Фэй Уэлдон - Поларис

• Название: Поларис
• Автор: Фэй Уэлдон
• Издательство: Известия
• Жанр: Современная проза
• Год: 1988

Повесть опубликована в журнале «Иностранная литература» № 5, 1988

«…Проблемы войны и мира начинают все активнее изучаться современной женской прозой. С этой точки зрения повесть, представляемая советскому читателю, весьма показательна. Озабоченность судьбой человеческой цивилизации в ядерный век прозвучала и в выступлении Ф. Уэлдон на форуме „За безъядерный мир, за выживание человечества“ зимой 1987 года в Москве…»

Н.Конева

---

Мег обещала офицеру обдумать его предложение. Тони вызвался расплатиться с компанией и сохранить это в тайне от Тимми. Мег согласилась. Она залезла в постель, ничуть не беспокоясь, последует за ней Тони или нет.

Тони последовал — с бутылкой шампанского и двумя бокалами.

— Видимо, три месяца отпуска ты провела в постели с Тимми.

— Не обязательно в постели, — сказала Мег. — Тогда было теплее, на воздухе куда приятнее, и если бы не Томпсон, самое хорошее место — под кухонным столом.

— Наверное, очень тяжело, когда все обрывается так внезапно.

— Конечно, тяжело, — резко ответила Мег.

Тони разделся донага. Мег легла в чем была — в шерстяных кофтах и белье (а настоящая зима еще не наступила!), — только джинсы сняла: в них в постели неудобно. Легла, чтоб согреться и успокоиться — только и всего.

— Пожалуйста, не изображай из себя посланца фирмы добрых услуг. — Мег стряхнула его вкрадчивую вопрошающую руку. — Сдается мне, ты подослан безопасностью, чтоб я по-прежнему чувствовала себя счастливой.

— Безопасность не думает о том, счастливы люди или нет. Ей нужно, чтобы они молчали.

— Что до жен, так это почти одно и то же. — Мег села и взяла предложенный им бокал шампанского. — Так ты и вправду не подослан безопасностью? — спросила она чуть смущенно, невольно поддаваясь его обаянию.

— Конечно нет. У тебя паранойя. Станут они так выкладываться ради обыкновенной жены обыкновенного штурмана.

— Должны же они чем-то заниматься, — упорствовала Мег. — К тому же Тимми не обыкновенный: он — треть группы управления лодкой, значит — одна пятнадцатая независимых британских ядерных средств устрашения.

— Он и на самом деле в группе управления? Кто тебе сказал?

— Зелда.

— Ах, Зелда… А знаешь, Зелда никогда бы не легла в постель с мужчиной, который носит теплое белье и нательную фуфайку.

— Тебе лучше знать.

Тони не возражал.

Он стянул с нее кофту и белье.

— С чего ты взял, что я стану спать с таким мужчиной? — осадила она его. — Ты сам забрался ко мне в постель. Я тебя не приглашала.

— Но и не вылезла, когда я в нее забрался. Мужчины мгновенно понимают такие тонкие намеки. А у тебя прелестные сосочки. Нежно-розовые. Намного красивей Зелдиных.

— Не шути, пожалуйста, — обиделась Мег. — Лучше подумай, как мне выжить в этом мире? Сможет Тимми уйти из флота, если он не хочет откладывать деньги?

— Дорогая моя, я совершенно серьезен, а Тимми не собирается бросать морскую службу.

— Нет, собирается. — Она прикрыла грудь простыней.

— Даже если это у него на уме, то не в подсознании. Подсознание — вот что важно.

Мег решила, что он прав, и рука ее разом обессилела, простыня упала. В этот миг за дверью послышались визг, царапанье, и ненадежная задвижка отскочила. В комнату ворвался Томпсон и залег под кроватью.

— Вовремя поспел, — сказал Мег. — А ну-ка, Тони, вылезай отсюда — пожалуйста.

— Почему? Он же бессловесный!

— Я лично в этом вовсе не уверена.

Тони вылез из постели и оделся, позабыв про галстук. Томпсон тотчас уволок его под кровать и изжевал, слегка отыгравшись за отнятую крысу.

Мег прониклась искренней симпатией к Томпсону: ведь он ее спас. Но потом пошли дожди, и земля вокруг дома, развороченная за долгие месяцы ремонта, превратилась в сплошное месиво. Томпсон не мог высидеть взаперти и пяти минут; выбегая, он уносил массу драгоценного тепла, а возвращаясь, затаскивал в дом комья грязи. По обыкновению, Томпсон несся сразу наверх, в спальню, и там отряхивался. Если Мег не выпускала его или не впускала, Томпсон отчаянно визжал и колотился в дверь, словно капризный ребенок, пока она не сдавалась. Мег штукатурила и оклеивала обоями кухню, и времени из-за Томпсона у нее ушло вдвое больше, чем она предполагала.

Приехали мать и отец Тимми — навестить Мег и выразить ей свое восхищение и сочувствие, они были самые милые и далекие из всех милых и далеких людей. Мег предложила им забрать Томпсона. Это предложение удивило и, не будь они так милы, шокировало бы их.

— Но ведь он ваш компаньон и защитник!

Он — хаос, вертелось на языке у Мег, он — безумие, он — стихийное бедствие. Он мне дорого обходится — семьдесят пять пенсов в день, он — грязнуля, но, что самое главное, он принадлежит Тимми. А Тимми — у Мег появилось неприятное чувство, будто они скинули с себя всю ответственность за сына, — Тимми скорей ваш, чем мой. В конце концов (она сознавала, что такие мысли — ребячество с ее стороны) это вы задумали Тимми.

Мег мило улыбнулась и принялась жарить на плите лепешки; плита — спасибо Тони! — уютно гудела, превосходно пекла и не доставляла никаких хлопот, если, конечно, Томпсон не подползал к ней слишком близко — тогда воздух наполнялся запахом паленой шерсти. Свекор со свекровью уехали, потрепав напоследок Томпсона по загривку.

Еще месяц — и Тимми вернется домой. Может быть, он будет дома к Рождеству!

— Держу пари, ты знаешь, когда возвращается второй экипаж, — сказала Мег Тони, повстречав его возле библиотеки.

Он посмеялся глазами и посоветовал ей обратиться к Зелде. С Зелдой Мег почти не виделась. Считала, что она во всем виновата: ведь Зелда по сути дела толкнула ее в постель к Тони (или, скорей, Тони в ее постель). И жалела Зелдиного мужа, Джима, милого, простого, улыбчивого. Жены должны блюсти себя: женская верность — что-то вроде талисмана, отводящего беду.

Пацифистки сняли лагерь и уехали, и Мег уверилась, что талисман действует. Когда пришел Тони — помочь ей выложить кафелем стену на кухне возле раковины — и провел рукой по нижней части ее джемпера, Мег влепила ему такую звонкую пощечину, что у него слезы выступили на глазах.

— Вот уж не ожидал подобной реакции, — посетовал он. — Ты, право, непредсказуема.

— Сплю неважно.

— Существует хорошее средство от бессонницы, ты его знаешь.

Это не то, о чем ты думаешь. У меня что-то вроде цистита.

Ночью то и дело вскакиваю.

— Ты беременна, — сделал вывод Тони. Он отвез ее на базу к врачу, и тот подтвердил диагноз.

— Жаль, что это не мой ребенок, — вздохнул Тони. — Обожаю младенцев. А сейчас я отбываю на юг. Пробуду там с месяц.

Мег позвонила Зелде и сообщила ей новость.

— Как ты думаешь, стоит обратиться к попечителю? — спросила она. — Может, он пошлет Тимми телеграмму?

— Какой смысл? Через несколько дней они вернутся. И твой Тимми будет в плохом настроении. Они всегда возвращаются злыми. В общем, я тебя предупредила.

Тимми ступил на землю, закачавшуюся у него под ногами, вдохнул свежий, холодный воздух и захмелел. Время будто остановилось с тех пор, как он ушел в море. У Тимми были две разные жизни. Одна — на суше, другая — под водой. Там, под водой, в вечном ожидании конца плавания, было безопаснее. Он вывел свой велосипед из-под навеса. С удовлетворением отметил, что он хорошо смазан. Зелда ждала Джима и сказала проезжавшему мимо Тимми: «Мег беременна», и он вскрикнул. Почему? От радости, удивления, потрясения? Или от полноты жизни, которую пробудил в нем чистый, холодный воздух? Он остановил велосипед возле винного магазина и купил шампанского. Когда он приехал домой, Мег еще спала, и он примостился возле нее, как Томпсон, почти обезумев от желания. Кстати, Томпсон, на его взгляд, растолстел. Мег, конечно, не смогла дать ему достаточной нагрузки.

— Шампанское в постели, — Мег вздохнула. — Непозволительная роскошь. Мы должны экономить деньги.

Ее замечание уязвило Тимми.

— Не подумай только, что я тебе не рада. — Уж лучше бы ей промолчать: слова прозвучали фальшиво.

Он взял ее так яростно и быстро, что близость скорей разъединила их, оставив на душе чувство неудовлетворенности.

— А ты растолстел, — бестактно заявила Мег. — И бледный.

— Вероятно, потому, что остальной мир слишком яркий. — Тимми отступал: ему хотелось лишь тишины и размеренного ритма своей другой, подводной жизни. Той, где капитан Джим и он сам.

— Чем вас там кормят, под водой? Консервированными бобами и солониной?

— Чем-то в этом роде.

— А я приготовила вкусную картофельную запеканку с мясом. — Мег помедлила. — Приложи-ка ухо к животу. Чувствуешь? Там идет своим чередом новая жизнь!

— Не чувствую никакой разницы, — сказал он — и напрасно, а потом добавил, пытаясь сгладить собственную бестактность: — Я рад, что ты позабыла принять пилюлю.

— Так сколько стоило шампанское? — Мег вернулась к старой теме мотовства. Ей уже хотелось, чтоб Тимми снова ушел в плавание.

— По-моему, ты могла бы отучить пса от привычки торчать в спальне, — сказал Тимми. — Он не пудель и не болонка какая-нибудь. Томпсон — охотничья собака.