Николай Каманин - Скрытый космос (Книга 4, 1969-1978)

• Название: Скрытый космос (Книга 4, 1969-1978)
• Автор: Николай Каманин
• Жанр: История

---

Сегодня встречался с В.Н.Челомеем, он рассказал мне некоторые эпизоды его "войны" с Королевым и Мишиным. В свое время Королев помешал Челомею построить корабль для облета Луны, а теперь Мишин пытается создавать ему помехи в создании орбитальной станции "Алмаз". Челомей более пяти лет работает над "Алмазом", и, по мнению специалистов, он способен создать хорошую орбитальную станцию, но Мишин своей ДОС-7К ставит ему палки в колеса. На днях на коллегии МОМ Мишин в присутствии Челомея пытался протащить решение о постройке восьми станций ДОС-7К. Челомей был возмущен тем, что согласно предложению Мишина эти станции, начиная с экземпляра №5, будут почти полными копиями "Алмаза". Сербин и Смирнов не поддержали Мишина - было решено, что он будет строить только четыре экземпляра ДОС-7К. В связи с этим решением Сербин, Смирнов и Афанасьев были у Челомея, ознакомились с комплексом работ по "Алмазу" и приказали форсировать их (перейти на круглосуточный режим).

Только что узнал неприятную новость: вчера бандитами угнан в Турцию гражданский самолет (второй угон наших самолетов за последние две недели). Не исключено, что это не случайные события, а организованная диверсия. В этой ситуации немного утешает лишь то обстоятельство, что несколько дней назад к нам из Турции перелетел и совершил вынужденную посадку самолет с двумя американскими генералами и турецким полковником. Они просто-напросто заблудились, но их ошибку можно использовать, чтобы нажать на турецкие власти в вопросе о выдаче бандитов.

30 октября.

Проверял вчера физическую подготовку руководящего состава ЦПК (подтягивание на перекладине и бег на пять километров). Из 27 офицеров только полковник Алексеев подтянулся 6 раз, три офицера - по 5 раз, большинство офицеров - по 2-4 раза, а Ворошилов, Еремин, Зинченко и Яковлев - лишь по одному разу. Ни один из проверяемых не получил удовлетворительной оценки (для космонавтов и летчиков установлены нормы подтягиваний: 15 - отлично, 8 - удовлетворительно). Перед началом бега я приказал выйти из строя тем, кто не может бежать по состоянию здоровья. Вышли десять "больных" (Хлебников, Ваньков, Ващенко, Ворошилов, Зинченко, Гусаров, Кириллов, Коростелев, Яковлев, Панюшин), с каждым из которых я побеседовал - любой из них здоровее меня, но они запуганы врачами и не могут решиться на бег. Пока я оставил их в покое, но позже займусь ими особо. Офицеры Рябов и Козлов сошли с дистанции, пробежав около полутора километров, и только 12 человек (Кадушкин, Моисеенко, Жегунов, Еремин, Кажокин, Астафуров, Алексеев, Дедков, Гуляев, Корчагин, Фатт и Румянцев) пробежали 5 километров за время от 25 до 30 минут. Общая картина очень печальна - люди одряхлели в 40-45 лет. И все же я доволен первыми результатами: минимум треть руководящего состава приступила к занятиям бегом. Теперь задача заключается в том, чтобы, опираясь на этот костяк, заставить систематически бегать и остальных.

Имел неприятный разговор с В.А.Шаталовым. За шесть лет пребывания в Звездном космонавт Владимир Шаталов вел себя очень скромно и сдержанно, но вот вчера его словно прорвало: ни много ни мало он стал просить (почти требовать) объяснений, почему его "разлучили" с Елисеевым и не включили в состав первого экипажа для ДОС-7К и почему ему и Елисееву отказали в поездке в Индию. Для Шаталова лучше было бы не задавать эти вопросы, но раз уж он задал их, я вынужден был ему ответить. Я сказал, что его работа очень высоко оценена правительством и руководством ВВС и что у нас нет к нему никаких претензий, но он за один год слетал в космос два раза, а его товарищи уже больше шести лет ждут первого полета; кроме того, поскольку по требованию ВПК в каждом экипаже ДОС-7К должны быть космонавты, имеющие опыт стыковки, то нам пришлось включить Елисеева и Шаталова в разные экипажи и отложить их поездку в Индию, с тем чтобы они смогли лучше подготовиться к полету на ДОС-7К. Мои объяснения не совсем удовлетворили Шаталова - он, видимо, заранее убедил себя в несправедливости принятых нами решений. Обидно, что после участия в космических полетах изменяются (не в лучшую сторону) даже такие, как Шаталов. А ведь Шаталов - начальник отдела, и мы хотим, чтобы он рос не только как космонавт, но и как руководитель.

9 ноября.

На сборах командующих 30-31 октября Главком подвел итоги работы в 1970 году и поставил задачи на 1971 год. В этом году несколько уменьшилось число летных происшествий (в 1969 году налет на одно летное происшествие составил 18000 часов, а в этом - 22000). Полк имени Серегина в 1970 году налетал 4500 часов без происшествий.

Перед 53-й годовщиной Октября я много работал в Центре и полку по наведению порядка и укреплению дисциплины, собирал руководящий состав, космонавтов, летчиков полка, врачей и инженеров - учил их работать и учиться. Праздники в ЦПК прошли нормально, если не считать двух случаев пьянки солдат. С 10 ноября я разрешил возобновить все виды полетов в полку, в том числе и полеты летчиков-космонавтов.

28 октября вернулись из США Николаев и Севастьянов. Поездка прошла удачно: космонавты побывали в основных космических центрах страны и привезли много ценных сведений об особенностях подготовки американских астронавтов к пилотируемым полетам. Мы уже многое знаем о программе "Аполлон", о качестве американских космических кораблей и ракет, о методах подготовки астронавтов, а теперь Николаев и Севастьянов расширили наши знания и о космических тренажерах в США.

Вчера Николаев вылетел в Чехословакию.

10 ноября.

Ровно год прошел с того дня, когда П.С.Кутахов выразил свое желание избавиться от меня, поданное им как "решение Военного совета". Работать рядом с Кутаховым - удовольствие небольшое, но мне не хочется бездействовать из-за капризов Главкома. За прошедший год он не мог предъявить мне каких-либо претензий и, как мне кажется, старался забыть неприятный разговор, который по его инициативе состоялся между нами 10 ноября прошлого года. В 1970 году мы работали хорошо: успешно осуществлен полет "Союза-9", все планы выполнены, происшествий нет, Центр имени Гагарина и полк имени Серегина находятся на подъеме.

Я не ждал и не жду от Кутахова той активной поддержки, какую всегда имел от Вершинина, но я обойдусь и без его помощи - лишь бы он поменьше мешал мне. Генерал Ефимов в этом году совершенно не занимался космосом, но он и не мешал мне. Мои помощники - Горегляд, Шаталов, Муравьев, Андриянов и другие - работали в 1970 году значительно активнее, чем раньше (только подполковник Дробан стал заметно сдавать, часто болеет и не проявляет былой энергии и активности). Перед началом нового учебного года я чувствую себя еще достаточно сильным, чтобы и дальше тянуть в гору нашу "космическую телегу", хотя хорошо знаю, что она плохо смазана и скрипит из-за перегруженности ведомственными неурядицами.

16 ноября.

На днях у меня состоялся тяжелый, неприятный разговор с Терешковой.

В один из дней октября (Николаев в это время был в Америке, а Терешкова - в Венгрии) при очередной поездке в ЦПК я встречался с матерью Вали - Еленой Федоровной. Она рассказала мне о случаях грубого поведения Андрияна Николаева по отношению к Вале и к ней самой - все эти случаи были связаны с выпивками, причем иногда они происходили в присутствии генерала Н.Ф.Кузнецова. Елена Федоровна сказала, что она несколько раз собиралась написать маршалу Гречко о поведении Николаева, который, как она выразилась, "загубил жизнь Вали". Генерал Кузнецов ни разу не докладывал мне о подобных случаях, я лично сотни раз встречался с Андрияном в самых различных ситуациях, в том числе на приемах и чествованиях, и никогда он не пропивал разум. Правда, полной уверенности в том, что Андриян не допустит глупостей во взаимоотношениях с Валей, у меня не было. Вопреки желанию Вали он настоял на том, чтобы сделать приписку "Николаева" к фамилии "Терешкова", и это стало причиной многих ссор и неурядиц в семье.

Я не хотел говорить с Николаевым, не побеседовав предварительно с Терешковой, но серьезный разговор с ней по существу не получился. Они, по-видимому, уже помирились и решили "не выносить сор из избы". Валя очень горячо защищала Андрияна и пыталась убедить меня, что у них в семье все в порядке. При этом она несколько раз настойчиво задавала один и тот же вопрос: "Николай Петрович, кто вам сказал о наших ссорах?" Эта настойчивость Вали лишний раз подтверждала, что дыма без огня не бывает. Во всякой семье бывают свои изъяны и свои тайны. Валя и Андриян, надеюсь, поняли, что свои взаимные ошибки и семейные неурядицы они должны устранять собственными силами. Если это действительно так, то мне остается только пожелать им успеха. О Вале и Андрияне я знаю значительно больше, чем кто-либо другой, и это дает мне право сказать, что это одна из лучших семей в Звездном. Но оба они излишне много заботятся о своих родственниках, что и является главной причиной разногласий и ссор между ними.