Николай Непомнящий - По следам великанов

• Название: По следам великанов
• Автор: Николай Непомнящий
• Издательство: ACT; Олимп
• Жанр: Энциклопедии
• Год: 1998
• ISBN: -7390-0768-2; 5-237-00916-6

Эта книга о великих творениях рук человеческих, воздвигнутых в разное время на разных континентах. Они не похожи друг на друга — пирамиды Древнего Египта и величественные террасы Баальбека, истуканы острова Пасхи и мегалиты Стонхенджа. Но их объединяет одно: до сих пop ученые не могут окончательно решить, кто все это воздвигал и когда именно. Чем руководствовались древние зодчие, строя столь сложные здания, как пирамиды? Кто на самом деле «автор» египетских пирамид? Не пришельцы ли из космоса приложили руку к сооружению террас Баальбека? Был ли Стонхендж астрономической обсерваторией древних кельтов? Кто научил ходить каменных истуканов острова Пасхи?

Эти и другие вопросы рассматриваются в книге.

---

Свидетельства классических авторов встречаются крайне редко. Фалес, отец греческой геометрии, который посетил Гизу где-то в VI веке до н. э., согласно легенде, изумил египтян точными расчетами ее высоты по тени — он произвел замеры в тот момент, когда длина его собственной тени равнялась его росту. К сожалению, он не оставил рассказа о своем путешествии.

О пирамиде упоминали и другие античные авторы но эти работы не сохранились за исключением отрывочных фрагментов.

Греческий «отец истории» Геродот, который видел пирамиду около 440 года до н. э. — к тому времени она была для него такой же древней, как сегодня он сам для нас, — говорил, что каждая из четырех треугольных граней была по-прежнему облицована хорошо отшлифованным известняком, а все стыки были столь совершенны, что были едва заметны. В своей «Истории», где содержится первый исчерпывающий рассказ о Египте, который дошел до наших дней, Геродот рассматривает другие аспекты пирамиды, но не все его слова можно принимать за чистую монету.

Диодор Сицилийский, греческий историк I века до н. э., описывал полированную поверхность площадью 8,8 гектара как «целостную, без единого повреждения». Римский писатель и натуралист Плиний Старший (I век н. э.) рассказывает об «аборигенах», запрыгивавших на отшлифованные грани, к восторгу римских туристов.

Кому, вероятно, было что рассказать о пирамиде, так это Страбону, древнегреческому географу, в 17 книгах его «Географии». В 24 году до н. э. он совершил путешествие вверх по Нилу, но рассказ о нем не дошел до нас; в сохранившемся географическом приложении Страбон лишь описал вход с северной стороны Великой пирамиды — выдвижной камень, незаметный даже вблизи.

Страбон писал, что этот небольшой вход вел в узкий низкий коридор, размером приблизительно метр на метр, который спускался на 112 метров в сырую, кишащую летучими мышами яму, прорытую на глубине 45 метров от основания пирамиды. То, что этот коридор навещали в римские времена, следовало из инициалов, предположительно написанных дымящимися факелами на грубом потолке богатыми греческими и римскими туристами.

В начале нашей эры описание точного расположения двери было утеряно. Это было время, когда информация была очень скудной, так как наука презиралась во всем мире. Принявшим христианство египтянам запретили доступ в древние храмы, которые были либо захвачены католиками, либо разрушены; тысячи статуй и письменных источников уничтожены; иероглифы, значение которых практически никто не понимал, оставались мертвыми для мира еще пятнадцать веков.

Великая Александрийская библиотека, частично сгоревшая при Юлии Цезаре и восстановленная Марком Антонием, была умышленно уничтожена толпой христиан по приказу римского императора Феодосия в 391 году н. э. Все древнее считалось языческим, а потому недостойным существования. Тех, кто занимался математикой и астрономией, уничтожали.

В «темные времена» средневековья почти ничего не было слышно о пирамиде Хеопса.

Средневековые исследования

Рассвет возрождения связан с арабами. Когда последователи Мухаммеда закрепились на Ближнем Востоке в VII веке и захватили Александрию, они не нашли там ни одной значительной библиотеки, а вместо этого — четыре тысячи дворцов, четыре тысячи бань и четыре тысячи театров. Потрясенные богатством города и флотом христиан, они вознамерились превзойти и то и другое.

Занятие морским делом требовало знания географии, а также астрономии и математики. Поиски этой информации должны были привести их к тайнам пирамиды. Чтобы расширить свои познания, магометане начали переводить на арабский язык древние греческие и санскритские тексты, которые они захватили в монастырях в поисках редких экземпляров трудов Евклида, Галена, Платона, Аристотеля и индийских преданий. В эпоху средневековья багдадские халифы были самыми просвещенными и влиятельными правителями. При халифе Гарун-Аль-Рашиде, чьи дела воспеты в «Тысяче и одной ночи», переводчикам платили столько золота, сколько весил манускрипт.

Младший сын Гаруна Абдулла-Аль-Мамун, который взошел на трон в 813 году, основал университеты, покровительствовал литературе и наукам и превратил Багдад — известный как Дар-Аль-Салам, или Город Мира — в центр академических знаний, имевший собственную библиотеку и астрономическую обсерваторию.

Английский историк XVIII века Эдуард Гиббон называл его «принцем редчайшего ума, который с удовольствием и достаточной скромностью принимал участие в ассамблеях и диспутах ученых». Аль-Мамун перевел на арабский главный астрономический трактат Птолемея «Альмагест». В этом труде содержатся астрономические и географические сведения, включая самый ранний из сохранившихся каталог звезд; эти знания были утрачены для Запада на многие века, но послужили подспорьем для арабов в развитии естественных наук.

Заявив, что к нему во сне явился Аристотель, Аль-Мамун поручил семидесяти ученым воспроизвести «облик земли» и составить первую «звездную карту в исламском мире». (Хотя после они были утеряны, на них ссылается арабский историк Аль-Масуди в первой половине Х века.) Чтобы проверить утверждение Птолемея о том, что длина окружности Земли равна 28 800 километрам, Аль-Мамун приказал своим астрономам высчитать действительную сухопутную длину дуги, соответствующую градусу широты, на равнине Пальмиры к северу от Евфрата. От центральной точки арабы двигались на север и юг до тех пор, пока не заметили по высоте солнца, что широта изменилась на один градус; с помощью деревянных шестов они замерили песчаную равнину и получили величину градуса, равную 56 и 2/3 арабской мили (103 километрам). Из этого значения вывели длину окружности — 37 088 километров, которая оказалась точнее Птолемеевой, но у арабов не было возможности проверить ее: никто до той поры не объехал вокруг земного шара, более того, большинство по-прежнему утверждали, что Земля плоская.

Аль-Мамун, который организовал разведывательную службу под руководством главного почтмейстера, в которой состояло 1700 старух-агентов только в одном Багдаде, был проинформирован, что в Великой пирамиде существует потайной зал с картами и таблицами земной и небесной сфер. Хотя было известно, что они составлены очень давно, считалось, что они необыкновенно точны. В пирамиде также хранились несметные сокровища, включая такие странные предметы, как «оружие, которое не ржавело» и «стекло, которое гнулось, но не билось». (О способностях пирамид менять свойства предметов рассказывается в главе, специально посвященной этой теме).

Арабские историки, включая одного с впечатляющим именем Абу Абд Аллах Мухаммед бен Абдуракин Алкайзи, рассказывали о попытках Аль-Мамуна проникнуть внутрь пирамиды. В 820 году молодой халиф собрал большую группу инженеров, строителей, архитекторов и каменщиков, намереваясь войти в пирамиду; несколько дней они исследовали гладкую полированную поверхность северной стороны в поисках потайного входа, но не нашли никаких его следов.

История повествует, что Аль-Мамун решил таранить каменную стену, надеясь позже набрести на потайной ход. Тараны трескались, ломы гнулись, молотки и долота не могли пробить огромные блоки известняка, несмотря на то, что кузнецы часто точили их. Поэтому была применена примитивная, но более рациональная система: около пирамиды были разведены костры, раскаленные камни обливали кипящим уксусом, и они трескались.

Люди Аль-Мамуна прорыли туннель длиной более тридцати метров, который становился все более грязным и узким. Свечи и факелы сжигали кислород и отравляли воздух. Аль-Мамун был готов уже отказаться от своей попытки, когда рабочий услышал глухой звук, как будто что-то тяжелое упало внутри пирамиды к востоку от туннеля. С удвоенным усердием, сделав поправку, они. начали вгрызаться в камень и наконец, прорвались в коридор «необыкновенно темный, зловещий и труднопроходимый». Этот коридор был 1 метр шириной и 1,17 метра высотой и имел угол наклона 26 градусов. Внизу лежал большой призмовидный камень, который выпал из потолка коридора.

Пробравшись по туннелю на четвереньках вверх, арабы обнаружили потайной вход в тридцати метрах севернее. Он был расположен на высоте 14,7 метра от основания пирамиды, на десять слоев выше, чем предполагал Аль-Мамун, и на 7,2 метра восточнее главной оси северной грани пирамиды.

Пустившись в обратный путь, Аль-Мамун со своими людьми прошел по низкому скользкому туннелю. Внизу их ждало разочарование: они обнаружили лишь незаконченное грубое помещение, точнее, «яму» с неровным дном, в которой ничего, кроме мусора и песка, не было. Еще более узкий горизонтальный проход на дальней стороне длиной 15 метров привел их к чистой стене; внизу была расположена шахта, доходящая, казалось, до глубины 9 метров, никуда не ведущая. По факельным отметинам на потолке арабы поняли, что эту яму посещали в классические времена и все, что могло представлять ценность, давно уже вынесено.