Журнал «Если» - «Если», 2005 № 04

• Название: «Если», 2005 № 04
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Периодические издания
• Год: 2005
• ISBN: ISSN 1680-645X

Иэн МАКДАУЭЛЛ

ПОД ФЛАГОМ НОЧИ

Вперед, читатель! Вас ждут смертельные поединки, коварные заговоры, а главное — разгадка страшной тайны.

Эстер ФРИСНЕР

НА ПОСЛЕДНЕМ РУБЕЖЕ

Выход найдется всегда и отовсюду. Даже из Царства теней.

Александр ЗОРИЧ

РАШ-РАШ

Присвоив себе имя легендарного тирана, охотник рассчитывает на особую удачу в деле…

Святослав ЛОГИНОВ

ЛЕС ГОСПОДИНА ГРАФА

…оказывается вовсе не его лесом. И кто же здесь хозяйничает?

Евгений БЕНИЛОВ

УНОСЯЩИЙ ВОСПОМИНАНИЯ

Избавляя людей от «рассудка памяти печальной», герой делает их счастливее. Так он считает.

Михаил ТЫРИН

КРАТЧАЙШИЙ ПУТЬ

Случится же с человеком такое: шел в комнату, попал в другую, а там…

Евгений ЛУКИН

БУДНИ ЧАРОДЕЯ

Предлагаем вам новую встречу со старыми знакомыми, впервые появившимися на страницах «Если» полтора года назад.

Мария ГАЛИНА

СТРЕЛА И КРУГ

Время мифологическое и время историческое. Оказывается, в классических произведениях «меча и магии» они существуют в непрерывном противоборстве.

ВИДЕОДРОМ

«Властелин Колец» — одна киноэпопея или две?… Режиссер новой российской сказочно-молодежной комедии рассуждает не только о своем фильме… Люк Бессон идет по следам Джона Карпентера… Наглядная иллюстрация к размножению комиксов делением.

Андрей ЩУПОВ

УБИТЬ ДЕМОНА!

Олег ДИВОВ

ОТКРЫТЫМ ТЕКСТОМ

Сергей ЛУКЬЯНЕНКО

КАК НА НАШЕЙ НА ЛУЖАЙКЕ…

Александр ШАЛГАНОВ

СОВРЕМЕННОЕ МИФОТВОРЧЕСТВО

Острый разговор авторов по поводу фантастики вообще, личного творчества в частности и проблем журнала.

РЕЦЕНЗИИ

На книжной полке настоящий писательский интернационал: фантасты России, Болгарии, Великобритании, США, Израиля, Латвии.

КУРСОР

Итоги самого крупного российского конвента: кто признан победителем?

Андрей ЩЕРБАК-ЖУКОВ

РАЗНОЧТЕНИЕ

Нынешний интернет-опрос показал, что не единой фантастикой жив наш читатель.

«БАНК ИДЕЙ»

Участникам конкурса по плечу самые сложные задачи!

ПЕРСОНАЛИИ

Что характерно: в «нормальных» условиях почти никто из авторов номера не работает в жанре фэнтези. Во всяком случае — традиционной фэнтези.

---

— Нет, всех нельзя, — очень серьезно сказала девочка. — Просто бабушка помогала некоторым. Она гадать умела. А вообще, она все-все знала.

— Ну да, я уже понял, — пробормотал я.

Вконец замерзнув, я собрался уходить домой, в тепло хотелось просто нестерпимо. Полжизни отдал бы, чтобы оказаться там сразу.

Я решил выйти на проспект и поймать машину, когда взгляд упал на маленькую закутанную Замарашку, словно сошедшую с плаката «Помоги сиротам».

— Слушай, сегодня Новый год, — сказал я. — А у вас похороны. Так и просидишь тут? — я кивнул на их убогое жилище.

Зря я это сказал. Хотел просто сочувствие проявить, а вышло так, будто могу предложить что-то другое. Можно, конечно, взять с собой, в семью, накормить, обогреть. Даже одежду нормальную найти.

Но родные такой порыв вряд ли одобрят.

— Не волнуйся, — загадочно улыбнулась Замарашка. — Я-то найду, как Новый год провести.

— А, ну да… — смущенно сказал я. — Совсем забыл.

— Приходи! — сказала она мне вслед.

Новогодние деньки пролетели вереницей встреч, попоек, полуночных бесед и долгих поцелуев в темных кухнях. Я не забывал Замарашку. А если и забывал, то ненадолго. Эта встреча сидела во мне, как раскаленный гвоздь, не давая покоя.

И ничего удивительного, что однажды вечером я снова оказался в сумрачном подвальном жилище.

— Он пришел! — услышал я смеющийся голос девочки, еще даже не разглядев ее в полумраке. — Тетя Роза, смотри, он пришел.

Я понял, что мне рады. Не только Замарашка, а все обитатели этой душной норы. Небритый мужчина поднялся со своих тряпок и приветливо пожал руку. Тетя Роза слегка приобняла за плечи и усадила за стол. Ни дать ни взять, почетный гость. «Барин приехал»…

Чему они, интересно, радуются?

— Ну, что, — тетя Роза села напротив и уставилась мне прямо в глаза. — Значит, решил еще попробовать?

Я неопределенно повел плечами. Я еще ничего не решил. Я вообще не знал, зачем пришел сюда. Я хотел разобраться. В чем? Не знаю.

— Ну, сейчас, — тетя Роза полезла в шкаф и зазвенела там какими-то банками.

— Найдите ему интересную жизнь, — прозвенел голос Замарашки. — А то он в прошлый раз к жуликам попал.

— Найдем, найдем, — добродушно проворчал мужчина. — Этого у нас хватает.

Передо мной возник знакомый стакан с мутным пойлом.

— Это обязательно? — спросил я.

— Вообще-то, нет, — сказала тетя Роза. — Но так легче. Когда-нибудь сможешь и сам по себе.

— Тетя Роза, а пусть он прямо сейчас сам попробует, — сказал вдруг Замарашка. — Он сможет. Пускай, а?

— Ну, помоги ему, — женщина пожала плечами. — Если получится, отведи его… — она задумалась.

— К дельфинам! — воскликнула девочка. — Помнишь дельфинов?

— Можно и к дельфинам.

Замарашка села рядом и с любопытством уставилась на меня.

— Ну, теперь делай, как я, — сказала она.

— Как?

— Сожми кулаки — крепко-крепко. И теперь глаза закрой, тоже сильно. И подумай, что ты под водой. Что ты глубоко-глубоко в море и ничего не слышишь. Подумал?

— Подумал, — я легко принял правила ее игры. Мне было как-то все равно.

— И повторяй за мной: белый день, белый снег, белый лист, белый дом, белый пес, белый дед, белый сон, белый стол, белый друг, белый конь, белый чай, белый пух…

Я послушно повторял вполголоса, и во мне росло раздражение. Потом я открыл глаза и опустил руки.

— Ну и что?

— У него не получается, — огорченно сказала Замарашка.

— Это потому, что ты сам не хочешь, — объяснила мне тетя Роза. — Ты сам не веришь в то, что делаешь. То ли боишься, то ли стесняешься…

— Чего я боюсь? — вздохнул я. — И во что я должен поверить?

— Ты должен поймать это чувство… — женщина неопределенно подвигала руками, не зная, как объяснить мне, бестолковому. — Знаешь, ты все-таки выпей, — она придвинула стакан.

Я посмотрел на пойло без энтузиазма. Надо пить. Иначе зачем я вообще сюда приперся?

— Теперь давай опять, — предложила Замарашка.

Вновь я с закрытыми глазами повторял за ней: белый дом, белый друг…

И вдруг я уплыл. На этот раз было куда легче — без мук, без жутких видений.

— Вот и все! — засмеялась Замарашка. — Это просто, ты научишься.

Я стоял в уже знакомом желтом тумане и озирался. Замарашка заметила, что я глазею в основном наверх, где Пенки были темные и какие-то замшелые.

— Туда не нужно, — сказала она. — Это только бабушка могла. Ты там ничего не поймешь, это очень-очень старые Пенки.

— Ладно, как скажешь, — я пожал плечами.

На этот раз мне повезло чуть больше. Я оказался на борту большой яхты.

Я сидел в плетеном кресле, рядом замер пожилой азиат в белом костюме, передо мной был столик с нарезанным ананасом и бутылкой вина. Вокруг пенилось растревоженное море. Было жарко.

Ничего не происходило, но вдруг я почувствовал вещи, не знакомые мне прежде. Это был покой, это была какая-то всепоглощающая уверенность в себе, взгляд свысока на весь мир и всех людей.

Мне это понравилось. Хотя сегодня я искал совсем не этого.

Время прошло без каких-либо событий. Я просто сидел на борту яхты и прислушивался к себе.

Потом все кончилось. Я увидел себя в том же затхлом подвале. На меня смотрели его обитатели — дружелюбно и с интересом.

— Ну, как? — спросили у меня.

— Скажите, а вы на самом деле думаете, что самые интересные люди — это самые богатые?

— Нет, что ты! — затараторила девчонка. — Я один раз стала пианистом, который играл на концерте. Это такое было… Я потом даже плакала, честное слово.

— А почему вы сами так живете? — спросил я.

— Как? — натянуто улыбнулся мужчина.

— Вот так. Как последние бомжи, — не удержался я. — Хоть бы ребенка пожалели.

— По-моему, — медленно проговорил он, — мы живем лучше любого на этом свете. А впрочем, как надо?

— Да вы могли бы во дворце жить! — выпалил я. — С такими-то возможностями…

— Господи, да зачем? — он посмотрел на меня с грустной улыбкой.

— Как зачем? Вам что, нравится эта помойка, где вы спите? Или эта тухлая жратва?

— Успокойся, здесь мы только едим, думаем, вспоминаем. А так у нас есть и дворцы, и лучшая еда, и все мыслимые развлечения. Разве ты не понял?

— Это не по-настоящему. Это чужие жизни, да и то урывками.

— Давай не будем спорить, что настоящее, а что придуманное. Этот спор ведется уже не первый век. Пойдем-ка покурим…

Мы вышли на улицу. Темнело, людей не было. Хваткий морозец сразу остудил мою голову.

— Так вот, милый юноша, — продолжил он. — Я в прошлом преподаватель одного серьезного вуза. Мне приходилось очень много работать, чтобы чувствовать себя, скажем так, на должном социальном уровне. У меня было немало побед, успехов, триумфов даже. Все это — суета. Все это лишь для того, чтобы «центры удовольствий» в головном мозге получили и зарегистрировали соответствующий биоэлектрический импульс от нервных окончаний. Понимаешь меня?

— Понимаю, — я равнодушно пожал плечами. Было любопытно наблюдать, как этот жалкий доходяга вдруг заговорил ученым языком.

— Нет, ты должен понять главное. Человек живет лишь для того, чтобы создавать благоприятные условия для своих пяти чувств. Сколько усилий он прикладывает, ты только представь себе! Сколько изобретательности, воли, а сколько лжи и подлости! Так вот, у нас есть кратчайший путь. Без зла. Без напряжения.

— Есть еще и шестое чувство, — возразил я. — Если человек нормальный, ему важно знать, что все для себя он сделал сам. А не украл из чужой жизни.

— А-а, «чувство глубокого удовлетворения»… — усмехнулся он. — Это шестое чувство тоже нам доступно. И тебе доступно — вспомни.

А ведь в этом он был прав. Сидя в кресле на борту роскошной яхты, я никаких угрызений совести не испытывал. Я не занимал чужое место, все было по-настоящему.

— Теперь объясни, — продолжал он, — зачем же искать трудные пути, если мы нашли простой? Простой и короткий. Кратчайший!

Я некоторое время молчал. С его логикой тягаться было непросто.

— Приходи почаще, — сказал он. — Ты все поймешь гораздо лучше, когда испытаешь на себе, когда привыкнешь.

— Это все равно что сидеть на игле, — сказал я. — Стимулировать свои «центры удовольствий» химической дрянью. И жить в придуманном мире.

— Я все же не хотел бы дискутировать о придуманном и непридуманном, — снова сказал он. — Это сейчас не важно. Гораздо важнее понять следующее: в современном мире человеку приходится все меньше ворочать тяжести, он все больше уделяет времени творчеству и созерцанию. Настанет время, когда и мы, как Пенки, сможем заниматься только этим — творить и наблюдать за плодами своих творений.

Я фыркнул. Было по-прежнему странно слышать эти слова от заросшего и вонючего обитателя подвала.