Журнал «Если» - «Если», 2006 № 10

• Название: «Если», 2006 № 10
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Периодические издания
• Год: 2006
• ISBN: ISSN 1680-645X

Мария ГАЛИНА

ДАГОР

Крошечную миссию, затерянную в тропических лесах, посещает он. Его невозможно изгнать, ведь он тот, кто всегда с тобой.

Владислав КРАПИВИН

АМПУЛА

Ну вот и возвратили наконец Империю, столь желанную для многих наших сограждан. Да и клинья монархизма готовы под нее подбить. Отчего же столь неуютно в ней героям? Какие-то они неправильные…

Стив БЕЙН

ИНФОРМАЦИД

И вновь напряженная дуэль двух интеллектов — искусственного и человеческого. Кажется, уже побеждает человек, но возможно ли убить мудрый суперразум?

Джеймс МАКСИ

ПОСЛЕДНИЙ ПОЛЕТ ГОЛУБОЙ ПЧЕЛЫ

Автор вовсю играет со штампами американского комикса, но при этом, как ни странно, не превращает рассказ в пародию.

Сергей СЛЮСАРЕНКО

В НАШУ ГАВАНЬ ЗАХОДИЛИ КОРАБЛИ

Увы, уже не в нашу. И не совсем корабли. Да и заходили как-то странно…

Наталья РЕЗАНОВА

ХОРОШИЙ ПИСАТЕЛЬ

Достоевский с Толстым воскресают, и это не фантастика, а всего лишь происки дельцов от издательского дела.

Александр РОЙФЕ

СУПЕРГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ

Приедается все, лишь этот персонаж продолжает волновать, если и не умы, то сердца зрителей.

Антон ПЕРВУШИН

МНОГОЛИКИЙ МАРС

Марс — это не только шоколадные батончики, как думают многие молодые читатели, но и самая популярная планета фантастов.

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Кажется, мы все-таки сумели догнать и перегнать Америку. Правда, не в том, в чем хотелось бы.

Дмитрий БАЙКАЛОВ

ПО ВОЛНАМ ЖАНРОВ

…или Синкретическая эклектика. В этой книге, кажется, представлены практически все ключевые направления и жанры — причем не только фантастики. Но самое любопытное, что истоки романа кроются в одной публикации в «Если» четырехлетней давности.

РЕЦЕНЗИИ

Возвращение создателя «Космической одиссеи», предтеча киберпанков, тайны черепа Шерлока Холмса, мир, в котором Рим выстоял, а Советский Союз наносит ответный удар. Все это вы найдете на нашей книжной полке.

КУРСОР

Названы лауреаты премии «Хьюго», подведены итоги «Филиграни-2006», состоялась очередная «Аэлита».

Павел АМНУЭЛЬ

ОПАЛЯЮЩИЙ РАЗУМ

Бывший ГУЛАГовский заключенный, изобретатель, создатель теории изобретательства, наконец, один из лучших авторов отечественной «твердой» НФ 1960-х. В научных кругах он был известен как Генрих Саулович Альтшуллер, а читателям фантастики хорошо знаком под именем Генрих Альтов. В этом году писателю и изобретателю исполнилось бы 80 лет.

ПЕРСОНАЛИИ

Живой классик и дебютант в нашем журнале стоят рядом. И не только литературный опыт, но половина земного шара, разделяющая их, не мешают соседству.

---

Она рассмеялась сухим истерическим смехом.

— Но Арчи сказал мне…

— Чем он болен, да? Ты сказал ей, Арчи?

Тот молчал, опустив голову, и не успел отреагировать, когда руки, привыкшие к тяжелой работе, обвили его шею и с силой рванули ворот рубахи. Полотно, треснув, разошлось.

— Гляди, женщина!

— Мэри! — воскликнул молодой человек с мукой в голосе. Он пытался то оттолкнуть ее, то заслониться руками.

— Боже мой, — прошептала леди Аттертон. — Она непроизвольно положила руку на горло и застыла так, лишь бледные губы чуть шевелились.

В наступившей тишине звучал смех Мэри — громкий, торжествующий.

* * *

— Лихорадка — паршивая штука, — сказал Томпсон. — В бреду что только не померещится. Я как-то подцепил такую. Мне казалось, что у меня две головы, представляете?

— Но ему не кажется, — сухо возразил лорд Аттертон. — У него действительно две головы. Боже мой, я никогда… Вы слыхали раньше о чем-нибудь подобном, отец Игнасио?

— Краем уха. В домах призрения, в больницах, даже городских, иногда рассказывают странные вещи.

— И что это, как вы думаете? Какой-нибудь неизвестный науке паразит?

— Скорее, демон, — вздохнул отец Игнасио.

— Бросьте, это антинаучно.

— А я не ученый. Я священник.

— Какое-то высокоорганизованное существо, — продолжал рассуждать лорд Аттертон, — возможно, даже разновидность обезьян…

— Или людей, — спокойно подсказал Томпсон.

— Ну… нет, скорее, низших обезьян. Зачем подвергать себя опасности, строить гнезда, разыскивать пищу, когда можно получить все сразу. Они начали как-то… привлекать к себе людей, приваживать…

— Как может такая мерзость кого-то привлечь?

— Возможно, играя на чувстве сострадания. Симпатии. Возможно, особый запах, вызывающий у человека привыкание. Привязанность. Желание никогда не расставаться. Постепенно контакт все ближе. Все теснее. Пока наконец носитель и паразит не сращиваются в единое целое. Бедняга Арчи, должно быть, подцепил своего наездника случайно, поскольку это сугубо местный паразит. Где-то в сердце леса могут прятаться целые поселения, пораженные…

— Обезьяны, сударь мой, не разговаривают, — возразил отец Игнасио, — а я сам слышал: эта мерзость владеет человеческой речью. И не туземным наречием, нет…

— Ну, — снисходительно пояснил лорд Аттертон, — это вполне понятно. У них общая нервная система. Они, в сущности, одно целое. И если даже бедный юноша пребывает в неведении, его спутник…

«Идиоты, — думал отец Игнасио, и кровь пульсировала в охваченном лихорадкой мозгу, — несчастные дураки. Они не способны узнать демона, даже когда наступят на него. Ах, хоть бы этот Аттертон убедился, что от больного нет никакого проку, убедился и ушел искать свой затерянный город!»

— Так вы говорите, он куда-то направлялся, ваш пациент? — в глазах Аттертона двумя сверкающими точками отражалось пламя лампы. — Куда?

— Он был болен, — сухо сказал отец Игнасио, — не в себе.

Сам он ощущал озноб и жар одновременно. Сырость проникла в кости, суставы распухли и ныли, в ушах стоял непрерывный звон.

«Опять, — подумал он, — опять начинается. Иисус, Святая дева, только не это, только не сейчас».

— Послушайте, сударь, — он помотал головой, чтобы отогнать дурноту, но от этого стало только хуже, — здесь лишь хижины. Жалкие хижины, построенные на сваях, чтобы уберечься от змей и ядовитых насекомых, да еще ограды из кольев, с которых скалятся черепа. Считается, они отпугивают злых духов, понимаете?

— Остались легенды, — возразил Ричард Аттертон, — легенды, которые передают шепотом, из уст в уста… О могучем народе, повелевавшем некогда этой землей. Даже дикими зверями, даже насекомыми… Их правители насылали на непокорные племена отряды красных муравьев… Когда такое войско шло по лесу, от него бежали все, даже леопарды. Говорят, эти люди сами могли оборачиваться леопардами.

— Они и сейчас могут, — отец Игнасио прикрыл воспаленные глаза.

— Люди-леопарды, так они говорят. Люди-леопарды, которые приходят по ночам и крадут детей. Крест и молитва, друг мой, крест и молитва. Эта земля населена демонами. Послушайте, сударь, — он оттянул пальцем жесткий воротничок, — у вас есть все. Репутация. Состояние. Молодая жена. Эта земля беспощадна к чужакам. Да что там, она ко всем беспощадна. В конце концов, вы пользуетесь тут моим гостеприимством. И я вправе отказать вам в некоторых… экспериментах.

— В самом деле? — мягко сказал лорд Аттертон, глядя на священника холодными серыми глазами. — Жаль. Я думал, дух познания вам не чужд. Ведь чудеса этого мира тоже по-своему славят Бога, не так ли? Кстати, вы мне напомнили одну старую фотографию. Одного человека, о нем писали в газетах. Давно. Ну, вы должны помнить, если в то время жили в Европе. Врача. Он…

— Я не стану препятствовать вам, — устало сказал отец Игнасио, — но и помогать не стану. Да и чем тут можно помочь? Только прошу вас, избавьте от этого зрелища женщин.

— Ну, разумеется, — кивнул лорд Аттертон, — разумеется.

* * *

Напитанный влагой полог словно оброс ворсом. Прежде чем отец Игнасио успел коснуться полотна, он понял: ткань сплошь покрыта бледными ночными бабочками. Насекомые карабкались друг на друга, топорщили крылышки, срывались и вновь ползли вверх. Ему показалось, он слышит тихий, но неумолчный шорох, чуть заметное потрескивание, шуршание хитина о хитин.

— Наверное, дождь загнал их сюда, — заключил лорд Аттертон. — Я несколько раз был свидетелем подобного явления. Они облепили буквально всю палатку, буквально всю палатку…

— Простите, — отец Игнасио виновато усмехнулся, — не могу… с детства не люблю насекомых.

Он сглотнул, подавляя непроизвольные спазмы.

— В тропиках много насекомых, — его спутник мягко отдернул полог. Насекомые зашевелились сильнее, пытаясь удержаться на ткани, крылья мелко затрепетали в сыром воздухе. — Вам бы следовало привыкнуть. Попадаются очень любопытные экземпляры, знаете… Один мой коллега, сотрудник Британского музея, так он рассказывал…

«Он говорит слишком много, — подумал отец Игнасио, — должно быть, ему не по себе, как бы он ни пытался это скрыть».

Молодой человек сидел на табурете под окном, откуда падал бледный серый свет, и выстругивал ножом ложку. В комнате остро пахло сырой древесиной и карболкой.

Увидев вошедших, он поднял глаза, но так и остался сидеть. Плечи его были обернуты простыней. «Должно быть, — решил отец Игнасио, — Мэри забрала рубашку, чтобы зашить».

— Лорд Аттертон хотел поговорить с вами, друг мой.

— Разумеется, — тот кивнул. Глаза его были прозрачны и безмятежны.

— Это касается затерянного города. Экспедиция забрела сюда в поисках… — отец Игнасио пожал плечами и отступил, предоставляя инициативу лорду Аттертону.

Арчи удивленно приподнял брови:

— В любой конторе на побережье уверены, что здесь, в лесах, полно сокровищ и затерянных городов. Но это просто сказки, которые клерки рассказывают друг другу. Красивые сказки.

— Но вы же куда-то шли!

Молодой человек нахмурился, опустил глаза и принялся вертеть в руках ложку. Он пробормотал:

— Я шел не куда, а откуда.

— Понимаю, — настаивал лорд Аттертон, — но…

И смолк. Отец Игнасио в ужасе смотрел, как под простыней, укрывающей плечи и грудь юноши, что-то забилось, точно пойманная птица.

— Город есть, белый человек…

Голос был пронзительный, высокий, и путешественник непроизвольно отшатнулся.

— Много хижин, больших хижин… вы ведь это называете городом? Мертвые хижины! Там, где озеро, и арки над водой, и скалы, и подземные гроты, и громадные каменные люди… Все застыло, все ждет… мертвое. Пустое.

— Да, — кивал лорд Аттертон, — да.

— Ты лжешь, отродье нечистого! — воскликнул отец Игнасио.

— Хочешь увидеть его, пришелец? Пойдем. Пойдем туда, и я покажу тебе…

— Нет! — молодой человек встал, кутаясь в простыню. — Нет! Я никуда не пойду. Я еще слаб! Видишь? Видишь?

Он, продолжая одной рукой стягивать у горла простыню, вытянул другую вперед. Рука так и ходила, пальцы тряслись.

Путешественник нерешительно оглянулся на отца Игнасио. Тот молчал.

— Э… — лорд Аттертон сделал робкий шаг вперед, — так где…

Молчание.

Юноша вновь опустился на табуретку.

— С ними… с ней… нет, — пробормотал он.

— Пойдемте, друг мой, — вздохнул отец Игнасио, — не надо его больше тревожить.

Молодой человек сидел неподвижно, голова его поникла, казалось, он впал в транс.

Ричард Аттертон топтался у выхода, потом осторожно отодвинул полог. Насекомые на нем вновь зашевелились, царапая ткань крохотными коготками. Вокруг стоял удушливый запах гниющих плодов, плесени, сырой земли…