Дмитрий Зеленин - Великорусские сказки Пермской губернии

• Название: Великорусские сказки Пермской губернии
• Автор: Дмитрий Зеленин
• Издательство: Правда
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 1991
• ISBN: 5-253-00239-1

Сборник «Великорусские сказки Пермской губернии», составленный на основе полевых экспедиций советским этнографом, фольклористом и диалектологом Д. К. Зелениным (1878–1954) — уникальный памятник отечественной культуры, который содержит наиболее ранние точные записи сказок с сюжетами, не уступающими собранию А. Н. Афанасьева. В книгу вошли сказки о животных, волшебные сказки, легендарные, новеллистические, сказки об одураченном чёрте, а также сказки-анекдоты.

Сказки не адаптированы для детей!

---

Пришел к тестю и попросил у него стрелок. — «Ладно», — говорит. — Три тысячи стрелок дал ему. — «Там, — говорит, — дочь знает, что делать с ними». — Принес стрелки домой, отдал бабе. Баба понесла их на озеро мыть; белые стали, положила их на скамейку под окошко в ряд.

Время вышло. Собрались царские солдаты. Баба велела Быжырмаргану залезть на крышу и там сидеть. Стрелки эти стали шевелиться: им стреляться охота. Потом стали солдаты стрелять прямо в избу мужику. Тогда и стрелки стали сами стрелять: стреляют, попадают и все проходят через человека дальше; не остаются в теле, а стреляют потом другого и третьего. В 15 минут весь царский полк кончали, потом остановились.

Царь тоже не стал воевать. Он сказал: «Станем теперь бороться: у меня есть семигодовалый бык, ты с ним будешь бороться!» — Быжырмарган взглянул на дверь — заплакал, взглянул в красный угол — засмеялся. Баба ему говорит: «Что ревешь? Ничего не бойся. Неси отцу стрелки (а стрелки все воротились назад) и проси у него опояску».

Пошел Быжырмарган к тестю; отнес ему стрелки, гостил у него. — «Мне, — говорит, — надо опояску». — Тесть дал ему шелковую опояску. Взял и принес ее домой. Баба учит его: «Когда придешь на майдан, дадут тебе мяса — ешь, и не дадут — рви и ешь! Кто тебя толкнет, кто не толкнет, все равно падай. Когда будет тебя бык бодать, бросай ему на рога эту опояску».

Быжырмарган пришел на майдан, прямо рвет мясо и ест; кто-нибудь его толкнет, али маленько пошевелит, он падает. Народ смеется над ним: «Хорош, — говорит, — борец».

Время настало бороться. Царские слуги привели на опояске семигодовалого быка; бык шибко злой, бодается, идет к Быжырмаргану круто, прямо бодать. Как бык подошел, Быжырмарган бросил ему опояску прямо на рога и давай его вертеть. (Легко стал поднимать быка.) Вертел, вертел его и бросил на 17 сажен; до смерти кончал быка.

Весь народ удивился. Майдан кончился.

Дён 10 прошло. Опять царь посылает к Быжырмаргану: «Давай пускать бегунцов: если моя лошадь прежде придет, твою голову отсекем; твоя лошадь прежде придет, мою голову отсекём».

Быжырмарган на дверь посмотрел, заплакал; в красный угол взглянул — рассмеялся. Спрашивает у бабы: «Что будем делать теперь?» — «Айда, шелковую опояску неси отцу, а он даст тебе тулпара».

Сходил и попросил у тестя: «Бегунцов хотим пускать, лошадь мне надо бы». — «Вот, — говорит, — у меня малой тулпар, бери! Зажмурь глаза, бей его раз и потом гляди». — Зажмурил глаза, ударил тулпара; смотрит: дома, в свою избу пришел.

Майдан начался. Пустили бегунцов; идут они. У Быжырмаргана далеко вперед идет тулпар, царского бегунца не видать за ним. Семь шелковых веревок протянуто было на конце бега; шесть веревок порвал тулпар, только на последней остановился. Царский бегунец пришел много после.

Быжырмарган сделался царем.

100(105). ВОДЯНАЯ ДЕВИЦА

Рассказал Б. Дин-Мухаметов

Был старик со старухой. У них было три парня. Жили богато. Два парня женились, а третий парень остался холостым. Старик умер, а он все холостой. Братья стали обиждать холостого брата; ему хочется жениться, а они его не женят.

Один раз холостой брат пошел на озеро. Гуляет по берегу, увидел кого-то вдали и пошел на него. Подошел ближе, видит: сидит девка до грудей в воде. — «Ты кто?» — спрашивает парень. — Она сказала: «Я водяная девка». — «Ты пойдешь за меня замуж?» — «А у тебя кто есть? Брат есть, отец есть?» — Молодец сказал. — «У тебя брат богатый, а я бедная. Как я пойду за тебя? Мне стыдно идти». — А девка сама баская. Говорили так сколько время, сговорились.

Молодец сходил домой, притащил ей одёжу женскую. Та оделась и пошла с ним домой.

Пришли. Живут. Свекровка хвалит девку: «Какая она бойкая! У нас 10 коров — она сейчас подоит, а раньше сноха у нас была — ух плохо работала… За какую работу ни возьмется, все хорошо!»

Пошла эта молодая сноха однажды доить коров. А у нее была одёжа из лягушечьей кожуры. Пошла она доить, повесила эту одёжу на гвоздь. Мужик взял эту одёжу и бросил на огонь. Сгорела одёжа, только маленько осталось, пришла эта девка. — «Эх, ты, чего ты наделал!» — осердилась она. Как встряхнулась и полетела. Мужик заревел.

Плохо стало жить мужику. Думал, думал он и надумал: надо идти искать жену. Наготовил себе много провианту и пошел. Идет, идет все в одну сторону, на юг. Шибко много дней прошел, много рек прошел и уральные места. Все идет дальше. Вся одёжа у него износилась; нашел он однажды старую кошму от коша, сшил из нее себе одёжу — шубу и шляпу; опять пошел.

Идёт и видит: далеко-далеко дом, как напёрсток, и дым, как леска[32]. Пошел туда. А провиант у него уже весь вышел. Подошел к дому, отворил дверь, затворил ее за собой и здоровается: «Бабушка, здравствуй!» — Та спросила: «Откуда ты?» — «У меня баба убежала… Я голоден шибко; дай мне чего-нибудь поесть, кусочек какой». — «Молодец, у меня у самой мало, я сама голодом». — Собрала ему черствые куски, дала простокиши: он поел и опять пошел своей дорогой.

Идёт; опять увидел далеко-далеко дом — как наперсток, дым — как леска. Пришел туда, зашел; отворил дверь, там бабушка сидит. — «Накорми меня, пожалуйста; я бабу свою потерял, ищу». «А, я, — говорит, — знаю ее; она дочь моей старшей сестры. Придешь ты к ней во двор, так не пройти: все заперто на запор. Вот я тебе дам ключ, ты брось его на крышу ограды».

Он взял ключ. Пришел туда; нашел дом. Как бросил ключ на крышу ограды, так дверь отворилась. Вышла бабушка и говорит: «Айда в избу… Зачем пришел?» (Она — знахарка, знает, а все-таки спрашивает.) — «Вот у меня баба убежала». «О, это моя дочь!» — «Как, — говорит, — теперь ее достать?» — «Вот ты мой зять, зачем ты ее сердил? Она сейчас придет сюда, тебя убьет!»

Бабушка его встряхнула, и он сделался маленький, как иголка. Она заткнула его в мох. Он все видит, что-что иголка. Видит: пришло 9 гусей, встряхнулись, стали девками и нюхают. И говорят: «Кто здесь есть?» — Сами сердятся. — «Я его сейчас убью!» — Эта бабушка говорит: «Нет, не надо убивать! Помиритесь, лучше будет!» — И подружкам сказала эта бабушка: «Уговаривайте ее». — Те уговаривают. Она согласилась.

Бабушка говорит: «Принимай присягу, а то обманешь!» — Та присягу приняла: «Не убью». — Тогда бабушка иголку вытащила, встряхнула и стал человек — плохой шибко: своробливы, грязный.

«Я не буду спать с ним». — Постлала себе другую постелю, и легли на разных постелях. А тот страшно царапается, зудит голова шибко, хворый стал.

Как он уснул, эта девка пришла, положила его на хлебную лопату, сонного, и бросила его прямо в огонь (а печь уже затоплена). И сгорел он там, кончался; осталась одна зола. Она эту золу смела, на чистой платок склала, потом встряхнула — и опять человек стал. Положила его опять на постель. А он чистый стал, много получше, и волоса у него выросли.

На другой день утром встали; бабушка и спрашивает его: «Ты сегодня что видел во сне?» — «Ох, как меня сёдни беспокоили! В огонь бросали, мяли, на тряпицу клали, привязывали, потом опять трясли». — Всё он помнит, только во сне. Стали жить вместе.

«Поедем, — говорит, — домой». — «Я еще не пойду, а ты иди домой. Ежли у тебя на дороге не хватит хлеба, то возьми вот этот мешок, тряхни — и будут деньги; только ты ничего не покупай, кроме хлеба».

Пошел он. Идет, идет. И видит: далеко-далеко дом, как напёрсток, и дым, как леска. Заходит. Там сидят старик со старухой. Кричит: «Хозяин дома?» — «Дома». — Вышел старик: «Ты кто?» — Он сказал. — «Продай всё строение». — «Продам. Три короба золотых денег полны клади, я продам». — Встряхнул мешок — полон короб денег. Так и другой, и третий. Три короба наполнил. Старик со старухой запрягли лошадь, ушли. «Нам, — говорит, — будет». — Стал хозяином, и жить стал тут; живёт, домой нейдет.

Его баба узнала об этом. Пришла и говорит: «Что ты делаешь?» — Все строение сожгла в пять минут. Остался один мужик. — «Зачем ты меня не послушал? На первый раз прощаю, а другой раз не прощу!»

Поехали вместе домой. Пришли на то место: «Где наша деревня? Ровно земля наша, а деревня где?» — Кричали, кричали — никого нет. Зашли в землянку, видят: сидит старик со старухой, походят на его брата и на его мать. — «Здравствуй, братец!» — Тот ничего не понимает, не слышит и не видит, и мать тоже. Шибко стары стали они. Сказал бабе: «Вот мой дядя и мать сидят, ничего не слышат».

Все именье сбросала в огонь, в чувал, потом брата и мать туда же бросила. Как мужика своего прежде, так и их; золу от них взяла в тряпку, встряхнула — и стал опять здоровый, как 17-летний молодец.