Юрий Иванович - Шагнуть в неизвестность

• Название: Шагнуть в неизвестность
• Автор: Юрий Иванович
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-46121-9

Мир Трёх Щитов, опасностей которого с таким трудом удалось избежать Борису Ивлаеву во время его последнего визита туда, вновь преподносит неожиданные «подарки» открывателю дороги между мирами. На этот раз к помощи взывают подруги нашего путешественника, отправившиеся по его следам в иномирье. И вот, прихватив с собой двух верных товарищей, Борис спешит на спасение попавших в беду подруг. Но законы перехода непредсказуемы, друзья оказываются далеко друг от друга, и, чтобы осуществить свою миссию, они вынуждены не расставаться с оружием, прокладывая себе дорогу среди полчищ кровожадных чудовищ.

---

— Дома, — вполне ласково ответил мужик, на лице которого из-за буйной растительности только глаза и просматривались. Вылитый орангутанг! Да и фигурой он на этого обитателя джунглей смахивал один к одному.

— А вы кто такие? — прочистил я окончательно горло вторым вопросом.

— Вот это уже от тебя зависит. Можем стать твоими родными и близкими, а можем рассердиться твоему непослушанию и…

— Мне ближе родственники, — перебил я его деловито, чувствуя, как с покалыванием в пальцах мои ноги обретают чувствительность.

— Ха! Да ты вполне себе адекватный и понимающий парень! — обрадовался бородатый шеф, — Мне такие нравятся.

— А я вообще от себя в восторге! — похвастался я с улыбкой.

Играть так играть! Если уж от зроаков ушел, то от наших родных славянских циркачей тем более сбегу!

Только и пожалел мимолетно о том, что опять у меня на пути вдруг возникают непредвиденные задержки. Да о том затосковал, что родители напрасно будут ждать в предрассветном тумане останавливающийся автобус. Но последнюю неприятность легко исправить. Достаточно только добраться до мобильного телефона.

Глава третья ЕХАЛ СЕБЕ, НИКОГО НЕ ТРОГАЛ…

Кажется, с первых фраз нашего разговора шеф данной шарашки опознал меня вполне лояльным и готовым на все работником. Хотя вопросами засыпал с головой.

— Как тебя зовут?

— Саша Резченко.

— Может, и «погоняло» у тебя похожее?

— Ага! Все друзья Резким кличут. Дальше мне пришлось дотошно пояснять, что кличка ко мне прилипла такая с детства за ленивость и редкую прожорливость. Коснулись причины маленького роста, соврал, что все в роду такие. Стали выяснять мои умения: плел правду, что особых не имею, зато очень талантливый и очень способный. Про родственников признался, что ждут и волнуются, но в то же время дали мне полную свободу в действиях и выборе собственной стези в жизни.

После чего орангутанг перешел к деловой части:

— Заработать хочешь?

— Очень хочу. Но сколько? И что надо делать?

— Нам в труппу позарез нужен карлик, ну а твой заработок будет напрямую зависеть от исполненных номеров во время выступлений. Чем рискованней номер, тем больше получаешь. Вплоть до ста баксов за ночь. А при хороших заказчиках и все двести.

— Согласен, — просто ответил я, напуская на лицо самое плотоядное выражение.

— Чего это ты? — вдруг возмутилась тщательно прислушивавшаяся тетка. — А мне в автобусе совсем другое говорил!

— Ха! — воскликнул я с издевкой. — С каких это пор настоящие менеджеры передачи «Алло, мы ищем таланты!» стали на таких затрапезных маршрутах подрабатывать?

По-другому пока я за свое похищение отомстить не мог, но шефу и доктору моя отповедь понравилась. Они оскалились:

— Лихо!

— Видать, шутить любишь?

— Еще бы! От моих шуток ушки прекрасных дам сворачиваются трубочкой, чем мужчины и пользуются, говоря всякие гадости и держась за эти трубочки.

Оба мужика теперь хохотнули от всей души, а орангутанг похвально хлопнул своими огромными ладонями:

— Так и знал! Ты словно рожден быть клоуном. Хочешь попробовать? Причем если получится у тебя аккомпанировать нашему мэтру, то уже сегодня получишь первую зарплату. Выступление через час-полтора.

Я чистосердечно удивился:

— А сейчас сколько?

— Далеко за полночь. Но ведь это не важно. Ибо! — Шеф поднял вверх свой корявый палец и выдал философскую притчу: — Артисты выступают не когда им хочется, а когда в них нуждаются! — после чего замер, прислушиваясь к доносящимся шумам, и стал торопиться: — Значит, согласен?

— Без сомнения!

— Но учти, Резкий, пока не войдешь в полное доверие, за тобой будут присматривать, и сбежать тебе не удастся. Охранники сразу ноги переломают.

Хоть как эти слова ни звучали угрожающе, я постарался бесшабашно фыркнуть:

— Никогда не убегал от сытной кормушки! Только и у меня есть три требования.

— Сколько?! — Тон орангутанга стал еще более угрожающим.

— Всего лишь три, — стараясь не вздрогнуть, стал перечислять я, загибая пальцы. — Дайте мне пожрать вначале, потом десять баксов в виде аванса и, наконец, телефон для одного звонка. А то опять родители шум подымут, меня не дождавшись.

Казалось бы, вопрос с телефоном мог оказаться самым проблемным, но шеф решил его первым. Просто молча достал телефон и протянул мне. Но когда я стал набирать номер, к моему лицу приблизился огромный, покрытый черными волосами кулачище и раздался подрагивающий от угрозы голос:

— Вот сейчас тебя слегка и проверим!..

Но я и так догадывался, что подобные шутки с моей стороны не прокатят. Родители мне все равно помочь не смогут, а голова моя треснет после первого же удара. Если уж в эту труппу не боятся людей похищать, то нравы здесь царят более чем жестокие.

Поэтому говорил просто и без всяких затей:

— Ма, извини, что разбудил. Но меня встречать не надо. Я тут работу себе нашел, если понравится, могу и надолго задержаться.

— Но у тебя все в порядке? — сразу напряглась мать.

— Ха! Естественно! Чуть позже перезвоню и похвастаюсь новой работой более подробно. Папе привет!

После чего вернул телефон, но руку оставил протянутой:

— Где мой червонец баксов?

— Нет при себе! — вызверился орангутанг.

Но иного ждать не приходилось.

— Тогда хоть пожрать чего-то дайте! А то прямо тошнит от голода.

Шеф мотнул своей косматой головой и, отправляясь к выходу, буркнул:

— Док, отведи Резкого к мэтру, пусть его подготовит к выступлению да накормит попутно. А ты, Ефремовна, пройди ко мне!

Довольная тетка тут же помчалась следом за орангутангом. При этом она премерзко виляла задом и что-то рассказывала льстивым голосом, ожидая щедрой подачки за проданного ею человека.

Видать, что-то в моем взгляде проклюнулось с особой зверской ненавистью, потому что док нахмурился и забеспокоился:

— Да ты никак на Ефремовну обозлился?

— А как же! Ей вон сразу заплатят, а мне даже чирика в аванс не дали! — пришлось мне выкручиваться с деланой обидой.

— Да ты не сомневайся, шеф у нас щедрый! Не обидит, — наущал мой провожатый, с некоторым успокоением подталкивая за плечи к выходу, — Почему ползешь? Плохо себя чувствуешь?

— Да ноги как ватные, — соврал я. Хотя уже в данный момент был готов припустить с самой максимальной скоростью. Лишь бы возможность для побега представилась.

— Ничего, еще пол часика — и все пройдет. Так что на арене сможешь и кувыркаться, и плясать, и что твоя душенька пожелает. Конечно, после согласования с мэтром.

— Ух, солидно звучит, — поддакнул я, пытаясь тем временем рассмотреть окружающие нас территории, — Он что, такой старый?

— Ха-ха! Не то слово! — развеселился док. — С него уже песок сыпется! Сейчас сам увидишь.

Оказалось, что мы не в сарае находились, а в будке огромного рефрижератора. Тот стоял на дальних задворках какого-то поместья, огороженного высоченным забором. Причем забор освещался прожекторами, и даже вскарабкаться по нему такому недорослю, как я, было бы и в теории невозможно. Сама центральная усадьба вообще искрилась разноцветными огнями, переливалось сполохами и гирляндами, и оттуда как раз неслись та самая музыка и шум веселящейся дискотечной тусовки.

А прямо на лугу возвышался вполне аккуратненький и милый, словно сошедший со средневековых рисунков, цирковой шатер. Небольших размеров и не слишком высокий, как представлялось по современным понятиям, он и внутри выглядел несколько нестандартно: манеж вдавался в боковую стенку, а трибуны для зрителей располагались всего в одну треть круга. То есть мест хватало лишь на две, максимум две с половиной сотни посетителей. «Домашний цирк», не иначе!

Не совсем вежливо док протолкнул меня в помещения под трибунами и заорал еще издалека:

— Ленька! Тут тебе шеф помощника прислал! Парню во-семнадцать лет, но роль карлика словно под него сшита. Готовь к выступлению! — Мы вошли в некое подобие гримерной, где копошилась одетая в клоунский балахон фигура. — И покорми малого, с дороги он. Зовут его Резкий, пока стажируется у тебя, — Уже поворачиваясь уходить, со смешком добавил: — Он считает, что все мэтры старые и дряхлые. Точно как ты!

Его смех еще долго слышался в этой гримерной, а я стоял и с немым ужасом пытался рассмотреть и понять суть стоящего передо мной человека. Скорее всего, он был молод, об этом и гладкая шея говорила, и розовая кожа на груди. Но вот с лицом его когда-то сотворили страшные вещи. От глаз вертикально вверх через лоб пролегло два безобразных широченных шрама. Более узкие шрамы служили продолжением бровей и тянулись к самым ушам. Еще одни, короткие, стягивали щеки. Но самые жуткие шрамы уродовали клоуна, служа как бы продолжением губ. Получалась эдакая маска ужасного, жутко хохочущего мима. И если в первый момент хотелось отпрянуть от такого лица, то, присмотревшись, в голову начинали закрадываться мысли, что это обычный розыгрыш. Просто фантазия подсказывала, что это и в самом деле умело наложенный великим мэтром клоунский макияж. И тогда от понимания и озарения губы сами начинали растягиваться в улыбке.