Дмитрий Володихин - Воеводы Ивана Грозного

• Название: Воеводы Ивана Грозного
• Автор: Дмитрий Володихин
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9533-3665-9

Эти люди сражались за Отечество, когда на свете еще не было Российской империи. Московское государство вело тяжелые войны и на западе, в Ливонских землях, и на юге — с Астраханским и Крымским ханствами… Воеводы эпохи Ивана Грозного не писали мемуаров, оставшись великими немыми русской истории. Эта книга возвращает нам имена незаслуженно забытой военной элиты, честно исполнившей долг, невзирая на смертельную опасность окончить свои дни не только на поле битвы, но и на плахе опричников.

---

Так вот, князь Дмитрий Иванович Хворостинин приходился родней Годуновым: его дочь вышла замуж за Степана Степановича Годунова. А Борис Фёдорович Годунов — шурином самому царю. Именно он стоял за спиной Фёдора Ивановича, в течение полутора десятилетий удерживая под своим контролем кормило высшей власти в Московском государстве. Царствовал сын Ивана Грозного, но правил Борис Годунов.

Хворостинины стали верными сторонниками придворной «партии» Годуновых, им поручались ответственные дела, они участвовали в борьбе с главными врагами Годуновых — Шуйскими. И невенчанный монарх Борис Фёдорович отвечал Хворостининым милостями и «жалованием». Как пишет историк А.П. Павлов, «…Хворостинины постоянно служат при дворе, упоминаются на званых царских обедах, участвуют во многих крупных походах»[18].

Для начала Дмитрию Ивановичу был дарован высший думный чин боярина, давно «оплаченный» бесконечными службами. Воевода постепенно оказывается крупным землевладельцем. За ним и его сыновьями по документам конца XVI — начала XVII столетия числятся многие тысячи четвертей земли.

И, конечно, Дмитрий Иванович резко идет вверх в армейской иерархии. Он становится крупнейшей фигурой в организации обороны степных окраин Московского государства от бандитских нападений татар.

В конце 1584 г. его назначили первым воеводой большого полка в трехполковой рати, отправленной к Рязани. Однако в командование он вступил не сразу — первое время его замещал другой военачальник, князь Василий Фёдорович Жировой-Засекин. Документы того времени глухо сообщают: Хворостинин «прислал к государю… бить челом, сказался болен». Это случай для русской армейской жизни крайне редкий, а для безотказного Дмитрия Ивановича и вовсе странный. Ведь он должен был радоваться подобному повышению по службе… Одно из двух: либо он и впрямь слег — ведь самый крепкий человек с трудом выдержит тот бешеный «режим эксплуатации», в котором жил воевода; либо мутная политическая обстановка в Москве требовала постоянного присутствия Дмитрия Ивановича, и он решил пожертвовать столь высокой честью ради более важных вещей.

Видимо, всему виной была именно хворь: через полгода, в июле 1585-го, Хворостинин оказывается все-таки во главе этой рати и совершает бросок под Шацк «по ногайским вестям». Тогда он фактически оказался командующим оборонительными силами юга России.

Играть эту высокую роль ему придется и позднее.

Так, весной 1587 г. в Москве становится известно, что орда крымского хана двинулась для вторжения в порубежные земли Московского государства. Навстречу ей двинули значительные силы, разошедшиеся по городам и крепостям. А затем, в конце мая, три полка ударных сил отправились под командой князя Д.И. Хворостинина в район Тулы. Через месяц крымцы общей численностью в 40 000 рискнули прорываться в районе Кропивны, взяли острог, однако до большого вторжения дело не дошло. Объединенные силы русской армии сконцентрировались у Тулы, угрожая неприятелю. Был там и Дмитрий Иванович — как первый воевода передового полка при главнокомандующем Иване Васильевиче Годунове, родственнике некоронованного правителя страны. Татары побоялись тогда прямого столкновения и отошли.

Осенью 1587 г. и весной 1588-го Дмитрий Иванович выходит с войсками для обороны южнорусских земель в высоких воеводских чинах. На него то и дело «бьют челом» иные служилые аристократы, добиваясь местнического суда. Наконец в марте 1588 г. он сам в ярости обвиняет князя Кашина в «бесчестии». Тот сидел воеводой в Новосильской крепости и жаловался, что-де родовая честь ему не велит подчиняться Хворостинину — одному из двух главных воевод в оборонительном корпусе на юге России…[19] Несмотря на челобитья недоброжелателей, положение Хворостинина при дворе остается прочным.

В октябре и ноябре того же года царь Фёдор Иванович приглашает его к себе на почетный пир, и это знак большого благоволения государя к полководцу.

А весной 1589 г. воеводу опять отправляют на юг.

Таким образом, с 1585 по 1589 г. Дмитрий Иванович постоянно занимается одним делом: налаживанием надежной охраны городов, поставленных в лесостепной полосе России, на беспокойных южных рубежах. За это время ни крымцы, ни ногайцы ни разу не смогли прорваться к центральным областям иди даже создать серьезную угрозу прорыва.

Юхан III король Швеции

Россия жила в те годы предчувствием новых больших войн с западными соседями. Большого столкновения с Речью Посполитой — Польско-Литовским государством — в Москве не хотели. Конфликт с нею вновь привел бы к затяжной тяжелой борьбе: пересечение самых прямых интересов двух великих держав Восточной Европы на границе между русским Смоленском и литовским Полоцком неизменно наполняло войны между ними невиданным ожесточением и упорством. В Шведском королевстве видели менее серьезного противника. Да и не была конфигурация восточных рубежей жизненно важной проблемой для Стокгольма. Проблема состояла в том, что шведской короной владел Юхан III, а польской… его сын Сигизмунд. И отец ждал от своего отпрыска широкой военной поддержки. А сын мог запросить таковую у отца — в случае серьезных осложнений с Московским государством.

Спасение русской дипломатии состояло лишь в одном: давным-давно польские монархи утратили значение истинных правителей страны. Важнейшие дела решала магнатерия, опиравшаяся на многочисленную и своевольную шляхту. А они не желали нового столкновения с Россией. Поэтому, когда срок русско-шведского перемирия истек, два давних недруга нашей страны не сумели объединиться.

Разразилась война за русские города и земли, потерянные Московским государством еще при Иване Грозном. Наша армия действовала в целом удачно и смогла вернуть многое из утраченного. Именно тогда Хворостинин выиграл последнее свое большое сражение.

Сигизмунд I, король Польский и великий князь Литовский

В августе 1589 г. он идет вторым воеводой большого полка в Новгород Великий, где армия сосредотачивается для большого наступления. Через несколько месяцев в штаб прибывают царь Фёдор Иванович и Борис Годунов. Крупная операция готовится долго и тщательно, силы стягиваются со всей России. Хворостинина, зная его наступательный стиль, расписывают в передовой полк. Лишь в январе войска выступают из Новгорода и пересекают русско-шведскую границу. За краткое время они берут Ям и оказываются под Нарвой. Хворостинин обнаруживает в районе Ивангорода четырехтысячный шведский корпус и нападает на него. Полку Дмитрия Ивановича пришлось преодолеть упорное сопротивление шведов. Рубка шла полдня. В конце концов противник отступил. Это была вершина военных успехов князя Хворостинина.

Несколько месяцев спустя военные действия затихли. Плотная блокада Нарвы, и особенно сокрушительное действие нашей артиллерии, привели шведский гарнизон в отчаянное положение. Остатки полевого шведского корпуса, разбитого у Ивангорода, не могли помочь осажденным, поскольку этому препятствовал сильный русский отряд, выставленный в «заслон». Там-то и действовал князь Хворостинин.

В результате было заключено перемирие, выгодное для русской стороны: у шведов оставалась Нарва, но они отдавали, помимо уже захваченного нашими воеводами Яма, также Ивангород и Копорье.

На этом война еще не закончилась. Дальнейшее ее развитие привело только к горшему для шведов результату: в 1595 г., когда заключался Тявзинский мир между Россией и Швецией, они должны были присоединить к потерянным ранее городам еще и Корелу с уездом… Однако Дмитрий Иванович об окончательной победе России уже не узнал. Его служба завершилась в феврале 1590 г., когда под Нарвой было заключено первое перемирие.

Старый воевода устал от нескончаемых военных трудов и принял монашеский постриг в Троице-Сергиевой обители. Старость и недуги одолевали его тело, изношенное в походах и сражениях. Ивангородская победа стала «прощальным поклоном» московского «командарма». 7 августа 1590 г. Дмитрия Ивановича Хворостинина не стало.

Этот старомосковский военачальник был в числе блистательных полководцев героической и жуткой эпохи Ивана Грозного, отстаивавших завоевания предков государя и вернувших в царствование Фёдора Ивановича то, что было потеряно его отцом. И для князя Хворостинина, и для других «больших государевых воевод» того времени лучшей эпитафией будут слова: «Служили честно!».

Полководец одной победы Князь Иван Петрович Шуйский

Князь Иван Петрович Шуйский вошел в анналы русской истории одной-единственной победой, отстояв Псков, осажденный армией польского короля Стефана Батория.

Да, эта победа была очень нужна России. Да, она в трудное время ободрила русское воинство, павшее духом после нескольких лет тяжелых поражений. Да, под стенами Пскова было предотвращено вторжения польских орд в центральные районы Московского государства. Но при всем том не надо забывать, что прежде псковской победы и после нее Иван Петрович отдал немало сил службе московским государям. Множество походов и боев, в которых он принял участие, сделали его одним из опытнейших военачальников того времени.