Инге Отт - Тайна рыцарей тамплиеров

• Название: Тайна рыцарей тамплиеров
• Автор: Инге Отт
• Издательство: Энигма
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1994
• ISBN: 5-85747-003-Х

Роман немецкой писательницы знакомит с удивительной, таинственной и практически неизвестной читателям историей средневекового ордена тамплиеров.

Раскопки конюшен царя Соломона, крестовые походы, политические интриги, гибель на кострах — все это выпало на долю рыцарей-монахов. В 1314 году был сожжен на костре последний Великий магистр тамплиеров. Но осталась тайна ордена — такая недосягаемая и такая притягательная…

---

Эдюс же, поняв, что произошло с Эсташем, шевелил бледными губами и произносил слово «карбункул». Он полагал, что в этом слове заключена великая тайна, вызвавшая болезнь у Эсташа и лишившая его дара речи.

Медленно, под песнопения корабль входил в порт Яффы, уставленный лесом рей. В час прилива капитан приказал спустить паруса, он сам стал звонить в колокол и запел благодарственную песню, которую подтянули все голоса. Паломники благодарили Господа за то, что Он дал им увидеть цель их путешествия. То, что некоторые из них умерли в пути, больше не имело особого значения. Кто знает, не предстоит ли им самим погибнуть во время этого великого паломничества? На все воля Божья… Только Пьер не принимал участия в этом ликовании. Он опечаленно смотрел на Эсташа, сидевшего на тюке и бессмысленно уставившегося в палубу.

По приказу капитана первыми сойти с корабля должны были те, у кого не имелось лошадей и ослов, он велел каждому сложить свой багаж на причал, где его можно было оставить под присмотром сторожа.

— Последними выводите лошадей, без поклажи, их нужно вывести на часовую прогулку, и только потом можно будет нагрузить. У них затекли ноги от долгого стояния на корабле.

Так и сделали. Эсташ вместе с Сюзанной и малышом сидел на куче рыцарского багажа. На набережной царила суета. Пробегали носильщики, громко расхваливая силу своих мускулов. Водоносы продавали питьевую воду. Погонщики ослов предлагали своих животных для доставки грузов. Женщины с широкими плоскими корзинами на головах продавали удивительные, невиданные фрукты.

Спустя час господа и оруженосцы привели лошадей, на которых погрузили поклажу, и все отправились в сторону гостиницы. Оруженосцы остались при лошадях в конюшне.

Но еще до полуночи господин де Пайен велел накормить и снова навьючить животных.

— Мы должны ехать, чтобы пройти значительную часть пути еще до наступления жары.

На улице перед гостиницей их ожидал проводник, который поехал впереди всех рыцарей. Это был человек средних лет. Белая рубаха свисала у него поверх шаровар до самых икр, Его коричневое лицо с резкими чертами обрамляло, словно вуаль, покрывало, прикрепленное к войлочному кольцу, которое он носил на голове. К поясу этого человека был привязан кусок вяленого мяса; на боку висел изогнутый нож. Его шелудивый осел вез небольшой бурдюк с водой. Все прочие вьючные животные также были нагружены бурдюками с водой. Пьер с удивлением заметил, что господа надели кожаные куртки, а мечи наискось положили на седла. Щиты их были привязаны ремнями к спинам. Господин де Пайен троих рыцарей отправил в арьергард, трое ехали между семьей каменотеса, рядом с которой был и Эсташ, и свитой. Сам он вместе с господами де Сент-Омером и д'Альдемаром ехал сразу вслед за проводником. Людям свиты он приказал держать дубинки наготове. Затем подал знак к отправлению.

Луна светила так ярко, что окружающая местность была видна очень хорошо. За спиной мерцало серебристое море, а впереди вздымались поросшие низкой растительностью горы. Небо казалось близким, на нем пылали огромные звезды. Всадники скакали молча — сначала через равнинные поля и сады, затем медленно в гору. Перед ними белели одежды проводника. Чем больше они удалялись от города, тем напряженнее вслушивались в звуки. Они научились различать шумы в эту непривычную для них ночь и не хвататься при каждом шорохе за дубинку или рукоятку меча.

На небе над горным хребтом появилась розовая полоска, она расширилась и стала желтой. Солнце бросало свои лучи на море и землю.

Час они поднимались в гору. Затем проводник спрыгнул с осла и повел их между кривоствольными деревьями.

— Отдыхать! — сказал он. Это было единственное известное ему французское слово.

Он показал на лошадей и на скудную траву, и оруженосцы стреножили коней. Проводник отрубил ломоть вяленого мяса, разрезал его на мелкие кусочки и принялся их жевать своими огромными белыми зубами. Он не усаживался для того, чтобы поесть, как это делают европейцы, а остался стоять, прислонившись к искривленному стволу дерева. Когда его блуждающий колючий взгляд устремлялся на кого-нибудь из паломников, он растягивал губы, изображая улыбку.

Пьеру этот человек казался подозрительным. Пьер боялся его. Озабоченно он смотрел на Сюзанну и ребенка. А вдруг этот «вуаленосец» тайно связан с бандой разбойников? Ему вспомнились слова господина де Пайена: «Я надеюсь, тебе не придется сожалеть о том, что ты взял их с собой».

Но он увидел, что даже за едой рыцари не расстаются с мечами, и немного успокоился. Они привыкли к сражениям; и несмотря на кажущуюся беззаботность, с которой они ели, бдительность не покидала их лиц.

Во время второго привала, высоко в горах, когда люди и животные изнемогали от жары и усталости, никто не присел на землю. Площадка для отдыха вся была утоптана лошадиными следами, оставленными маленькими копытами без подков. А во многих местах утрамбованный песок был окрашен в бурый цвет. Все видели эти пятна высохшей крови, просочившейся в песок, но промолчали. Пьер же почти не сомневался, что тут были турецкие кони и пролилась христианская кровь.

Утолив жажду, тотчас же поехали дальше. Пьер заметил на лице проводника странное выражение, похожее на досаду. Но тот по-прежнему ехал впереди остальных, и потом па его лице ничего подозрительного уже не было заметно. Оставалось два часа пути до Святого Города. В лучах заходящего солнца они увидели городскую стену, башни и арку гигантского акведука из пылающей в закате бронзы. Рыцари остановились в оцепенении, бросая друг на друга вопросительные взгляды. Они здесь! Они достигли цели! Но исполнится ли то, ради чего они сюда приехали? Путешественники молча перекрестились. Пьер и Сюзанна так же смотрели на город горящими глазами. Никто не обращал внимания на Эсташа.

Постепенно глаза мальчика веселели. Долго смотрел он на золотую местность, раскинувшуюся вокруг. Внезапно из глаз его хлынули слезы, лицо разрумянилось, Эсташ улыбался. Теперь он был в Иерусалиме, но никогда в жизни он не сможет рассказать о счастье, испытанном им в этот великий момент.

Святой город

Проводник жестом доказал господину де Пайену, что собирается вернуться. Из-за пазухи он достал кожаный кошелек и держал его раскрытым. Господин де Пайен, смеясь, отсчитал сумму вознаграждения, причитающуюся проводнику. На мгновение проводник в знак прощания приложил руку ко лбу. Затем он сел на осла и уехал, выкрикивая непонятные слова. Пьер, наблюдавший за ним, поймал его последний злобный взгляд и заметил, как проводник плюнул в сторону паломников.

Перед ними располагались Яффские ворота, но в город через них не пускали. Паломникам и путешественникам показали, что они должны ехать на север к Дамасским воротам, где с них требовали подать за ношение оружия. Там и вошел господин де Пайен в город вместе со своим отрядом. У всех учащенно бились сердца, лишь маленький Арнольд безмятежно спал в своей корзиночке.

Улицы были полны народа. Наступил час, когда городские ворота закрывались. Ослы упрямились под тяжестью нагроможденных на них мешков, лошади шарахались от толпы, верблюды с поднятыми головами и полуприкрытыми веками, раскачиваясь, приближались к поилке. Повсюду слышались возгласы: «Посторонитесь!» Уличные торговцы везли перед собой тачки, груженые товаром. Некоторые несли свои товары на голове. Кошки и собаки шныряли в поисках съестного вдоль стен домов, не имеющих окон. Соблазнительные запахи перемешивались с жутчайшим зловонием. Мусульманские монахи постукивали четками для молитвы, а христианские монахи напрасно пытались сплотить процессию поющих паломников.

Господин де Пайен, нагнувшись, вошел в городские ворота и оказался через несколько шагов во дворе с пальмами. Этот двор был ограничен подковообразным зданием, нижний этаж которого состоял только из колонн, соединенных между собой деревянными перилами. Там стояли на привязи верблюды, лошади, ослы, мулы, козы и овцы, уткнувшие морды в кормушки. К балкам были подвешены клетки с курами и гусями.

Над этими помещениями для животных располагался этаж с комнатами для паломников, куда можно было подняться по лестнице. У входов в некоторые комнаты лежали свернутые матрацы. Со двора было видно, что в комнатах находятся люди, а также их багаж и купленные ими товары. Из многих комнат слышались стоны больных или раненых. Туда спешили люди в длинных черных рясах, и стоны ненадолго умолкали. На рясах этих людей к плечу был пришит белый матерчатый крест.

— Это монахи иоанниты, — сказал господин де Пайен, — они ухаживают за больными паломниками. Дом принадлежит им, — с этими словами он подвел своего коня к водоему, вода в который поступала из древнего акведука, замеченного путешественниками, еще когда они приближались к городу. К ним подошел угрюмый монах гигантского роста.