Ярослава Кузнецова - Тьма моего сердца

• Название: Тьма моего сердца
• Автор: Ярослава Кузнецова
• Жанр: Фэнтези

---

— Корт!

В противоположном углу кто-то шевельнулся, в воздухе кувыркнулась обмотанная ремнями дубинка. Я позволил громиле подобрать ее. Я, конечно, дурак, но не настолько, чтобы прилюдно рубить безоружного.

Сошлись.

Корт сразу попер вперед, вертя дубину восьмеркой и петлями. Видно, Рохар успел поднатаскать своих подопечных против меча. Молодец, Рохар. Только громиле дебелому это не поможет.

Корт немного погонял меня, тесня то к одной, то к другой стене и азартно ухая. Дубина у него была размером с оглоблю, и мне не хотелось принимать ее даже на касание. Один ее удар быка бы свалил, что тут говорить про худосочного "рыцаренка", который Корту в пупок дышит? Я, между прочим, нормального среднего роста, да только тут, на северах, народ как на подбор здоровенный. Не говоря уж о найлах — те вообще каланчи ходячие.

Разбойнички притихли мышками. Я думал, они вопить будут. Не, молчали, только глазами сверкали из углов. Потом я решил что хватит, нарочно открылся, дождался широкого замаха, и ушел в "обратную веронику" — громила сам не заметил, как насадил печенку на острие. Скорость развернула меня, лезвие вспороло Корту правый бок, и вышло на свободу, таща за собой ленту крови. Словно кусок масла разрезал. Хороший у меня полуторник, техадских оружейников работа, его Анн для меня выбирал, еще в Южных Устах. Корт грохнулся оземь, аж пол загудел. Похрипел, посучил ногами, разбрасывая тростник, и успокоился.

Бандюки зашевелились, забубнили. Зазвенело что-то. Деньги, что ли? Ставки делали, шакалы.

Я стряхнул кровь с лезвия.

— Уберите падаль.

— Эва, — рябой парень с серьгой отлепился от стены, сделал пару шагов и остановился, задумчиво глядя на бывшего товарища, — Ловко, ничего не скажешь, — поднял взгляд на меня, ухмыльнулся белозубо, — Я уж думал, Корти тебе голову снесет, господин хороший.

Дебелый тоже так думал. Так многие думали, когда против меня выходили. Не в росте дело. И не в длине рук.

— Да уж, непруха сегодня Дебелому, — ухмыльнулся Весель, — Гуль, снимай с него сапоги, он тебе их так и так проиграл.

Носатый Гуль, низенький и широкий как наковальня, вылез из угла и потопал к добыче. Протянул было ручищи к сапогам, но задержался. Посмотрел на меня исподлобья:

— Дык того… эта… должок за им, хозяин. Проигрался он, сталбыть.

Шакалы.

Я не успел ответить — со двора послышался топот, лязг металла.

— Дик, ептыть твою налево! Ты здесь?

Дверь распахнулась, сделалось светло. Мирн, Влар, Лютор, Куроед. Зеб, Тири, Раф с Барсуком. Раюшка. Кузнец наш, Ганор Гвоздь. Еще кто-то, не видно за светом. Они притащили с собой полдюжины факелов. Гуль и Рябой тотчас шарахнулись в углы.

— Здесь, — отозвался я, — Где Рохар?

— За своими побежал, — ответила Райена.

Из постели вдовы до комнаты, где поселили наемников — долгая дорога.

Райена так и шарила по мне глазами, явно с трудом удерживаясь, чтобы не подскочить и не начать ощупывать на предмет увечий. Но не подскочила, молодец.

— Господин кастелян, че тут было-то? — Мирн подошел, хмурясь, полюбовался на труп, — Буза, али как?

Он значительно взвесил в руке топор, оглядел темные углы. Разбойники переглядывались друг с другом, но молчали. Кое-кто из них успел подхватить оружие.

— Нет бузы, — сказал я, — Зарублена на корню. Где шляется предводитель этой шайки? Хочу сказать ему пару ласковых.

— Я здесь, милорд.

Расталкивая толпу, вперед пробрался Рохар в кольчуге на голое тело. За ним пролезли четверо его ребят, тоже кто в чем, но при мечах. Быстрый взгляд на мертвеца, еще более быстрый — по сторонам, на разбойников.

— Это мои люди, я за них отвечу. Милорд, я виноват, я разберусь.

— Раньше надо было разбираться, Рохар. Мне с самого начала не понравилась твоя затея. И я тебя предупреждал.

— Из-за бодливого бычка все стадо под нож…

— Нет, — я оперся на меч, потому что пояса с ножнами на мне не было, — Ты мне нужен, Рохар, и ты этим беззастенчиво пользуешься. В другое время я бы отправил тебя со всей твоей кодлой искать счастья куда подальше. Но завтра мне потребуется как можно больше людей, поэтому даю тебе еще один шанс.

Помолчал, кусая губы. Не уверен, что от разбойников будет толк. С другой стороны, если упырь их сожрет — не жалко. Своих — жалко. Своих очень жалко.

— Если хоть одна паскуда, — я медленно оглядел смурные бандитские рожи, — причинит зло кому-нибудь из моих людей… Нет, не так. Если я услышу, что какая-то паскуда причинила зло или угрожала кому-нибудь из моих людей… — снова поправился: — из людей лорда моего Раделя, то я сей же момент зарублю эту паскуду без суда и следствия. А вместе с ней — еще пару паскуд из вашей шайки. Дабы неповадно было. Вам понятно? Рохар, тебе понятно?

Потрясенное молчание. Переваривайте, господа разбойники, переваривайте. Вам сейчас на цыпочках ходить, дышать через раз — тогда, может, сбережете головы. И тебе, Рохар, урок — впредь не благодушествовать. Нашел, кого опекать.

— Дик, — пробормотал Лискиец, — уж больно ты крут. Еще двоих-то зачем?

— И как ты их выбирать будешь, господин кастелян? — вылез монашек Весель.

Боком, боком, он подобрался к Рохару и спрятался у него за спиной.

— Жребий кинете.

Ш-ш-шакаленок. Прибить бы тебя. Без суда и следствия. Да ведь ты хитер, не подставишься.

Лискиец упрямо мотнул головой:

— А если кто из твоих наговорит на ребят? Что, даже проверять не будешь?

— Не буду. Я не судья. За разбирательством обращайтесь к лорду Раделю. Хоть сейчас, — я кивнул на труп, — Есть желающие?

Желающих не нашлось.

— Пока вы не убедите меня в обратном, господа разбойники, вы для меня — шушера. Шушеру я рублю. Для этого мой лорд меня сюда поставил.

— Я отвечаю за них, Морено, — повторил Рохар.

— Тогда следи за ними! Чтобы ни одна сволочь больше не нагадила.

— Не нагадит. Если будут жалобы, я разберусь.

— Молитесь всем святым, — я повернулся к разбойникам, — чтобы не было жалоб. И не дай вам Бог кому-то пригрозить. Если узнаю… Все всё слышали? Все всё поняли? Вопросы есть?

Неожиданно из толпы вылез Ганор, кузнец.

— Дик, — заявил он, заметно волнуясь, — Дик, я тогось… Просить тя хочу. Отдай мене Хосту Рябчика, а? Тогось, насовсем. Больно справный парень, я б его в помощники себе взял. Жалоб на его не было, смирный он…

Ганор Гвоздь переложил молот из одной черной ручищи в другую, потоптался и посмотрел на меня умоляюще.

— Какого еще Хосту?

— Да вот же, рябенького. Погорелец он из Вызимок, кузнечное дело знает. А мене помощник ой как нужон, господин кастелян! Я б его к себе в камору взял, шоб он тута тогось… с шушерой не вожжался. А то вытянет парень жребийку, ты его порубишь, а мене помощник нужон… А бузить он не будет, смирный он.

Я поглядел, на кого Гвоздь указывает. Рябой парень с серьгой. Парень настороженно зыркал на меня темными глазами. Из-под цветной косынки выбивались и падали на плечи буйные кудри.

— Да какой он погорелец, Ганор, разуй глаза. Он альхан самый что ни на есть разальханистый. Бродяга и вор. У него наверняка клеймо на лбу. А ну, сними косынку!

Парень зло прищурился и сдернул платок. Ну, что вы говорите, погорелец из Вызимок! Сам небось эти Вызимки и пожег.

— Шушера, — я сплюнул. — Приличному человеку клеймо на лоб не поставят.

— Клеймо — не грязь, — прошипел рябой сквозь зубы, — Вляпавшись, водой не смоешь.

— Вот этот герой за тебя поручился, — я ткнул пальцем в Рохара, — Он за тебя против закона пошел, ты ему ноги целовать должен. Надевай косынку. Я ничего не видел.

Рябой опустил глаза и взялся заматывать голову.

— Все свободны, — сказал я, — Рохар, на рассвете выезжаем. Спокойной ночи.

Пошел к двери, толпа расступилась, пропуская меня. Люди загудели, заговорили разом, обсуждая происшествие. Рохар громко выговаривал что-то своей банде. Во дворе меня догнала Раюшка.

— Ты цел?

— Цел.

— Я так перепугалась… Дик, они могли тебя убить. Кинулись бы всей кучей…

— Райена, иди спать. Я устал.

— Я могла бы…

— Иди спать. Разбуди меня пораньше.

— Спокойной ночи, Дикени.

— Спокойной ночи.

Но заснуть мне не удалось. Я почистил меч, починил пряжку. Еще раз пересмотрел снаряжение. У гамбизона подмышкой разошелся шов, я залатал его, заодно подшил размахрившееся рукава. Ночь текла своим чередом, по небу двигались созвездия. Я поменял свечу.

Огонек мерцал, отражаясь в колонне клепсидры, очерчивал рыжими бликами маленьких ангелов по обеим ее сторонам. Тот, который плакал, перестал лить слезы. Тот, который катался вверх-вниз — замер на середине пути, сжимая указку словно меч. Никому не нужный механизм снова сломался. Или в нем кончилась вода, или отлетело какое-нибудь колесико… с ним только Анн умел управляться.