Светлана Демидова - Неправильная женщина

• Название: Неправильная женщина
• Автор: Светлана Демидова
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45942-1

Лана запуталась. Шутка, задуманная ею в юности, обернулась так, что женщина до сих пор не может распутать клубок взаимоотношений, в который оказались втянуты ее знакомые Таня и Юрий. Лана и Татьяна были подругами, пока между ними не встала любовь к одному и тому же человеку. Таня – практичная и расчетливая, знает себе цену и стремится как можно лучше обустроить собственный быт. Лана – другая. Кому же из женщин достанется любовь Юрия? Может, той, чье чувство не эгоистично, а жертвенно? Или?..

---

Таня Ермакова накручивала волосы на бигуди и размышляла о том, что лучше надеть: свое новое нарядное платье из цветастого финлена или трикотажный костюм старшей сестры, яркий, густо-малиновый, на который все всегда обращают внимание. Конечно, Нинка рассердится, когда узнает, что Таня опять надевала ее костюм, но пусть себе посердится. Вечно ведь злиться не будет. К тому же она иногда надевает Танины черные лакированные туфельки на небольшом каблучке, а потому есть, чем заткнуть ей рот. Успокоив себя таким образом, Таня достала из шкафа Нинкин костюм и пошла гладить его на кухонном столе.

Она должна сегодня быть неотразимой. В честь окончания первой четверти у одноклассницы Любы Михалковой состоится вечеринка. Не для всех. Для избранных. Она, Таня, в это число вошла. Пригласили еще нескольких человек из «А»-класса и кое-кого из «В». Ей, конечно, нет дела ни до кого, кроме Майорова. Юра тоже вошел в число приглашенных, только он не знает, что Кондратенко на эту вечеринку ни за что не пустят. После того как домой к ее родителям приходила майоровская мамаша, Ланку вообще держат дома чуть ли не на привязи. Даже гулять после девяти вечера не отпускают, как будто до девяти нельзя сделать того, чего они все так боятся. Ланку даже силой таскали к гинекологу, который никаких эмбрионов в ее организме не обнаружил. Ланка утверждает, что и не мог обнаружить, поскольку между ней и Юрой ничего такого не было, но что-то не верится. Она же сама рассказывала, как Юркина гром-мамаша застала их в постели. А в постели чем занимаются? Ежу ясно, чем.

Таня обманула Лану, когда утверждала, что ее любовь к Майорову растаяла, как дым, едва только она перестала с ним видеться. Во-первых, она не переставала его видеть: в школе-то Юра без конца попадался на глаза. Ему, правда, очень не нравилось попадаться, он каждый раз отводил взгляд и спешил скрыться от нее в первом же попавшемся кабинете, но дела это не меняло. Она, Таня, не могла его забыть. Да, пусть получилось так, что она влюбилась по Ланкиному заказу, но ведь именно влюбилась. Какая теперь разница, каким нелепым образом это с ней стряслось.

Сначала Таня не хотела больше знаться с Кондратенко, которая так чудовищно подло использовала ее в своих интересах, а потом поняла, что напрасно перестала с ней общаться. Только через Лану она могла опять выйти на Юру. Только снова притворившись подругой и расписавшись в равнодушии к Майорову, она сможет опять к нему приблизиться. Вот и вышло так, что Таня не прогадала, а Кондратенко невольно сама подсказала ей путь если и не к сердцу Юры, то к его телу. А от тела и до сердца недалеко. Раз он уже побывал с Ланкой в постели, значит, уже мужчина, и без ЭТОГО не может. Таня даже про себя не произносила «интимные отношения» или иногда проскальзывающее в разговорах девчонок иностранное словечко «секс». Она, конечно, в этом деле сильна не была. Более того, даже не знала, как там и что, хотя в медицинской энциклопедии, которую ей любезно предоставила все та же Люба Михалкова, прочитала все, что предлагалось по этому вопросу. В паре с энциклопедией Любка еще подсунула томик Мопассана для полного полового просвещения одноклассницы, но теория теорией, а практических навыков у Тани не имелось. Тем не менее настроена она была оптимистически: во всем можно достигнуть не только успеха, но даже и совершенства путем проб и ошибок. В конце концов, Майоров тоже не так давно начал подобные отношения практиковать. Не спец еще.

Возможно, спецом в этом деле был лаборант Евгений Павлович, который оказывал Татьяне постоянные знаки внимания. Во всяком случае, таким пронзительно-парализующим взглядом, как у него, не обладал ни один из парней-десятиклассников их школы. Когда лаборант смотрел на Таню, ей хотелось идти за ним, закрыв глаза и вытянув вперед руки, как крыса за крысоловом. Евгений Павлович по-прежнему иногда просил ее помочь расставить приборы для лабораторных работ, но, кроме особенных взглядов, ничего себе не позволял. Можно, конечно, считать особенными и те моменты, когда их пальцы соприкасались на клеммах приборов, но, скорее всего, это было лишь чистой случайностью. Тане нравился Евгений Павлович, но она побаивалась его. Он казался ей слишком взрослым и серьезным, да и о Юре Майорове она думала так часто и много, что места в ее душе еще и для лаборанта явно не хватало.

Малиновый костюмчик сидел на Татьяне как влитой. Подчеркивал талию и красиво округлившиеся бедра. Короткая по моде юбка открывала полненькие, очень соблазнительной формы ноги. Михалкова уже раз десять призналась Тане, что хотела бы иметь такие ноги, как у нее, взамен своих спичек.

Ермакова еще раз бросила довольный взгляд в зеркало, покрасивее распределила завитые локоны и на всякий случай позвонила Кондратенко. Все складывалось как нельзя лучше: Лану из дома по-прежнему не выпускали. Таня не успела надеть плащ, как позвонил телефон, видимо, Кондратенко хотела сказать что-то еще. Она схватила трубку и тут же покрылась испариной. Звонил Юра Майоров. Извинился, что беспокоит, и поинтересовался, будет ли в гостях у Михалковой Лана.

– Так ты бы позвонил ей сам, – предложила Таня, хотя точно знала, что звонить ему в семью Кондратенко бесполезно. Юра в этом не сомневался, а потому сказал:

– У них телефон отключен, ты не можешь этого не знать.

– Ах да… – будто бы спохватилась Ермакова и тут же добавила: – А к Любе она придет, потому что ее родители очень хорошо знакомы с Михалковыми и им доверяют. Так что не волнуйся, твоя Ланочка обязательно появится, только чуть попозже, чем все. Она сегодня еще к врачу должна успеть… – Таня сочиняла на ходу, поскольку ей было нужно, чтобы Юра обязательно пришел на вечеринку. Врача она приплела, чтобы Майоров не ушел сразу, как только не обнаружит среди гостей Кондратенко. Спохватившись, что в сложившихся обстоятельствах весть о посещении Ланой врача может как-то Юру насторожить, она поспешила добавить: – К зубному. Ей мать номерок достала.

Майоров поблагодарил за информацию и отключился. Таня очень осторожно, будто стеклянную, положила на рычаг трубку и отправилась к Михалковой, ступая тоже очень осторожно. Она не хотела испортить прическу и испачкать в дорожной пыли лакированные туфельки.

За стол Ермакова села рядом с Майоровым, уверяя его через каждые десять минут, что Лана вот-вот явится. Именно за это она, близко наклоняясь к его уху и щекоча щеку молодого человека круто завитыми локонами, предлагала выпить, когда все остальные, дружно чокаясь и гогоча во все горло, пили за поступление в институты и за мир во всем мире. На столе стояло только красное сухое вино, но парни принесли с собой водку и разливали ее под столом, чтобы случайно зашедшие в комнату родители Михалковой этого не заметили. Потом водку закрашивали морсом или прямо красным вином, чтобы держать фужеры на виду. Очень скоро щеки у всех разгорелись, разговор сделался громким, и родители вынуждены были заглянуть в комнату, где детишки праздновали окончание последней в своей жизни первой школьной четверти. Поскольку ничего предосудительного обнаружить не удалось, они опять удалились в маленькую комнату, которая вообще-то была Любашина, но в этот вечер служила убежищем им.

Таня видела, что Юра нервничает в отсутствие Кондратенко, поминутно смотрит то на часы, то на дверь, которая могла бы открыться, чтобы впустить в комнату Лану. Но дверь оставалась закрытой, и Таня подливала и подливала Майорову вина и уже совершенно открыто предлагала ему выпить за их с Кондратенко любовь и счастье в будущей семейной жизни. Водки, к сожалению, больше не было, но ее всем и так хватило с лихвой. С непривычки к крепким напиткам, да еще и смешанным с вином, все быстро опьянели.

В углу комнаты, специально освобожденном от мебели, начались танцы. Поднявшись со стула, Таня сильно покачнулась. Оказывается, она тоже довольно пьяна, как и все вокруг, чему совершенно не огорчилась. Пространство комнаты стало как-то выпуклее и ярче, школьные друзья казались самыми расчудесными людьми, а Юра Майоров – самым главным человеком на свете. Она потащила его от стола, предлагая потанцевать, чтобы скоротать время в ожидании Ланы. Оказалось, что его тоже сильно ведет в сторону, и, чтобы он не упал, Таня вынуждена была обнять его за талию. Он автоматически положил одну руку ей на плечо, и таким образом, практически обнявшись, они вступили в круг танцующих. В это время кто-то выключил верхний свет и зажег ночник на столике у дивана. Он представлял собой сову, выточенную из цельного камня, у которой желто светились только кругляшки глаз. В комнате было почти совсем темно, что всем присутствующим здорово понравилось. Медленные мелодии следовали одна за другой, и Таня не отпускала от себя Юру, который, казалось, пьянел все сильнее и сильнее, хотя ничего больше не пил. Родители Михалковой несколько раз наведывались к веселящимся десятиклассникам и включали верхний свет, но стоило им выйти за дверь комнаты, как свет вырубался снова, и лишь каменная сова круглила свои светящиеся желтые глаза.