Владимир Осипенко - Привилегия десанта

• Название: Привилегия десанта
• Автор: Владимир Осипенко
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-32296-1

Это не детектив, не фантазия, это правдивый документ эпохи. Искрометные записки офицера ВДВ — о нелегкой службе, о жестоких боях на афганской земле, о друзьях и, конечно, о себе. Как в мозаике: из, казалось бы, мелких и не слишком значимых историй складывается полотно ратного труда. Воздушно-десантные войска представлены не в парадном блеске, а в поте и мозолях солдат и офицеров, в преодолении себя, в подлинном товариществе, в уважительном отношении к памяти дедов и отцов, положивших свои жизни «за други своя»…

---

Кто выдумал, что начальник караула может отдыхать только днём? Днём-то как раз спать и не хочется. А вот ночью — хоть спички в глаза вставляй. Проверяю знание статей Устава караульной и гарнизонной службы и… просыпаясь, вижу, как хитро улыбается солдат. Он уже отбубнил статью и ждёт, когда я очередной раз проснусь. Всё. Больше не могу. Встаю из-за стола и ору:

— Нападение на караульное помещение!!!

Минуту-другую суматоха, прогоняющая сон, но вот оружие снова в пирамидах, а я снова хочу спать.

Решаю: пойду, пройдусь по постам.

— Разводящий, ко мне!

Единственный пост за КПП — это «Военторг». Шагаю по направлению к нему. Там всё в порядке. На посту рядовой Шадрин. Его офицеры за многочисленные вопросы и хитрые разглагольствования прозвали «Демократ». Только разреши ему обратиться! Вот и сейчас — следует четкий доклад, а затем:

— Разрешите обратиться?

Чувствую, Шадрина вовсе не сам вопрос интересует, а как я выкручусь. Хоть голова на морозе и свежем воздухе и проветрилась, но в 4 часа ночи я как-то не очень был расположен решать его шарады. Поэтому ткнул пальцем в сторону ближайшего здания и тихо сказал:

— Из подвала того здания сначала вспышка, потом звук выстрела…

Рассмотреть происходящее после можно было бы только в замедленной съёмке. Тулуп остался на месте, а Шадрин уже распластался в воздухе, досылая на лету патрон и вереща «Стрелять буду!!!» Если бы я промедлил с командой «отставить!» хотя бы долю секунды, туда бы точно ушла очередь. Этот балабол службу знает!

Рядом с «Военторгом» был наш дом, и мне очень хотелось зайти выпить чайку или просто посмотреть, всё ли в порядке. Однако я постеснялся разводящего и побрёл мимо своего окна в караульное помещение. В голову почему-то лезли разные анекдоты и приказы, где главным героем выступал именно начальник караула, не вовремя заглянувший с оружием домой. Я вовсе не предполагал, что в это самое время жена… задыхалась в комнате от угарного газа. Для неё, выросшей в квартире со всеми удобствами, печка была в диковинку, и обращаться с ней, естественно, она не умела. Закрыла задвижку, когда, как ей показалось, печка потухла, и легла спать. Между тем угарный газ тихо и неотвратимо делал своё дело. Чей-то крик за окном или какая-то другая непостижимая сила подтолкнула её и она встала открыть форточку, однако потеряла сознание и с грохотом свалилась на пол. Соседи, милые и внимательные люди, слава Богу, услышали. Настежь окно, двери, задвижку… Водичка, лимончик, чай, примочки, «Скорая»… Всё по полной схеме. Обошлось…

А я в это время «героически тащил караульную службу», выдумывая мифические нападения на посты и караульное помещение, а главное, вел неравный бой со сном.

Авторитет

Короля делает свита.

Я слышал про кадрированные дивизии, но увидел воочию, только попав в такое формирование. В комнатке, больше похожей на конуру, сидел капитан, самолично заполняющий бланк расписания занятий — это было первым шоком. Расхристанный солдат, разговаривающий с офицером на «ты» — вторым. Огромные, ухоженные, но совершенно пустые казармы — третьим. Зато в громадной офицерской столовой было настоящее столпотворение. Обеденного перерыва хватало только на преодоление огромной очереди к кассе. Такие удивления-шоки я испытал еще не раз.

Батальон майора Рябова вместе с моим разведвзводом прибыл в Вильнюсский гарнизон для участия в торжественных мероприятиях по случаю 60-летия компартии Литвы. Разные рода войск вносят в зал торжественного собрания знамёна и всё такое. Дело политическое, но нехитрое. Через пару тренировок даже скучное. Поэтому командование дивизии обратилось с просьбой провести для офицеров показательные занятия. Рябов должен был показать, как проводится строевой смотр, а мне доверили занятия по физической подготовке. Новое наставление по физподготовке, подход, отход, фиксация…

Огромный спортзал и 14 человек личного состава из моего взвода. В таком зале и батальону тесно бы не было. Два комара в трёхлитровой банке… Расставили снаряды. Подошёл один боец, другой, сделали подъем переворотом, встали в строй… Не то! Но местный начфиз[6] убеждал:

— Здорово, именно это и надо показать.

— Постелите, — говорю, — у дальней стенки ковёр, покажем раздел «Боевое самбо».

— У нас его нет, — отвечает.

— У вас вообще программа, как для беременных женщин на сохранении. Нам стыдно такое показывать!

Постелил. Я составил программу — и завертелось…

В час показа в зал набилось столько офицеров, что свободными остались маленькие пятачки перед снарядами и ковёр. Такой аудитории я не ожидал. Бойцы — тем более. Атмосфера благожелательная. Удивлённый гул вызывали просто передвижения от снаряда к снаряду. А выполнение упражнений нередко взрывалось аплодисментами. Мы начинали себя чувствовать эдакими заморскими артистами. Когда перешли на ковёр, в зале как будто высосали воздух. Тишина гробовая. Только удары, крики разведчиков и шлепки об ковёр.

Завершали показ спарринги. Жёсткие, максимально приближенные. И только рукопожатия и поклоны только что сражавшихся «не на жизнь» бойцов возвращали перепуганных зрителей к реальности, что это всего лишь занятие.

Финал получился незапланированный. Домашас, молодой и не самый фактурный разведчик, сражался против четырех вооруженных ножами и лопатами противников. Трое уже «отдыхали», разбросанные в разные стороны, а четвёртый прижался спиной к стене, зажав в руке нож. Сейчас с помощью компьютерной графики такое часто показывают в кино. Стасис с душераздирающим криком бросился на «врага». Наступил ему на грудь, оттолкнулся над головой от стенки, сделал обратное сальто и, приземлившись перед противником, нанёс ему завершающий удар в голову. По сценарию противник падал на бок. А в реальности он полетел на спину вместе со стенкой-перегородкой, которая, как в замедленном кино, рухнула на глазах у всего офицерского состава дивизии.

Фурор был полный! Комдив так тряс руку, я боялся, оторвёт. Начфиз, тоже чувствуя себя именинником, про стенку сказал: «Фигня!»

По-настоящему я понял, что произошло, когда на следующий день пришёл в столовую. Пока я прикидывал, успею ли за отпущенное время достояться до кассы, очередь, сплошь майоры да подполковники, сама сделала шаг назад и человек пять сказали:

— Товарищ лейтенант, становитесь сюда!

Авторитет, однако…

Пылесос

Жёны, которые содержат дом

в образцовом порядке, — это жёны,

которые больше любят дом, чем мужа.

Янина Ипохорская

Если кто-то уезжал из дому, служа вдалеке, тот меня поймёт, почему после отпуска кисти рук с неделю болтаются ниже колен. Могли бы родители, квартиру засунули бы в чемодан. Квартиру не могут, то хотя бы содержимое подвала. Всё ж не просто домашнее, практически со своего огорода, да ещё приготовлено так, как ты в детстве любил. Попробуй не взять, кровная обида. Словом, гружу в машину я два чемодана каждый весом с меня. И ещё пару-тройку коробочек, весом с жену, ну и мелких пакетов-авосек, килограммов по семь с пяток. Я что, да я с удовольствием, но машина только до поезда. «Загрузим, поможем, не на себе ж нести»… Можно подумать, что поезд останавливается аккурат у подъезда наших «чёрных» ДОСов. Словом, уболтали. Это ладно, но как меня с пылесосом переклинило, не знаю, но это точно было затмение.

На узловой станции ждём проходящий поезд, билеты в общий вагон. Приехали заранее, поэтому, убивая время, заходим в хозяйственный магазин, а там красуется на видном месте пылесос «Аудра». Не какой-нибудь дефицит, а что-то запредельное. И просто магические слова — «повышенной комфортности». Жена как увидела, так и заявила, что о таком мечтала всю свою сознательную жизнь. Предупреждал же, чтобы ничего в присутствии родителей не хвалила! Мама сразу: «Покупаем». Я пока соображал, в чём заключается его комфортность, «Аудра» уже у меня в руках, такой небольшой кубический гробик на ленточке.

Всю опрометчивость своего поступка понял, когда подошёл поезд, мы бросились разгружать машину, а к единственному общему вагону устремилось человек сорок! Практически все, кто в этот момент присутствовал на вокзале! А у меня билеты без мест, зато жена и восемь мест багажа, не считая пылесоса. В хронике иногда показывают, как в послевоенной Москве болельщики на подножках трамваев, свисая из окон, подъезжали к стадионам, где предстояла встреча ЦДКА — «Динамо». Этот вагон выглядел ещё хуже. Проводник, не будь дурак, не выходит, стоит в тамбуре, боится, что назад не влезет. Народ напирает так, что вагон грозит перевернуться. Моя маневренность практически равна нулю. Я проклял всё на свете! Вишу на подножке, в руках чемоданы, грудью вдавливаю в вагон жену, а мне практически на голову отец кладёт коробки и с самого верха пылесос. Мама, дай ей Бог здоровья, прижимает к груди ещё какой-то кулёк, который я в машину не грузил, а она захватила на всякий случай, вдруг будет место…