Георгий Мартынов - Звездоплаватели

• Название: Звездоплаватели
• Автор: Георгий Мартынов
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1960

Георгий Сергеевич Мартынов родился в 1906 году в городе Гродно, в семье инженера-железнодорожника. Профессия отца заставляла семью часто переезжать, и детство будущего писателя прошло во многих городах Европейской части СССР.

Г. С. Мартынов начал свою трудовую деятельность путевым рабочим на Юго-Западной железной дороге, когда ему было четырнадцать лет. После службы в Красной Армии, с 1928 года, Мартынов живёт в Ленинграде. Поступив в 1931 на Ленинградский завод резиново-технических изделий, Георгий Сергеевич проработал на нём 25 лет: сначала электромонтёром, а затем на различных инженерно-технических должностях: был и начальником цеха. Одновременно он учился в заочном Политехническом институте.

В сентябре 1941 года Г. С. Мартынов добровольцем ушёл на фронт и всю Великую Отечественную войну воевал на Ленинградском фронте. Награждён орденом и медалями. Г. С. Мартынов — член КПСС с 1941 года.

В 1955 году Г. С. Мартынов впервые выступил в печати как писатель-фантаст. Его первая книга «220 дней на звездолёте» издана Детгизом.

Всего Мартыновым написано (на 1960 г.) пять книг научно-фантастического жанра: «220 дней на звездолёте», «Сестра Земли», «Наследство фаэтонцев» (все они объединены под общим названием «Звездоплаватели»), повести «Каллисто» и «Каллистяне».

---

Большая половина «фильма» была посвящена Венере. И одна за другой раскрылись её загадки.

Фаэтонцы научили венериан выращивать светящиеся деревья, родиной которых, по-видимому, был Фаэтон. Они построили плотины на этой и на других реках и научили венериан сплаву леса. Они снабдили их многими инструментами, в том числе линейками, которые одни только остались в пользовании венериан. Всё остальное было забыто или утеряно впоследствии. Они помогали построить город в пещере. Они научили ловить и дрессировать «черепах», превращать их в домашних животных для тяжёлых работ. И было ясно, что фаэтонцы говорили с венерианами на их языке, пользуясь для этого какими-то аппаратами с наушниками.

Венериане потеряли большую часть того, чем снабдили их фаэтонцы. Осталось ничтожно мало — жалкие следы огромной и кропотливой работы, проделанной пришельцами с другой планеты. Но могло ли быть иначе? Слишком кратковременно было пребывание на Венере фаэтонцев. Семена, посеянные ими, не проросли полностью.

В заключение «фильма» были ясно и просто показаны способы открывать двери на звездолёте. Предположение Мельникова, что они реагируют на жесты, не подтвердилось. Существовали кнопки, и было показано, где их искать.

То, что пятиугольные отверстия открывались как будто сами собой, было результатом подготовки фаэтонцев к приходу людей — их «провели» по кораблю заранее намеченным путём. Всё было продумано и предусмотрено.

А когда промелькнул и исчез последний «кадр», «картинка» пошла снова, с самого начала. Очевидно, хозяева корабля предполагали, что неизвестные им зрители могут не успеть запомнить и понять с одного раза.

Но Мельников и Второв не стали смотреть «картинку» ещё раз, хотя охотно бы это сделали. Они торопились на звездолёт, чтобы рассказать обо всём, что видели.

Руководствуясь только что полученными указаниями, они прошли тем же путём обратно в центр, где по-прежнему горело голубое пламя и разноцветно переливались, отражаясь друг в друге, остроугольные грани стен.

Оба не сговариваясь, поклонились каменной чаше и горевшему в ней огню — могиле последнего человека погибшего Фаэтона, старшего брата человека Земли.

Мельников снял с невидимого постамента свою записную книжку. Если бы он знал, что представляет собой эта чаша, то никогда не положил бы её сюда.

Он протянул руку к незаметной кнопке, чтобы открыть наружную дверь, но она вдруг исчезла. В первое мгновение они подумали, что это прощальная любезность хозяев корабля, но по ту сторону пятиугольного отверстия увидели Пайчадзе и Коржевского. Обеспокоенные продолжительным молчанием разведчиков, товарищи пришли им на помощь. Именно они открыли дверь, намереваясь войти на корабль.

— Что вы видели? — в один голос спросили оба.

— Слишком долго и сложно рассказывать сейчас, — ответил Мельников. — Подождите, когда вернёмся на корабль.

— А можно нам пройти внутрь?

— Лучше не делать этого. Мы слышали какой-то незнакомый запах. Там воздух не Венеры. Если отравились мы оба, то незачем ещё и вам подвергаться неизвестной опасности.

Белопольский, выслушав соображения Мельникова, согласился с ним и приказал всем вернуться на звездолёт.

АСТРОНОМИЧЕСКАЯ ЗАГАДКА

Утром, когда директор обсерватории, член-корреспондент Академии наук профессор Казарин, как обычно, ровно в половине десятого вошёл в свой служебный кабинет, первое, что он спросил у секретаря, было:

— Как дела с «загадкой».

— Алексей Петрович за последние десять минут звонил уже два раза, — ответил секретарь. — Справлялся, приехали вы или нет.

— Вызовите его немедленно ко мне. Если, конечно, он не занят, — прибавил Казарин. — Если занят, пусть позвонит.

Подойдя к своему столу, профессор взял сводку работ обсерватории за истёкшие сутки и внимательно просмотрел её. Против фамилии «Субботин» стояло: «5. 30 — 7. 00. Наблюдение за движением «загадки». Большой рефрактор».

— Так, так! — сказал Казарин. По привычке он думал вслух. — Три ночи наблюдений. Когда же выводы? Что же это такое, в конце концов!

Не поддающаяся пока объяснению, «загадка» волновала не одного только Казарина. Все сотрудники обсерватории и многие люди за её стенами, которым было известно о появлении на небе загадочного тела, ломали себе голову, стараясь понять, что это могло быть. Первоначальное предположение о появлении новой кометы рухнуло очень скоро. Неизвестный астероид — это также не выдерживала критики. Обнаруженное три дня тому назад небесное тело вело себя так, что предположение о «комете» и «астероиде» сразу отпали. Оставалось… но беда была именно в том, что не оставалось ничего. Ни одного разумного объяснения. В Солнечной системе появилось что-то постороннее и пока необъяснимое.

Горячие головы додумались до космического корабля с другой солнечной системы, но и это фантастическое предположение не соответствовало данным наблюдений. Тело вело себя неразумно. Оно металось в различных направлениях, без всякого видимого смысла, где-то между Венерой и Солнцем. Звездолёт, управляемый разумным существом, не мог вести себя таким образом. Но и физическими законами его движение нельзя было объяснить. Таинственное тело, казалось, не подчинялось законам небесной механики, игнорировало притяжение Солнца и Венеры, возле которой было впервые замечено, двигалось то к Солнцу, то от него. Получалось что-то несообразное.

— Если это космический корабль, — сказал кто-то из сотрудников обсерватории, — то им управляют безумцы.

Доцент Субботин, обнаруживший «загадку», отложил в сторону все текущие дела и вот уже третье утро наблюдал за своей находкой.

В окуляре рефрактора и на фотоснимках «загадка» выглядела блестящей точкой. Настолько блестящей, что ничего другого, как предположить, что она металлическая, не оставалось. Но это не решало вопроса, а делало его ещё более загадочным.

Сегодня ночью, вернее утром, так как «загадку» можно было наблюдать только перед восходом Солнца и немного после него (потом она терялась в солнечных лучах), Субботин решил во что бы то ни стало выяснить форму таинственного тела. Результатов его работы и ждал с таким нетерпением Казарин.

— Разрешите!

Погружённый в свои мысли, профессор ответил не сразу.

— Да, конечно, — сказал он. — Входите, Алексей Петрович! Я вас жду.

Субботин подошёл к столу. Это был совсем ещё молодой человек лет двадцати пяти, высокий, худой, но, по-видимому, очень здоровый. Хотя он провёл бессонную ночь, это нисколько на нём не отразилось.

Пожав руку директора, Субботин сел в кресло.

— Диск, — сказал он. — Идеально круглый плоский диск с какими-то пустотами в середине.

— Его размеры?

— Метров двести пятьдесят, а может быть и триста в диаметре. Точно определить невозможно.

— Куда он сейчас движется?

— Двигался от Солнца в сторону Земли, но вдруг на моих глазах повернул к Венере. Повернул резко. По крайней мере, мне так показалось.

— Где же он сейчас?

— Примерно в пятнадцати миллионах километров от Венеры, позади неё. Он движется быстро.

— Точнее.

— Пятьдесят километров в секунду.

— Значит, — сказал Казарин, — примерно через триста часов наша «загадка» упадёт на Венеру.

— Если снова не изменит своего направления. За это время она меняла его шесть раз. Это только в период наблюдения за ней, а они, как вы знаете, кратковременны. Можно с уверенностью сказать, что и тогда, когда мы не можем её видеть, «загадка» движется в разные стороны. Поэтому нет оснований думать, что она упадёт на Венеру. Сделать это она могла уже много раз.

— Однако она не падает ни на Венеру, ни на Солнце… — задумчиво сказал Казарин. — Движется куда хочет. Вам не кажется, Алексей Петрович, что эта штука имеет двигатели?

Субботин развёл руками.

— Небесные тела, — ответил он, — двигателей не имеют. Они движутся по законам физики.

— По каким же законам движется это?

— Ни по каким, это верно. Но двигатели… Значит, разум…

— Сегодня ночью, — зачем-то понизив голос, сказал Казарин, — мне пришла в голову мысль, что это звездолёт Белопольского. Но ваше утверждение о форме диска разбивает…

— Позвольте, — перебил Субботин. — Предположим, что вы правы и загадка — это «СССР-КСЗ». По каким-либо причинам они вылетели с Венеры не 27 сентября, а 8 августа. Предположим, что я ошибся в форме. Но как вы объясните поведение корабля? Зачем он мечется в разные стороны?

Казарин встал и заходил по кабинету.

— В том-то и дело, — сказал он. — Поведение наблюдаемого нами тела бессмысленно. Но мы не знаем, что пришлось пережить им на Венере.

— Разве можно предположить, что весь экипаж звездолёта сошёл с ума?