Макс Поляновский - С букварем у гиляков. Сахалинские дневники ликвидатора неграмотности

• Название: С букварем у гиляков. Сахалинские дневники ликвидатора неграмотности
• Автор: Макс Поляновский
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1931

---

О том, что советские врачи сумели войти в доверие отсталых туземцев, говорят факты. В Хандузе существует при фактории гиляцкая ячейка Красного креста, насчитывающая около восьмидесяти членов. Председатель ячейки, местный гиляк, честно ведет среди них разъяснительную работу и взимает членские взносы.

Цветные плакаты с рисунками о необходимости содержать жилище в чистоте, об элементарных правилах гигиены через посредство ячейки попадают в отдельные юрты и там водворяются на стенах.

Целыми стойбищами и районами гиляков постепенно объединяют в рыболовецкие артели, кооперируют, затем госучреждения принимают добычу и продукты их производства по тем же ценам, что и у русских, выбивая этим последнюю почву из-под ног оставшегося кое-где кулачества, привыкшего за ниточку бус или бутылку спирта выманивать у гиляков все ценное.

Экономическое благосостояние туземцев мероприятиями советского строя значительно улучшается. Отсюда и идет это самое «однако, при советской власти стало лучше», которое так часто повторяют гиляки, не умеющие подробно объяснить, почему жить им стало лучше.

Впрочем гиляки постепенно научаются высказывать свои мысли, даже сравнительно сложные. В избе-читальне одного стойбища я прочитал несколько заметок на эту тему. Писали их ликвидировавшие неграмотность пожилые гиляки.

Парочку этих заметок с большой охотой я списал в свой блокнот и привожу их здесь, не изменяя в них ни одной буквы.

Обе эти заметки по содержанию односложны: они рассказывают о том, как изменилась к лучшему жизнь гиляков по сравнению с прежними временами.

Первая заметка:

«Ранса гиляк народа очин плоха ачасда (теперь) нерпа, скура. Пинзака и бруги (брюки) сиють наченают. Абутк (обувь) носиют нагох.

Жорзик».

Вторая заметка:

«Ранса гиляаки эстарая пре царства очин плоха. Ничего не витал (видал). Русая напротов (русские напротив) кнам прихотил кубит рыба, кубит угастит будылка, рыба запрал мы не знал почом прал (брали).

Вана».

Гиляки начинают понимать, что советская власть выводит туземцев из нищеты, бесправия и некультурности; поэтому растет их доверие к представителям власти, все чаще они обращаются за помощью и советом к советскому суду. Заметно растет влияние культуры в самых глухих стойбищах.

Все охотнее посылают гиляки своих ребят учиться в школу и нередко являются ликвидировать неграмотность сами старики. Даже среди моих учеников наибольшую часть составляют пожилые, в возрасте от тридцати до сорока лет. Известны случаи, когда отцы требуют вознаграждения за то, что отпускают своих детей учиться в школы-интернаты. В стойбище Нейво старый гиляк, когда ему предложили отдать сына в такую школу, выставил условия:

— Вместе с сыном в школу поедет его тринадцатилетняя жена и три собаки. Школа обязана всех их кормить, кроме того, платить отцу за то, что отпустил сына учиться.

Старый гиляк.

Иногда приходится принимать такие условия (кроме платы старику). Принадлежащих ученику собак берут на культбазу, где обычно помещаются школы-интернаты, их кормят все время, пока молодой гиляк не пройдет школьный курс.

Зато грамотность среди не имевшего представления о букваре народа заметно повышается, ее осиливают гиляки и гилячки в возрасте от восьми до сорока пяти лет.

Не даром, когда зимою 1930 года при сахалинской культбазе был созван первый туземный съезд советов, о котором я сейчас расскажу, старый гиляк Сурн, недавно окончивший ликбез, написал в стенгазету такую заметку:

«Советск власт смотрит гиляки. Тебереч (теперь) наша дедей (детей) учич школу. Дохтор лечеч нас. Для гиляку избу-читална для гиляку ранса это никто не желала. Пре саветску власть очен хорошо. Много показала. Очен плагодарна (благодарим).

Сурн».

Грамотный гиляк перестает быть редкостью. И в этом сказывается влияние советизации. На съезде советов председатель одного из тузсоветов, гиляк Пакин, при мне бойко написал в Собес заявление от имени одного старика, проживавшего в его стойбище и просившего о пособии по случаю старости и нетрудоспособности.

На белом квадратике бумаги Пакин старательно вывел карандашом:

«Заявленка от стари гиляк Воронка в собесу.

Родиль 1684 году, зиль тымовский округ патом перекоцеваль западный берег лавиль рыба охотилься на белка на соболь и лиса. Теперь стал старий циловекь никому ни нузин.

Табаку спинцька нету просю сывецкую властью цем мозет помоць мине дать мине табаку и спицка.

За гиляк Воронка — Пакин».

Трудно читать это заявление без улыбки, в Собесе вероятно не мало смеялись над не по форме составленной бумажкой, но по-моему такие прошения — наша гордость. Во-первых, потому, что вчерашние полудикари пишут их сами, собственной рукой, во-вторых, потому, что подвергавшиеся лишениям и притеснениям туземцы теперь твердо знают, что от начальства надо ждать не зла, а помощи.

Не беда, что написавший бумажку председатель тузсовета Пакин утверждал, будто старик Воронка родился в 1684 году, то есть больше двухсот лет тому назад. Это результат слабого знакомства гиляков с арифметикой, которую они постигнут, если уже поняли сейчас разницу между прежним и нынешним советским строем.

Мои наблюдения над таежной новью будут неполными, если не рассказать о первом туземном съезде островных советов.

Со всех концов Сахалина съехались в культбазу, где происходил съезд, гиляки, тунгусы, орочоны, айны и якуты, Как и следовало ожидать, большинство составляли гиляки, которых на острове больше, чем всяких других народностей. Многие делегаты прибыли с семьями.

Десятки, сотни собраний, съездов, конференций, на которых мне приходилось присутствовать в течение ряда лет на материке, не оставили того следа, тех воспоминаний, как этот замечательный съезд, с исключительным интересом прослушавший все восемь вопросов повестки дня и горячо откликавшийся на каждый из них. Иначе и не могло быть.

Разве до сих пор история знала случай, когда бы начальство отчитывалось перед туземцами? Разве станет какой-нибудь орган власти, хотя бы в Англии, давать отчет о своей работе закабаленным империей индусам или арабам? То, чего не бывает в странах, называющих себя культурными, мне пришлось увидеть на далеком, еще не вышедшем местами из полосы одичания Сахалине.

Окружной исполнительный комитет послал из Александровска своих представителей отчитаться перед первым туземным съездом советов. Это был главный вопрос в повестке дня.

По вечерам делегаты с’езда отправлялись ужинать.

Потом рассказывала о своей работе культбаза; отчитывалась ее медицинская и педагогическая часть, с большим отчетным докладом о своей работе выступил уполномоченный по работе среди туземцев, и еще был доклад о создании туземной кооперации.

Затем шли выборы.

Выбирали туземных народных заседателей и туземный районный исполком.

Когда представители Окрисполкома рассказали делегатам съезда о предстоящем развитии сахалинской промышленности по пятилетнему плану, несколько туземцев потребовали слова. Они говорили, что железная дорога, которую начнут прокладывать нынешним летом внутри острова, уничтожит леса, распугает зверей и туземцу-охотнику нечего будет делать.

Другие пугались механизации рыбного промысла и высказывались в таком же роде: на рыбалках, мол, сразу выловят всю рыбу, нечем будет впоследствии питаться бедным гилякам, тунгусам, орочонам.

Кто-то из представителей Окрисполкома намеревался сказать несколько успокоительных слов тревожившимся о своей дальнейшей судьбе туземцам. Но разговор оказался ненужным.

Своим косным собратьям ответили более передовые туземцы. Вышли представители стойбищ Чайво, Нейво, Виски, Москальво и стали толковать о том, что во всех этих стойбищах организованы рыболовные артели из гиляков, что артели снабжены хорошими снастями и инструкторами что улов теперь хороший и всю рыбу забирает Госторг по договорам. И все довольны, потому что получают больше, чем имели, промышляя в одиночку.

Другой, попросивший слова туземец сказал примерно вот что:

— Если советская власть могла в таком месте, как Ноглики, построить обширную культбазу, стоившую очень много денег, значит она не ухудшит положение туземцев, развертывая промышленность Сахалина. Гиляки, тунгусы, орочоны и все остальные народности, населяющие остров будут работать на производствах, которые создадутся в течение пятилетки.

Когда толковали о создании кооператива, гиляки указывали, что у них в стойбищах нет лавок, в факторию ж ехать далеко, поэтому кооперация должна подобраться поближе к стойбищам.