Виталий Каплан - Круги в пустоте

• Название: Круги в пустоте
• Автор: Виталий Каплан
• Жанр: Научная Фантастика

---

Парнишка молчал, со свистом втягивая в себя воздух. Плечи его тряслись, глаза ошалело выкатились из орбит, и если бы не крепкие руки стражников, он наверняка бы шлепнулся в пыль.

- Ну хоть один умный нашелся, - желчно процедил второй из магов. Ладно, начинаем.

Маги выстроились вокруг помоста кольцом, что-то тихо забормотали. Воины - Митька явственно видел это - напряглись, часть лучников взяла на прицел приговоренных единян, а часть - притихшую толпу.

Бормотание магов с каждой минутой делалось все громче и громче, постепенно Митька начал разбирать в нем какой-то сложный, но устойчивый ритм странный, завораживающий и пугающий одновременно. Куда до них нашим рэперам, мелькнула вдруг совершенно неуместная сейчас мысль.

Потом он понял, что это уже не просто ритм - это песня, в которой нельзя было разобрать ни слова, но сама мелодия несла в себе смысл. И смысла этого Митька предпочел бы не ощущать, да куда там! Точно стальная рука сдавила его волю, перед глазами прыгали цветные пятна, а страх мутной пеленой обволакивал сердце. Точь-в-точь как на поляне в парке, когда плащ-болонья посмотрел на него. Мир вокруг пульсировал с бешеной скоростью, и мало-помалу вибрация эта передалась Митьке, ее невозможно было унять. Краем глаза он заметил, что и словоохотливый пацаненок, и суровый мужик слева, и вообще все вокруг тоже трясутся в такт магической мелодии.

Потом вдруг синие маги резко, точно по команде, остановились и подняли свои посохи, нацелив их на тихо бормочущих что-то единян.

- О Высокие Господа наши, возьмите же свое! - вскричал тот самый маг, что совсем недавно читал толпе лекцию о доброте здешних богов.

И тут Митька наглядно убедился, что здешние маги - настоящие. С концов посохов у каждого из них сорвалось гудящее синее пламя и устремилось к единянам. Огненные струи точно змеи обвили вскрикнувших людей. Крики, шипение, стоны, жадный треск огня, пожирающего человеческую плоть... Митьку замутило, он чувствовал, что еще немного - и его вывернет прямо на пыльную землю площади.

Несколько минут на каменном возвышении гудело пламя, метались в нем человеческие фигурки, кричали, таяли - а потом вдруг все разом кончилось, пламя исчезло. Четыре темных пятна среди серых камней. Четыре точки, расположенные слегка искаженным квадратом. Четыре буквы на гранитной странице.

А потом площадь взорвалась рукоплесканиями. Крик стоял такой, что у Митьки заложило уши. Толпа, еще секунду назад оцепенело взиравшая на хищное пламя, сейчас прыгала, вопила, хлопала в ладоши, фонтаном выплескивая в белесое от жара небо свою сумасшедшую радость. Мелькание рук, ослепительные улыбки, восторженные глаза. Митькин новый приятель, загорелый мальчишка в потертом кожаном ошейнике, прыгал и вопил вместе со всеми, крутился в безумной пляске, и сизые рубцы на его спине колыхались, точно ветви дерева, колеблемые ветром. А самое страшное - Митька чувствовал, что и сам готов задергаться в судорожных конвульсиях, захлебнуться не то смехом, не то плачем, хлещущие отовсюду волны радости подбрасывали его, крутили как щепку, и не было сил сопротивляться.

Потом вдруг безумие схлынуло, подчиняясь уверенному жесту синего мага. Народ вновь замер, готовый внимать каждому слову.

Маг, руководивший жертвоприношением, взошел на каменный помост, поднял свой посох и по новой пустился в рассуждения о доброте богов и пагубности учения единян, но Митька уже не в состоянии был слушать. Проталкиваясь сквозь плотно сбившуюся толпу, он опрометью бежал, сам не зная куда, да и неважно - лишь бы подальше отсюда, от страшной песни синих магов, от четырех кучек пепла, от звериного восторга людей.

Возле какого-то забора, в нескольких кварталах от площади, его наконец вырвало. Мерзостный вкус во рту, однако, вернул его в реальность. Пошатываясь, Митька поспешил убраться отсюда, пока не выскочил кто-нибудь и не надавал по ушам.

И куда теперь? Он ведь шел в порт? Ну, значит, туда и дорога. В порт.

15.

Огурцы болели. Нежные еще листочки покрылись бурыми пятнами, скрутились, и всем своим видом намекали, что на зиму никаких банок закручено не будет. Виктор Михайлович не успел еще и переодеться в дачное, когда Настя скорбным тоном сообщила ему эту новость. В ее голосе проскальзывали даже обвиняющие нотки - мол, у соседей почему-то подобных проблем не возникает, только мы такие ушибленные.

Петрушко молча кивнул и пошел в огород осматривать потери. Да, действительно, какая-то зараза. Хотя, может, еще удастся спасти?

Крикнув жене, что чай будет пить позже, он направился к соседям с южной стороны. Чердынцевы славились в поселке как опытные огородники, у них и огурцы, и томаты, и всякий прочий овощ чувствовали себя как нельзя лучше. Вот дает же Господь людям талант, чувствует их земля, понимает. Он даже как-то поинтересовался у Гены, нет ли в подобном умении доли магии, но тот лишь усмехнулся. "Михалыч, нужно просто землю любить, и она отзовется. Какая нафиг магия, ты чего? Вот когда наоборот, тогда всякое возможно".

К счастью, все семейство Чердынцевых было в сборе. Они пили чай в саду, под яблоней. Трава вокруг изобиловала опавшими цветками, и казалось, что кто-то разбрызгал из распылителя белую эмаль.

- Здоров, Виктор, - приветливо махнул ему из-за стола Сергей Ильич, давай к нам. Что-то давно тебя не видно.

- Да работа все, работа, - пожал плечами Петрушко. - Работа, она как ревнивая жена. Вцепится и не отпускает. Зато, в отличие от жены, дает деньги.

- Да ты присоединяйся, Вить, - гостеприимно сказала Людмила Петровна, - посидим, побеседуем. В городе все торопимся, все спешим, так хоть здесь бы в нормальном темпе пожить.

- Да и то, - заметил Сергей Ильич, - тоже суета всякая. Вчера вон электричество отключали, так с ведрами на пруд таскаться пришлось, поливать-то надо. Веришь, полдня туда-сюда пробегал.

- На тележке надо было, пап, - посоветовала Анька, пододвигая гостю чашку с душистым, настоенным на каких-то лесных травках чаем.

- Сломалась тележка, - хмуро объяснил Сергей Ильич. - Уже три дня как. Чинить надо, а все никак руки не доходили, а там ведь сверлить надо, а без электричества, видишь ли, дрель что седло без лошади.

- Слушай, Сереж, - сказал Виктор Михайлович, хлебнув душистого, с добавкой жасмина, чаю. - У меня что-то огурцы загибаются, какой-то вирус, наверное. Не знаю уж, чем лечить. Ты не сходишь, не глянешь?

- Да какие дела? - улыбнулся Сергей Ильич. - Сейчас подойдем, обследуем. Но лечение, как правило, одно - золы к корню подсыпать да поливать правильно. То есть утром, когда солнце еще невысоко, но обязательно теплой водой, двадцать четыре градуса как минимум. В бочках-то холодная будет, так ты кипяти на газу и разводи в лейке.

- Мои поспать любят, - виновато сообщил Петрушко. - Где уж им на восходе вставать?

- Да-а, - согласился Сергей Ильич, - проблема. Можно сказать, философская. Борьба противоположностей. Или борьба хорошего с лучшим.

Людмила Петровна между тем углядела что-то интересное на улице.

- Ань, это к тебе, - ровным, как у теледикторши голосом произнесла она. - Воздыхатель номер раз.

Аня вспыхнула.

- Во-первых, мама, у него имя есть, Владик. Во-вторых, воздыхатель он или не воздыхатель, я разберусь самостоятельно.

- Да я что, - развела руками Людмила Петровна. - Ты уже девочка большая, третий курс. Разберешься, конечно. Ладно, иди, встречай.

Аня вышла из-за стола и резкими шагами направилась к калитке.

- Тоже проблемы? - поинтересовался Виктор Михайлович, кивнув в ее сторону головой.

- Да не сказать чтобы проблемы, Вить, - улыбнулся Сергей Ильич. Анька-то девочка правильная, без глупостей. Православная к тому же, а что ни говори, это хороший тормоз. Только вот этот ухажер ее, Владик... Ну оболтус оболтусом. В институт не поступил, кончил ПТУ по электрике, монтером где-то сейчас. От армии бегает, да только, мне кажется, недалеко убежит. И вообще какой-то ни рыба, ни мясо. Аньке он, разумеется, не пара, и сама она, наверное, понимает, а вот отшить не может. Он же за ней с десятого класса хвостиком, они раньше в школе учились вместе. В общем, у нас это называется "дружат". Ладно, пошли, посмотрим твои огурцы.

Они поднялись из-за стола и не спеша двинулись к калитке, куда как раз входил высокий тощий парень, черные волосы его слегка растрепались ветром, а лицо еще хранило следы юношеских прыщей.

- Здравствуйте, Сергей Ильич, - вежливо произнес он, остановившись.

- Привет, Владик, - кивнул хозяин дома. - Чего такой встрепанный? Бегом, что ль, от электрички?

- Да нет, - махнул тот головой. - Просто...

- Да я вижу, что не сложно. Ладно, пойдем, Витя, не будет отвлекать молодых.

После обеда Настя заявила, что ни в какой лес она не собирается. Во-первых, все утро угробилось на прополку, и спина болит, будто по ней прыгали слоны среднего веса. Во-вторых, гора немытой посуды, на которую мужчины, как это от века заведено, не обращают внимания, и значит, ее женский удел - в кухню, к тазику и мочалке.