Амброджо Донини - Люди, идолы и боги

• Название: Люди, идолы и боги
• Автор: Амброджо Донини
• Жанр: Религия

Как возникла религия? Каким образом примитивные верования первобытных людей смогли вырасти в целые мировоззренческие системы? Книга «Люди, идолы и боги», раскрывающая с марксистских позиций основные этапы развития религиозных представлений и вероучений, отвечает на эти вопросы.

Автор книги — член ЦК Итальянской компартии, генеральный секретарь общества «Италия-СССР». Крупный специалист в области истории религии, проф. А. Донини на основе анализа богатого фактического материала убедительно показывает, что христианство не исключительное, сверхъестественное явление, не «божественное откровение», а, как и другие религиозные направления, имеет земные корни и порождено определенной эпохой. Книга написана простым, образным языком.

---

Характерным представителем религиозной жизни этих районов — от Цейлона до Бирмы и Таиланда, Вьетнама и Китая, Кореи и Японии, Тибета и Монголии и сейчас остается бритоголовый буддийский священник («бонза»), облаченный в просторные желтые одежды, с привязанной к поясу чашкой для пожертвований.

Представляет интерес специфическая разновидность буддийского культа, известная в Тибете под именем ламаизма, от тибетского титула лама, учитель, наставник, который дается наиболее высокопоставленным монахам местной иерархии. Ламаизм распространен не только в Тибете, но и в некоторых районах Монголии и Сибири.

Принято считать, что ламаизм ничем существенно не отличается от буддизма, но такое мнение справедливо только в очень широком смысле слова, поскольку первоначальное учение Будды слилось в Тибете с формами древнейшего анимизма и шаманства, прозванных тибетцами Бон или Бон-па. В результате буддизм претерпел серьезные изменения. Он проник в Тибет сравнительно поздно, приняв своеобразную теологическую и обрядовую форму, которая ориентировалась на так называемые Тантра, или «Священные книги», составленные на санскрите в Индии между VII и IX веками н. э. В них сочетались характерные для индийской религии древние представления о слиянии с божеством посредством мистического знания и применения магических заклинаний и более специфические буддийские учения о перевоплощении душ (метампсихоз), о сотворении и разрушении мира и путях к овладению сверхчеловеческим могуществом и к достижению вечного блаженства.

Одним из первых основателей ламаизма считается буддийский миссионер Падма Самбхава, который, по преданию, пересек Гималаи и около 750 года н. э. обосновался на Тибетском плоскогорье и там якобы основал секту так называемых «красных шапок». Подобные группы существуют и сейчас, но они утратили почти всю свою первоначальную самобытность. После жестоких преследований нового течения возникла вторая реформа, которую вдохновлял Цзонкава (1355–1491), настоятель одного монастыря и окрестностях Лхассы, там, где с VII века н. э. сосредоточивались важнейшие буддийские монастыри. Путем реорганизации культа он стремился восстановить прежний устав, безбрачие сделать обязательным, ввести в обычай некоторые характерные одежды и сбор подаяний. Подобные религиозные группировки получили название «желтых шапок», в отличие от «красных» VIII века, сами же они называют себя «праведной сектой». Ее глава и называется далай-лама. Это духовный и светский самодержец. Тибет управляется теократическим правительством. Вся власть принадлежит монахам, а их руководители избираются из феодальных семейств окрестных горных районов.

Историки Тибета утверждают, что первым далай-ламой был племянник Цзонкавы, однако есть сведения, что сам этот титул появился только в 1568 году, при его третьем преемнике, который обратил в буддизм великого хана монголов, за что и был награжден титулом далай (что означает по-монгольски «океан» и обычно употребляется как почетный эпитет). Великий лама живет в огромном дворце Потала, в Лхассе. Он считается живым воплощением бодхисатвы, одним из проявлений Будды, хотя и не самым высоким. Вторым человеком в Тибетском государстве является панчен-лама, считающийся воплощением Амитабха, одного из самых высоких образов Будды. До самого последнего времени его ранг был, по существу, ниже далай-ламы. С 1663 года он живет в отдельном монастыре и тибетцы зовут его «великий и драгоценный пандит».

Согласно учению ламаизма даже жрецы и настоятели более значительных монастырей — это перевоплощения различных местных божеств или главных святых буддизма. Отсталость страны и крайняя раздробленность пригодных к обработке земель или рыболовных угодий, зачастую расположенных в недоступной местности, на высоте 4000 метров над уровнем моря, привели к чрезвычайному росту монашества. Один тибетец из пятерых принадлежит к какому-либо религиозному ордену. В трех главных монастырях под Лхассой живет не менее 20 тысяч монахов. Только в приходе Дрепунг их 10 тысяч, за что его справедливо считают самым большим монастырем в мире.

Согласно буддийскому учению в его специфической центральноазиатской форме, когда далай-лама умирает, он немедленно вновь воплощается. В последующие годы производятся тщательные поиски всех мальчиков, которые отличаются каким-либо приметным знаком (например, родимыми пятнами, удлиненными глазами, необычно большими ушами и т. п.). Карточки с их именами опускают в золотую урну, и после сложного и диковинного церемониала одна из них извлекается. В избраннике осуществляется перевоплощение усопшего великого ламы. С этого момента новый «живой Будда» поступает в руки суровых воспитателей — жрецов, он не может больше встречаться с женщиной, даже со своей матерью. XIII далай-лама умер в 1933 году, нынешний, XIV, был «открыт» и возведен на трон в Лхассе в 1939 году[283].

Крупные лхасские монастыри имеют теологические факультеты, организованные не хуже католических и протестантских семинарий. В них собраны священные тексты, незаменимые для изучения буддизма, особенно его наиболее древних форм. Ламаистская литература насчитывает огромное число книг. Одно только каноническое право изложено по крайней мере в сотне томов, к которым добавлено свыше 250 сборников комментариев и толкований.

Что же касается Индии, то там в результате нашествий мусульманских народов буддизм практически иссяк к концу XI–XII веков н. э. Небольшая группа верующих, примерно 250 тысяч человек, сохранилась в Непале и прилегающих к нему областях. Остальные обитатели огромного Индийского полуострова или насильно обращены в мусульманство (около 100 миллионов; теперь почти все они сосредоточены в новом государстве — Пакистане), или вернулись к древнейшим исконным формам религиозности местного населения (индуизм, или необрахманизм, охватывающий почти 300 миллионов верующих).

Конфуций и Лао Цзы

История религии воздает должное личности Конфуция, скромного государственного деятеля, жившего приблизительно за 600 лет до возникновения христианства, не преуменьшая значения этого, как принято считать, первого и самого прославленного китайского философа.

Господствующие классы старого феодального Китая поддерживали легенду о Конфуции, в которой он выглядит своего рода святым, полубожественным основателем одной из самых распространенных в огромной стране религий. Они создали ему сложный культ, официально существовавший до 1914 года, но сохранившийся и поныне в широких массах. В действительности же Конфуций, которого даже Мао Цзэ-дун почтительно называет в своих поэмах (учителем», не был основателем религии.

Больше всего интересовался Конфуций сбором и распространением через школу учений китайских классиков — а они входят в число древнейших известных истории человечества — и не занимался загробными и сверхъестественными фантазиями. Мораль человека привлекала его, а не метафизические и теологические измышления. Все это, естественно, не означает, как иногда утверждают, что Конфуций не верил в веками почитавшиеся народами Китая божества, связанные с одной из древнейших форм религиозности — культом предков, как в семье, так и в государстве.

В сочинениях Конфуция, которые почти наверняка изданы не им самим, а собраны его учениками и продолжателями через много лет после его смерти, постоянно проявляется вера в «небо». Это, конечно, олицетворение природы, такое же, впрочем, как мифологические построения, встречающиеся в определенные фазы общественного и религиозного развития в Азии, в Африке и в Европе (у персов, индийцев, греков, евреев, римлян, арабов и многих других). В самом деле, древнейшая китайская идеограмма, означающая «небо», рисуется в виде человечка — очевидное изображение божества в образе человека, характерного для переходного периода от первобытного общества к личной власти племенного вождя и рабовладельцев. Даже сам термин «шанди», то есть «небо», означает «человек выше земли, над землей» или «господин там, вверху» — четкое выражение религиозного представления о «господе нашем, который пребывает на небесах».

Может быть, не случайно сам Конфуций никогда не употребляет этого термина, явно считавшегося слишком близким к народным верованиям, и пользуется более абстрактным и идеализированным словом «тянь», близким к понятию «провидения», в иудейско-христианских и исламских вероучениях. Ошибается, однако, тот, кто захочет сделать из Конфуция атеиста и мыслителя-рационалиста, так как религия заключается не только в вере в сверхъестественные существа в образе человека, но и в верованиях в чуждые нам силы, в предрассудках, которые видоизменяющееся общество прививает человеку, чтобы удержать его в путах определенных отношений подавления.