Богдан Сушинский - До последнего солдата

• Название: До последнего солдата
• Автор: Богдан Сушинский
• Жанр: О войне
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-4990-1

Зима 1943 года. На вовремя подоспевшем самолете отряду капитана Беркута удается вырваться из смертельных тисков окружения, организованного его заклятым противником гауптштурмфюрером Штубером. Однако добраться до Большой земли русским диверсантам не довелось. Самолет сбили, и война вновь накрыла беркутовцев. Они неожиданно оказались на переднем крае, вынужденные защищать захваченный плацдарм, прикрывающий речную переправу…

Роман входит в новый цикл «Хроника «Беркута» известного писателя Богдана Сушинского и является продолжением романа «Колокола судьбы».

---

— Для начала — относительно воинской славы. Коль уж вы затронули этот вопрос, то должны знать, что Украина дала миру так называемое «сечевое казачество», сотворив на своей земле один из самых могущественных и воинственных рыцарских орденов — Запорожскую Сечь. Во все века и во всех армиях — польской, русской, австрийской, германской — украинцы отличались особой воинственностью и дисциплиной. Так что в этом смысле украинский солдат ближе всего оказывается к германскому.

— Не удивлюсь, гауптштурмфюрер, узнав через какое-то время, что вы возглавили отряды украинских повстанцев, сражающихся за независимость от России.

— Вы даже не догадываетесь, какую прекрасную идею подсказываете мне, — задумчиво проговорил Штубер, опираясь руками о края замшелой бойницы. — Очевидно, я слишком много времени провел в стенах этой крепости, да в окрестных лесах, где все пропитано кровью и духом украинцев. А что касается их возможного предводителя Беркута… Стоп! — вдруг воскликнул фон Штубер. — Вы, Вартенбург, даже не догадываетесь, какую гениальную идею только что подали.

— Считаете, что его следует готовить к роли лидера украинских националистов?

— Именно к этой мысли вы меня сейчас подтолкнули. Хотя родился Беркут-Громов на Дальнем Востоке, однако происходит из древнего украинского казачьего рода, один из основателей которого оказался на Амуре вместе с казачьим полком, направленным туда царским правительством для охраны границы. К слову, настоящая фамилия его предка была Грим, то есть, в переводе с украинского, Гром.

— Что ж, при должной идеологической подготовке, ваше предложение может показаться такому человеку заманчивым.

— Для начала попытаемся определить расположение его новой партизанской базы и установить с ним хоть какой-то контакт.

— Насколько мне известно, это не первая ваша попытка. У вас с Беркутом давнишний рыцарский роман.

— Мои убийственно-рыцарские отношения с Беркутом — особая легенда этой войны, — сурово отреагировал Штубер. — Но я просил бы вас не касаться деталей. Истинную суть этих отношений вы уловите сразу же, как только отправитесь в лес, для участия в операции против группы Беркута. Там вы многое поймете. Если только удастся уцелеть.

10

Бой шел в каменистой ложбине, и последние метры Беркут с двенадцатью бойцами подкрадывался к ней, петляя между огромными валунами и пытаясь при этом выяснить, где тут свои, где чужие. И хотя в принципе капитан готов был к любым неожиданностям, но все же страшно удивился, услышав немецкую речь, доносящуюся прямо из-за гребня, на скате которого он залег.

По представлениям Андрея, здесь, со стороны хутора, позиции должна была удерживать рота Коруна. Однако на гребне он со своим «дегтярем» в руках появился в тот момент, когда взвод немцев прорвался по ложбине во фланг обороняющимся и начал обходить их, отрезая путь к косе, каменоломням, оттесняя все дальше, к правой оконечности полуострова, за крайней грядой которого довольно четко вырисовывались в утренней дымке густо поросшие ивами плавни.

Капитана и его бойцов немцы заметили слишком поздно, уже взбираясь по крутому склону, и группа Беркута, залегшая густой цепью, буквально смела их оттуда автоматно-пулеметным огнем. А потом, вместе с воспрянувшими духом бойцами роты Коруна, которые так и не смогли понять, откуда взялось это неожиданное подкрепление, упорно выбивали их из расщелин и из-за камней.

После пятнадцатиминутного боя немцы были вытеснены сначала из низины, затем из той части гряды, которую успели захватить, и снова отброшены на исходные позиции — в поросшую кустарником болотистую долину, посреди которой лишь кое-где, словно ростки гор, высились каменные островки-глыбы.

— Ну, чего опять землю нюхаете?! Чего нюхаете?! — нервничал старший лейтенант Корун, лежа в естественной чашеподобной воронке, на подстеленной кем-то из бойцов шинели.

— Не нюхаем, а закрепляемся, — огрызнулся кто-то из бойцов.

— «Дозакреплялись» уже, что немцы чуть было командира вашего в плен не взяли! — недовольно пробубнил старший лейтенант. — Вояки хреновы!

— Не хули нас, командир, скажи спасибо, что и так еще держимся. Другие, вон, давно побежали. Даже с того берега — побежали.

Еще час Глодов был ранен в бедро, и это после его ранения немцы прорвались в ущелье и зажали остатки роты на небольшом, почти ровном плато, обороняться на котором очень трудно. Ситуация действительно была сложной, и если бы не подоспел Беркут со своими бойцами, старлею пришлось бы то ли стреляться, то ли сдаваться в плен. Если только немцы захотели бы возиться с ним, раненым.

— Нужно было сразу же контратаковать! Как только они ворвались на склоны, — контратаковать, — все накалял себя Корун. — А сейчас преследовать. Преследовать, старшина Бодров!

— Ага, так просто: «контратаковать-преследовать…», — мрачно возражал ему старшина, по существу, принявший на себя, как старший по званию, командование ротой. — Так контратаковали, что из роты, из ста двадцати бойцов, пятьдесят два человека осталось! Да нет, уже пятьдесят один. Из них семеро раненых, вместе с вами! Вы же видели, сколько людей гибнет во время контратак да рукопашных. Их теперь потихоньку нужно. Из-за камней, маневрируя…

— Не трави: «потихоньку»! — брезгливо как-то парировал Корун, болезненно морщась и пытаясь подняться повыше, на склон впадины, чтобы сесть. В правой руке у него все еще был пистолет и, говоря это, он все время размахивал им, словно действительно поднимал бойцов в контратаку. — Эй, кто такие?! — воинственно поинтересовался он, увидев на скате этого известнякового кратера капитана Беркута, лейтенанта Глодова и двух рядовых.

— Так это ж они нас и спасли, — успел подсказать Бодров.

— Меня никто не спасал, старшина! Можно подумать, что рота уже погибла!

— Капитан Беркут, — спокойно назвал себя Андрей, спускаясь по склону чуть ниже, чтобы не маячить на простреливаемой равнине. — Представитель штаба дивизии. Получил приказ генерала Мезенцева возглавить все оказавшиеся здесь, на плато, группы и удерживать плацдарм до наступления основных сил дивизии.

— Интересно, какие такие группы ты можешь возглавить здесь, капитан?

— Понимаю, что вы ранены, товарищ старший лейтенант. Тем не менее просил бы сменить тон.

— Что?! — осекся Корун, удивленно взглянув на Бодрова. Но старшина молча передернул борцовскими плечами и посмотрел куда-то ввысь, на низкое, насупившееся небо, не предвещавшее в эти ранние часы ни солнца, ни тепла, ни тихой погоды. — О чем это он?

— Не горячитесь, старший лейтенант, — попробовал успокоить его Глодов, однако ротный уже закусил удела:

— Кажется, здесь еще один Багратион объявился, — все еще продолжал Корун обращаться к своему старшине. — Когда надо было захватывать этот плацдарм, что-то его здесь не видно было, а теперь вдруг решил погеройствовать.

— Итак, в роте у вас пятьдесят один боец? — словно бы и не расслышал его слов капитан.

— Там, у болота, залегло семеро чужаков-пехотинцев, — вставил старшина, все еще не отводя глаз от серой ширмы небес. — Хорошие хлопцы, только чуток перепуганы. И ефрейтор, что командует ими, вроде как контужен. Хомутовым его кличут. Нервный какой-то.

— Божественно, значит вас пятьдесят восемь, — оживился Беркут. — Это уже гарнизон. Лейтенант, — обратился к Глодову, — тех семерых возьмете под свое командование. Таким образом, сформируем отдельный взвод. Вы своих людей, старший лейтенант, тоже разделите пока на два равных по численности взвода. Чтобы удобнее было командовать.

— Это можно, — уже более миролюбиво согласился Корун, поняв, что отнимать у него роту капитан не собирается. — Старшина, подели людей. Один взвод примешь сам, другой пусть примет старший сержант Абовян. Кстати, он в строю?

— Полчаса назад постреливал.

— И еще, — остановил Беркут старшину. — Прикажите бойцам собрать все имеющееся на поле боя и вообще на этом плато оружие, боеприпасы, перевязочные материалы, словом, все, что может пригодиться при длительном пребывании здесь, в окружении врага.

— Так мы что, через реку переправляться не будем? — удивился старшина.

— Поздно переправляться, немцы перестреляют нас, как перепелов. Подкрепления тоже пока что не ожидается. Раненых — в каменоломни, создайте там лазарет. Вам, старший лейтенант, тоже настоятельно советую отлежаться. Лейтенант, приготовиться к отходу на новые позиции.

— Что значит, «к отходу»? — попытался подняться Корун. — Если мы уйдем отсюда, немцы двинутся вслед за нами.

— На этом рубеже нам их тоже не удержать. Сейчас семь утра, — взглянул Андрей на часы. — До сих пор немцы были заняты переправами. Здесь, как я понял, у них не более роты, которую они бросили против вас так, с марша, в горячке боя. Но скоро окончательно рассветет, потеплеет, их командование разберется, что к чему, и подтянет минометы…