Лорел Гамильтон - Пуля

• Название: Пуля
• Автор: Лорел Гамильтон
• Жанр: Ужасы и Мистика

"Снова зазвучала музыка, и вышла следующая группа девочек, на этот раз постарше. И следующий час с небольшим все продолжалось в том же духе. Старшие девочки, иногда те же самые, исполняли балет, джаз и современные танцы, и даже пару чечеток. Я люблю танцы, и отношения к детям это не имеет, но мое терпение начало улетучиваться примерно к пятой группе усыпанных блестками детишек."

Анита Блейк вернулась в Сент-Луис и пытается жить нормальной жизнью, настолько нормальной, насколько это возможно для того, кто является официальным истребителем вампиров и Маршалом США. Любовники, друзья, их дети, школьные занятия, которые нужно посещать. И в разгар этого человеческого счастья вампир из прошлого тянется к Аните. Она должна быть мертва, должна была погибнуть во время взрыва, но Мать Всей Тьмы — первый вампир на Земле, создательница всех вампиров. Трудно убить бога. Эта темная богиня нашла ее здесь, в Сент-Луисе, доме всех тех, кого Анита любит больше всего на свете. Мать Всей Тьмы решила, что действовать нужно сейчас или никогда, что пора брать под контроль Аниту и всех вампиров Америки.

Мать Всей Тьмы верит, что у триумвирата, созданного мастером вампиров Жан-Клодом с Анитой и оборотнем Ричардом Зееманом, достаточно силы, чтобы помочь ей обрести новое тело для эмиграции в Новый Свет. Но тело, которым она мечтает завладеть, уже занято. И Анита скоро узнает совершенно новое значение понятия делиться собственным телом, значение, которое не имеет никакого отношения к спальне. И если Мать Всей Тьмы не сможет завладеть телом Аниты сама, она не допустит, чтобы кто бы то ни было владел им. Даже Belle Morte, Красивая Смерть, которая далеко не всегда была Аните другом, посылает сообщение: "Беги, если сможешь…".

---

Моей белой тигрице это не понравилось, и какое-то мгновение мне пришлось бороться с инстинктивным желанием пометить его как мою собственность. Я встречалась с ним дважды, и дважды спала с ним, но только один раз занималась сексом. Я не имела никакого права метить его как своего, но ведь я не собиралась делать именно это? Черт, я и сама не знала.

У женщины были длинные светлые волосы, в основном белые, но с бледно-золотистыми и коричневыми кончиками, и это означало, что у ее белой тигрицы были полосы цвета ее темных локонов. У нее была такая же пышная фигура, как у Вивианы, но она превосходила ее по росту почти на фут. Немного роста ей прибавляли серебряные шпильки, но ноги у нее были гораздо длиннее, чем у меня. Ее платье было тоже серебряным, и облепляло тело так, что вздувалось, когда она двигалась. Ей, как и мне, приходилось надевать под платье лифчик, чтобы не выпадала грудь.

Ее глаза были голубыми, но настолько тусклыми, что казались серыми, а по контуру радужки шла черная линия, повторяя подводку вокруг ее огромных подчеркнутых глаз. Даже с моей точки зрения, эффект был потрясающим.

— Джулия, это — Анита Блейк, леди Жан-Клода.

Джулия протянула мне руку с идеальным французским маникюром. Кончики ее ногтей были покрыты белым лаком. Кардинал отполировала мои ногти и заявила, что они безнадежны. Я действительно о них не заботилась, поэтому я сладко улыбнулась Джулии и протянула ей руку.

Она обхватила своей рукой мою и послала в меня вспышку силы. Моя белая тигрица внезапно поднялась, рыча сквозь мою кожу, не пытаясь вырваться, но распространяясь вокруг меня, словно белый призрак.

Джулия попыталась забрать руку, но я продолжала ее удерживать, и моя тигрица стала перетекать в нее. Я ощутила ее тигрицу, увидела ее бледные полоски и поняла, что она не королева. Она попыталась ударить меня, как обычная девчонка, но я заблокировала ее движение свободной рукой.

— Отпусти, — потребовала она визгливым, испуганным голосом. Страх означал еду. И еще он означал слабость.

Я готова была отпустить ее, честно, но рядом был Жан-Клод. И он сказал:

— Она начала это, ma petite. Ты должна это закончить.

Я поглядела на него, и моя тигрица, казалось, тоже смотрела на него.

— Она бросила тебе вызов, — пояснил он. — Ответь на него.

Я поглядела мимо женщины на Виктора, который старался не дотронуться до нее даже случайно.

— Ты должна ответить на ее вызов, Анита. Ты — либо королева, либо — нет.

Мое желание ее отпустить растаяло. Мы, ведь, играли, чтобы одна из нас победила.

— Отпусти, — повторила она.

— Заставь меня, — сказала я и почувствовала, что хотя произнесенные мной слова еще были человеческими, моя поза — уже нет. Белая тигрица во мне знала, что Джулия испытывала на мне свою силу; и я повела себя с ней так только потому, что была уверена, что ее тигрица гораздо слабее моей. Джулия уже поняла, что совершила ошибку.

Виктор и Жан-Клод немного от нас отодвинулись, а белые тигры, наоборот, собрались вокруг. Я могла чувствовать других тигров, не белых, как отдаленный гул, но в этот момент я желала именно белых, они были мне необходимы. На этот раз белые.

Джулия попыталась использовать всю свою потустороннюю силу, чтобы сбить меня с ног, но моим любимым видом спорта было дзюдо, и я знала все о рычагах и равновесии. Она дернула меня на себя, я подчинилась, и поэтому внезапно оказалась прямо перед ней, ее рука все еще была зажата в моей. Моя нога оказалась позади ее ног, и в этот же момент я толкнула ее другой рукой, и она упала. Она не умела падать, поэтому сильно ударилась. В мгновение ока я оказалась на ней верхом, оседлав ее талию и сжимая руки. Я не удерживала ее. Я и не смогла бы это сделать одной только силой, но были и другие способы заставить кого-то остаться на полу.

Я наклонилась к ней, лицом к лицу, и она задержала дыхание. Но не из-за близости моего лица расширились ее глаза, и она закричала. А из-за моей тигрицы. Мы толкнули в Джулию свою белую, горячую энергию. Мы вонзили этот поток между ее прекрасных глаз и вызвали ее тигра, как делали это раньше, как тогда, когда мы, я, они вызвали льва Розамунды. Нежная волна меха вытекла из ее кожи вместе с жидкостью, еще секунду назад она была человеком, но в следующее мгновение — только мех, мышцы и морда с серыми с черным ободком глазами.

Она лежала подо мной, все еще в серебристом платье, но обувь была разорвана. Джулия моргнула, и я прижалась к ней своим лбом, продолжая держать ее за руки. Я потерлась щекой о шелковистый мех на ее морде. Она на мгновение застыла подо мной, а затем потерлась об меня в ответ и издала низкое громоподобное мурлыканье.

И один за другим белые тигры столпились вокруг нас и начали тереться своими человеческими лицами об меня и Джулию. Виктор был последним. Он не стал опускаться на колени. Он взял меня на руки, в то время как белые тигры свернулись вокруг его ног. Теперь я могла видеть его тигра, белого и совсем без полос. Большой белый зверь вошел в меня, и мой зверь поднялся к нему, тоже совершенно белый и без полос. Будто он и я были центром теплого, замечательного огня, и каждый тигр у наших ног служил для него топливом. Руки Виктора сплелись вокруг меня, сильно, очень сильно, и энергия начала расти, становясь более густой, более насыщенной, более глубокой, все больше и больше, пока его рот не коснулся моего. Затем мы толкнули нашу силу друг в друга, и его зверь с моим будто поменялись местами, скользнули друг в друга, перемешались и стали одним целым, затем разделились надвое, а потом нас стало много. Я могла чувствовать каждого тигра вокруг нас, и все они были моими, моим топливом и энергией.

Глава 46

Я бросила эту энергию в других тигров. Цинрик стоял рядом с белыми, и когда его накрыла сила, моя голубая тигрица поняла, что он уже наш. Он был настолько легкой добычей, что сила, чуть поколебавшись, отправилась искать кого-то более сильного.

Домино был наполовину черным, наполовину белым тигром, поэтому часть его уже была готова покориться моей-нашей-силе. В какой-то момент я задумалась, как это возможно: чувствовать в себе несколько личностей сразу, потерять себя в местоимениях так, что больше не быть уверенным в том, что сделал ты сам, а что сделал другой ты, или что сделали вы вместе. Я должна была бояться этого, но не боялась. Все это было слишком хорошо, чтобы бояться.

Черный тигр заполнил Домино, и он полез по белым тиграм, чтобы положить руку на мою кожу, и в тот момент, когда он дотронулся до меня, черная тигрица учуяла что-то еще. Что-то, что было ее, нашим, и что находилось здесь.

Сила начала исследовать пространство, пока не обнаружила вертигров, у которых не было клана, это были просто выжившие после нападения. Сила пронеслась сквозь них как теплый ветер, ведь они были тиграми, и они были вкусными, но черная тигрица искала что-то еще, что-то, что ей бы понравилось.

И мы нашли ее — она прижалась к дальней стене. Девушка была не очень высокой, изящной как я или как Менг Дье, с такими же прямыми блестящими темными волосами, но более длинными, спускающимися ниже талии и ласкающими выпуклости ее задницы. На ней было короткое стильное платье ярко-синего цвета. На расстоянии ее глаза выглядели карими и человеческими, но сила знала правду, черная тигрица знала правду. Я сказала силе и тигрице, что у нее, возможно, контактные линзы, и мы захотели увидеть ее поближе. Мы хотели видеть ее глаза.

Я попыталась захватить ее так же, как Домино и Цинрика, но у нее была крепкая защита. Я — мы — сконцентрировались на ней, и все же не смогли заставить ее подойти к нам. Я приказала Виктору отпустить меня, и пошла сквозь лес рук и тел тигров, оставляя их у себя за спиной. Я шла к ней. Другие тигры расступились словно волны от носа быстро двигающейся лодки, оставив женщину у стены одну.

Ее губы были такими же красными, как и мои в начале этой ночи, хотя большую часть помады я оставила на губах Виктора. Ее губы приоткрылись, дыхание и пульс участились, демонстрируя отказ подчиниться силе. Но ее способность противостоять нам говорила о том, что она — самый сильный тигр из всех, что я уже попробовала.

Я шла к ней, и моя энергия черной тигрицы оседлала энергию белого и голубого тигров и направляла их, так что каждый цвет рос и питал силы другого. Черная тигрица походила на темный призрак, расплывающийся и сгущающийся вокруг меня, словно я, Анита, каким-то образом оказалась внутри него. Я протянула свою человеческую руку, заключенную в огромную, черную, призрачную лапу.

— Не надо, — прошептала она.

— Ты — черная тигрица, — сказала я, и эхо повторило мои слова, словно отразившись от призрака вокруг меня.