Режин Перну - Жанна дАрк

• Название: Жанна дАрк
• Автор: Режин Перну
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1992
• ISBN: 5-01-002054-8

История и легенды, факты и вымыслы, пленительный образ героини и венец мученичества – все это Жанна д'Арк. В чем феномен Орлеанской Девы? Почему она продолжает волновать умы самых разных людей? Излагая биографию Жанны д'Арк, известные французские медиевисты Режин Перну и Мари-Вероник Клэн отвечают на эти вопросы. Используя редкие документы и свидетельства, авторы воссоздают драматические события, потрясшие Францию в XV веке, открывают читателю особый мир средневековья, подаривший человечеству удивительную Личность – Жанну д'Арк.

---

В один прекрасный день прибыл гонец из Нанси от герцога Лотарингского и привез Жанне охранную грамоту. Герцог Карл был наслышан о Деве и пожелал ее видеть. Карл II – в молодости сущий разбойник, теперь старый и больной, – вероятно, думал, что речь идет о какой-то целительнице, которая возьмется вылечить его. Жанна в сопровождении славного Дюрана Лаксара, снабженная охранным свидетельством герцога, не колеблясь пустилась в путь. Ее провели к герцогу:

"Он расспросил меня, можно ли вернуть ему здоровье, и я сказала, что ничего в этом не понимаю. Я мало говорила с герцогом о своем отъезде, но просила его, однако, чтобы он отпустил со мной своего сына и людей, чтобы ехать во Францию[27], и обещала молить Бога о восстановлении его здоровья".

Она не побоялась даже отчитать герцога за его поведение. Все знали, что он покинул "свою добрую супругу" Маргариту Баварскую ради девицы по имени Ализон Дюмэ, с которой он и прижил пять незаконнорожденных детей; в добром городе Нёфшато, который в былые времена вызвал своего герцога в Парижский парламент[28], подобные истории быстро становились общеизвестными; что же касается его "сына", то в действительности это был его зять Рене д'Анжу, шурин дофина.

Кто-то сопровождал Жанну какую-то часть путешествия, которое она превратила в паломничество, поскольку, без сомнения, именно тогда она направилась в Сен-Никола-дю-Пор; во всяком случае, до Туля с ней ехал Жан де Нуйонпон. Речь идет о конюшем, приближенном Робера де Бодрикура, который рассказывал всем и каждому, как сначала он подшучивал над крестьяночкой в красной юбке и как обратился к ней около домика королевского егеря, насмешливо спросив ее: "Милочка моя, что это вы здесь делаете? Разве не нужно изгнать короля из королевства, а нам всем стать англичанами?" На что Дева, как всегда ничуть не смущаясь, ответствовала ему: "Я пришла сюда, в королевскую палату (на территорию королевства), для того, чтобы говорить с Робером де Бодрикуром, дабы он отвел к королю или приказал своим людям отвести меня; но он не обратил внимания ни на меня, ни на мои слова; тем не менее мне необходимо предстать перед королем в первой половине поста, пусть даже для этого я сотру себе ноги до колен; знайте, что никто – ни король, ни герцог, ни дочь шотландского короля, ни кто-либо другой – не сможет восстановить французское королевство; спасение может прийти только от меня, и, хотя я предпочла бы остаться с моей бедной матушкой и прясть, не в этом мое предназначение: я должна идти, и я сделаю это, ибо моему Господину угодно, чтобы я действовала таким образом".

Озадаченный, он спросил у нее: "Но кто же твой Господин?"[29] И Дева ответила: "Бог".

"Тогда, – продолжал свой рассказ Жан, – я пообещал Деве, вложив свою руку в ее в знак доверия к ней, что сам с Божьей помощью отведу ее к королю; я спросил у нее, когда она хочет ехать; она сказала мне: "Лучше сегодня, чем завтра, а завтра лучше, чем позднее".

Будучи человеком практичным, конюший спросил у нее, собирается ли она отправиться в путь в той одежде, которая сейчас на ней; она заявила, что предпочла бы переодеться в мужское платье. Он тотчас же отправился к своим слугам, чтобы взять для нее штаны, куртку, капюшон. Вернувшись к Ле Руайе, Жанна нашла и другую одежду, принесенную добрыми людьми Вокулёра, которые отныне были на ее стороне: мужское платье, штаны и все необходимое, и к тому же лошадь, которая стоила шестнадцать франков или около того.

"Иди, иди, и будь что будет"

Робер де Бодрикур, устав от досаждавшей ему Жанны, потрясенный воодушевлением, вызванным появлением Девы после ее возвращения из Нанси, решил наконец отпустить ее к дофину. Отряд, который она требовала, был уже сформирован; Жан де Нуйонпон (которого называли также Жаном из Меца) предложил сопровождать ее, так же как и Бертран де Пуленжи. Оба они были готовы взять с собой по одному из своих слуг: Бертран – Жюльена, а Жан из Меца – некоего Жана из Онкура, вероятно, уроженца Онкура-сюр-Эско, родного города прославленного Вийара де Онкура. единственного архитектора средневековья, оставившего нам не только свое имя, но и чрезвычайно ценные "Записки", ныне хорошо известные.

Бодрикур послал с ними королевского гонца Коле де Вьенна, он знал дороги, по которым можно проехать, и умел распознавать во встречавшихся на пути вооруженных людях и гарнизонах тех. кто предан королю Франции; некто Ришар Ларше сопровождал его. Шесть мужчин вокруг этой девочки, которая уже сидит на лошади, как настоящий воин. Впрочем, поскольку в те времена лошадь была единственным известным средством передвижения, Жанне наверняка уже много раз приходилось сидеть верхом на рабочих лошадях своего отца и, очевидно, "спортивная" жизнь ее не страшила!

Последняя предосторожность: Робер де Бодрикур отправился к супругам Ле Руайе в сопровождении вокулёрского кюре мессира Жана Фурнье, облаченного в епитрахиль. Священник произнес над Жанной формулу заклинания злых духов. Если Жанна одержима злыми духами – пусть удалится, если же она творение Добра – пусть приблизится. Вероятно, в то время Жанна пряла рядом с Катрин Ле Руайе (она очень хорошо пряла, если верить последней) и сразу же подошла к священнику и пала перед ним на колени. Впоследствии она заявила Катрин, что, размышляя как истинная христианка, она считает, что кюре вел себя неправильно: разве он уже до этого не слышал ее исповеди? Следовательно, он прекрасно знал, что она добрая христианка и из нее не надо изгонять бесов. Жанна считала эту сцену бесполезной и даже смешной, но она заняла свое место в Истории перед ее первым отъездом и свидетельствовала о замешательстве капитана Вокулёра, решившего, что, возможно, речь могла идти о ведьме.

В конце концов однажды вечером, вскоре после монашеского воскресенья, Робер сам проводил маленький отряд до выхода из города со стороны Французских ворот: "Иди, иди, и будь что будет!"

О чем могли говорить путешественники, проделавшие долгий одиннадцатидневный путь через всю Францию? Всю дорогу Жанна постоянно подбадривала своих спутников. Первую ночь они провели в аббатстве Сент-Урбен-ле-Жуэнвиль, хотя затем, насколько это было возможно, старались совершать переходы ночью, дабы избежать неприятных встреч с шайками англичан и бургундцев, от которых всего можно было ожидать. Жанне хотелось присутствовать на мессе – "если бы мы могли прослушать обедню, мы поступили бы хорошо", – но тогда они обратили бы на себя внимание; и действительно, они смогли прослушать мессу лишь дважды: в Оксере и в церкви святой Екатерины в Фьербуа, когда они оказались уже на дружественной территории.

На протяжении всего этого пути, заявили молодые мужчины, ехавшие вместе с Жанной (Жану из Меца был 31 год, а Бертрану де Пуленжи – 37 лет), она спала рядом с ними на всех остановках, ложилась не раздеваясь, не расстегиваясь, не снимая ни камзола, ни штанов; и никогда у них не было по отношению к ней "движения плоти". "Меня распаляли ее речи и воодушевляла любовь к тому божественному началу, которое было в ней, во что я верил" – так говорили люди, окружавшие Жанну Деву.

Однако в Шиноне, как и в Вокулёре, ее появление не прошло незамеченным. Жанна беспрестанно уверяла своих спутников, что король, или, вернее, дофин, примет ее, как она то и говорила; гонцы и сержанты[30] суетились вокруг нее; некоторое беспокойство царило и среди ее спутников, достигших цели, к которой они стремились. Они сочли, что Жанна убедительно и с честью вышла из испытаний: за одиннадцать дней совместного пути они не нашли в ней ни малейшего недостатка, не заметили никакого проявления слабости; она выказала удивительную набожность, милосердие и непоколебимую решимость. Впрочем, осталось еще главное испытание: то, что она говорила, то, что предсказывала, – соответствует ли это чему-нибудь?

"Спасение может прийти только от меня"

Несмотря на разрушения, от которых Шинонский замок серьезно пострадал в XVII веке, а затем в эпоху Революции и Империи, его величественные стены, устремленные ввысь, все еще возвышаются над городом и нависают, как скала, над долиной Вьенн и остроконечными крышами городка, примостившегося у его подножия. Нетрудно представить, как по этой довольно-таки круто поднимающейся вверх дороге, которую называют сегодня улицей Жанны д'Арк, сновали люди в те долгие часы – от полудня до вечера следующего дня, – которые отделяли приезд Жанны с ее эскортом от момента, когда она наконец-то была допущена в замок к королю. "Ей задавали очень много вопросов", – заявляет Жан из Меца и перечисляет, так же как и Бертран де Пуленжи, благородных людей, советников короля – настоящее столпотворение, – о недоумении, растерянности и сомнениях которых можно догадаться. Жанна и ее спутники, вероятно, рассказывая, откуда они и зачем пришли, сообщили не более того, что мы могли установить и изложили выше; при этом она без конца повторяла, приводя всех в замешательство: "Спасение может прийти только от меня".