Питер Кроукрофт - Артур, Билл и другие (Все о мышах)

• Название: Артур, Билл и другие (Все о мышах)
• Автор: Питер Кроукрофт
• Жанр: Хобби и ремесла

---

В выгородку мы поместили только один ящичек-гнездо - в самом центре. Поилка была установлена у него на крыше. Затем в выгородку была пущена мышь, обеспеченная пшеницей в каждой кормушке. Через неделю, за время которой она обосновалась в ящичке и соорудила себе гнездо, кормушки были очищены, а затем наполнены пересчитанными зернами (из одного мешка пшеницы).

Суточная норма Артура II за семь дней составила 101, 114, 102, 87, 91, 102, и 106 зерен. Это общее количество он брал соответственно из 36, 31, 28, 27, 33, 33 и 29 кормушек. Распределение кормежки за одну ночь по 40 секциям выгородки показано на рис. 19 (Fig_19.gif).

Эти предварительные результаты внушали надежду. Если бы Артур II боялся, он выскакивал бы из гнезда на одно мгновение, хватал бы зерна с ближайшей кормушки и возвращался с ними в гнездо. А эти результаты указывали, что тихое спокойствие мышиного дома воспроизводило "дикие" условия зерновых складов. Реакция статистика была более обескураживающей. Горький опыт подсказывает, что консультироваться с ним следует до начала эксперимента.

Оказалось, что круглая форма выгородки крайне затрудняла анализ результатов: узнать, чем занимаются мыши, было бы куда легче, если бы выгородка была квадратной, а кормушки расположены рядами. Я поставил новый эксперимент с учетом этого совета специалиста. В результате условия зернового склада были воссозданы еще более точно.

Хотя в круглой выгородке корм был распределен по сорока точкам, кормушки стояли очень тесно и представляли собой единственные ориентиры, если не считать ящичка с поилкой в центре. Такое отсутствие "убежищ" существенно отличало выгородку от штабеля мешков с зерном. В новой выгородке я решил создать столько убежищ и усложненных ходов, чтобы кормушки не бросались в глаза и оказались дальше друг от друга.

Достигалось это следующим образом: 100 укрытий для гнезд 30х30 сантиметров с щелями в противоположных углах были расставлены беспорядочно, но с соблюдением одинаковой плотности в пределах внутренних 25 квадратных метров в квадратной выгородке со стороной 6 метров (рис. 20 [Fig_20.jpg]).

Пол был размечен квадратами - каждый квадрат равнялся одному метру. Таким образом, эта выгородка включала 25 полных квадратов внутри каймы в полметра шириной. Низкие укрытия создавали мышиные джунгли с многочисленными защищенными дорожками, а кроме того, увеличивали доступную мыши "площадь" до 45 квадратных метров. В ближайшее к центру укрытие была положена вата, чтобы побудить мышь устроить гнездо именно там, а рядом поставлена поилка. В центре каждого из 25 квадратов была поставлена мелкая кормушка, какие употребляются для приманок. Хотя Артур II посещал за ночь в среднем 31 кормушку, 25 кормушек в выгородке большей площади в общем соответствовали этому количеству. Кроме того, поскольку за одну ночь максимум зерен, взятых с одной кормушки, не превышал 16 штук, теперь для облегчения подсчетов мы начали класть в кормушки по 50 зерен.

Для быстрой смены кучек пересчитанных зерен снова использовались стойки с перенумерованными пробирками, а когда кормушку приходилось вынимать, мы внимательно следили за тем, чтобы поставить ее точно так, как она стояла раньше. Всего в эксперименте поочередно участвовало шесть мышей - три самца и три самки. Все шестеро устроили гнездо в центральном ящичке.

Первая стадия эксперимента должна была установить распределение кормежки между двадцатью пятью возможными кормовыми точками в течение пяти ночей. После этих пяти ночей был введен новый фактор: в выгородке было размещено еще десять кормовых точек без соблюдения какой-либо системы (но не более двух в каждом ряду). Каждая новая кормовая точка также содержала пятьдесят зерен той же пшеницы. Эти кормушки играли роль кормовых точек с отравленной приманкой, но без усложнений, связанных с введением нового корма. Для изучения реакции на новый корм предполагалось поставить специальный эксперимент. Этот же предназначался для проверки, будут ли новые источники пищи использоваться только потому, что они новые. Кроме того, он должен был показать, приведет ли использование новых кормушек к тому, что старые будут заброшены.

Что же касается распределения нормальной кормежки, этот эксперимент служил для проверки двух гипотез: мы предполагали, что, во-первых, наиболее интенсивная кормежка должна происходить в центральном квадрате, менее интенсивная - в окружающих восьми и наименее интенсивная - во внешних шестнадцати и, во-вторых, кормежка по всей площади должна быть случайной.

Здесь приведены цифры (табл. 2 [Table_2.gif]), показывающие, сколько зерен пшеницы съедала или утаскивала под ближайшее укрытие одна из подопытных мышей. Наблюдения над другими мышами дали сходные результаты. И не прибегая к статистике, можно с одного взгляда увидеть, что от первой гипотезы приходится сразу же отказаться. Хотя гнездо каждой из подопытных мышей находилось в центральном квадрате, они, безусловно, не выделяли этот квадрат как место постоянной кормежки.

Вторую гипотезу проверил по моей просьбе Джон Джефферс, который установил, что на каждую данную ночь вероятность кормежки не была одинаковой для всех кормушек. Таким образом, пришлось отказаться и от предположения, что при наличии многих источников одного и того же корма мыши берут его наугад. Джон выдвинул ряд гипотез, объяснявших полученные данные. Наиболее соответствует этим результатам следующее: из большинства кормушек мышь берет зерно случайно и спорадически, более интенсивная кормежка происходит у нескольких кормушек и, наконец, самая интенсивная кормежка происходит у одной-двух кормушек, которые вовсе не обязательно стоят возле гнезда и могут меняться каждую ночь.

* * *

Когда к имевшимся 25 кормушкам были добавлены еще десять кормовых точек, эти последние заинтересовали мышей гораздо сильнее, чем я ожидал. Мышь, чьи кормежки показаны выше, чрезвычайно влекло к новым кормушкам. В первую ночь их появления она съела 102 зерна, из которых 79 были взяты из новых источников. Во вторую ночь эта пропорция оказалась даже более высокой и достигла 83 зерен из съеденных 96. Реакция заметно колебалась. Другую крайность показал один из самцов, который в первую ночь взял из новых кормушек только 16 зерен, всего съев 81 зерно, а во вторую - 8 из 78.

Хотя реакция на новый источник пищи показывает такие большие колебания (причем, возможно, наибольший интерес он вызывает у самок), для каждой мыши наблюдалась и определенная общая последовательность: все они так или иначе в первые две ночи брали зерно из новых кормушек, тем самым заметно снизив посещаемость старых. Даже когда кормушек было 35, наиболее высокая цифра посещений для одной мыши в течение одной ночи составила 32, обычно же за ночь посещалось 20-25 кормушек.

Очень жаль, что эксперимент с каждой мышью не продолжался дольше. Эту серию мы рассматривали как предварительную и собирались поставить еще несколько, в частности эксперименты с выбором различного корма. Но помешал мой уход с должности, а Фред не мог продолжать эту работу, так как мышиный дом был закрыт. Такого рода исследования нельзя проводить, занимая официальный пост.

Но и эти неполные эксперименты бросают некоторый свет на практические трудности, связанные с применением ядов-антикоагулянтов. Система кормежек, установленная подсчетом зерен за первые пять ночей, показывает, что при наличии многих одинаковых источников корма мышь не съедает бoльшую часть своего ночного рациона в каком-либо одном определенном месте. Таким образом, даже если отравленная приманка не будет уступать по вкусу обычному корму, она составит только какую-то подверженную сильным колебанием долю общей диеты. Я добавил целых десять новых источников корма в небольшую выгородку; чтобы достигнуть такого же соотношения в зерновом складе, там придется разместить значительное количество приманки с ядами-антикоагулянтами (примерно такое же, какое используется для острых ядов).

Представляется весьма вероятным, что дополнительные десять кормовых точек довольно скоро войдут в общую схему кормежек и будут посещаться не чаще, чем остальные. Было бы интересно посмотреть, какие изменения возникнут, если затем переместить эти кормушки или - что проще - если переместить первоначальные 25 точек, ничего не прибавляя. Вот так, слегка осветив проблему, мы только яснее осознаем ее сложность и необходимость дальнейшей работы над ней.

До тех пор пока речь идет об уничтожении мышей ядами в обычной обстановке (например, в магазинах или жилых домах), где отравленная приманка рассчитана на голодных мышей, антикоагулянты, несомненно, облегчают и удешевляют борьбу с ними. Но тут возникает физиологическая трудность: толерантность мышей к новым ядам сильно различается у разных особей, и Фред сообщил мне, что некоторые мыши упорно не желают гибнуть от внутренних кровоизлияний, даже когда их по неделям кормят приманкой с ядами-антикоагулянтами.