Георгий Ушаков - По нехоженой земле

• Название: По нехоженой земле
• Автор: Георгий Ушаков
• Издательство: Гидрометеоиздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990
• ISBN: ISBN-5-286-00409-1

Книга рассказывает об исследовании архипелага Новая Земля экспедицией Георгия Ушакова в тридцатых годах XX века.

---

Мы нуждались в такой одежде, в которой месяцами могли бы оставаться на морозе, а во время метели не выгребали бы снег из-за пазухи, не вытряхивали бы его из обуви. Наша одежда должна была быть предельно теплой и легкой и в то же время не должна была стеснять движений и обмерзать во время метелей.

Какого-либо стандартного типа одежды полярного путешественника, несмотря на долгое время, прошедшее с первых экспедиций в полярные страны, не выработалось. И это понятно. Здесь сказывались и различный характер работ экспедиций, и материальные возможности, и личные вкусы, и даже национальность путешественника. Естественно, что для итальянца или австрийца, англичанина или американца, даже для шведа или норвежца полярные страны всегда были и будут страшнее, чем для русского или для представителя народов, населяющих приполярные континентальные области, привыкших к суровым зимам и сильным морозам. Описания экспедиций иностранных полярных исследователей показывают нам, что многие из них считали необходимым изобрести для путешествий все заново, начиная с одежды и кончая пони вместо собак. Поэтому стали «известны» штаны Амундсена, сани Пири, ботинки Свердрупа, печальной памяти пони англичан, с таким же «успехом» потом примененные немцами. Каждый кроил и шил по-своему, руководствуясь страхом перед «ледяной пустыней», собственной фантазией, внося в дело личные вкусы и привычки и зачастую желание выглядеть более «полярно», чтобы походить на корифеев исследования полярных стран. Поэтому полярных костюмов известно ровно столько, сколько мы знаем путешествий и путешественников, когда-либо писавших о своих экспедициях. Для охотников играть в «полярность» или во что бы то ни стало подражать знаменитостям имеются почти беспредельные возможности и неограниченный выбор, тем более, что изобретатели костюмов, как правило, говорят о достоинствах их и умалчивают о недостатках.

Наряду с многообразием «европейского» полярного костюма, не меняясь многие столетия, существует одежда народов Крайнего Севера. Она, безусловно, теплее, чем любой костюм самого прославленного путешественника. Это ее достоинство, которое в климатических условиях Арктики должно стоять на первом месте. Но эта одежда далеко не может претендовать на универсальность. Она хорошо приспособлена к хозяйственной деятельности и быту тех или иных народов, и если ее слепо копировать для применения в другой области деятельности человека, можно прийти к горькому разочарованию. Новичок, попавший на Крайний Север, видя перед собой одетого в меха ненца или эскимоса, невольно восхищается его одеждой. Однако попытка нарядиться по его образцу часто приводит к неожиданным конфузам. Человек, неумело надевший на себя эскимосский костюм, разинув от удивления рот, смотрит на свой голый живот и в то же время вынужден поддерживать руками беспрерывно сползающие штаны. Не в лучшем положении оказывается и тот, кто без сноровки обрядится в ненецкую малицу, совик и тобаки. Он теряет способность не только работать, а просто самостоятельно двигаться. Конфуз еще больше увеличивается, когда новичок видит, что ненец, сидящий на оленьей нарте, или эскимос, готовый к выходу на морские льды, чувствует себя в своей одежде свободно и легко.

Необходимо помнить, что ненецкая одежда рассчитана на продолжительную езду в любой мороз на оленях, когда человек может проехать сотню километров по тундре и ни разу не покинуть саней. В таком положении его не смущают ни малица, ни длинный, до пят, тяжелый совик, ни толстые тобаки, одетые поверх меховых пимов.

Такой «спокойной жизни» не может позволить себе путешественник при езде на собаках, тем более, если его работа связана с полевыми исследованиями.

Эскимосский костюм приспособлен для охоты. Он теплый, легкий и даже не лишен изящества, но из-за оригинальности покроя требует многолетней привычки носить его. У эскимоса не сползают штаны, а при опоясывании складками «аткупика» он сумеет закрыть голый живот.

Ни меня, ни моих товарищей не тянуло к заграничным образцам. У нас не было никакой охоты разыскивать выкройку штанов Амундсена, ибо мы знали, что эта часть туалета давно изобретена и освоена человеком. Не привлекали нас и ботинки Свердрупа, так как нам были знакомы лучшие образцы зимней обуви, проверенные на протяжении столетий практикой северных народов и русских землепроходцев. Выбор типа обуви не вызывал никаких сомнений, а в отношении одежды для длительных зимних походов я считал возможным приспособить к нашим потребностям одежду северных народов.

Еще на острове Врангеля я проделал опыт и проверил его в тамошних суровых условиях. То, что эскимосы называют «аткупик», или, по-русски, «стаканчик», представляет собой меховую рубаху с прямыми боками, одеваемую через голову и имеющую вырез, в который можно только протиснуть голову. «Аткупик» достигает колен или даже закрывает их. При подпоясывании эскимос высоко поднимает подол и собирает его в большую складку под поясок, держащийся не на талии, как привыкли это делать мы, а ниже, над самыми бедрами. Таким образом надежно закрывается живот, которого не прикрывает верх эскимосских брюк, тоже удерживающихся шнурком на самых бедрах. Я обрезал подол «аткупика», и он превратился в обычную меховую рубашку, только без разреза на груди. В таком виде подол рубашки заправляется под пояс брюк, сделанных не по эскимосской выкройке, а по обычному нашему образцу, только так же, как и рубаха, без разреза и пуговиц, замененных шнурком, стягивающимся на талии. Внизу брюки имели шнурки, крепко затягивающиеся поверх мехового чулка или коротких эскимосских торбазов. И рубашка и брюки мехом были обращены к телу.

Такой покрой костюма абсолютно гарантировал от проникновения в него ветра и снежной пыли во время метели. В этом одеянии, прикрытом сверху от внешней сырости хорошей льняной или прорезиненной шелковой материей, можно многие недели путешествовать на собаках и работать при умеренных морозах, то есть когда температура воздуха не опускается ниже —20°. Этот костюм совершенно не стесняет движений и необычайно легок. Если брюки сделаны из хорошего меха, то достаточно надеть одну пару, чтобы переносить и самые сильные морозы, и любые метели, хотя эскимосы в таких случаях обычно натягивают вторые меховые брюки, обращенные ворсом наружу.

При ветре одной меховой рубашки недостаточно уже и при 20-градусном морозе. Поверх нее необходимо надеть еще что-то. Лучшим образцом верхней одежды является эскимосская или чукотская «ездовая» кухлянка. Это тоже меховая рубаха, надеваемая через голову, только широкая, свободная, обращенная мехом наружу и снабженная меховым капюшоном. Кухлянку с успехом может заменить ненецкая малица или совик, если их значительно укоротить и облегчить.

Такой костюм я считал наиболее практичным и приемлемым для зимних полевых работ в Арктике. Так мне хотелось одеть и товарищей по экспедиции.

Надо было добыть подходящий мех. Таким мехом мог быть только олений. В оценке оленьего меха нет разногласий ни между аборигенами полярных стран, ни среди путешественников, имевших возможность оценить его достоинства. Всякий побывавший на севере согласится, что это лучший мех, ничем не заменимый по своим качествам материал для зимней полярной одежды.

И действительно, вряд ли в мире найдется более подходящий материал для этой цели. Мягкий, легкий, до предела теплый, не скатывающийся мех оленя как бы специально создан для условий Арктики. Одним из качеств этого меха является его густая шерсть и почти полное отсутствие пушистого подшерстка. Во время метели, а метель на севере — обычное, обязательное бытовое явление, снежная пыль почти не проникает в глубь оленьей шерсти, а если проникает, то не смерзается, как в других мехах, обладающих богатым пушистым подшерстком. После метели достаточно хорошо выбить и вытрясти одежду, чтобы в ней не осталось ни одной пылинки снега.

Недостатком оленьего меха является его относительная недолговечность. Шерсть его довольно быстро вытирается. У эскимосов или чукчей при небрежном отношении к одежде она как зимняя служит только один год, после чего переходит в разряд летней. Однако при внимании к ней она может с успехом служить несколько лет. Мой спальный мешок, сшитый из отборных шкур пыжика, служил мне пять лет; четыре года я носил рубашку и кухлянку, и только брюки вышли из строя через три года. Кроме того, надо иметь в виду относительную дешевизну оленьего меха, компенсирующую его недолговечность.

В общем нам для одежды нужен был олений мех, а именно «неблюй», или, по-дальневосточному, пыжик, то есть шкуры полугодовалого оленя, для пошивки одежды, спальных мешков и чулок; «камосы» — шкуры, снятые с голени оленя, для унтов и рукавиц; и, наконец, «постели», или зимние шкуры взрослого оленя, которые должны были заменять матрацы в зимних походах.