Мамед Ордубади - Меч и перо

• Название: Меч и перо
• Автор: Мамед Ордубади
• Жанр: История

---

Лицо Гатибы выражало недовольство.

- Частично согласна, частично-нет. Не верю, будто между различными вещами существует связь. Коль скоро жизнь- это единая природа, коль скоро между явлениями и вещами существует связь, почему тогда среди людей творений этой природы - нет единства мыслей, вкусов, интересов, нет единства ощущений и представлений? Почему люди, живущие в мире связанных, как ты говоришь, между собой вещей, столь враждебны друг к другу?

Низами, качая головой, усмехнулся.

- Это не очень трудная загадка, ее способны разгадать даже такие невежды, как мы. В этом вопросе не требуется большого напряжения ума. Природа дает каждой вещи внешний облик, а осмысливаем вещи мы. Что касается различия представлений и мыслей, то это зависит от общественной среды, а порой от властей и религиозного воздействия. Если же говорить о различии вкусов и ощущений, это объясняется естественными и экономическими потребностями данной среды. В странах, которые особенно нуждаются в лекарях и врачах, люди проявляют наибольший интерес к медицине. То же самое следует сказать о кузнечном, токарном, портняжном ремеслах и о ремесле сапожников. Увлечения и занятия поэзией, литературой, наукой и философией не являются свойствами, вытекающими из многообразия природы. Эти свойства также зависят от потребностей среды. Однако следует отметить, что дело, которое доступно одному, может стать доступно и другому, благодаря его усердию. Что касается любви, она - результат случайности. Здесь нет предопределения свыше, нет воздействия таинственных внешних сил. Человек, случайно встретивший и полюбивший вас сегодня, завтра в результате еще одной случайности полюбит другую. А теперь пусть прекрасная барышня скажет мне, согласна ли она с моими мыслями?

-- Поэт называет меня прекрасной барышней. Но почему он прислал мне такое неприятное, неутешительное письмо?

Низами задумался. Он не посылал дочери эмира письма. Ясно, Себа-ханум замышляет какую-то новую хитрость. Однако он не подал виду.

- Иногда человек заблуждается в оценке других людей. И вообще различные обстоятельства могут влиять на его поступки, поведение, тем более на написанное под настроение письмо. С подобным явлением я сталкивался, сочиняя стихи. Случается, тема, которая вчера не привлекала меня, сегодня вдруг вытесняет из сердца другие темы. Отныне я решил поступать так: написав письмо или новое стихотворение, выдержать написанное несколько дней дома, затем перечитать и лишь тогда выпускать на волю.

Гатиба молча взяла в руки книгу и, достав из нее письмо, протянула Низами.

- Вот прочти. Как видно, ты послал его мне, не перечитав предварительно.

Низами взял письмо. В нем было написано:

"Прекрасная барышня!

Не уподобляйте меня молодым гянджинским кутилам. Я не могу любить девушек, которые ежедневно меняют молодых людей.

Ильяс".

Низами не сомневался, что письмо - дело рук Себы-ханум. Он знал: Себа-ханум не может жить без козней и интриг. Он решил разоблачить ее в глазах Гатибы.

- Никак не могу взять в толк, почему вам передали это письмо, коль скоро я не писал его, - сказал он. - Может, оно попало к вам по ошибке?

Гатиба будто очнулась ото сна.

- Ах, какая я неудачница! Рабыня, которую я осыпала милостями и подарками, начала отравлять мою душу, - помолчав немного, она с мольбой обратилась к Ильясу: - Скажи, кому ты написал это письмо? Скажи, избавь меня от сомнений!

- Вам и самой уже все ясно. Зачем вы спрашиваете? Эта интрига задумана для того, чтобы получить от вас еще больше золота.

Гатиба глубоко вздохнула.

- Да, теперь мне все ясно. Это письмо лишило меня покоя, ибо я не из тех девушек, которые каждый день меняют молодых людей. Я позвала тебя, чтобы узнать обо всем. Все, что мы говорили до этого, было лишь предисловием. Я заранее обдумала все, что собиралась сказать тебе. Но слова вылетели у меня из головы, едва я видела тебя, так как смысл этих слов - ты сам.

Гатибе не удалось продолжить свою любовную речь, потому что настало время обеда и в сад вошли эмир Инанч с женой.

Низами поднялся, собираясь уйти, однако эмир Инанч и Сафийя-хатун не пожелали отпускать его.

- Дорогой, уважаемый гость Гатибы дорог как для нас, так и для всего народа Арана, - сказал эмир Инанч, беря Ильяса под руку. - Вы - гордость страны. Ваши стихи дарят нам непередаваемую радость, большое счастье.

К Низами подошла Сафийя-хатун.

- Гатиба часто читает мне одно из ваших стихотворений, и каждая строчка этой дивной газели утверждает ваше величие,

О милая, ты всех затмишь красой,

Ты - лилия, рожденная росой.

Как это тонко! Как многозначительно!

РЕВНОСТЬ

Эмир Инанч призвал к себе предводителя арабского войска Хюсамеддина.

- Когда я поручил тебе охрану и безопасность своего государства, я думал, оно попадет в руки умелых и верных мне людей, - сказал он. - Но мои надежды не оправдались. Прошло более двух недель с того дня, как негодяи ограбили гонца халифа, - ты не предпринял никаких мер. Нам так и не удалось узнать, в чьих руках находится письмо, отобранное у Хаджиба. В настоящий момент у меня есть полное право обвинить тебя в попустительстве. Я отгорожен от мира стенами этого дворца и стеснен в своих действиях, а мои люди в это время развлекаются на воле. Никому нет дела до того, что страна очутилась в руках бунтарей. В результате вашей бездеятельности возле Гянджи задерживают и грабят гонца самого халифа багдадского! С того дня, как письмо халифа попало во вражеские руки, сплетни и разговоры, направленные против меня и халифа, приобрели небывалый размах. Так руководить страной нельзя. Ступай и хорошо обо всем подумай! В городах Арана царят неразбериха и самоуправство. В данный момент города Кештасиби, Махмудабад, Баджереван и Берзенд считают себя, чуть ли не вольными городами. Неужели тебе не стыдно смотреть, как из городов и деревень выгоняют наших чиновников? Неужели ты не краснеешь при виде их разбитых голов, изуродованных лиц, переломанных ребер?!

Эмир долго отчитывал и оскорблял Хюсамеддина. Наконец тот попросил разрешения ответить.

- Все, что изволил сказать хазрет эмир, верно. В стране царит самовластие. В городах и деревнях избивают наших чиновников, а затем изгоняют. Все это мы видим. Но винить во всем нас одних - значит быть несправедливым и недостаточно осведомленным. Если бы козни и интриги, которые совершаются за стенами дворца, не зарождались в самом дворце, мы давно бы схватили и наказали интриганов.

Эмир вскочил негодуя.

- Как?! Неужели козни зарождаются в нашем дворце?

- Да, во дворце. Фахреддин до последних дней проводил все свое время с рабынями, живущими во дворце. Эмир сам обещал отдать Дильшад за Фахреддина. А раз так, как мы можем поймать интриганов и грабителей? Что мы можем поделать там, за стенами дворца, в то время как почтеннейшая дочь эмира Гатиба-ханум поддерживает отношения с нищим поэтом и стремится выйти за него замуж, а сам хазрет эмир и его уважаемая супруга обедают вместе с этим поэтом? Если вы потребуете бросить в темницы интриганов и бунтарей, нам придется начать с дворца эмира. Если бы Фахреддину не сообщили из дворца об отправке письма халифу багдадскому, с гонцом Хаджибом не случилось бы это позорное несчастье.

Лицо эмира вытянулось от изумления.

- Если бы Фахреддину не сообщили из дворца?!

- Да! Фахреддину из дворца было послано письмо.

- Ты обязан доказать это. Не лей на других грязь, желая обелить себя.

- Уважаемый хазрет эмир должен верить своим слугам.

С этими словами Хюсамеддин достал из-за пазухи письмо и протянул эмиру.

- Пожалуйста прочтите.

Эмир развернул письмо и прочел вслух:

"Жизнь моя, Дильшад!

Получил твое письмо. Мне передали все, что ты хотела сказать. Не верь письму, которое тебе прислали. Напиши подробно, что ты слышала во дворце. Я никогда не брошу тебя.

Фахреддину,

Правитель Гянджи вскинул глаза на Хюсамеддина.

- Как оно попало в твои руки?

- Его передала мне Себа, рабыня Гатибы-ханум.

- Почему она это сделала?

- Себа-ханум хотела доказать эмиру свою преданность. Передавая мне письмо, она просила, чтобы я отнес его вам. Пусть теперь сам хазрет эмир даст оценку нашему положению. Что могут поделать его слуги за стенами дворца? Зачинщиками всех этих козней и интриг являются Фахреддин и его друг Низами. Если бы они, обратившись к азербайджанскому народу, сказали: "Успокойтесь!" - в стране тотчас воцарились бы тишина и спокойствие.

Эмир уловил в словах Хюсамеддина нечто иное, чем тревогу за положение в стране. Несомненно, в нем говорила ревность.

- Соображай получше,--сказал правитель Гянджи. - Для брака Гатибы недостаточно простого обещания. Когда наша дочь будет выходить замуж, об этом узнают халиф и весь Багдад. Слухи, которые ходят на этот счет, - есть результат нашей определенной политики. Ты должен знать, что судьбы Дильшад и Гатибы уже предрешены. Дильшад в скором времени будет послана в подарок халифу, а Гатиба построит свое счастье с тобой. В этом можешь не сомневаться. Фахреддин больше не увидит Дильшад. Я велел заключить Дильшад под стражу еще до этого письма. Ты сам знаешь, нам неоткуда ждать помощи. Поэтому мы не можем прибегнуть к силе войск и наказаниям. Пока что остается одно: прикинуться добренькими и ждать, чтобы выиграть время. Ступай, будь бдительным и осторожным на своем посту. А рабыню Себу-ханум пришли ко мне.