Василий Владимирский - Лучшее за год III. Российское фэнтези, фантастика, мистика

• Название: Лучшее за год III. Российское фэнтези, фантастика, мистика
• Автор: Василий Владимирский
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9985-0068-8

Очередной выпуск антологии «Лучшее за год», составленный редактором и литературным критиком Василием Владимирским, знакомит читателей с лучшими повестями и рассказами ведущих русскоязычных фантастов — Марины и Сергея Дяченко, Александра Зорича, Леонида Каганова, Антона Первушина, Дмитрия Володихина и многих других.

В книгу вошли произведения, наиболее ярко демонстрирующие достижения различных школ и течений в отечественной фантастике. Поклонникам авантюрно-приключенческого фэнтези адресована повесть Игоря Пронина «Трое без документов», любителям социальной фантастики — его же рассказ «Русская идея», романтикам небезынтересно будет прочитать «Алые паруса-2» Андрея Щербака-Жукова, а пессимистам — «Перед взрывом» Владимира Покровского, ценителям мистики — «Контрабандистов» Марии Галиной и «Вать машу!» Александра Щёголева, а сторонникам космической НФ — «Милую» Дмитрия Володихина.

Добро пожаловать в мир драконов и звездолетов, теоретиков Полой Земли и матерых хакеров, эльфов и космических пиратов!

---

«Вот оно», — подумал Севрюгин, и в тот же миг катер пошел на снижение.

* * *

Безлесый каменный карниз тянулся от места посадки в сторону дальнего утеса. Ровная, как стол, прокаленная солнцем, покрытая ржавой пылью пустошь, ограниченная обрывом с одной стороны и частоколом красноствольных бамбуковидных зарослей с другой.

И по этой карликовой пустыне навстречу Севрюгину двигались два весьма занятных персонажа. Один из них был тощий, обнаженный по пояс паренек. Он шел медленно, засунув руки в карманы свободных летних брюк. Глаза и лоб подростка скрывались под нечесаной копной густых каштановых волос. Рядом перебирал паучьими конечностями долговязый одолитовый цилиндр. Гладкий матовый корпус венчала продолговатая сенсорная платформа-голова, завершающаяся подобием клюва.

— Полин, — представился молодой человек. — Меня встретить вас послали. А это Аркаша. Аркаша! Сейчас же поздоровайся с гражданином.

Цилиндр издал серию отрывистых гудков.

— Впервые вижу аппарат такой конструкции, — удивился Севрюгин.

— Штучная работа, — похвастался Полин. — Таких аппаратов больше нигде нет. Аркаша — археологический автобот. Он все-все понимает, но говорить может только со мной.

— Неразговорчивый, значит?

— Редкая операционка. Совместима только с моей гарнитурой, — неохотно пояснил Полин. Похоже, ему нравилось думать о роботе, как о живом существе.

Вместе они двинулись вдоль карниза. Стайки миниатюрных крылатых рептилий, испуганные присутствием людей, вспархивали из-под ног, стараясь убраться подальше от подозрительных пришельцев. И тут только Севрюгин обратил внимание на причудливый рисунок, покрывающий спину и плечи парня. Изображение двигалось, меняло цвета. Строгие геометрические фигуры соединялись с затейливым плетением кельтских узоров.

— Какой у тебя рисунок на спине интересный. Впечатляет!

— На самом деле этот скринсейвер уже надоел, — грустно сказал Полин, — но все остальные слишком… э… странные. Папа не разрешает.

— Активная татуировка! Будучи студентом, я мечтал о такой. Да что там, наверное, и сейчас мечтаю, — вздохнул Константин.

— Татуировка? Не-ет, — молодой человек рассмеялся. — Татуировки — вчерашний день. Это напыление из микропроцессоров. Жалкие двести терабайт — все, что мне разрешили взять с собой. Работают на солярной энергии, как и Аркаша. Поэтому мы время от времени ходим вместе на карниз — зарядиться.

— Этот специфический цвет… — Севрюгин поднял с земли осколок сероватого камня. — Скажи, долина имеет вулканическое происхождение?

Паренек резко обернулся. Его лицо приобрело странное отсутствующее выражение. Рот открылся, судорожно, по-рыбьи втягивая воздух, а затем Полин принялся говорить — торопливо, проглатывая окончания:

— По данным Иркутского института астрогеологии долина представляет собой вулканический цирк диаметром двадцать миль, — вдох. — В результате эрозионных процессов, а также ряда тектонических подвижек, западная стена кратера частично разрушилась и опустилась на шельф, — вдох. — Таким образом, сегодня береговая линия проходит по месту разлома. Геологический разрез представлен….

Третий приступ словоизлияний прекратил Аркаша. Он выпростал из своего корпуса суставчатый манипулятор, завершающийся подобием совка, и ощутимо приложил своего поводыря между лопаток.

— О-о-о… Ах! — Полин вытянул из кармана мятый платок и принялся вытирать рот.

— Простите, я забыл… вас предупредить, — Полин достал из кармана пузырек с таблетками, высыпал несколько на ладонь, бросил в рот. — Проклятая ИНФлюэнция! Это еще хорошо, что вы один вопрос задали. На два меня бы так прихватило! Пришлось бы инъекцию делать, а я их ненавижу даже больше, чем гречку.

Человечество сумело победить ОРЗ и одолеть ангину, но на смену им пришло заболевание новой эры — информационный насморк. Прямой вопрос, обращенный к больному, мог вызвать у того непроизвольный выход в Сеть. Добравшись до необходимого ресурса, несчастный принимался пересказывать всю информацию, связанную с вопросом. Приступы могли быть разной степени тяжести: от обычного кашля до инсульта.

«Потрясающе, — подумал Севрюгин. — Агрессивный лост-параноик в качестве пилота, а теперь еще инфоман. Не экспедиция, а какой-то паноптикум!»

Полин потрогал спину. Скривился.

— Черт! Больно. Ты зачем туда бил? — напустился он на робота. — Мог повредить компьютер!

Аркаша убрал часть сенсоров в корпус, а голову-клюв возмущенно отвернул в сторону, отчего сделался похож на обиженную птицу. Дальнейший путь они проделали в молчании.

— Вон тропинка на базу. Тут рядом, не заблудитесь. Ваша палатка номер семь. — Полин указал на проход между красными стволами. — А мы — на раскоп.

* * *

Палатки располагались буквой «П». Аккуратные блоки из белого материала. Последнее слово в туристической индустрии — они не только поддерживали внутри необходимую температуру, но были совершенно непроницаемы для внешних воздействий. Умная ткань палаток могла принимать различные формы, в зависимости от программы превращаясь то в кабинет ученого, то в гнездышко для новобрачных.

В центре импровизированного двора было устроено кострище. Сейчас огонь не горел, и расставленные по кругу скамьи пустовали. Чуть поодаль темнел колченогий мангал. Константин направился к палатке под номером 7. Он уже хотел войти, как вдруг услышал доносящиеся из соседнего шатра крики. Виной тому, что звуки проникали вовне, был небрежно отброшенный клапан. Севрюгин невольно прислушался.

— …Не можешь решиться… слабак… я лечу черт знает куда, а ты… — первый голос явно принадлежал женщине, второй был низкий, рокочущий, в нем чувствовались сила и скрытое раздражение. Мужчина говорил слишком тихо, и слов было не разобрать.

— В таком случае, прощай! — взвизгнули в палатке, громко и отчетливо, как будто от самого входа. Не желая быть увиденным, Константин шагнул в тамбур собственной палатки, однако продолжал наблюдать за происходящим через оставленную щель. Не успел он скрыться, как из соседнего шатра вырвалось чрезвычайно расстроенное загорелое создание, все в слезах и облаке летящих рыжих кудрей. Незнакомка гордо вскинула голову и устремилась прочь из палаточного городка.

«Хороша», — подумал Севрюгин, разглядывая стройные ноги и упругие ягодицы, едва прикрытые узкой полоской купальника.

Усилием воли он заставил себя отвернуться от загорелых прелестей юной скандалистки. Заблокировал полог, подключился к операционной системе лагеря. Помедлил, выбирая интерьер. Наконец решился и активировал одну из конфигураций. В тот же миг помещение за тамбуром преобразилось.

— Подождите, пока ваши апартаменты окончательно загрузятся, — пропел звонкий голосок, и почти сразу же послышалось веселое: — Добро пожаловать!

Севрюгин вошел, с удовольствием отмечая качество проработки деталей, заметил душевую и решил оставить дальнейший осмотр территории на потом.

Упругая пленка «Reebok», заменявшая ему одежду в полете, утратила плотность и быстро растворилась, оставив в воздухе мимолетный аромат хвои. Горячая струя воды наконец добралась до тела.

По завершении водных процедур Константин насухо вытерся мягким полотенцем и тут же отправил его в отверстие деконструктора. Вышел в комнату, на мгновение остановился перед зеркалом: невысокий крепкий мужчина, удлиненное лицо, острый подбородок, серые глаза, седые волосы до плеч, веке в XXII ему дали бы бодрые пятьдесят, не больше — с наслаждением опустился в кресло, снова связался с системой. Скопировал и распаковал файл с одеждой. Бегло просмотрел список, все ли взял. Носки, как обычно, остались дома. Зато шорты, гавайские рубашки и шлепанцы имелись в избытке. Севрюгин хотел было заказать сразу все недостающее, но жизнерадостный голосок сообщил, что картридж с наноматериалом подходит к концу. Свежескормленное системе полотенце погоды не делало. Пришлось ограничить аппетиты.

Он как раз надевал чуть тепловатую после синтеза рубашку, когда система разразилась оглушительной соловьиной трелью звонка.

— Впустить, — скомандовал Севрюгин.

Как только команда была выполнена, полог отлетел в сторону, и внутрь ворвался долговязый, худой, загорелый дочерна бородач. Из одежды на нем были рубашка с коротким рукавом, белая кепка и плавки. На ногах красовались чрезвычайно пыльные ботинки неопределенного цвета.

— Что вы сделали с О'Райли? — прогремел вошедший. — Он словно побывал на том свете!

— Ничего особенного, — пожал плечами Севрюгин, — мы просто поговорили.

— Хватит паясничать! Вы применяли к нему лингва магнус!

— Вот мы с вами и встретились, доктор Гогенгейм, — улыбнулся Севрюгин.