорит. — Он пришел и говорит Степану: «Вот, — говорит, — Степан, она велела сшить мне сарафан — некроёный и нерезаный». — «Сейчас, — говорит, — ложись, спи; завтра будет все готово!»

Он ночьёй обвернулся мухой и полетел в то место, где эти сарафаны шьют. Прилетел; они и говорят: «Ну, — говорит, — насилу сшили на неё на паршивую!» — «Сшили, — говорит (Степан), — так сшейте другой!» Сам забирает и уходит.

«Это что, — говорит, — за чудо?» — «Это, — говорит, — не чудо! Чудо будет впереди, на той неделе в середе!» — Утром встает Григорий; платье готово; несет невесте.

Невеста приняла и говорит ему: «Вы, — говорит, — еще сшейте мне туфли нерезаны и некроёны!» — Григорий пришел, опять закручинился. — «Вот, — говорит, — она какую работу мне дала!» — «Это, — говорит, — ничего! Ложись спать: утром все будет готово!» — Григорий лег спать, а он извернулся мухой, полетел искать, где эти туфли шьют. — «Ну, — говорит, — опять насилу сшили на неё на паршивую! Неможно, — говорит, — утрафить!» Он им и говорит: «Сшили, так спасибо! Сшейте другие!»

Приносит туфли. И она говорит: «Вот, — говорит, — еще работу на тебя наложу: изладь, — говорит, — мне цветы такие же, какие и у меня будут!» — Он ушел домой. — «Ложись спать: утром все будет готово!»

«Ну, я, — говорит (Степан), — сё дни улетаю ночью!» — Полетал, полетал, ничего не мог найти. И говорит: «Иди сёдни, проси у ней освобождения на два дня через два дня сроку!» Он сходил. Она и говорит: «Через два дня если вы не принесёте, то голова на этой тынине будет!»

Он тогда отправляется и говорит: «Сёднишную ночь нисколько не спи! На вот тебе!» Стакан воды налил и в стакан нож спустил. «Только, — говорит, — на этом ноже появится кровь на острие, ты, — говорит, — у себя чего-нибудь режь!»

Он обвертывается мухой и летит прямо к царевне во дворец. Там уже подана тройка лошадей для неё: она ехать собралась к дедушке за этими цветами, которые ей нужно для свадьбы. Когда же поехала, то он сел к ней на колени. Она и говорит своей кухарочке: «Что же, — говорит, — мне очень тяжело? Разве я чаю, — говорит, — напилась лишка сегодня?» — Он переменился, сел к кухарке к этой; и та дорогой стала говорить: «Мне тоже, — говорит, — чего-то тяжело: наверно, — говорит, — мы лишка чаю попили с тобой!»

Ехали, приезжают к морю. Море раздвоилось. Они заходят; он сидит у них под платьем, чтобы не видать было его.

Когда заходили они к дедушке к этому, дедушка им и говорит: «У вас, — говорит, — русский дух есть!» — «Мы, — говорит, — по Руси ездили, вот от нас и пахнет русским духом!»

Он поставил самоварчик для них; те стали чай кушать. Когда этот чай кушали, он возьмёт да у невестки блюдко и вышибет; оно упадёт да изломается. — «Я, — говорит, — дедушка, набедила: блюдко, — говорит, — изломала!» — «Ничего, — говорит, — дитя! Там, — говорит, — еще есть!» — Другое блюдко принесли.

Когда чаю покушали, он для них приготовил обед. Во время обеда он (дедушка) им положил золотую ложечку и вилочку; он (Степан) эту ложечку и вилочку в карман к себе. Она и говорит: «Вы, — говорит, — дедушка, — забыли мне положить ложечку и вилочку!» — «Ну, извините!»

Когда отобедали, им отправляться надо. — «Я, — говорит, — дедушка, приехала к тебе за золотыми волосками». (У него золотая голова вся.) — «Я просватаюсь», — говорит. — «Ну, потереби немного! Только, — говорит, — легонько!» — Она по одному волоску теребит, а он (Степан) по два да по четыре захватывает. Старик этот ревёт: «Больно!» — говорит. — И так надергал он (Степан) целую пачку (она — немного) и в карман положил. Ну, когда пошли, он (дедушка) и говорит: «У вас, — говорит, — русский дух есть!»

Когда из моря стали выходить, у него (Степана) и показалась нога одна. — Григорий уснул; не так, что на вострее, на всём ноже уже появилась кровь. — «Ну, — говорит (дедушка), — с вами какой-то человек был! Мне, — говорит, — больше с вами не видаться!»

Она приехала домой. Он (Степан) пришел к Григорью: «Пощё же ты спишь? Сейчас нам обоим смерть!.. Ну, — говорит, — ничего! Быть может, изладим!.. Давай, — говорит, — ложись, спи до утра, а утром иди к невесте, неси цветы!»

Он (Григорий) когда понес эти цветы утром, он (Степан) сел на коня, из городу угнал, чтобы его не видно было больше.

Когда (Григорий) пришел к невесте, подал эти цветы, она и говорит: «Давайте, звоните во все колокола! Всех, — говорит, — в городе смотрите! Наверно, — говорит, — этот человек есть, который эти цветы доступил!» — говорит. — Он, — говорит, — не сам доступал эти цветы!» — Собрался весь народ, обыскали — никого не могли найти.

Ну, она и говорит: «Ну, сейчас, — говорит, — я должна за тебя выйти!» — Тогда повенчались и поехали домой.

А тот (Степан) вперед их приехал, опять сел в столбец. — Они думали, что он (Степан) все время в столбце сидел. — Приехали, живут.

Один раз он (Степан) ночью вышел к сестре Григория, как раз сноха тут и пришла. Эта Елена Прекрасная и стала говорить: «Кто же меня сюда доступил?» — Он и говорит ей: «Это, — говорит, — я доступал!» — говорит. — «Разве, — говорит, — вы?.. Так для чего вы старались, не для себя?»

«Вот, — говорит (Степан), — первая примета: помнишь, как вы чай пили — блюдечко сломали?.. Это я самый его и вышиб! А вторая, — говорит, — примета та: вот ваша золотая ложечка и вилочка! Вы потеряли на обеде у дедушки. А третья примета: вы когда золотые волоски дергали из головы, я тогда целую пачку нарвал: извольте посмотреть!»

Она и говорит: «Вы, — говорит, — должны моим мужем быть, а не он!»

Тогда она сказала своему Григорию, и они его из столбца выпустили. И вот он обвенчался с Настасьей, с сестрой Григория.

Живут-поживают, добра наживают. Я там был, мёд пил — по устам текло, в рот не попало.

54(60). МОРОКА

Рассказал Д. Е. Лёзин

Солдатик служил у государя при дворце. Он свою службу вёл честно-благородно всё время. Когда в казарму приходил, над товарищами всё шутки шутил: нет-нет, да какую-нибудь шуточку им скажет, обморочит их или что-нибудь.

Прослуживши пять лет, увольняться стал домой. Старший офицер доносит государю: вот такой-то солдатик увольняется домой, служил он честно-благородно пять лет. Призывает солдатика государь к себе на лицо. — «Вот что, солдат, вы служили у меня пять лет, служили хорошо. Представьте мне какую-нибудь историю, потом я отпущу вас домой».

Солдат ему говорит: «Вот что, Ваше Величество Императорство! Заприте двери на три минуты и возле дверей поставьте часовых, чтобы взад-вперёд не пущать никого три минуты».

В это время у государя самовар стоял на столе. Когда двери заперли, государь сидел за чаем. Самовар шумел, и из самовара пошло воспарение. От этого воспарения является дождь. Потом сделалась озеринка. На бережке небольшая лодочка стоит.

Живо солдатик садится в эту лодочку с этим самым государем. Поехали на остров. (Островок тутака среди озеринки.) Подъезжают на остров: тут старичок мерёжки выметал. Они у этого старичка купили небольшого карасика, фунта с два. Обвернулись с этого островка на берег, домой.