Сергей Колбасьев - Центромурцы

• Название: Центромурцы
• Автор: Сергей Колбасьев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Она появилась в одной из дверей, бледная, в голубом платье. Еще более воздушная, чем прежде. С удивлением Болотов заметил, что она сильно напудрена и закатывает глаза.

- Жорж! - вскрикнула она, хватаясь за дверь.- Это вы, Жорж?

- Да, это я,- вдруг сказал Болотов. Это было глупо, но он не мог удержаться. А теперь нельзя было даже поздороваться.

Нелли Владимировна комкала платок. Надо было начинать, но как начать - она не знала. Может быть, прямо?

- Жорж! Какой ужас! Иоанн нашел записку и стал безумным!,. Но я.,, разве можно было устоять против этой записки? Я соглаода,,.

"Собирайте вещи!" - так должен был бы ответить Болотов, но он молчал. Он, конечно, не смел поверить своему счастью.

- Глупый! - в голосе ее звучала непривычная ласка. - Ведь я согласна. Я даже все приготовила. Даже сговорилась с английским консулом - он обещал переправить нас в Англию. В Англию, Жорж! Какое счастье! Ведь мы оба,,, мы оба.,, - Продолжать было невозможно. Как странно смотрел Жорж - точно поверх ее головы.

- Так, - сказал наконец Болотов. Повернулся и пошел к площадке.

Он шел очень медленно. Скучающим взглядом навстречу смотрел скопец, и нечем было дышать. После ветра, еще гудящего в голове, затхлая вонь вагона неужели за ней он пришел сюда? Неужели за этой женщиной? Англия, какое счастье!

Но скопец внезапно исчез. Вместо него в дверях стоял Мокшеев.

- Вы крадете мою жену? - тихо спросил он.

- Я не краду вашей жены.

Приходилось говорить на вы, приходилось объясняться, - все это было невыносимо скучно.

- Вы прохвост! - выкрикнул Мокшеев.

Что ответишь? Пожалуй, лучше сказать правду, но только не при ней - при ней неловко.

- Выйдем, - предложил Болотов, но Мокшеев не двигался. Тяжело дыша, он раздувался. Казалось, вот-вот рухнет на голову.

- Большевик! Немецкий шпион! Подлец! - Мокшеев начал поднимать руку, но под взглядом Болотова снова ее опустил. - Это дело мы решим оружием, - с трудом выговорил он.

Болотов поморщился;

- Не стоит.

- Значит, трус?

- Пожалуйста. А теперь дайте пройти.

- Пристрелю! - срываясь с голоса, закричал Мокшеев.- Защищайся, иначе пристрелю!

- Ладно, - вдруг ответил Болотов. - Будем стреляться. Идем, здесь все равно нельзя.

Слишком разошелся боров. Пожалуй, неплохо, если одним дураком меньше станет... Которым, впрочем?

Пятясь до лесенки, Мокшеев сошел с площадки. Болотов, не оглядываясь, двинулся за ним. Он не видел, какими глазами вслед ему смотрела Нелли Владимировна.

Теперь она все поняла. Жорж молчал, потому что увидел Иоанна. Жорж пошел ему навстречу, пошел сражаться за нее. Жорж был великолепен.

Все было великолепно. "Так, - думала она, - бывало в первобытном мире. О таком писал Лондон".

Она была совершенно счастлива.

24

На дрезине ехали молча. У английских бараков слезли и сошли с насыпи.

- Вы вооружены? - церемонно спросил Мокшеев. Уэлш, когда спрашивал, добавил бы "сэр". Почему он вспомнился? Болотов пожал плечами:

- Иначе не поехал бы. У меня браунинг; семь - восьмая в стволе.

- Условия, если разрешите, обсудим на ходу.

- Некогда заседать, - усмехнулся Болотов, но Мокшеев не ответил.

Вошли в лес. Условия обсуждал один Мокшеев, Болотов со всем соглашался. В нагане Мокшеева было всего три патрона, Болотов отдал ему пять своих. Американская дуэль?

Ладно.

Что ж, пусть будет последняя американская дуэль русского флота. Дуэль за женщину, которую и даром не взял бы. Или, может быть, за поруганную дворянскую честь баталера из бухгалтеров и механика из слесарей.

А в общем - караемая смертью глупость.

Лес начинался кустарником. Низкой порослью на забитых, засахаренных снегом камнях. Тропинка вела в гору. Кривая и скользкая, она не позволяет двоим идти рядом.

Болотов пошел вперед. О Мокшееве нужно было забыть, и он забыл. Обо всем нужно было забыть, ни о чем не думать, только слушать, как под ногами хрустят сухие ветки, как в лесу каплет вода.

В лесу хорошо. Низкорослые сосны, а все же сосны. И даже птица какая-то свистит. Жаль, что он раньше не додумался ходить в лес.

И внезапно над самым ухом ударил выстрел.

Болотов зашатался, но сразу повернулся, выхватывая пистолет. Взглянул на Мокшеева, потом по сторонам - никого в виду не было, а Мокшеев стоял с удивленным лицом и без оружия в руках.

- Сосна, наверное, - подумав, сказал Болотов, - треснула.

Снова повернулся и зашагал. Пистолет он сжимал в кармане. Не думать о том, что будет, он больше не мог.

Будет американская дуэль. Без секундантов и прочих пережитков, как сказал Мокшеев. Когда дойдут до удобного места, один остановится, а другой пойдет дальше. Пройдет столько шагов, сколько захочет, и повернется. С этого момента огонь и поведение противников - по способности.

Условия были неравными и невероятными, но об этоад думать не хотелось. Хотелось поскорее кончить.

- Здесь, - сказал- Болотов в начале длинной, почти ровной поляны.

Мокшеев остановился. Он вдруг почувствовал, что вперед не пойдет, что стоит пойти, как он получит пулю в спину.

- Я пойду вперед, - сказал Болотов. Мокшеев встряхнулся:

- Нет, я.

- Почему?

- Я оскорбленная сторона. Я могу выбирать. - И твердыми, прямыми шагами Мокшеев пошел вперед.

Это было правильным решением. Болотов, конечно, в спину бить не станет, а исход дуэли зависит от того, кто идет вперед. Можно стреляться на короткую, смертельную дистанцию и можно отойти подальше. Даже нужно отойти чуть подальше, потому что с наганом это удобнее. Нет, не потому, а просто потому, что следует определить правильную степень опасности для жизни противника.

- Довольно! - откуда-то сзади прокричал голос Болотова, но Мокшеев остановиться не мог. Он не боялся смерти, он боялся ошибиться. Он жалел, что пошел, не считая шагов. - Довольно! - Но Мокшеев шел дальше.

Болотов стоял расставив ноги, держа браунинг в опущенной руке. Он выстрелит, когда Мокшеев повернется.

И Мокшеев начал поворачиваться, сперва медленно, потом быстрее, сгибаясь, но не поднимая оружия. Потом, сгибаясь еще ниже, раскинув руки и завертевшись волчком, он пропал в кустах.

Болотов не выстрелил.

Это американская дуэль - поведение по способности. Значит, Мокшеев имеет право стрелять из-за прикрытия. Пусть стреляет.

Болотов не сдвинулся с места.

Он ждал молча, но ждать было трудно. Потом подумал: "Может, нужно подать голос?"

- Ау! - но ответа не было. Еще раз крикнул и невольно удивился, что так охрип. Снова ответа не было. Больше не кричал.

Из любого куста впереди, в любой момент могла вылететь пуля. Она ударит раньше звука, и Болотов приготовился к ее толчку. Он выпрямил грудь и ждал. Ждал так долго, что перестал слышать шорохи в лесу, перестал слышать свое сердце. Вероятно, теперь он не смог бы поднять руку и выстрелить.

Немели ноги, медленно сочилось время, и постепенно подступала смерть.

Хорошо бы сразу.

25

Он шел качаясь. Обходя угол дома, сильно ударился о него плечом. Остановился перед дверью и удивился: куда он попал? Потом понял: это гарьковенковский чайный домик.

На стук открыла Косточка. Открыла и, побледнев, отпрянула назад: прямо на нее был наведен зажатый в правой руке Болотова браунинг.

Болотов неожиданно увидел свою руку, а в ней пистолет. Как это он раньше не заметил? С трудом согнул руку и запрятал ее в карман.

- Простите. Я нечаянно.

- Что с вами, Григорий Сергеич? Что с вами? Что с вами?

Косточка отступала, пока не наткнулась на стол. Ей показалось, что Болотов кого-то убил, и от испуга у нее закружилась голова.

- Простите, Косточка. Я не хютел, - сказал Болотов.

А может, не убил? Что же случилось? Косточку охватило непобедимое любопытство, и головокружение сразу -прошло.

- Входите, Григорий Сергеич! Входите, я вам говорю! У вас нехороший вид вам надо закусить.

Болотов вошел, закрыл за собой дверь и сел на скамью. Потом осторожно вынул из кармана правую руку и левой стал гладить ее неразгибавшиеся пальцы. Они ничего не чувствовали.

- Болотов, миленький, не надо волноваться. Свою руку она положила ему на плечо, и почти вплотную к его лицу были ее круглые, детские глаза.

- Расскажите, что случилось. Это вас успокоит, Болотов покачал головой.

- Ничего, Косточка. Ничего не случилось. Я только простоял сорок минут на одном месте. Сорок минут по часам. Все ждал, и ничего не случилось. Я очень устал.

Странно говорил Болотов. И в том - что, и в том - как он говорил, была тайна. Заманчивая, необъясненная тайна.

Но все же Косточка поднялась и пошла за чайником. Она была исключительно хорошей женщиной, - ради того чтобы напоить Болотова чаем, она сумела побороть свое любопытство.

- Нет, друг, не надо. Мне некогда.

И Косточка с чайником остановилась на полпути к печке.