Сюзанна Кулешова - Соло для рыбы

• Название: Соло для рыбы
• Автор: Сюзанна Кулешова
• Жанр: Альтернативная история

---

– Слушай. Это, действительно, интересно. И всё очень не просто. Ему….

– Богу?

– Да. Было восемь лет, или десять,

– Ему было четыре.

– Да, точно, четыре, когда его с братом засыпало песком в карьере. Брата нашли быстро, и всё прошло без последствий. А этот пролежал несколько минут без жизни. То есть, клиника, понимаешь? Потом месяц в коме. А потом… потом, он стал аутимиком. Причём, странным таким аутимиком. Он ни с кем не общался, не разговаривал. Только читал. Сначала, в пять-шесть лет, представляешь, только книги по физике и математике, потом по химии и биологии. Потом по теории искусств. Наши родители дружили. Поэтому я знаю подробности. Кое-что и сам помню. Мы с Олафом ходили в школу… Он ведь старше нас лет на десять, кажется.

– Дальше – эта история меня занимала невероятно. Это был новый сюжет, который валялся у мужиков под ногами, а они не желали этого видеть.

– Однажды. Он собрал всю макулатуру про искусство и устроил огромный костёр на заднем дворе. А потом пришёл к нам.

– Тогда мы уже учились в колледже. Нам было по двадцать с небольшим. То есть около тридцати лет назад.

– А ему?

– Ему? Точно помню – ему тридцать два.

– Это было в конце семидесятых – начале восьмидесятых? – я снова подсчитала в уме столбиком даты, и мне стало тяжело дышать, но я решила отогнать все возможные ассоциации и выслушать историю до конца.

– Ну, да, правильно.

– Он пришёл к вам. И что?

– И заговорил. Он сказал, что всё понял. Что единственная сфера деятельности человека, достойная иметь место – это искусство. Творчество. Что прав Шекспир и что пора стать режиссёром этого большого театра и позвал нас в свою труппу. А остальное, он сказал, от лукавого. Ну, чем не Бог? И мы за ним пошли. Он как-то очень быстро после этого поступил в академию, получил нужное образование, и не одно. В общем, мы ни разу не пожалели с тех пор, что связались с ним.

– И всё было успешно?

– Да по-всякому. И премии имели и провалы. Дело не в этом. Дело в том, что нам очень хорошо всем вместе, когда мы делаем это дело. Как будто тогда всё не зря. Ошибки, победы, поражения – не имеют значения. Понимаешь? Значим только процесс творчества.

– Совместного созидания.

– И очень плохо, когда мы не знаем, что делать дальше. Когда стоим на месте. Это Олафу пришла идея разбавить наш коллектив вливанием другой крови.

– А Бог?

– Он странно отреагировал. Вроде, делайте, что угодно, только меня не впутывайте. А результат должен быть. Ну, по-божески.

– А вы его так и называете? Так и обращаетесь к нему? Бог.

– Нет, конечно. Мы зовём его гуру. Учитель.

– А семья?

– То есть? Ах. Нет, он не женат. Ему нужна Богиня.

– Богиня?

– Ну, да. Он нормальной ориентации. Это мы однажды поняли. Хотя некоторое время и сомневались. Моя жена мне всё объяснила. Я не очень обиделся. Чего уж там.

– Ваша жена, Сеймон?

– Да ладно. Это мы проехали. Это невысокая плата за счастье для всех.

– Плата? Знаете, у нас есть, были…. Потому что остался только один…. Мэтры, тоже своеобразные божества для людей определённого склада мышления. Они считали и утверждали. Да, и они хотели: «счастья всем даром, чтобы никто не ушёл обиженный….»

– Гениально. Просто гениально. Я, кстати читал «Пикник» – Олаф не то чтобы удивил меня тем, что знал моих любимых авторов, это было как раз, вполне, логично – меня смутил его тон, как будто данная мысль задела его так же давно как и меня, и не давала покоя. – Но я не согласен! Счастье не может быть даром. По крайней мере, на этом отрезке жизни от рождения до смерти. Очень похоже на шведский стол в круизе по системе: всё включено – ешь не когда хочешь, а когда можешь и не то что действительно хочешь, а всё подряд, из любопытства и страха упустить что–либо. Счастье надо заработать, оплатить…. И, чем выше цена, тем полнее результат, если хотите. А иначе…, иначе оно обесценивается.

– Вы о чём ребята? – Сеймон откровенно хохотал, его тоже терзали подобные мысли – Какое счастье? Какие цены? Иллюзии и мифы народов мира. Всё просто: либо ты – творец! Либо мне жаль тебя, несчастного! И неважен результат, который получаешь лично ты, и какова цена: господство над миром, созданным тобой? Хвала тебе, если ты справедливый правитель. Или богатство? Оно в надёжных руках, если исчезнет всеобщая нищета. Или любовь? Я ничего не знаю про любовь, до сих пор, кто бы мне  о ней не рассказывал.

– Я тоже.

– Что тоже, Мария?

– Ничего не знаю про любовь.

Стокгольм нас встретил ливнем, танцующим зажигательную ирландскую, или, в данном случае, шведскую, джигу на всём пути от аэропорта «Арланда» до вымощенных средневековым булыжником узеньких улочек центра, где даже одному человеку бывает тесновато протиснуться между безупречно оштукатуренных стен, а с дождём и подавно.

Я возила сюда наших туристов. На пароме и на автобусе. Я неоднократно бывала здесь и успела влюбиться в город, похожий на декорации к спектаклям или фильмам по книгам Астрид Линдгрен или Сёльмы Ладенгёрф. Так глупо, но он никогда не казался мне настоящим, а лишь иллюстрацией любимых детских сказок. С самого первого дня, когда я взглянула снизу на его черепичные крыши в поисках мужчины в самом расцвете сил. И дождь, вечный дождь, как по заказу, лично для меня. Хотя, я знаю, здесь часто светит солнце.

– У меня тоже есть тут любимая кофейня.

Сеймон взглянул на часы.

– Ещё час у нас есть. Пошли.

Перейдя узенький мостик Riddar husbron, можно было за десять минут добраться по набережной до пятиугольной площади Kornhamns Torg, пройти вперёд ещё метров десять и, наверное, самым узким переулочком Triewalds выйти как раз к дому 18 на самой длинной улице Старого города с самым длинным названием  Vasterlanggatan. Там и находилось милое уютное заведение, рассчитанное не более, чем на пятнадцать посетителей, там обычно я и проводила свой досуг пока мои экскурсанты, предоставленные сами себе, осматривали достопримечательности и сувенирные лавки. Но по привычке я пошла прямо к Королевскому дворцу, чтобы потом свернуть направо и пройти свой путь целиком, как я это делала с группой. А мои спутники молчали и шли рядом, повинуясь моему маршруту. Они ничего не сказали и тогда, когда мы вошли в маленькое аккуратное помещение. Они заговорили только с двумя шведками, радушно засуетившимися у стойки.

– Мне каппучино. Двойной. И мороженое в вафельном рожке, банановое.

– Почему-то мы так и подумали.

– А вот и наш гуру. Знакомьтесь: Мария Данилова – писательница из России и Лайон Риголл.

Можно сказать, что ничего не изменилось. Только стало очень тихо, так тихо, что даже не слышно дождя, даже сердце замерло, прислушиваясь и ожидая первой фразы.

Он стоял напротив меня на расстоянии руки, согнутой в локте, как позволяли кофейные столики, абсолютно спокойный. Только руки, прижатые к телу и сжатые до хруста в суставах кулаки, выдавали его напряжение.

– Потанцуешь со мной?

Откуда-то издалека раздался неестественно громкий голос Сеймона:

– Правильно! Молодец. Это как раз в его стиле. И как ты догадалась? Он же танцует только под дождём. Давайте отсюда и до Ратуши. Слабо в ритме танго с грозой? Туристам на радость!

А потом я просто взяла его ладонь и положила себе на плечо.

И через мгновение ощутила дыхание океана на своей щеке.