Ной Чарни - Двойная рокировка

• Название: Двойная рокировка
• Автор: Ной Чарни
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Триллер
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-053727-3, 978-5-403-00889-1

Три сенсационных преступления в мире искусства, потрясших o Европу, произошли одновременно…

Из римской церкви исчез шедевр Караваджо.

В Париже похищена легендарная картина Малевича.

В Лондоне воры наведались в Национальный музей современного искусства. Их трофей — еще одно полотно Малевича.

Есть ли связь между этими ограблениями?

Поначалу все уверены в обратном.

Дело о римском похищении ведет следователь страховой компании.

Парижской кражей занимается опытный полицейский инспектор.

Лондонской — не менее известный инспектор Скотланд-Ярда.

Но постепенно три расследования объединяются в одно трудное, смертельно опасное дело — дело о сложной, многоходовой преступной комбинации, цель которой пока остается неясной…

---

— Обожаю загадки запертых комнат, — обронил Уикенден.

Лицо его было непроницаемо, но в глазах горел охотничий огонек.

Осторожно ступая по замусоренному полу, инспектор подошел к стене, где раньше стоял шкаф, и снова стал теребить трубку у себя в кармане. Было слышно, как его обручальное кольцо постукивает по дереву. Потом он поднял глаза на стену. Директрисе показалось, что он принюхивается.

— Взрывчатка была внутри коробки с предохранителями, — объявил Уикенден, буквально уткнувшись в покрытую сажей стену.

— Почему вы так решили? — спросила ван дер Меер.

Не оборачиваясь, тот указал на дверь, через которую они вошли. Ван дер Меер посмотрела на пол. У ее правой ноги лежала дверца коробки, обугленная изнутри.

— Это значит, что коробка была также вскрыта. Но как? Ключом или отмычкой?

Офицер полиции поднял рацию.

— Сэм, пройдите, пожалуйста, в центр управления охранной системой. Нам надо знать, на месте ли ключи от коробки с предохранителями и металлического шкафа. И снимите с них отпечатки пальцев.

— Итак, что мы имеем на сегодняшний день? — начал Уикенден, отвернувшись от стены и театральным жестом подняв руку. — Окно, разбитое с помощью стеклореза. Отсутствие отпечатков ног. Взрыв в коробке с предохранителями, которая была заперта и находилась внутри запертого железного шкафа. Отключение электричества. Вывод из строя сигнализации и погружение музея в темноту. Вор или воры проникают в отдел консервации и умыкают только что приобретенную белую картину Крамера Малевицкого, о местонахождении которой им было известно. И, незамеченные, скрываются со свернутым в рулон полотном, возможно, через то же разбитое окно. Что здесь не так?

Сделав паузу, он добавил:

— А теперь расскажите мне еше раз, что случилось двумя днями раньше, когда забарахлил этот ваш компьютер.

На следующий день Роберт Грейсон вернулся домой после своей короткой деловой поездки в Нью-Йорк. Открыв дверь квартиры и пройдя с чемоданом в спальню, он обнаружил, что потолочное окно разбито и по всему полу валяются осколки стекла. В комнате пахло сыростью, через зияющее окно на паркетный пол падали капли дождя.

Вызвав полицию, он пошел в гостиную и увидел там открытый пустой ящик, где еще недавно находилась его немыслимая супрематическая картина.

ГЛАВА 20

Делакло и Бизо, чем-то похожие на сосульку и лужу под ней, вышли из лифта в сопровождении банковской служащей. Миновав охранника, они вошли в металлическую дверь и направились по коридору с выцветшей светло-зеленой дорожкой. В воздухе стоял запах сырости и плесени, зарешеченные окна покрывала пыль.

Повернув, они очутились между двумя рядами одинаковых металлических ячеек с небольшими отверстиями для ключа, похожих на коробки из-под печенья, и Бизо немедленно почувствовал голод и пожалел, что не удосужился перекусить по дороге. Наконец они остановились и служащая открыла ячейку своим ключом, наполовину выдвинув ящик.

Voudriez-vous l'examiner dans une chambre privee?[40]

Увидев, что Делакло колеблется, Бизо ответил за нее:

— Нет, спасибо. Нам не нужна отдельная комната. Мы можем посмотреть и здесь.

D'accord. Appellez-moi quand vous etes prets a partir.[41]

Пройдя между рядами сверкающих металлических ячеек, женщина исчезла за поворотом.

Бизо повернулся к ящику длиной около метра, шириной сантиметров тридцать и такой же глубины. Сверху он был закрыт выдвижной крышкой. Бизо сделал Женевьеве знак, и та сдвинула ее.

Внутри лежали аккуратно сложенные папки, черный портфель и небольшой сейф с наборным замком. Еще там был конверт из плотной бумаги, перевязанный красной ленточкой. Делакло взяла конверт и, развязав ленту, вытряхнула на ладонь его содержимое — листок бумаги с напечатанными цифрами и маленький серебристый ключик.

— Все на месте, — прошептала она с облегчением, к которому примешивалась озадаченность. — Как это понимать?

— Permettez-moi, mademoiselle.[42]

Делакло отошла в сторону, уступая место Бизо. Взяв ключ в руки, тот стал рассматривать его в тусклом свете люминесцентных ламп, напоминавших о пятидесятых годах прошлого века. Не снимая перчаток, он крутил ключ, стараясь поднести его поближе к свету. И вдруг застыл на месте.

— Что там? — нетерпеливо спросила Делакло.

Не выпуская ключ из рук, Бизо направился к смотровому столику, включил стоявшую на нем лампу, поднес к ней ключ и стал рассматривать со всех сторон.

— Putain de merde, — пробормотал он.

— Да что там такое?

— Посмотрите-ка на это, — сказал Бизо, чуть отодвигаясь.

Делакло наклонилась над столом и вгляделась в ключ, который Бизо зажал между большим и указательным пальцами.

— Он тусклый, — сдавленно сказала Делакло. — Совсем не блестит. Это значит…

— Это значит, что на его поверхности что-то есть. Какая-то пленка или осадок, лишающий его блеска. Маслянистый след от…

— …воска.

— Отличная работа, мадемуазель. Кто-то снял с ключа слепок и даже не вытер его. С этого ключа сделали дубликат.

Гарри Уикенден заканчивал есть пудинг, когда его пышнотелая жена Ирма стала убирать со стола.

— Хочешь добавки? — спросила она.

— Нет.

— А кофе?

— Нет.

— Может, чаю?

— Нет.

— Ну и ладно, — проговорила Ирма, отправляясь на кухню. — А я, пожалуй, выпью чашечку.

С кухни послышался звон посуды, сменившийся шумом кипящего чайника и журчанием наливаемой в чашку воды. Затем стало слышно, как льется молоко и звякает чайная ложка, после чего последовал скрип крана, звук ополаскивания и лязг сушки для посуды. При каждом новом звуке Гарри подергивал плечом и прижимал руки к глазам.

Он поднялся с треснувшего пластмассового стула и отошел от стола, допотопного, но чисто вымытого, как и все находившееся в крошечной квартирке в Южном Лондоне.

Шаркая полуразвалившимися шлепанцами по выцветшему зеленому ковру, он отправился в свой кабинет, слушая, как Ирма приговаривает с набитым ртом: «Ну до чего же вкусное печенье».

Добравшись до кабинета, когда-то бывшего второй спальней, Гарри с трудом закрыл за собой покоробившуюся дверь и, миновав книжный шкаф, отделанный под грецкий орех, подошел к письменному столу, покрытому сукном. Это была единственная комната, где Ирма Уикенден терпела пыль и беспорядок, потому что просто не хотела сюда входить.

Опустившись на стул, Гарри попытался положить ноги на столешницу, но там для них не нашлось места и он отказался от своего намерения. Его взгляд отрешенно блуждал по стенам, где висели выцветшие фотографии, приколотые сверху и снизу и загнувшиеся по бокам, а также пожелтевший треугольный вымпел футбольного клуба «Тотнем хотспер» и рисунок, сделанный красным и черным карандашами, — двое взрослых и ребенок на фоне дома. На книжной полке, рядом с пыльным футбольным трофеем, стояла чуть посеревшая фарфоровая копилка в виде поросенка. Одна из фотографий была в рамке, но именно ее повернули к стене. Их сыну исполнилось десять, когда это случилось. С тех пор прошло уже много лет.

— Я собираюсь смотреть телевизор, — послышался голос из-за стены.

Уикенден стащил резинку с папки, занимавшей почетное место на его столе, и, закусив губу, приготовился заняться расследованием. Начал он с поочередного пощелкивания костяшками пальцев. Потом сморщил нос, вдыхая пыльный застоявшийся воздух. Солнце уже село, и за маленьким окном царила темнота. Но тут зазвонил телефон.

— Возьми трубку, дорогой, — послышалось из соседней комнаты.

Уикенден поднял трубку.

— Да, это я. Нет. Да. Нет. Нет. Да. Хорошо. А разве никого больше нет? У меня дел по самую задницу… Правда? Вывел из строя сигнализацию. Не может быть. Ты шутишь. Супрематическая картина? Такая же как… ну ладно. А как зовут потерпевшего? Роберт Грейсон. А где он живет? Хорошо. Нет, я рад, что ты позвонил, Нед. Я займусь этим утром. Первым же делом. Нет, это вполне возможно. Вполне. Нет, я не сержусь. Передавай привет… ну ты знаешь кому. Пока.

Закончив разговор, Гарри долго сидел в задумчивости. Потом взял одну из лежавших на столе трубок, темную и сучковатую, и стал теребить ее в руках.

Так он просидел довольно долго, уперев в пространство невидящий взор.

На следующее утро в квартире на Сент-Джон-вуд раздался звонок.

Роберт Грейсон, одетый в синий махровый халат, открыл дверь, не выпуская из рук чашку с кофе. На площадке стояли Габриэль Коффин и Даниэла Валломброзо. Роберт жестом пригласил их войти.

— Я вас давно жду, — сказал он. — Что, черт возьми, случилось с моей картиной?

Через несколько часов в дверь позвонили опять.

Роберт Грейсон, уже принявший душ, в белой майке и синих джинсах, открыл дверь с неизменной чашкой кофе в руке. На площадке стоял сутуловатый коротышка, одетый во все оттенки коричневого. Он был весь какой-то обвисший, так что создавалось впечатление, словно его недостаточно хорошо надули. Немного помолчав, Грейсон произнес: