Михаил Фомичёв - Путь начинался с Урала

• Название: Путь начинался с Урала
• Автор: Михаил Фомичёв
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1976

В годы Великой Отечественной войны трудящиеся Свердловской, Челябинской и Пермской областей создали, вооружили и укомплектовали Уральский добровольческий танковый корпус, который затем был преобразован в 10-й гвардейский. Автор книги командовал 63-й гвардейской Челябинской танковой бригадой этого корпуса. Она сражалась в Курской битве, участвовала в освобождении Украины и Польши, в штурме Берлина и одна из первых ворвалась в Прагу. О боевых делах бригады, героизме ее воинов и рассказывает дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант танковых войск в отставке Михаил Георгиевич Фомичев. Его воспоминания, написанное в стиле репортажа, впервые были опубликованы Южно-Уральским издательством в 1969 году под названием «Огненные версты». Данное издание переработано и дополнено автором.

---

Мы не знали, где проходит передний край. В полосе нашего корпуса противник, как потом выяснилось, и не имел сплошного фронта обороны, прикрывающего группу Шернера с севера. Войска этой группы занимали лишь населенные пункты. И как только танки головной походной заставы вошли в соприкосновение с врагом, он начал отходить на юг и юго-запад.

Я принял решение перейти в преследование противника не с утра 7 мая, как намечалось ранее, а 6 мая и доложил об этом генералу Е. Е. Белову. Командир корпуса одобрил. Аналогичное решение принял и командир 61-й Свердловской бригады В. И. Зайцев.

Движемся медленно. Сильное сопротивление фашисты оказывали вдоль шоссе, автострад и на перекрестках дорог. Мы обходили вражеские опорные пункты обороны. Подчас приходилось вытаскивать застрявшие машины. Дорога вывела нас к какой-то небольшой деревушке. Ищем указатели. На их месте торчат лишь деревянные столбы.

На улицах несколько машин и повозок. Командир головной походной заставы докладывает:

— Впереди немцы!

И тотчас гремят выстрелы. Возникает перестрелка. Загораются машины, на углу улицы вспыхивает пантера. Немцы разбегаются по деревне.

В кюветах — опрокинутые машины, исковерканные бронетранспортеры, штабные автобусы. В упряжках бьются раненые лошади, рвутся боеприпасы. На оставленных позициях — длинноствольные 88-миллиметровые орудия, счетверенные зенитные пулеметы.

За селом в кювете — труп фашиста. Сержант Мягков достал из кармана гитлеровца документы. Майор, воюет с 1938 года. Награжден многими орденами и медалями. Расстреливал жителей Варшавы, Минска и Смоленска. Был под Сталинградом. А пуля уральца уложила его у самого дома. Бесславный конец головореза.

Ночь. Шумит дождь. Зябко и сыро. Направляющей идет машина командира роты Владимира Полегенького, за ним — Леонида Буракова, а потом — Ивана Гончаренко.

Слева от нас гремят выстрелы. Это продвигается с боями Свердловская бригада.

Короткий привал. Радисты бригады поймали позывные Москвы. Диктор читает: Советские войска овладели крупным промышленным центром Бреслау.

Танкисты осматривают и дозаправляют машины. Тут как тут старшина батальона Литвинов. За ним неотступно, как всегда, следует каптенармус Бузаверя. Хозяйственники обходят экипажи, обеспечивают их предметами солдатского быта.

Возле машин на сосновых ветках отдыхают танкисты. Я подхожу к командиру первого батальона:

— Пора поднимать людей.

Коротеев протирает сонные глаза, тянется к карманному фонарику:

— Уже четыре, а кажется, только что уснул.

Комбат спешит к первой танковой роте: ей снова идти в головной заставе.

Подъехала походная кухня. Иван Шевченко приглашает танкистов к завтраку.

Танки первого батальона уже вытягиваются вдоль деревенской улицы.

— Враг коварен и хитер, — напутствуя комбата, сказал я, — так что будьте осторожны. Помните, нас ждет Прага.

В головном дозоре — взвод гвардии лейтенанта Леонида Буракова. Три машины — Буракова, гвардии лейтенанта Ивана Гончаренко и гвардии младшего лейтенанта Павла Котова — открывают бригаде путь к Рудным Горам и далее — к столице Чехословакии.

Бураков — молодой командир. В бригаду он пришел на Висле и за эти полгода показал себя храбрым офицером и умелым танкистом. Комкор Е. Е. Белов часто путал его с Бирюковым.

— Что это вы, Фомичев? — нередко говорил генерал. — Вчера доложили, что в головном дозоре отличился Бураков, а сегодня — Бирюков. Как же все-таки фамилия этого офицера?

Приходилось объяснять командиру корпуса, что есть командир взвода Бураков и есть командир танка Бирюков. Хорошие друзья.

Продвигаемся дальше. Теперь впереди идет танк Котова, за ним — Гончаренко. У Гончаренко хорошо слаженный экипаж, который не раз отличался во время боев на Висле, Одере, в Берлине. Особенно мне нравился командир орудия комсомолец гвардии сержант Павел Батырев. В прошедших сражениях Батырев трижды был ранен, но с поля боя не уходил. Во время боев за город Штейнау на Одере подбил два тигра, уничтожил орудие и два миномета. Его грудь украсил орден Красной Звезды.

Механик-водитель Шкловский, заряжающий Ковригин и радист Филиппов также показали себя отважными воинами.

Стремительно продвигаемся вперед. Теперь чаще встречаются вражеские засады. Рота Полегенького дважды вступала в бой.

К вечеру бригада подошла к деревне Гелегстхайзен, раскинувшейся в низине. Головной дозор докладывает:

— Из засады бьют танки.

Головная походная застава приняла бой. Танк Котова укрылся за длинным высоким сараем. Немцы засекли машину. Зажигательным снарядом подожгли сарай. Пополз густой черный дым, образовавший своего рода завесу.

Танки первого батальона, развернувшись в боевой порядок, пошли в обход деревни справа и слева. Своим огнем они уничтожили пять самоходок противника и заняли южную окраину населенного пункта.

Тем временем первая рота автоматчиков, разведчики и саперы, спешившись, атаковали противника, засевшего в деревне. С крыш домов ударили немецкие пулеметы. Но автоматчики, поддержанные танкистами второго батальона, ворвались в деревню. Фашисты в панике отступили, потеряв до ста своих солдат, которые были нами пленены. Были потери и у нас: восемь человек ранено, а один разведчик — гвардии рядовой Рябченко — погиб.

Гелегстхайзен взят. Для развития успеха я выдвинул вперед второй батальон Пулкова, а первый батальон переместился во второй эшелон.

Мне хорошо видно, как на большой скорости заняли место в головной колонне танки Крюкова, Каширского…

Останавливаю комбата Пупкова, уточняю его задачу:

— Уничтожать засады противника и с ходу оседлать перевалы Рудных Гор.

Спидометры отсчитывают новые километры. К исходу дня 7 мая разведдозор вступил в деревню Зайда. Теперь до границы Чехословакии рукой подать.

Еще рывок — и танки бригады достигли чехословацкой границы.

А вот перевалами Рудных Гор с ходу овладеть не удалось, о чем я с горечью доложил генералу Е. Е. Белову. Командир корпуса приказал принять все меры и к утру 8 мая оседлать перевалы.

На горизонте неровными зубцами вырисовывались Рудные Горы. Они невысоки, но очень отвесны и преграждают нам путь. Предстоит преодолеть самый трудный участок пути: крутые подъемы и спуски, узкие дороги, обрывы, горные реки. Здесь обходный маневр применить нельзя.

— Кого пошлем первым? — спрашиваю я у офицеров штаба.

— Разрешите мне? — говорит коммунист Михаил Акиншин. — Прошу роту автоматчиков, саперов Лившица и разведчиков.

Пожалуй, лучшей кандидатуры не подобрать, — подумал я. Михаила Григорьевича я знал уже два года. При мне он вырос от командира танка до командира батальона. Смелый и грамотный офицер. Правда, и другие комбаты ему не уступят ни в чем. Но третий батальон менее уставший.

— Добро, Михаил Григорьевич, веди бригаду.

Впрочем, веди бригаду — не совсем точное выражение. Я и сам был в машине, которая двигалась за головными танками. Со мной находился также командир батальона автоматчиков Старостин.

Мы двигались по крутым отрогам, по дороге, зажатой горными массивами. Немцы упорно сопротивлялись. На поворотах то и дело встречались зенитные орудия. Автоматчики и пулеметчики, возглавляемые Старостиным, смело взбирались на горные кручи и внезапными ударами сверху выводили из строя расчеты вражеских орудий, заставляя их сдаваться в плен, и тем самым открывали путь танкистам.

Пенится горная речушка. Сердито бурлит вода. Спуститься к ней невозможно: крутизна не менее 40 градусов. Бьют орудия. Вот так пекло!

О возвращении назад и думать не приходится. Поди найди обход в этих горах! Кто пойдет первым? Ко мне подходит коммунист гвардии старший сержант Василий Кружалов.

— Разрешите мне?

— А ты видел, что тебя ждет?

Он еще раз поглядел вниз:

— Для нас все пути проходимы.

Кружалов первым вел танк через Вислу и Одер. Это он, оставшись один в машине, храбро сражался с врагом на подступах к немецкому городу Зорау. Этого отважного бойца мы представили к высшей награде — Золотой Звезде Героя.

Василий попросил членов экипажа выйти из машины, развернул орудие назад и стал медленно спускаться вниз. Его танк одолел спуск. За ним танк повел Герой Советского Союза коммунист Федор Сурков. Он тоже благополучно преодолел преграду. И так было всегда: где трудно — первыми шли коммунисты и комсомольцы.

Вдруг новое препятствие: узкую горную дорогу, что вьется над самой пропастью, противник завалил соснами, обмотав их колючей проволокой, и заминировал. Я приказал саперам Лившица и Пасынкова расчистить дорогу. В пропасть полетели деревья, и танки снова устремились вперед.

Крутой подъем. Пройдут ли танки? Навстречу разведчикам вышла группа крестьян. Один из них подошел ко мне, представился: