Б Николаевский - Николаевский Борис Иванович - Об авторе

• Название: Николаевский Борис Иванович - Об авторе
• Автор: Б Николаевский
• Жанр: Русская классическая проза

---

Первый зондаж в поиске нужных связей сделал Каменев. Именно по его поручению в 1923 г. начинались переговоры о возвращении в Россию ленинских писем, адресованных П.Б. Аксельроду [9][9], Г.В. Плеханову [10][10], Ю.О. Мартову[11][11].

Специальный представитель Института Ленина за рубежом, правда без каких-либо официальных мандатов, Н.С. Ангарский [12][12] вел их с членом Заграничной делегации РСДРП Б.И. Николаевским, некогда, в первые годы своей революционной юности, большевиком, затем одним из активнейших деятелей меньшевизма.

В годы Первой мировой войны он входил в группу т.н. "сибирских циммервальдистов", группировавшихся вокруг И.Г. Церетели[13][13].

В 1917-м перешел на позиции меньшевиков-интернационалистов, сторонников Ю.О. Мартова, стал членом ЦК, выполнявшим в годы революции и гражданской войны тяжелейшую миссию по приему и транспортировке в центр денег в партийную кассу из самых отдаленных регионов, находящихся нередко далеко за линиями регулярных фронтов: в Поволжье, Сибири, Приморье, Грузии и др. В 1921 г. Николаевского в числе других членов ЦК арестовали. Через год, одиннадцать месяцев из которого он провел на Лубянке и в Бутырке, его выслали за границу.

Каменев выбрал для переговоров Николаевского не только потому, что хорошо знал лично, а еще и по просьбе А.И. Рыкова [14][14], чья сестра была замужем за одним из братьев Николаевского - Владимиром [15][15]. И сделал это тем более охотно, что и к тому времени вклад Бориса Ивановича Николаевского в создание архива РСДРП, собирание самых разномасштабных и разнохарактерных исторических документов, да и в сохранение архивных ценностей на государственном уровне в годы российской революции был уже значителен и хорошо известен.

4

Почти в одно время с Ангарским на связь с Николаевским вышел и Д.Б. Рязанов. Он сделал это сам во время одной из своих многочисленных зарубежных командировок, не доверяя никому. Дело в том, что на переговорах с немецкими социал-демократами по поводу научного издания сочинений Маркса и Энгельса ему дали ясно понять, что хотели бы видеть представителем Института кого-либо не связанного с правящей в России партией.

Кроме того, согласно решениям XI съезда РКП(б), на Институт Маркса и Энгельса было возложено издание трудов Г.В. Плеханова и т. н. "Библиотечки марксиста", которую Рязанов не представлял себе без трудов основоположников российской социал-демократии. Во всем этом он, человек прагматичный, не привыкший решать никаких сложных вопросов исключительно с узко партийных позиций, искренне рассчитывал на помощь Николаевского, предложив тому взять на себя представительство Института за рубежом.

Впрочем, состоявшиеся ранее переговоры с Ангарским позволяют предположить, что подобное весьма рискованное для него предложение даже независимый и самостоятельный Рязанов, вероятно, согласовал предварительно с тем же Каменевым. Ни тот, ни другой, естественно, и представить себе не могли, как изменится внутрипартийная обстановка в ближайшее время и какую мину замедленного действия они себе подкладывают.

Между тем Николаевский принял оба предложения, как только они поступили, смекнув, что они облегчат не только его личное положение, но и послужат реализации задуманных "Русским Революционным Архивом" издательских проектов: переписки П.Б. Аксельрода и Ю.О. Мартова за 1901-1916 гг. и документов из архива П.Б. Аксельрода за 1881-1896 гг.

5

Он надеялся и на предоставление издателям необходимых документов в обмен на ленинские письма, и на выделение средств для выявления и копирования работ Плеханова, пропущенных в уже подготовленных и вышедших томах, и на согласие включить в план работ Института Маркса и Энгельса подготовку и издание сочинений В.И. Засулич[16][16] и П.Б. Аксельрода и т. д. Вот почему Николаевский, не раздумывая, ответил Рязанову вскоре после отъезда того в Москву:

"Многоуважаемый Давид Борисович!

В закрепление наших с Вами личных разговоров настоящим я сообщаю, что в принципе я вполне согласен занять место представителя "Института Маркса и Энгельса". В мои задачи должно войти отыскание и собирание всех материалов, имеющих тот или иной интерес с точки зрения изучения жизни и деятельности К. Маркса и Ф. Энгельса, равно как и основоположников российской с[оциал]-д[емократ]ии, Г.В. Плеханова, В.И. Засулич и П.Б. Аксельрода.

В качестве ближайших, конкретно мыслимых работ я представляю сейчас работы в Берлине в архиве Vorstand'a герм. С[оциал]-д[емократической] партии, а также в частных архивах ряда деятелей германского социалистического движения.

Кроме того, мне кажутся крайне желательными поездки в ряд других пунктов Европы для приобретения тех интересных для Института архивов, сведения о которых у меня имеются; из их числа я здесь могу упомянуть:

Архив Драгоманова[17][17], где должны быть письма Бакунина[18][18] к Герцену[19][19].

Архив Степняка[20][20], где, как мне недавно сообщено, найдены письма Энгельса и др.

Архив Кропоткина[21][21].

Архив Турского[22][22] и др.

Поездки для розыска этих архивов я охотно готов взять на себя.

Едва ли нужно оговаривать, что все приобретенные мною в качестве уполномоченного Института материалы будут мною отсылаемы в распоряжение Института. В тех случаях, когда для приобретения материалов встретятся неодолимые препятствия, я буду стремиться получить возможность фотографировать интересные Институту документы.

Вопрос о вознаграждении я оставляю на Ваше усмотрение, но хочу лишь обратить Ваше внимание на теперешнюю дороговизну жизни в Берлине; как Вы знаете, представительством СССР в Берлине оклады напр. для делопроизводителей и старших машинисток установлены в размере 110 дол. Мне кажется, что от меня будет требоваться работа не менее интенсивная и квалифицированная.

Уважающий Вас Б. Николаевский" [23][23].

6

Николаевский действительно был надежным и наиболее подходящим партнером для налаживания обоюдовыгодных совместных публикаций и поиска новых документов по истории революционного движения в России. Все знали его как страстного собирателя всевозможных документов по данной проблематике и открывали перед ним то, что не решались, по разным причинам, показывать другим.

Только Николаевскому удалось уговорить П.Б. Аксельрода перевезти из Цюриха в Берлин свой архив. Больше того, именно он, выделив из этого архива письма Ленина к Аксельроду, получит в обмен на них от Института Ленина необходимые материалы и осуществит великолепное издание серии документальных публикаций по значительно пополненным и приобретшим большую значимость документам аксельродовского архива [24][24].

С того же самого времени он начнет и свою плодотворную работу в качестве представителя Института Маркса по выявлению и приобретению либо фотокопированию для Института рукописей Маркса и Энгельса [25][25].

Публикуемое ниже письмо Николаевского Ангарскому было написано зимой 1924 г., почти тут же после выхода в свет сборника писем Аксельрода и Мартова за 1901-1916 гг. Оно интересно тем, что определяет некие расхождения между большевистскими и меньшевистскими участниками в подходах к важнейшим принципам подготовки публикации эпистолярного наследия российских социал-демократов и свидетельствует о нарушении со стороны первых неких четких предварительных договоренностей.

Свое представление об особой значимости "партийно-политической переписки" между различными деятелями российского социал-демократического движения Николаевский раскрыл в предисловии "От редакции", написанном к сборнику "Социал-демократическое движение в России. Материалы".

Он писал: "Такого рода переписка является в высшей степени ценным и важным источником, не только давая основной материал для точного установления фактической и хронологической канвы событий, но знакомя нас с действительным, но часто не высказанным нигде в печати отношением этих деятелей к тем событиям, участниками которых им быть приходилось, - с теми внутренними разногласиями и спорами, которые позднее, при вынесении вопросов в литературу, были сглажены и стерты, но точное выяснение которых чрезвычайно важно для историка, пытающегося разложить эту выявившуюся в печати равнодействующую на ее составные части, выяснить индивидуальную роль каждого деятеля"[26][26].

7

Различия в подходах к тому, что является первостепенным, а что второстепенным, в такого рода публикациях, проявившиеся у Ангарского и Николаевского, были далеко не личного характера. Они отражали прежде всего различия в оценках принципиальных моментов истории российской социал-демократии и характеристиках ее деятелей, которые имелись у большевиков и меньшевиков.

Так, в своем предисловии к упомянутому выше сборнику известный деятель российского революционного движения большевик П.Н. Лепешинский[27][27], один из организаторов и руководителей (1921-1924) Истпарта, соглашаясь с оценкой Николаевского данной группы документов[28][28], в то же время подчеркивал: "...Разговоры prodomosua (домашние) между П.Б. Аксельродом, В.И. Засулич, Ю.О. Мартовым и А.Н. Потресовым, характеризующие на 3/4 их личные настроения и захватывающие вопросы их частной жизни, не смогут, конечно, вызвать очень жгучего интереса к ним со стороны читателя, который склонен главную дань своего внимания отдавать интересам из истории ВКП(б)"[29][29].